Тунис, который мы не потеряли

Николай Сологубовский
Мой друг Сергей Филатов прислал мне статью о Тунисе, которую я с его разрешения предлагаю вам прочитать. Особенно тем, кто уже побывал в Тунисе, сохранил хорошие воспоминания и вот теперь…
Теперь Тунис ( КАРФАГЕН, ИФРИКИЯ, ТЮНИЗИЯ,  ТУНИССКАЯ РЕСПУБЛИКА)  вступает в новый период своей трехтысячелетней истории.
И мы тоже вместе с нашими верными тунисскими друзьями и подругами. И название я даю другое: Тунис, который мы не потеряли.
Разве можно потерять то, что стало частью жизни!

Тунис. Молодежный протест. Фото Н.Сологубовского,
 Да, вы можете увидеть   мои фотографии. http://interaffairs.ru/read.php?item=8003
А моя  статья? Есть статьи, которые вынашиваешь как женщина свой плод… Очень долго.
А сейчас почитайте статью Сергея Владимировича. И не забывайте, что пишет русский гражданин, который, о чем бы он ни размышлял, всегда думает о…
Правильно вы угадали. О судьбах России! О дне вчерашнем, сегодняшнем и -  больше всего -  о Дне  Грядущем!

Это ссылка  на опубликованную статью Сергея Владимировича: http://interaffairs.ru/read.php?item=8003

Тунис, который мы потеряли

31.10.2011
Сергей Филатов, обозреватель журнала «Международная жизнь»

На сцену вышел политический ислам

На выборах в Национальный учредительный совет (НУС) в Тунисе наибольшее число голосов получила исламская партия «Эннахда» («Возрождение»). После того, как в Ливии Переходный национальный совет после уничтожения Республики обещает ввести в стране «шариат», эта новость из соседнего Туниса выглядит как демонстрация появления в Магрибе (так называют арабы Северную Африку) уже двух элементов новой конфигурации региона, переходящего под контроль радикальных исламистских сил.
В арабских странах появление у власти исламских партий вроде бы не должно вызывать удивления. Вон на Аравийском полуострове испокон веков правят династии королей и шейхов, для которых ислам – основа и опора. В Саудовской Аравии священная книга мусульман «Коран» является официальной Конституцией государства. И никто не удивляется, что у власти там находятся сторонники ваххабитского течения в исламе, т.е. приверженцы «чистоты веры».
Но это – в странах монархий Персидского залива. А в Магрибе, да и в других частях многообразного арабского мира, все складывалось до последнего времени по другим сценариям.
После победы национально-освободительных движений в 60-е годы ХХ века новые революционные власти не видели в исламе конкурента. Курс во многих странах Ближнего Востока был взят на социалистическую ориентацию – Алжир, Тунис, Ливия, Египет, Сирия, Северный Йемен, Ирак… (Кстати, именно эти государства и попали сегодня под удары бывших колонизаторов, которые ничего не забыли и ничего не простили).
Правящие режимы названных стран позволяли исламу расширять влияние, строились мечети и медресе, руководители сами приходили на пятничные молитвы. И пока у них шло бурное пост-колониальное развитие – подъем экономики и уровня жизни, религия занимала свое место в обществе и к политике не приближалась. Но одновременно ислам все больше укреплялся в народе, и по-иному быть не могло. Другое дело – его роль сводилась поначалу к сфере духовной жизни. Попытки перевести религию в плоскость политики жестко пресекались – так, почти повсюду в этих странах существовал запрет создания политических партий на религиозной основе.
Многие прекрасно понимали, к чему это может привести. Даже люди из мусульманского духовенства. Помню, в разговоре с муфтием соборной мечети Алжира, услышал от него: «Религия – это лично мои отношения с Аллахом. Все остальное – политика». Разговор наш состоялся вскоре после победы на выборах в Алжире исламской партии Фронт исламского спасения (ФИС). После этого в Алжире началась гражданская война 90-х годов ХХ века (исламисты против светских властей, находящихся у власти с 1962 года), которая унесла жизни почти 200 тысяч жителей страны. Последние десять лет там было более-менее спокойно, и вот на алжирских границах появляются два режима исламистского толка (Тунис и Ливия)…
Исламисты существовали, укреплялись, но к кормилу власти их не допускали даже ценой вооруженного конфликта в Алжире и жестким подавлением практически во всех названных выше странах.
Но вот наступила пора слома эпох и революций «арабской весны». Сотни тысяч арабов вышли на улицы. Их недовольство было на первых порах спровоцировано резким удорожанием еды (сам рост цен на продовольствие в мире был порожден экономическим кризисом). А затем уже этот массовый протест был повернут против правителей, стоявших в этих странах у власти со времен национально-освободительной борьбы, т.е. по нескольку десятилетий.
И в ситуации, когда испарились остатки авторитета бывшей революционной власти, на сцену выступил политический ислам. Он копил силы давно. Он имеет очень широкую поддержку, прежде всего, в беднейших арабских массах. Он долгие годы боролся со светскими режимами и внес свою лепту в подтачивание их корней.
 
Для начала – комендантский час в «колыбели революции»
 
В прошлое воскресенье, 23 октября, в Тунисе состоялись выборы, в ходе которых жители страны выбирали депутатов Национального учредительного совета.
Это – не парламент, а, скорее, вариант конституционной ассамблеи. Совету предстоит определить будущее устройство Туниса, выработать новую Конституцию, определить порядок формирования будущей законодательной и исполнительной власти. Кроме того, депутаты НУС выберут временного главу государства и сформируют переходное правительство. Через год, в лучшем случае, будут, очень надеюсь, организованы выборы президента страны и депутатов парламента.
Результаты воскресных выборов 23 октября обнародовали не сразу – лишь через четыре дня. Видимо, тщательно обсчитывали бюллетени. Итак, больше всех депутатских мандатов – 90 (41,47%) из 217 – получила исламистская партия «Эннахда». Ближайшие соперники: «Республиканский конгресс» получил 30 мест, и «Демократический блок за труд и свободу» - 21 место. Они представляют левое, социал-демократическое крыло тунисского электората. Все остальные мандаты достались ещё нескольким партиям – каждой понемногу. Возможность коалиции между проигравшими политиками маловероятна, а, значит, у власти в Тунисе плотно закрепляются исламисты со всеми вытекающими последствиями для населения.
Некоторые международные обозреватели считают, что партия «Эннахда» занимает умеренные позиции, и в целом идеологию этой партии пока называют схожей с политической платформой правящей в Турции Партии справедливости и развития премьера Р. Эрдогана.
Но это – обозреватели за рубежом, а вот столичные студенты, почувствовав уже недоброе, провели в Тунисе массовые акции протеста. Только вот против чего им протестовать? Народ сделал свой выбор, и отныне в некогда секулярном и светском Тунисе, где женщины были уравнены в правах с мужчинами с конца 50-х годов ХХ века (исключительный случай для исламской страны); где существовала система плюралистической демократии, естественно, со своей – тунисской, спецификой; где те же либералы открыто требовали «большей демократии», и изгнанный президент Бен Али гордился в своё время политическим многоголосием своих сограждан, - в этом Тунисе у власти на основании прямых и честных выборов стали силы, которые всю эту «демократию» рано или поздно прикроют. Исламисты, как люди серьезные, не для того пришли к власти, чтобы её потом делиться.
«Мы рассчитываем, что переходное правительство будет сформировано в течение десяти дней», - заявил генеральный секретарь «Эннахды» Хамади Жбели. Он не исключил, что сам возглавит переходное правительство. Ну и где будут все либеральные крикуны, делавшие Бен Али «ату» и мечтавшие рассесться по министерским креслам? При первом же политическом испытании их смело в сторону народное волеизъявление. А они-то считали себя лучшими наследниками разрушенного их же руками режима! Но народ решил по-своему, и вот уже представители левоцентристских партий обвинили сторонников «Эннахды» в «нарушениях на выборах». Правда, поражение свое сокрушительное признать им всё-таки пришлось.
Зато победу исламистов не признали в городке Сиди Бузид – именно в том самом городке, где после самосожжения студента Мохамеда Буазизи 17 декабря 2010 года и начались события, перевернувшие Тунис.
Городок Сиди Бузид приобрел после этого и всемирную славу. Начавшиеся там беспорядки привели не только к свержению многолетнего президента Бен Али – он бежал из Туниса в Саудовскую Аравию 14 января. Это событие дало толчок к распространению протестных движений в других арабских странах. «Арабская весна» началась именно в Сиди Бузиде. Не дать, не взять – колыбель революции!
Так вот, жители Сиди Бузида вышли и в пятницу, 28 октября, на улицы уже по другому поводу. Они выступили с протестами после того, что местная избирательная комиссия признала недействительными голоса, отданные за партию «Народный список», хотя в Сиди Бузиде многие избиратели поддержали именно эту партию на выборах 23 октября. Протестующие требовали отменить решение избиркома, который объяснил снятие «Народного списка» «нарушениями в финансировании» партии.
В городе вспыхнули массовые беспорядки. Сотни человек вступили в столкновения с полицией и подожгли несколько правительственных зданий. Полицию, направленную на разгон демонстрантов, забросали камнями, на что стражи порядка ответили слезоточивым газом.
Беспорядки вспыхнули и в городе Регеб, где вооруженные лица обстреляли штаб-квартиру «Эннахды».
«Эннахда» со своей стороны обвинила в провоцировании беспорядков «элементы свергнутого режима» Бен Али, а также призвала граждан Туниса сохранять спокойствие и отказаться от использования насилия для достижения политических целей. Демагогий про «происки свергнутого режима» исламисты прикрыли своё первое решение после победы на выборах – ввели в Сиди Бузиде комендантский час. Жителям городка запрещено появляться на его улицах с 7 вечера до 5 утра. Лиха беда начало…
Да, вот так и начинается в Тунисе «новая жизнь в условиях ответственной демократии», о которой твердили тунисские диссиденты либерального толка, ругая режим Бен Али и накликивая перемены, в мутной воде которых они желали сами отхватить кусок властного пирога. Теперь этот пирог будут кушать люди из «Эннахды», а тунисская либеральная тусовка не получит ничего – разве что очередной авиабилет Тунис-Париж, и теперь уж точно «в одну сторону».
 
Тунисский рывок - это труд всего народа
 
Утверждаю – тунисцы должны благодарить свергнутого ими президента Бен Али за все, что он для страны сделал. И, возможно, уже сегодня многие готовы кусать локти по поводу произошедшего в январе… Характерно, что тогда среди первых лозунгов собравшейся в столице толпы были и такие — «Бен Али! Спасибо, но достаточно!». Значит, спасибо. А за что спасибо?
В 1984 году моя первая командировка в Тунис была связана с вполне конкретным «информационным поводом». В центре столицы на авеню Бургиба (там же, где в январе 2011 года требовали ухода Бен Али, а сейчас уже идут манифестации студентов, недовольных победой «Эннахды» на выборах) собралась толпа, протестовавшая против 30-процентного повышение цен на хлеб. Армейские части, стянутые в центр Туниса, открыли стрельбу в воздух, и толпа рассеялась. Никто не был даже ранен. Тогдашний президент Хабиб Бургиба, приведший народ к независимости от Франции в 1956 году во главе «дустуровской», т.е. «конституционной» партии, отменил повышение цен, и народ успокоился.
Но не успокоилась элита. 7 ноября 1987 года престарелого Бургибу, несмотря на то, что он был объявлен «пожизненным президентом», попросили уйти на пенсию. И сделал это генерал Бен Али, который в те дни занимал пост премьер-министра. Бургиба сдался и покинул президентский дворец в Карфагене с 30 динарами в кармане. За десятилетия у власти «отец нации» не присвоил ни копейки. Через тринадцать лет после этого он упокоился в родном городе Монастир, где ему воздвигнут персональный мавзолей. Там в почете и уважении и захоронен первый президент Туниса.
А вот от Бен Али после его прихода к власти ждали репрессий. Он заслужил репутацию жестокого правителя, когда в конце 1970-х, будучи министром внутренних дел, подавил восстание рабочих промышленных центров юга — Габеса и Гафсы.
Каково же было удивление народа, когда генерал Бен Али первым делом открыл двери всех тюрем и выпустил на свободу всех противников режима Бургибы, в том числе, исламистов. Он провозгласил — и начал осуществлять — курс на единство общества во имя целей развития. И сфотографировался на фоне национального флага, приложив руку к сердцу. «С Тунисом в сердце» — эти слова стали лозунгом его правления.
Через год, оценив позитивную программу нового президента, все политические силы и организации Туниса подписали Национальный пакт, в котором обязались совместно работать на благо страны и воздерживаться от экстремистских действий.
Часть исламистов отказалась участвовать в общем для нации деле, и их лидер Рашид Ганнуши (нынешний почетный председатель «Эннахды») был привлечен к уголовной ответственности за откровенно антиправительственные акции. Сначала его осудили, а потом и выслали за рубеж. Так он оказался в Лондоне, откуда весной вернулся в Тунис полный реваншистских настроений. И выиграл!
Исламисты в начале 90-х представляли реальную угрозу властям. Большой их заговор с целью убийства Бен Али и захвата власти был раскрыт. Всеобщее удивление вызвал тот факт, что среди заговорщиков были десятки офицеров таможни, армии и полиции. Они в Афганистане раздобыли ракету «земля-воздух», которой намеревались сбить президентский самолет.
Возвращаюсь к событиям тех лет для того, чтобы у читателей сложилось впечатление о том, что представлял собой Тунис в первые годы правления Бен Али. Нищета большинства населения, изношенный автопарк — никаких новейших дорогостоящих авто, скромные одноэтажные деревеньки вдоль узких разбитых дорог, нищие, просящие подаяние у каждого светофора, несколько отелей люкс на все 1300-километровое побережье Средиземного моря, зловонные запахи от прилегающего к столице мелководного морского залива.
И как же все переменилось буквально за несколько лет! Спросите у наших туристов, посещающих Тунис в последние годы. Кроме десятка записных нытиков подавляющее большинство скажет вам: «Мы побывали в раю!» Отели-дворцы и шикарные пляжи. Современные автобаны проложены через всю страну. Вонючее озеро осушено, и на этом месте вырос новый современный район столицы. Жилищное строительство столь масштабно, что города растут вширь, выходя за старые границы. Нищих нет!
В начале 90-х Бен Али взялся за строительство нового, процветающего Туниса. Когда я брал в 1993-м году интервью у тогдашнего министра экономики, он сказал очень важную вещь: «Только экономические успехи станут главным показателем эффективности режима». И успехи пришли!
Темпы экономического роста составили около 5% в год и оставались стабильными в течение двух десятилетий. По данным МВФ, ВВП Туниса в 2010 году равнялся 39,6 млрд евро. Это же труд всего народа! И кто-то скажет, что Бен Али здесь ни при чём?
Президент ясно провозгласил цель развития тунисского общества — создание социального государства. И общество откликнулось! Где, в какой стране существует «касса солидарности», куда все богатые вносят (кто добровольно, кто под давлением власти) пожертвования в пользу беднейших? В Тунисе был специальный банковский счет «26-26», на который поступали миллионы динаров, распределяемых по малоимущим семьям.
По Парижу и Москве бродят бомжи (по-французски «клошары») — в Тунисе же при Бен Али никто по помойкам еды не искал. Как бы скоро не начали…
Если в 1984 году (как раз, когда я первый раз приехал в Тунис после разгона «хлебного бунта») 14% населения жило ниже уровня бедности, то к 2010 году этот показатель снизился до 3,8%. Существенно повысилась средняя продолжительность жизни, достигшая 75 лет. 80% тунисских семей являются собственниками жилья. По данным ООН, национальный доход на душу населения за последние двадцать пять лет (именно время правления Бен Али) увеличился в десять раз!
Самой больной проблемой как у Бургибы, так и у Бен Али была безработица среди молодежи. Кстати, проблема эта никуда не делась и сегодня. Посмотрим, как будут её решать новые власти.
Но, в любом случае, надо учитывать несколько факторов. Первый. В тунисской семье, как и в любой семье арабского мира, принято иметь как можно больше детей. Поэтому 5-7 мальчиков и девочек — это гордость матери! А вот для государства, которое дает бесплатное образование, включая высшее, каждому ребенку, растущая доля молодежи в обществе (в Тунисе — 25%) становится обузой — выпускники высших учебных заведений и профессионально-технических училищ составляют до 60% общего числа безработных.
Вот молодого человека обучили за государственный счет («спасибо государству»), а работой не обеспечили («государство виновато»). Вернее, работа есть, но выпускнику университета идти на шахту не хочется. А кондиционированных офисов на всех не хватает.
Парень, который поджег себя в Сиди Бузиде, был выпускником вуза, имел диплом учителя, но места в школе не нашел. Пошел торговать овощами и фруктами. Без лицензии. Полиция товар конфисковала. А вы знаете, что в Москве ни один продавец продовольствия не может торговать без лицензии и медицинского сертификата? Хочешь стоять на рынке с овощами и фруктами – изволь получить разрешение. Это же санитарная норма. В Тунисе те же требования.
Вот так несоответствие внутренней самооценки человека с высшим образованием своему месту в обществе обернулось трагедией, после которой взорвался Тунис.
 
«Это больше, чем преступление, это — ошибка!»
 
Такого Тунис ни разу не видел за добрые две тысячи лет после падения Карфагена. По улицам городов в январе 2011 года прошелся смерч бандитского террора. Тунисская молодежь, вмиг превратившаяся из толерантных, доброжелательных парней, которые и темной ночью никогда не представляли никакой угрозы, в уличные банды. И они начали крушить собственную страну. Грабили магазины, отдельно стоящие виллы, разносили в пух и прах полицейские участки, откуда забирали оружие для следующих налетов, поджигали государственные учреждения.
Одно дело — политические манифестации, другое — разбой. И президент Бен Али велел усмирить распоясавшихся молодчиков. Началась стрельба. Утверждают, что погибли около ста человек. И вот здесь подключились политики-оппозиционеры, которые вначале хранили молчание, обескураженные происходящим.
Их лозунги, сформулированные, например, доктором политологии Ларби Садики, позиционирующим себя независимым от власти деятелем, демонстрируют и наивность, недопустимую для политологов, и безответственность, что еще хуже. Он заявлял буквально следующее: «У нас есть стабильность, но нет демократии. У нас есть хлеб, но нет свободы слова… Бен Али оскорбляет интеллект нации!»
Подождите. Если подобные эскапады тунисских высоколобых критиков никак не наказывались властями, то это — лучшее доказательство присутствия в обществе свободы слова! Но фрондирующая публика хотела большего — хотела быть во власти.
Талейран уже определил такого рода политику: «Это больше, чем преступление, это — ошибка!» Это — политическая ошибка, потому что отныне в Тунисе вряд ли будет «демократия» и «свобода слова», и уж точно не станет ни «стабильности», ни «хлеба».
Казна пустеет. Только прямой ущерб от событий января оценили в 2 миллиардов евро. Иностранные туристы, которые приносили до 50% доходов в бюджет, сюда в обозримом будущем в массовом порядке не вернутся. А ведь еще в 2010 году их было 8 миллионов! Местные тунисцы, занятые в туристическом бизнесе (а это, по некоторым оценкам – до 30% всех работающих), скорее всего, останутся без занятия — обслуживать-то некого. А зарплату им платить надо. Или уже не надо? То есть — нечем платить. Туриндустрия на грани коллапса.
Кстати, что Тунису, что Египту в начале года западники обещали о-о-очень большую финансовую помощь – аж 40 миллиардов долларов.[1] И что же пишет газета The Financial Times этой осенью со ссылкой на заявления министров финансов двух стран? Она пишет следующее:
«В мае было объявлено о пакете многосторонней финансовой помощи в размере 20 млрд долл. для поддержки проведения реформ в Тунисе и Египте до 2013 года. Предполагалось, что 10 млрд долл. будет предоставлено со стороны западных государств и 10 млрд долл. — со стороны государств Персидского залива. В то же время, согласно заявлению президента Франции Николя Саркози, общий объем пакета помощи странам Северной Африки и Ближнего Востока должен был составить 40 млрд долл.
Международное сообщество, горячо поддерживавшее революции в Тунисе и Египте, пока не выполнило своего обещания предоставить новым правительствам этих стран многомиллиардную помощь. «На сегодняшний день ничего не получено», — заявил министр финансов Туниса Жалул Айед в ходе встречи арабских министров финансов в сентябре месяце. Министр финансов Египта Хазе эль-Беблави в свою очередь пожаловался, что из 7 млрд долл., обещанных со стороны ОАЭ и Саудовской Аравии, поступило всего лишь 500 млн долл.»,[2] - пишет The Financial Times.
Обманули арабских революционеров и западники, и монархии Залива…
50-процентный рост мировых цен на основные виды продовольствия, всколыхнувший Тунис, никуда не исчезнет. А чем будет расплачиваться Тунис за дорожающую на мировом рынке пшеницу? Бунтари скоро захотят кушать и будут требовать дешевый хлеб уже у новых властей. Значит, правительство пойдет за кредитами. Куда? К богатым странам Персидского залива? Те хотели в ответ, чтобы к власти допустили исламистов, и этот пункт уже выполнен. Осталось дождаться кредитов. Посмотрим, насколько щедры будут монархи…
В Международный валютный фонд? Те поставят такие условия, что о независимости можно будет забыть (взгляните на пример Греции, где эксперты МВФ, сидя в минфине, уже руководят местным бюджетом). Куда ни кинь — либо политические, либо финансовые уступки.
Новая власть в Тунисе оказывается перед страшной проблемой — на восстановление страны своих денег не хватит. Миллионов туристов, которые приносили в казну сотни миллионов евро, в ближайшее время не вернешь. Будет расти политическая нестабильность и неопределенность, в чем сомневаться не приходится. Отсутствие единого лидера раздробит нацию на многочисленные группы с разными личными симпатиями. А значит, можно забыть и об инвестициях, система привлечения которых была создана Бен Али с таким трудом.
 
Где ты, belle ;poque?
 
Главным козырем экс-президента перед иностранными инвесторами была гарантия «стабильности», которую так любят деньги, и которая так не нравилась высоколобым тунисским оппозиционерам. Теперь к ним вопрос — а вы-то сами знаете, как накормить народ? Нет, не лозунгами и не экзальтированными статьями, а хлебом, с которым раньше не было проблем? Думаю, через некоторое время эту публику тунисцы проклянут от всей души. И начнется ностальгия по утраченной belle ;poque.
Захлебнувшиеся красноречием либеральные интеллектуалы не захотели присоединиться к «оппозиции его величества». «Фи, это так недемократично — поддерживать кровавый режим». За последние месяцы крови в Тунисе пролилось больше, чем за пятьдесят лет республики…
За годы правления Бен Али не был казнен по политическим мотивам ни один человек. Светскую оппозицию пригласили к управлению страной при безусловном лидерстве Дустуровской партии, которую Бен Али переименовал в Демократическое конституционное объединение. Настоящие патриоты согласились и пошли на сотрудничество с властями в интересах страны и народа. В описанных выше достижениях есть и их большая доля заслуги.
А вот те, кто отказались войти в 1988 году в Национальный пакт, отбыли за границу, где весьма комфортно прожили эти годы, ругая Бен Али и ожидая часа реванша. Для них этот час сейчас пробил. И вот из Парижа (ну не из Нджамены же) потянулись назад в начале года записные оппозиционеры, у которых на уме только пост президента. На меньшее не согласны.
Но народ сделал им сюрприз – никто из профессиональных критиков режима Бен Али результата на выборах не добился. За что боролись?
Ищу исторические параллели произошедшему, и прихожу совсем уж к грустным выводам.
Сам тунисский бунт почему-то вызывает ассоциации с 1917 годом в России — свергли царя, создали временное правительство, которое провалилось, избрали Учредительное собрание. Но к власти пришли в конечном итоге целеустремленные и жесткие люди, установившие, в конце концов, свой порядок.
Все в Тунисе сошлось: после провала временного правительства, которое в январе уже на второй день начали сотрясать внутренние противоречия и скандалы, пришли к власти исламисты. Им помогут деньгами и политической поддержкой из той же Саудовской Аравии.
Национальный учредительный совет Туниса имеет поразительное сходство с российским Учредительным собранием, избранным в конце 1917 года. А опыт разгона «учредиловки» в истории имеется. Что сказал матрос Железняк членам Учредительного собрания в январе 1918 году? – «Караул устал!» И всё – не стало «учредиловки»… А чем Тунис хуже России?
Что будет в Тунисе дальше?
Вакуум власти при отсутствии общепризнанного национального лидера уже начали заполнять исламисты.
Началась борьба между партиями разной политической ориентации. Пока политическая, но, может быть, вспыхнет и силовая. Обстрел администрации в городке Регеб – зловещий прецедент.
Тунис ждет падение, если не приостановка на неопределенное время, туристического бизнеса в стране.
Ждет рост цен на фоне уже сейчас проявляющегося дефицита продуктов питания. Впереди — обнищание народа, возможно, голодные бунты.
На вопрос: «Что изменилось после бегства Бен Али?» - мой друг из тунисской глубинки ответил: «Ничего»…
Вот тупик, в который затягивает новые власти рок событий.
Фотографии Туниса: http://interaffairs.ru/photo.php?gallery=26&n=28
Ключевые слова: Тунис, выборы, исламисты, Бен Али, Ганнуши
http://interaffairs.ru/read.php?item=8003

________________________________________
[1] http://www.rbcdaily.ru/2011/09/08/world/562949981437931
[2] Там же