- Часы, лейтенант, - напомнила я.
- Да, да. Часы. – Задумчиво произнес он. - Их не так много у нас осталось…
Мираж мгновений счастья растаял, обнажая суровую реальность, и мои «легионы» «пополнившись свежими силами», приготовились к новой «битве». Возможно смертельной…
Начать мы решили с тщательного осмотра всей лаборатории, в надежде отыскать способ, покинуть её.
Если принять во внимание наши с Робером предположения, возможность нам такую «любезно» предоставляли…
Я внимательно осмотрела блок электронного замка, выступавший правильным прямоугольником из стены у единственной двери.
Без магнитной карты и знания кода его открыть возможным не представлялось.
- Вы разбираетесь в электронных замках, лейтенант?
- Не уверен. Только знаю, что шпилькой они точно не отпираются.
Обернувшись, я «подарила» ему полный укора взгляд, заметив, что свои «шпильки» он мог бы оставить и при себе. Он виновато пожал плечами, признавшись, что у него и в мыслях не было «поддеть» меня.
Так я и поверила!
- Как Вы полагаете, - обратилась я к нему, - Если вывести из строя электронную схему, дверь заблокируется?
- Не силен я в электронике. Зачем это Вам?
- Для того чтобы снаружи её не могли открыть и помешать нам, подготовиться к побегу.
- Вы верно, уже приготовили какой-то сюрприз для фон Дорста?
- Еще не знаю, но все может быть.
- Понимаю. Если здесь есть камеры и микрофоны, вслух об этом лучше не говорить.
Он удивительно сообразительный, мой лейтенант! Только, на самом деле, на ту минуту у меня не было ни одного приемлемого решения. Кроме одного…
…Простого и сложного одновременно…
Я взглянула на Робера, направившегося к сверкавшим никелем на свету круглым люкам камер анабиоза, о которых говорил доктор Райдер.
Пожалуй, не следует делиться с ним своими мыслями. Он не поймет…
- Здесь все на сенсорном управлении и без всяких кодов. Подойдите.- Позвал он, прервав мои размышления.
Когда я подошла, Робер попытался дотронуться до одной из клавиш с «руническим» знаком.
- Может, не следует…
Хотела его предостеречь, но он уже коснулся её пальцем.
Увы, ничего не произошло.
«Мой лейтенант», оказался не из тех, кто, потерпев неудачу при первой попытке, отказывается от второй.
Он с настойчивостью дотронулся до другой клавиши.
На это раз, что-то громко щелкнуло, зажужжало, послышалось угрожающее шипение.
Не сговариваясь, мы оба инстинктивно отпрянули в сторону.
Люк с хлопком, похожим на «выстрел» шампанского, «отлип» от стены. Из образовавшейся щели во все стороны с оглушающим свистом вырвался пар, наполняя воздух запахом примеси формалина и хлороформа.
Жужжание усилилось. Из стены «выехал» прозрачный саркофаг цилиндрической формы. Когда он замер неподвижно, мы, соблюдая полную осторожность, подошли поближе.
При этом Робер решительно отстранил меня рукой за свою спину.
Выглянув из-за его плеча, я увидела за толстым стеклом в жидкости с зеленоватым оттенком, огромное чудовище, отдаленно напоминавшее волка.
К его туловищу были прикреплены множество датчиков, от которых тянулись разноцветные провода.
- Это и есть Стражи Ущелья?
Я не ответила, представляя, что могла испытать, встретившись с таким. Участь Красной шапочки и её бабушки в этом случае, могла показаться сущим пустяком, которому можно даже позавидовать.
- Думаю, лучше вернуть его на место. – Произнес Робер.
- Согласна. Только…
Я вынула из кармана телефон и, настроив его на режим фотокамеры, сделала несколько снимков.
На немой вопрос лейтенанта, объяснила, что должна же как-то отчитаться перед своим шефом.
- Одним словам он не поверит.
- Это точно, я бы тоже засомневался.
Лейтенант дотронулся до первой клавиши, и весь процесс прошел обратным порядком.
Сделав за одно, несколько снимков общего вида лаборатории, вернула телефон в карман.
- Вас, как я понимаю, даже не обыскивали?
- Нет, не обыскивали, ведь я здесь в «гостях». Представьте, меня еще угощали ужином, только я отказалась. Теперь, немного жалею. А какие, были перепела! - Мечтательно произнесла я.
- Полагаю, не стоит будоражить свое воображение, да и мое тоже.
- Да, простите. Лучше займемся делом. Я осмотрю столы и стеллажи, а Вы загляните в «операционную».
- Знать бы еще, что мы ищем, - проронил Робер.
«В самом деле, знать бы», - мысленно согласилась я, выдвигая один, за одним, полимерные ящики массивного из такого же материала стола, рядом со стеллажами.
Мое внимание привлек ящик с надписью: «Achtung! S;ure!*”
Внутри оказались емкости с неорганическими кислотами.
«Значит, господин фон Дорст, Вы задали мне задачку по химии?» - Предположила я.
«Пусть будет по вашему, но вряд ли Вам понравится мое решение».
Я извлекла на поверхность два закупоренных сосуда с концентрированной азотной и соляной кислотой, затем взяла со стеллажа мерный стакан, собираясь воплотить в жизнь созревшую идею.
Вернувшийся из операционной Робер, застыл в недоумении, глядя на то, как я небрежно бросила на стол снятую куртку и принялась закатывать рукава.
- Отомрите, лейтенант, и принесите, пожалуйста, две пары перчаток из операционной.
Он открыл было рот, намереваясь задать вопрос.
- И ни о чем не спрашивайте, - предупредила я.
Обернулся он довольно быстро и стал наблюдать за моими действиями с нескрываемым любопытством.
- Что за адскую смесь Вы готовите?
Я укоризненно посмотрела на него, тем не менее, ответила:
- Царскую водку.
- Хм! Мадемуазель, теперь, я убеждаюсь, что у Вас и вправду русские корни. Хотите ею угостить фон Дорста?
- Это было бы слишком жестоко, - ответила я. - Может, Вам понятнее будет - aqua regia?
Когда мое «творение» было готово, я заспешила к двери. Поставив стакан на металлический корпус блока замка, я обратилась к Роберу:
«Теперь его нужно чем-то разбить».
- Это, как раз не сложно. – Он ушел в операционную и вернулся со штативом от капельницы…
…Реакция пошла почти сразу. Мы заняли безопасное расстояние, ожидая результата.
Спустя несколько минут он последовал.
Резкий треск, сопровождаемый снопом фиолетовых искр и глухой хлопок, означали что кислоты «проели» металл и разрушили электронную схему.
- Фон Дорст может обидеться за испорченное имущество, - с улыбкой произнес лейтенант.
- Однако, Вас это не огорчает, - заметила я.
- Конечно, нет. Идея то, Ваша.
Он засунул руки в карманы, демонстративно отошел от меня, уселся на шахматный стол и, уставившись в потолок, стал насвиствовать не что иное, как Марсельезу.
Удержаться от улыбки, глядя на эту «сцену», я не могла, как не могла удержаться, чтобы не спросить, как ему с такими актерскими задатками пришло в голову поступить на службу в полицию.
- Благодаря своей бабушке, - ответил он.
Неужели продолжал, «играть»?
- Вам видно доставляет удовольствие, разыгрывать меня?
Спрыгнув со стола, Робер подхватил с пола штатив, взвесив его в руке.
- Будет, чем встретить подручных фон Дорста.
«Мне было четыре, когда родители «разбежались» в разные стороны», - глядя на меня, сообщил он, - «Моим воспитанием занималась бабушка по отцовской линии. Она же позаботилась о моем образовании. Дальше, я пошел по стопам отца – он тоже был полицейским на Корсике.
В Департамент я попал, после участия в международной полицейской миссии в Югославии. Там же получил чин лейтенанта»…
Робер продолжал, свой рассказ, но я как будто уже не слышала его, мысленно возвращаясь к встрече с Сигрун. Она назвала Робера солдатом, тогда я удивилась этому, а сейчас поняла - он был на войне.
Неожиданно я почувствовала смутную тревогу. Показалось, что-то извне проникло мне в сознание и пыталось, манипулировать им. Перед глазами возник образ Марии. Именно образ, казавшийся бестелесным призраком, парящим в воздухе, сквозь который я видела своего собеседника.
Видела, но не слышала, хотя по артикуляции губ понимала, что он со мной разговаривает.
Я испугалась, что теряю контроль над собой.
«Тебе не следует бояться того, чем обладаешь», - услышала я женский голос, обращавшийся ко мне на незнакомом, но почему то понятном языке, - «слушай и запоминай слова священной книги:
Не ложь говорю, а истину изрекаю.
То, что внизу, подобно тому, что вверху, а то, что вверху, подобно тому, что внизу. И всё это только для того, чтобы свершить чудо одного-единственного.
Точно так же, как все сущие вещи возникли из мысли этого одного-единственного, так стали эти вещи вещами действительными и действенными лишь путём упрощения применительно случаю того же самого одного-единственного, единого.
Солнце – его отец. Луна – матерь его. Ветер вынашивает его во чреве своём. Земля вскармливает его.
Единое, и только оно, – первопричина всяческого совершенства – повсеместно, всегда. Мощь его есть наимощнейшая мощь – и даже более того! – и явлена в безграничии своём на Земле.
Отдели же землю от огня, тонкое от грубого с величайшей осторожностью, с трепетным тщанием.
Тонкий, легчайший огнь, возлетев к небесам, тотчас же низойдёт на землю. Так свершится единение всех вещей – горних и дольних. И вот уже вселенская слава в дланях твоих. И вот уже – разве не видишь? – мрак бежит прочь. Прочь.
Это и есть та сила сил – и даже ещё сильнее, – потому что самое тончайшее, самое легчайшее улавливается ею, а самое тяжёлое ею пронзено, ею проникновенно»».
- Да поможет тебе Тот. – С этими словами призрак прабабушки растаял, уступив место иероглифическим знакам, превращающимся в химические формулы.
То, что хранилось в моей памяти за семью печатями, приобретало реальный смысл. Может, это и были те самые «крылья», упомянутые Сигрун?
- Спасибо, - проговорила я, сбрасывая с себя остатки странного видения.
- За что? – Недоуменно спросил Робер.
- За интересный рассказ, - быстро нашлась я, - У Вас замечательная бабушка. Сколько ей лет?
- Восемьдесят восемь…
Лейтенант все еще прибывал в недоумении.
- Мне казалось, Вы не слушали меня. У Вас был такой отрешенный вид. С Вами все хорошо?
- Немного голова закружилась, - я поспешила развеять беспокойство Робера. Не объяснять же реальную причину моего состояния.
Чтобы избежать дальнейших расспросов, я взяла его за руку и увлекла к столу с химическими реактивами
- Только ни о чем не спрашивайте, - предупредила я. Просто наблюдайте. Договорились?
Он усмехнулся, но согласился. А я принялась за свое дело. После «подсказки» на него много времени не понадобилось.
Колба оказалась заполненной бурой, неприятно пахнущей жидкостью, приготовленной по рецепту древнеегипетских алхимиков.
Остался еще один компонент, который я приготовила отдельно, и наполнила им пробирку. Он был красивого небесно-голубого цвета. Оба этих раствора по отдельности ничего опасного не представляли, а вот их соединение…
- Помогите, пожалуйста, поставить шахматный стол под вентилятор, - обратилась я к Роберу, закончив свою работу.
Вдвоем мы перетащили стол, затем сверху я поставила стул. На нем заняла место колба, как раз на уровне защитной сетки.
Я вернулась к столу с реактивами, стянула перчатки, надела куртку и взяла пробирку.
«А теперь, лейтенант, - обратилась к Роберу, - Отойдите в самый дальний угол, прикройте ладонями уши и откройте рот, чтобы не лишится барабанных перепонок».
- Что у Вас в руках?
- Катализатор. Делайте, что Вам говорю! У меня мало времени, под действием воздуха, смесь начнет разлагаться!
Вероятно, мой решительный вид подействовал.
- Только, осторожнее, - проронил он, следуя моему совету.
«Как получится», - подумала я, приближаясь к нашему «сооружению». У меня была только одна попытка…
Попасть пробиркой в небольшую колбу с шести семи шагов…
Почти невозможная задача…
Нужно было собраться, сосредоточиться, сконцентрироваться только на одном – не промахнуться.
Прикрыв глаза, я зашептала: «...Et per nomen stellae, quae est Sol, et per signum, et per immensum nomen Dei vivi, conjuro vos Angeli, qui creavit mundum et quicquid in eo est, quod pro melabores, et ad moleas omnem meam petitionem, juxta meum velle et votum meum, in negotio et causa mea».**
С последними словами, разомкнув, веки я с размаху метнула пробирку с голубой жидкостью.
Сама же, что было сил, рванула к Роберу. За спиной зазвенело разбившееся стекло. Мгновенье спустя я ощутила, мощный толчок, придавший мне невообразимое ускорение. Неистовая сила оторвала мое тело от пола и со всем остервенением швырнула на него обратно. Раскатистый громовой удар оглушил меня. Я инстинктивно, как минуту назад говорила Роберу, открыла рот.
Это спасло мой слух…
*"Achtung! S;ure!"- Внимание! Кислота!
**Студенческое заклинание на исполнение желания и удачу "...Именем звезды, названной Солнцем, ее знаком, великим именем живого Бога, я умоляю вас, о, великие Ангелы, чтобы вы потрудились для меня и помогли исполнить мои просьбы согласно моей воле и желаниям относительно известных мне причин и моих дел." (лат.)