ШАТО Д’ИЛЬ
(весна 1428 года)
-Что значит - спасать дофина?! Воевать, что ли? С солдатами?!!!
Господин Арк был вне себя от негодования. Его злило упрямство дочери и тот позор, который, по его мнению, приходилось терпеть!
Еще в двадцать третьем году, задолго до осады Вокулёра, господин де Бодрикур изволил назначить Жака Арка дуайеном - командиром лучников ополчения от Домреми. Честь высокая, но не оставляющая времени для каких-то иных забот. А Шато д’Иль - поместье хоть и небольшое, но требующее неусыпного внимания. Вот и пришлось господину Арку переложить большую часть своих хозяйственных забот на сыновей: Жакмена, Жана и Пьера, да на Дюрана Лассара – своего якобы братца. И упустил - ох, упустил он тот момент, когда его странноватая дочь от пустых раздумий и мечтаний перешла к опасным убеждениям в своей избранности и в том, что она и есть та самая Дева из пророчества!
«Господи, за что мне это?!», - схватился за голову господин Арк, когда впервые услышал от дочери, что её святая обязанность – спасение дофина и возложение на его голову французской короны. За долгие годы он успел забыть про тот далекий день, когда его жена, собирая хворост в лесу, наткнулась на тело мертвой женщины и плачущего рядом ребенка, и считал Жанну собственной дочерью. Даже на все её странности внимания не обращал – времени не было. Только иногда, наткнувшись на задумчивый взгляд девочки, нет-нет да и ловил себя на мысли: «Не моя…». Но мысли эти уходили быстро, потому что девочка - есть девочка. В хозяйстве толк от неё может быть один - выгодное замужество, а для выгодного замужества надобно уметь хорошо прясть, обращаться со скотиной, стряпать да шить. Жанна всё это могла, и слава Богу. Так что переживать из-за её непонятной задумчивости и прочих странностей особо не стоило. Замуж возьмут – не увечная. А выйдет замуж – вся дурь из головы сама вылетит.
Господин Арк прижился в Домреми настолько, что и сам не заметил, как стал крестьянином до мозга костей.
Чума, разорившая в 1348 году многие дворянские семьи, не обошла стороной и их семью, начисто лишив главу старинного рыцарского рода не только жизни и состояния, но и звания дворянина. Повальный мор превратил небольшое поместье в Сеффоне в безлюдную пустыню, и совсем еще юному Жану, так и не вкусившему сытой дворянской жизни по той причине, что родился он уже после разорения, пришлось по примеру выживших старших братьев идти в услужение к тому, кто соглашался хотя бы кормить.
Так - от хозяина к хозяину - он добрался до Лотарингии, где и осел.
Жизнь ожидалась не самая легкая, если не сказать хуже. Но как-то раз Арк разговорился в таверне со случайным сотрапезником и поведал о своем дворянском происхождении. После чего совершенно неожиданно получил вдруг от местного кюре предложение: небольшой домик с хозяйскими пристройками в деревне Домреми всего лишь за услугу – женитьбу на некоей даме, тоже дворянке, у которой якобы имелся незаконнорожденный младенец.
Что ж, почему бы и нет? Далекий от романтических устремлений господин Арк согласился без долгих раздумий. Дом и семья разом – что может быть лучше?! К тому же оказалось, что и дама не безобразна, да и ребенок - как она призналась - не её, а отданный на воспитание бастард одной очень важной особы, которая и будет платить им содержание. «Бастард так бастард. Тоже дитя Господнее, - философски заметил господин Арк, не без удовольствия лаская жену в первую брачную ночь. – Нарожаем своих, а там и не разобрать будет».
Однако уже через год доверенную их попечению девочку забрали в Нанси. И хотя мадам Изабелетта была беременна их первенцем, убивалась она ужасно. Да и самому господину Жану делалось не по себе при мысли, что щедрое содержание выплачиваться больше не будет. Хозяйство-то он наладил – это да! И с голоду они теперь не помрут, и по миру идти не придется. Но лишний су никому еще не вредил, и рассчитывать в эти тяжкие времена на одно хозяйство безо всяких сбережений было ненадежно.
И тут Господь явил свою милость! Мало того, что послал мадам Изабелетте скорое утешение в лице девочки-найдёныша, так еще и оказалось вдруг, что содержание им снова начали выплачивать!
Супруга объяснила это благодарностью «высокой особы» и платой за молчание. Но когда в Домреми появился никому неизвестный монах с испанским именем и, выдавая себя за родню их старейшины, начал вдруг интересоваться найденной в лесу девочкой да выспрашивать у неё про всякую всячину, до которой она была так охоча, господин Арк сразу смекнул, что дело тут не в простой благодарности. Чем черт ни шутит - может, не таким уж найденышем была и эта новая девочка. И лучше ему действительно молчать, делать вид, что всё идет так как надо, и воспитывать этого ребенка, как своего, тем более, что в деревне никто никакой подмены не заметил.
Тут, к слову, и Жанна, несмотря на все свои странности, оказалась милой, приветливой, тихой... короче - обыкновенной девочкой, которая иногда просто задумывается не по годам.
«Чего мне переживать? Жизнь идет и ладно…», - снова призвал на помощь философские размышления господин Арк. И быстро про всё забыл.
За повседневными заботами постепенно стерлись или просто стали неотъемлемыми ото всей остальной жизни всякие девичьи непонятности. Ну предсказывает Жанна рождения и смерти, ну болтает про всяких фей и говорящие деревья! До того ли ему, одержимому идеей расширить хозяйство, приумножить накопления, вернуть дворянское достоинство себе и своему разросшемуся семейству, когда утихнут все эти войны?
Лишь однажды - шутки ради - размягченный сытным обедом господин Арк спросил у дочери о будущем. Спросил и сам засмеялся - до того глупым это ему показалось. Но дочь ответила еще глупее. «У тебя будет замок, - сказала она, улыбаясь. – Матушка станет как королева, мы с Катрин – принцессы, а Пьер и Жан – дофин и герцог». Тогда все посмеялись. От души! Долго переспрашивали: «Как кто, Жанна? Как королева? Ха-ха! А я, стало быть, король? Или, может, сам папа?», «А я – герцог? Как Луи Орлеанский или как Жан Бургундский?» - «Как шут гороховый…» - «А ты, вообще, как наш дурацкий дофин…».
А потом вдруг объявился этот внезапно нашедшийся брат Дюран.
Господин Жан как ни пыжился, как ни напрягал свою память - так и не смог совместить образ этого пришлого господина с размытыми временем образами уже подзабытых братьев. Вроде бы жил с ними когда-то кузен по материнской линии, а уж звали его Дюран или Бертран - господин Арк не помнил. И, конечно, погнал бы пришельца вон, явись тот нищим оборванцем. Но Дюран Лассар оборванцем совсем не был. Так искренне радовался тому, что нашел родную душу, так убедительно доказал, что жить вдали от неё более не сможет, что пришлось раскрыть для него ответные объятья.
Да и кого не убедит круглая сумма, предложенная на аренду целого поместья! Причём, не одолженная, а просто данная в качестве совладельной доли?!
«Брат!», - кивнул господин Арк. Деньги принял, замок купил, и теперь только война отделяла его от прежнего процветания.
И вдруг - такая беда!
А началось-то всё с ерунды! С пустяшной беседы вечером весной двадцать восьмого, когда поползли по округе разговоры, что осады Вокулёра не миновать.
По давней традиции господин Арк в субботний день собирал за своим столом всех работников, обсуждая с ними после ужина дела предстоящей недели. Приходили порой и старые знакомцы из Домреми и Грю. А уж в те весенние дни, чем тревожней становились слухи, тем многолюдней делались субботние посиделки. На неубранный стол вместо обычной одной выставлялись сразу три плошки с горящим маслом, и начинались долгие разговоры о том, что Бэдфорд тянет армию под Орлеан, что дела дофина совсем плохи, а когда падет и герцогство Орлеанское, тогда и им всем жизни не будет, потому что дофину в этом случае совсем конец. А не будет дофина - не будет и Вокулёру с его окрестностями никакой помощи ни от англичан, ни от бургундцев.
Все вздыхали, качали головами. А больше всех Дюран Лассар, который вдруг возьми да и скажи:
- Только чудо нас спасет. Чудо явления Лотарингской Девы!
И сразу за столом загудели, задвигались. О том пророчестве только глухой не слыхал. И надо же было господину Арку именно в этот момент посмотреть на Жанну!
А она побледнела, взглянула как-то странно на приятеля своего сироту Луи - то ли племянника, то ли воспитанника покойного прежнего владельца этого замка – потом вдруг встала и громко так заявила:
- Мне в церкви было видение: святая Катрин явилась и сказала, что я могу спасти дофина. Выходит - я та самая Дева и есть. Надо только, чтобы мессир де Бодрикур отправил меня ко двору.
За столом так и покатились со смеху. А господин Арк сурово нахмурился.
- Сядь. И глупости больше не говори! – велел он строго.
Но Жанна только голову опустила. Подождала, когда смех утихнет, помолчала и снова за своё:
- Я должна. Не вы так решили, батюшка, не вам решать и обратное.
Ну что тут было делать?
Хотел было господин Арк оплеуху дочери отвесить, да братец Лассар удержал. Начал что-то говорить о том, что монах Мигель тоже ему как-то признался, будто видит в девочке некую избранницу, уговаривал отпустить её в Вокулёр к мессиру Бодрикуру, дескать, а вдруг! К остальным за столом обращался, и они как-то странно начали переглядываться. Но господин Арк только хмурился.
- Замуж её надо отослать, а не в крепость. Замуж и отдам, пока совсем разум не потеряла. Есть у меня парень на примете.
И парень-то на самом деле был! В Туле. Хороший - всем на зависть! Вот только ничего с ним не вышло.
В мае, 13-го числа, на праздник Вознесения, пользуясь тем, что господин Арк был отозван по делам службы, Жанна вместе с дядюшкой Лассаром и «приятелем Луи» отправилась в Вокулёр, желая встретиться с Робером де Бодрикуром.
* * *
В густом перелеске перед крепостью девушки обменялись одеждой.
- Красное платье, - улыбнулась Жанна-Луи, бережно оглаживая грубоватую ткань юбки. – Это же твоё праздничное... единственное.
- Сейчас не до праздников, - пробормотала Жанна-Клод, сосредоточенно зашнуровывая камзол.
- Как ловко у тебя выходит, - присмотрелась к ней Жанна. – А у меня первое время всё путалось.
- Я тренировалась. На камзолах братьев, когда никто не видел.
В другое время, говоря такое, Клод рассмеялась бы как всегда - весело и беззаботно. Но сейчас ей явно было не по себе. Затянув шнурок, она пробежала пальцами по краю мужской шапки, спрятавшей её косы, затолкала поглубже упрямо вылезающую прядь и тяжело вздохнула.
- Как думаешь, Жанна, у нас получится?
- Должно получиться.
Девушки замерли, глядя друг на друга.
- Ну что?..
- Давайте скорее! – долетел до них голос Дюрана Лассара, отошедшего подальше, чтобы их не смущать.
- Пошли…
Продолжение:
http://www.proza.ru/2011/10/21/1546