Таня Найдёнова – дочь старшины войсковой части с первого дня не любила ходить в школу. Вот уже третий год она стойко переносила муки по поводу своего прозвища.
- Нет, главное, у всех были нормальные, - возмущалась она наедине с собой, - даже красивые. Возьмём к примеру: Люда Сигарёва – сигара, Лена Куницына – куница, Люба Козлова – коза, а она – Потерянова.
Сначала Таня жутко дралась с мальчишками и была она не из робкого десятка, да и покрупнее многих одноклассников. Веру Ивановну – маму Тани часто вызывали в школу, а дочери ставили двойки по поведению. Как-то раз она схватила единицу за то, что разбила в кровь нос ненавистному Петухову, просто Петуху. Он стал так мерзко дразнить её – «Потеряшкина-Заморашкина», что терпение девочки лопнуло. Вопрос встал очень серьёзный, вплоть до второго года из-за плохого поведения, несмотря на хорошую успеваемость по всем учебным предметам.
Несчастный отец Тани – Евгений Павлович Найдёнов, человек мягкий и добродушный был в отчаянии и не знал, что делать. Взялся за ремень, но так и не смог ударить, только потряс им перед глазами дочери и ушёл из дома.
- Таня, - взмолилась мать, - почему ты скверно себя ведёшь? Ты же девочка, разве можно так драться?
- Я уже говорила вам: пусть они не дразнят меня Потеряновой – это неправильное прозвище. Я – Найдёнова, скажи им всем, что я – Найдёнова, Най-дё-но-ва…
Родители уже подумывали поменять фамилию дочке, записать на мамину – Комарова, но случай изменил всё в одночасье. Таня, вдруг, резко переменилась, стала вежливой, весёлой, перестала реагировать на придирки мальчишек. И те, конечно, ретировались в недоумении, а потом совсем перестали задираться. Учебный год близился к завершению и все облегчённо вздохнули. Угроза второго года отпала сама собой.
А началось всё в один из ясных февральских дней. Таня даже записала его в куклин дневник. Евгений Павлович пришёл утром домой и сказал ей:
- Дочь, хочешь посмотреть какого телёночка принесла нам Жданка?
Дело в том, что в части было большое подсобное хозяйство: девять коров, лошадь, два быка и птичник. Отец любил животных и приобщал всех к этому делу, а потом, свежие продукты – залог здоровья всей роты.
- Да, очень, пап! А когда?
- Можно сегодня же после школы. Заходи ко мне. Ты увидишь какой он красавец. Невероятно, серый, как мышь, ни пятнышка, чудеса, да и только. Сама Жданка – чёрная с белой звёздочкой на груди, а телёнок – серый.
- Пап, а может, он потом потемнеет?
- Непохоже что-то. Маме письмо напишем, а то волноваться будет.
Вера Ивановна работала в поликлинике врачом-офтальмологом и ездила в город каждый день на первом автобусе.
Целый день Таня жила этим новым впечатлением, даже нарисовала телёночка на большом белом листе, хотя тема была совершенно другая: «Весна идёт». Все девочки рисовали сосульки под крышей, подснежники на проталинах, мальчики – кораблики и ручейки, а Таня – телёнка. Учительница удивлённо посмотрела на рисунок и спросила:
- Почему? И кто это?
- Он родился вчера.
- А как его зовут?
- Я ещё не знаю.
- Хорошо, садись.
Зоя Васильевна смотрела на кривоногое существо с ушами зайца, хвостом собаки и не знала какую отметку поставить, но тут она вспомнила, что ученица Найдёнова Таня не получила сегодня ни одного замечания. Взглянув на девочку снова что-то усердно рисующую, она решительно вывела пятёрку, так и не поняв, кто же всё-таки родился.
После занятий Таня первой выскочила из школы и бегом припустила к КПП . Обычно она уходила последней, потому что Петух вечно прятал её сапоги, но сегодня она не ставила их в свой ящичек. Быстро добежав до коровника, девочка увидела отца и солдата в белом халате, в руках его были две бутылочки с молоком и сосками.
- Танюша, иди сюда, - позвал её Евгений Павлович, - пойдём серого кормить.
В тёплых яслях она увидела двух маленьких телят. Один из них, на самом деле, был абсолютно серебристо-серый, словно его припорошило инеем.
- Ой, какой красивый, как в сказке про «Серебряное копытце»! Папочка, давай назовём его так?
- Танюша, это очень длинное имя, он не сможет различать его. Надо короткое и звучное. Вон, рядом с ним – Орлик.
- Папа, тогда… - девочка погладила телёнка, тот вскинул голову и посмотрел на неё тёмно-синими, как чернослив, глазами и потянулся к её руке. Тёплое дыхание животного и мягкие, как мамин пуховый платок, губы коснулись её ладони.
- Папа, он будет Соколом. Сокол, Соколик, хороший, самый красивый и добрый на свете телёночек.
- А и правда, - сказал отец, - очень ему идёт эта кличка.
- Папа, дай я его покормлю?
- Попробуй, только чуть оттягивай бутылочку, чтобы не подавился соской.
С этого дня жизнь Тани наполнилась самым важным смыслом. Куклы неделями лежали в кроватках: никто их не кормил, не переодевал. Однажды утром она им сказала:
- Вы уже взрослые, ухаживайте за собой сами. А Сокол ещё совсем маленький и нуждается во мне. К маме его не пускают, папа говорит нельзя, а почему, я не знаю. Поэтому вместо мамы у Сокола теперь я.
После школы она спешила в «ясли», кормила телёнка, чистила щёткой его серенькую пушистую спинку. К великой радости девочки, Сокол рос быстро, и в начале мая Таня вывела его на скотный двор. На склоне сопки снег уже растаял, а в проталинах зазеленела молодая травка. Девочка стала бегать, подзывая его к себе.
- Сокол, ко мне! Ну же, ко мне, Сокол, беги!
Он долго стоял оглядываясь и втягивая незнакомый воздух. Яркое солнышко играло на его переливающейся шёрстке, от чего животное, словно светилось изнутри.
Евгений Павлович, увидев дочь и Сокола, широко улыбнулся и позвал ребят:
- Первый взвод, сюда все, быстро! Кого же вы вывели, дорогие мои селекционеры?
Молодые парни подивились на животное. И, в самом деле, такого из них никто и нигде не видел. А народ здесь был со всей России, даже из Холмогор – знаменитого коровьего края.
- Да… - сказал рядовой Сюткин, тот самый холмогорец, - был бы рядом наш зоотехник Шибайлов Алексей Иванович, посмотрел на это чудо. Не поверит рассказу.
- И что сделал бы зоотехник? – спросил старшина.
- А-то. Заявил бы о выведении новой породы скота.
- Корова, она и в Китае – корова, - высказался кто-то вслух.
- Э-э-э… Не скажи. Это ж, красота какая! Селекционный феномен, - продолжал рядовой Иван Сюткин, делая ударение на букве «о».
В то же самое время селекционный феномен, взбрыкивая задом, понёсся вслед за Таней, поняв, наконец, кто он и что нужно делать, потому что его мама показывала ему как себя вести в новом и таком волнующем мире. Вот так они носились по поляне вдвоём, радуясь весне, теплу и жизни на земле. Дети везде и всегда ведут себя одинаково. Только в детстве можно до самой глубины почувствовать и проникнуться счастьем бытия.
Незаметно пролетело лето. Сокол очень вырос. На месте бугорков появились рожки, сначала они были круглыми, но потом вытянулись и заострились. Таня всё также ухаживала за телёнком: поила его в жаркие дни, баловала сухарями, играла наперегонки и даже занялась его дрессировкой. В конечном итоге, Сокол оказался смышлёным подопечным. Однако, Евгений Павлович засомневался по поводу усилий дочери, высказавшись как-то, мол коровы вообще не поддаются дрессировке. Как ни смешно было наблюдать за этим процессом, но подросший бычок с удовольствием подчинялся своей хозяйке. Выполнял команду: «Сокол, ко мне!», получая за исполнение кусочек хлеба, морковку или сладкую редисочную ботву, а главное, Таня обязательно должна была почесать у него между рогами ямочку. Он низко наклонялся, словно кланялся ей. Если же она намеренно забывала, он толкал её уже довольно острыми рогами и требовал награду. В августе Сокола отдали в поселковое стадо ещё с пятью бычками и тремя тёлочками. Таня с грустью расставалась со своим питомцем, но ей нужно было готовиться к школе. Она вдруг поняла, что очень изменилась за лето: смешными показались прошлые обиды на одноклассников. Кукол она сложила в коробку и спрятала в чулане.
Вера Ивановна с удивлением проследовала за дочерью:
- Что ты делаешь Танечка?
- Мамочка, ты не очень расстроишься, если я больше не буду играть с куклами?
- Нет, конечно, а что случилось? Они тебе совсем не нравятся? Может новую купим?
- Нет, не надо. Я просто уже большая и я тебя, мамочка, никогда ничем не огорчу, я так люблю тебя и папу тоже.
- Девочка моя, ты и правда, выросла у нас. Мы тебя тоже очень любим.
Мать крепко обняла дочку и прошептала:
- Мы так рады за тебя и за твоего друга Сокола, ты такая добрая, вся в папу.
Первый день в школе, как всегда, был звонким и кричащим. Вся детвора, наконец, собралась вместе из трёх падей: Первой, Второй и Третьей. Зоя Васильевна поимённо назвала каждого ученика, внимательно вглядываясь в лица, потом представила новенького – Серёжу Смирнова – сына замполита их части. Семья Смирновых поселилась рядом с Найдёновыми в одном доме на два хозяина, в военном городке на самой вершине сопки посреди лиственничного леса. Таня и Серёжа сели за одну парту, что не прошло мимо глаз Петухова Вити. Целый день он задирался к девочке, но почему-то не дразнил. Таня ждала этого и знала, если он назовёт её Потеряновой при новеньком, то она не сдержится и побьёт ненавистного Петухова из Первой пади. Витя вёл себя необычно, делал свои пакости молча. На уроке физкультуры он неоднократно подставлял ей ножку, но Таня терпела. Когда же, в который раз он попытался сделать это, девочка набросилась на него с кулаками, но тот увернулся и закричал:
- Потерянова, Потерянова, Потеряшка-Заморашка!
И всё это слышал Серёжа Смирнов. Таня чуть не заплакала от обиды и ярости, но тут она увидела, что на пригорке рядом с магазином, пасётся стадо. Было время обеденной дойки. Глазами она нашла Сокола. Был он совсем близко, только дорога и низкий забор разделял их. Она крикнула изо всех сил, призывая на помощь друга и защитника:
- Сокол! Сокол! Ко мне! Сокол, ко мне!
На глазах у изумлённых одноклассников, буквально, перелетев через дорогу и дощатый штакетник, на стадион нёсся бычок перламутро-серого окраса, с довольно большими острыми рогами. Это зрелище привело всех в ужас. Детвора разбежалась кто куда. Петухов забрался по лестнице на канатную стойку. Только Зоя Васильевна и Сергей Смирнов остались на месте.
Сокол подлетел к Тане, резко остановился, вздыбив песок у её ног, и опустил голову, прижимаясь к её коленям.
- Сокол, умница, хороший, ты самый смелый, самый сильный. Не бойтесь, Зоя Васильевна, это мой друг Сокол, я рисовала его, помните?
Она чесала ему ямку между рогов и обнимала за шею.
- Ребята, не бойтесь, он не бодается, он ещё маленький.
Изумлённый Сергей Смирнов взирал на серое животное и спрашивал:
- Это что, мамонт? Почему он такой странный?
- Серёжа, мамонты – те же слоны, они лохматые, а это бык, - сказала Зоя Васильевна и обессилено села на лавку.
Постепенно все дети подтянулись из мест укрытия. Только один Петухов всё также сидел на перекладине и не спускался, хотя по канату – это один миг. Он опасливо озирался и повторял:
- Ну, Найдёнова, ты даёшь! Ну, Найдёнова, подожди!
Таня слышала, как он повторил её фамилию несколько раз, она подняла голову и крикнула:
- Да. Я – Найдёнова и если ты забудешь, то мы будем напоминать тебе. Да, Сокол?
- Ребята, дайте же скорее что-нибудь, сухарь или печенье?
Тут из всех карманов посыпались съестные припасы, к удовольствию артиста и дрессировщика. Дети гладили Сокола и восхищались им. Зоя Васильевна, наконец, успокоилась и сказала:
- Слазь, Петухов! Тебе теперь поможет только дрессированный слон.