С Черным Солнцем связана особая энергия "Врил". Лишь бесконечно малую часть её мы используем в повседневной жизни; тот, кто становится хозяином "врила", становится хозяином своей судьбы и всего мира.
Эта энергия есть и у Вас, фройляйн. Вы никогда не задавались вопросом, почему Вам так легко даётся изучение языков? Почему язык формул и чисел для Вас открытая книга, в то время, как для других – сложная наука, требующая не малых усилий для её изучения? Молчите? Боитесь признать очевидное?
- Нет, не боюсь. Я боюсь другого. Вы хотите использовать меня для каких-то своих целей, о которых пока не сказали ни слова.
- Вы узнаете о них позже, а пока Вам предстоит испытание, которое позволит мне убедиться в правоте моих выводов в отношении Ваших скрытых способностей.
- В чем заключается это испытание?
- Вы сыграете партию в шахматы с господином Гринбергом. Но, прежде доктор Райдер поможет Вам избавиться от «гектора».
- А если я откажусь от Вашего эксперимента?
- Не думаю, фройляйн. Вы не просто сыграете партию, а обязательно её выиграете, ведь на кон поставлена жизнь человека, к которому Вы, по моему мнению, не равнодушны.
«Так вот почему этот мерзкий магистр сохранил жизнь Роберу».
- Я не спрашиваю Вашего мнения. Вижу, решение уже принято Вами. Прошу Вас. – Он указал на дверь.
В коридоре к нам присоединился Бруно. Он успел переодеться в серый военного покроя френч с такой же черно-фиолетовой петлицей на воротнике, как и у фон Дорста. Физиономия у него была по-прежнему не брита, а волосы стянуты в «хвост» на затылке. На ремне висела кобура с пистолетом.
Поблуждав по лабиринтам подземелья, мы попали в просторное помещение, отделанное белым мрамором. Увидев находившееся в нем оборудование, на ум пришло сравнение с химической или медицинской лабораторией. Одну из стен «украшала» вентиляционная установка с мерно работающим вентилятором размером метра 1,5 в поперечнике.
Фон Дорст перехватил мой взгляд и улыбнувшись произнес:
- Это медико-биологическая лаборатория. Здесь поддерживается постоянная влажность и температура, необходимая для наших исследований. А, вот и Ваш приятель полицейский. – Он обратил мое внимание на Робера, сидевшего на полу у стеклянного стеллажа, уставленного прозрачными пузырьками с цветными жидкостями. Он был прикован наручниками к никелированной трубе, идущей вдоль нижней кромки стены, вероятно относившейся к элементу отопления.
Я, было, подалась к нему, но мне преградил дорогу Бруно.
- Оставьте, Хартман, - проронил фон Дорст.
- Вы все-таки поступили по-своему, - проговорил Робер. В его голосе не было упрека, а скорее он выражал сожаление. Я присела возле него на корточки, заметив свежую ссадину у виска.
- Не могла поступить иначе.
- Теперь мы оба в ловушке. Кто эти типы?
- Это долгий рассказ.
Я обернулась к стоявшим за моей спиной и решительно потребовала освободить Робера от наручников.
- Мы уже говорили с Вами, фройляйн, жизнь и свобода этого человека целиком и полностью зависит от Вашего благоразумия, - отрезал магистр.
- Кто этот "улыбчивый дедушка", и на каком языке Вы с ним разговариваете? – Спросил Робер.
- Магистр Ордена Туле Конрад фон Дорст, а говорим мы с ним на русском, по его настоянию.
- Магистр? Тут засели религиозные фанатики?
- Не совсем, лейтенант. Надеюсь у меня еще будет возможность посвятить Вас в происходящее.
- Всё так плохо? Губы Робера тронула улыбка.
- Не всё. Вы живы, а это уже хорошо. Я улыбнулась в ответ. – Ваши часы, лейтенант.
Хотела расстегнуть браслет, но Робер остановил меня.
- Пускай пока побудут у Вас, Максина, у меня на руках другие браслеты.
- Ваша милая беседа, затянулась, - прервал нас фон Дорст.
Я заметила, еще одного человека, появившегося, вероятно, пока я разговаривала с Робером.
- Доктор Райдер, - представил его магистр.
Доктор…
Он и в самом деле походил на доктора - в светло-зеленом врачебном комбинезоне. Только его лицо, в котором я к своему ужасу, узнала противного старикашку из моего сна, никак не вязалось с лицом «доброго врачевателя». Скорее это было лицо патологоанатома, заинтересованный взгляд которого, внимательно оценивал объем предстоящей работы.
Всякие эмоции у этого «доктора» отсутствовали. Такой, проведет вскрытие даже не прибегнув к наркозу. Настоящий доктор Менгеле.
- Прошу, фройляйн, - он указал на куб из непрозрачного стекла, располагавшийся в центре помещения.
Наверное, мне следовало написать, что я не смотря ни на что, смело шагнула навстречу неизвестности.
Ох! Нет. Все было совсем по-другому. Я чувствовала себя овечкой, идущей на заклание. А какие чувства могут быть в такие минуты? Отнюдь, не радостные. Да и смелость куда-то упорхнула испуганным воробьем. В пустом желудке образовался ком, не к месту напомнив, что зря отказалась от ужина. Я беспомощно взглянула в сторону Робера, понимая, что и он не сможет мне помочь.
Видимо в моем взгляде, было столько жалости к самой себе, что лейтенант, не выдержал и выкрикнул, обращаясь к фон Дорсту.
- Эй! Как Вас там! Оставьте девушку в покое!
- Фройляйн Максимилиана, переведите господину полицейскому, чтобы он помолчал и ступайте с доктором Райдером.
Ничего не оставалось, как подчиниться.
Внутри куб представлял собой операционную. Толком я рассмотреть ничего не успела, т.к. скрипучий голос доктора Райдера потребовал снять верхнюю одежду и закатать левый рукав.
- Ложитесь на стол, фройляйн. Если у Вас слабые нервы, можете закрыть глаза.
*Иггдрасиль – мировое дерево в германо-скандинавской мифологии – исполинский ясень в виде которого скандинавы представляли себе вселенную. Игдрассиль покоится на трех корнях. (прим. автора).