4. Детские Города

* Благодарность за рисунок художнику "Сильмариллиона"

Что он ищет здесь и там?
Чьим потворствует мечтам?
Почему, живя не вечно,
К вечным тянется цветам?
      
Натан Злотников


   Маркиза с Димкой резво шагали по бесконечному океанскому пляжу. За ними осторожно шёл светлый апостол. «Детские города» - словосочетание, так часто в последнее время будоражащее кампанию мастера. Это и таинственность, и неизбежность на пути. И, наконец, понимание, что это чужое – «вотчина цветка», как ранее кто-то выразился. Маркиза с ведомым Леонидовым полны решимости быстрее пройти непонятную местность, чтобы достичь желанных планет и созвездий. Алексея томит тревожное предчувствие, но весь предыдущий жизненный путь буквально толкает его вперёд.
 - Пляж пуст, - остановилась Маркиза.
 - Странно, что дети его не осваивают, - вставил, оборачиваясь, Дима.
 - Ну что, - обречёно сказал Лёша. – Нам взбираться на дюны.
 Дрожь охватила путников.
 - Что там? – Выразила общую мысль Маркиза. – Ранее мастер всегда был рядом – хоть в каких-то образах, в каких-то идеях. Там, я чувствую, глухо. Будем, как слепые котята.
 - Название успокаивающее – «Детские города». Если бы называлось пожёстче, то…
 - Ну, давай! – перебив Диму, подбодрила светлого апостола Маркиза. – Веди нас вперёд. Мы же дети, а ты взрослый человек, волшебник. Океан из тебя, вообще, олимпийского бога сотворил.
    Алексей судорожно сглотнул.
 - Вы знаете, ребята, я много испытал в жизни. Но никогда у меня не было такого чувства.
 - Какого? – Спросил Леонидов.
 - Что это мой последний путь.
    Путники переглянулись и молча пошли вверх. Прогрузая в песке, они упрямо переставляли ноги и уже не оглядывались. Первым вершины достиг Алексей. Вскоре его догнали Маркиза с Димой и прижались к нему, как детвора к отцу. Внизу играло буйство цветовой фантазии. Сразу стало ясно, кому всю свою любовь отдавал цветок. Хоть и выглядел он отсюда как земное солнце, но его радуга именно здесь логично завершалась домами и теремами, дворцами и небоскрёбами, лесами и горами, реками и озёрами безумного числа расцветок. Всё это тесно прижималось друг к другу, как в игрушечном магазине. И вдали сливалось в один цветной конструктор. Посреди всего этого бегали маленькие серые фигурки. Вернее, то бегали, то рывками останавливались, а потом всё повторялось заново.
 - Что-то детки не гармонируют с окружением, - прокомментировала Маркиза.
    Светлый апостол тяжело вздохнул и двинулся по пескам вперёд.
 - Пусть идёт сам, - тихо остановила Маркиза Леонидова.
 - Почему? – испуганно спросил Дима.
 - Посмотри на себя. Мы сейчас дети. А там видишь, что с детьми твориться?
    Апостол одиноко шёл в свой последний путь. Спотыкаясь в мокром песке.
    Маркиза и Дима наблюдали, как Лёша ступил на голубую плитку.
 - Первый шаг в детские города, - отметила Маркиза.
    Лёша подошёл к ближайшей застывшей девочке. И вдруг как бы засветился весь изнутри.
 - Оп-па! – Дима посмотрел на Маркизу. – Всё-таки волшебник.
    Девочка упала в объятия Алексея и, как по знаку свыше, все ближайшие дети стали окружать апостола.
 - Маркиза, бежим спасать Лёшку! – крикнул Леонидов.
    Та нехотя открыла рот для возражений, но Дима так взглянул на неё, что Маркиза поспешила вперёд.
    Решительно добравшись до апостола, они наткнулись на его окрик:
 - Не трогайте детей!
 - Они тебя задушат! – не сдавался Леонидов.
 - Не говорите глупостей. Видите, их горе не отпускает. Я помогу им. Всё, не мешайте! Мне надо на каждом ребёнке сосредоточиться.
    Дети, облепившие Лёшку и всё новыми толпами подбегающие к нему, действительно были странными. Любопытство, быстрота и взъерошенность, только набирая силу, мгновенно сменялись периодами судорог, странных, наподобие подрагиваний при паузах в старых видеомагнитофонах.
 - Конец Лёшке… - вздохнула Маркиза.
 - Мне надоели твои приговоры! – зло прервал её Дима со слезами в глазах.
    Маркиза прикусила язык. Дети всё подбегали, оттесняя путешественников, и вскоре они ощутили под ногами зелёную траву.
 - Мне можно говорить? – вкрадчиво спросила Маркиза.
    Дима пребывал в отчаянии.  Он искренне любил светлого апостола. Но становилось ясно, что будущий путь будет связан не с Лёшей, а с развязной, черноглазой девчонкой.
 - Извини, - выдавил из себя Леонидов. – Я просто сорвался.
 - С кем не бывает, - снисходительно сказала Маркиза. – Хотя в этом мире подобное выглядит как-то коряво.
    Бывший колдун согласно кивнул головой. Дети замолчали и в этом безвременьи бесконечно долго наблюдали за Лёшей в сером окружении.
 - Так вот, - наконец продолжила Маркиза. – Исходя из того, что даже из этого угла я ясно заметила уже немало нормальных, не дёрганных детских фигур, бегущих прочь от Лёши, то из этого следует вывод…
 - Он берёт их беды на себя, - мрачно перебил подругу Леонидов. – Получается, образовался ещё один транслятор в иной мир.
 - Ну да, горю здесь не место, - задумалась Маркиза. – В старый, злобный мир…Дима, всё равно мы Лёше сейчас не поможем. Океан его укрепил. Надеюсь, он выдержит этот напор. Мы потом вернёмся. Надо же осмотреться, понять, где мы, что это такое… Пошли?
    И, поминутно оглядываясь, дети побрели вглубь цветной мозаики.

* * *

    Царица, свесившись с перил балкона, осматривала окрестности.
 - Что там? – спросил царь с трона.
 - Пока одни серые, дрожащие… О, идут! У большого фонтана.
 - Кто?
 - Мальчик с девочкой.
 - Зови, - царь не выдержал и выбежал на балкон.
 - Девочка! – крикнула царица, сложив ладони рупором у рта. – Девочка в полосатом комбинезоне!
    Маркиза подняла голову.
 - Бери мальчика и дуй во дворец! – крикнул царь. – Перед вами открыты врата! Поднимайтесь по ковровой дорожке, она прямо в тронный зал приведёт! Хорошо?
    Маркиза с Димой согласно кивнули.
 - Пошли, - шепнула царица, дёрнув царя за широкий рукав мантии. – Гостей надо в креслах встречать.
 - На троне, - поправил царь и первым устремился в зал.
    Царица наперегонки с ним кинулась устраиваться на высоких, жёстких сиденьях. Наконец они затихли и стали напряжённо вглядываться в широкую алую арку, под которой уже проходили гости.
 - Этого не может быть! – громогласно оповестила пустой зал Маркиза, как только они с Леонидовым оказались напротив величественной четы.
 - Почему, малышка? – поинтересовалась царица.
 - Это детские города! Что вы здесь делаете?
 - Царствуем, - запросто ответил царь и показал правой рукой на скамьи вдоль высоких окон. – Садитесь, гости дорогие, в ногах правды нет.
    Дима отвёл ошарашенную Маркизу к ближайшей скамье и насильно усадил её рядом с собой.
 - У нас самое необычное царство, - ласково произнесла царица. – Без ужасов и угроз. Только радость жизни.
 - Царство безмерно обширное. Все детские города входят в него, - гордо подхватил царь.
 - Значит, вы здесь Владыка? – горько спросила Маркиза.
 - Мы не властвуем, - предостерегающе поднял перст царь. – Мы царствуем.
    Дети недоумённо глянули на него.
 - Зачем? – наконец спросил Леонидов.
 - Как –  зачем? – Царь откинул голову назад и сладостно улыбнулся. – Это же величие!
 - Самые лучшие земли – детские города – входят в наше царство. Самые лучшие люди – дети – живут в нашем царстве, - пояснила царица. – Наш дворец – сердце царства, чувствуете?
    Маркиза прислушалась.
 - Посмотри! - прервал её Леонидов. – Стены двигаются!
    Действительно, стены равномерно сужались и расширялись. Дети испугались, сорвались с места и выбежали в центр зала. Из тишины в ритм движениям стен стал проникать глухой стук.
 - Мы награждаем вас, храбрые дети! – чинно произнёс царь. – Вдыхайте воздух величия. Он может быть только в нашем дворце и только после нашего благословения.
 - Благословляем! – эхом отозвалась царица.
    У Димы закружилась голова. Он взглянул на попутчицу. Маркиза схватилась руками за чёрные кудри. Затем вдруг истаяли стены и дети увидели себя на пушистых коврах рядом с царственной четой посреди роскошной панорамы.
    Повсюду под ними жили детские города. Дима протянул вперёд ладонь. И на ней разместилось множество чудес.
 - Вот именно, мальчик, - улыбнулась царица. – По сравнению с тобой всё – лишь игрушки.
 - Смотрите! – очнулась Маркиза. – К Лёше серые фигурки текут прямо ручьями.
 - Да, - кивнул головой царь, - лекарь поспел вовремя. А кем ты была в несчастии, девочка?
 - Ой, - вздохнула Маркиза, - чудищами всякими.
    Царь удивлённо вскинул брови.
 - А ты, мальчик? – спросила царица.
 - Я? – Леонидов спрятал руки за спину. – Колдуном.
    Царица засмеялась.
 - Ну, не хотите говорить и не надо.
 - Смотрите и выбирайте, - перевёл разговор на панораму царь. – Можно лезть в горы за облака, можно плавать в морях, реках и озёрах. Нет, так за спинами чудесные рощи, а перед ними всё время звучит музыка. Хотите создавать живые картинки? Тоже нет проблем, здесь есть и такой город.
    Маркиза ещё раз вдохнула воздух величия.
 - Забавно. Такое чувство, что кроме нас и ковров в мире ничего нет. Полный покой и уверенность. Даже вроде ничего и не было раньше. Правда, Дима?
    Леонидов посмотрел на неё осоловевшими глазами.
 - И сколько такое может продолжаться? – спросила Маркиза у царя.
 - Та хоть вечно. Кстати, интересно лечь на ковёр и сверху наблюдать за детскими городами. Если внимательно смотреть, то всё видно до мельчайшей детали. Даже когда вокруг бродили серые, дрожащие дети, невозможно было оторваться часами. А здоровые, свободные дети сейчас будут такие истории разыгрывать, что… - царь только махнул рукой.
    У Димы защемило в груди – так захотелось ему лечь животом в пушистый ковёр, скрестить руки перед собой и наблюдать с безопасной высоты за детскими играми в ярких городах.
    Маркиза молча, с удовольствием колыхалась в волнах величия. И на исходе состояния блаженства она спросила у царя:
 - А если мы хотим заняться наукой, строить космические ракеты?
 - Сейчас вы можете всё, - улыбнулся царь. – Хлопните три раза в ладоши.
    Маркиза не преминула воспользоваться приглашением.
    После третьего хлопка справа от детей-путешественников, за крышами ближних, тесно прижатых друг к другу городов стали мелькать отсветы, затем засверкали фейерверки.
 - Это создаётся ваш город, - сообщила царица. – Вы довольны?
 - Вполне, - ответила Маркиза.
    В этот момент Леонидов, до тех пор внимательно изучавший панораму детских городов, спросил у царской четы:
 - С что это за тонкая чёрная полоска напротив Океана тянется за городами? Особенно здесь, - он указал пальцем правой руки куда-то в дальнюю точку, - хорошо видно.
 - Сумеречная зона, - пожал плечами царь. – Что же ещё?
 - Внимание, дети! – прервала их разговор царица. – Нам есть ещё что показать.
 - Вы как фокусники, - засмеялась Маркиза.
 - Спокойно, - отреагировал царь.
 - Если вы видели красоту, то сейчас убедитесь, что всё это было лишь прелюдией. Выходи, царевна, покажись смелым детям!
    И в ответ золотистое облако засветилось у края ковров, рядом с царицей. Из облака явилась дева в светлых, лёгких одеждах. Пшеничные кудри её развевал ветер, а сама она была красоты необыкновенной и стройности величавой. Дима застыл с открытым ртом, а Маркиза, едва царевна взглянула на неё широко распахнутыми глазами цвета утреннего неба, свалилась на ковёр и, забыв о девичьей ревности, восхищённо затянула:
 - Ух ты-ы!…
    Царевна медленно протянула ладони рук к детям. Маркиза и Дима, не замечая того, стали тянуться к ней. И здесь царь судорожно кашлянул. Дети очнулись и взглянули на него. Царь зажимал рот обеими руками, а лицо его корчили ужимки. Вдруг хрюкнула закрытым ртом царица, а царевна затряслась всем телом.
 - Ой, не могу, - прошептала царица и захохотала.
    За ней громогласно, закрыв глаза, засмеялся царь, а за ним и царевна. Сразу же члены царского дома истаяли, а на их месте Маркиза с Леонидовым увидели обычных детей – мальчика и двух девочек. Вновь проявились стены дворца, дети-обманщики, хохоча и держась за животы, пронеслись мимо опешивших путников к выходу. Маркиза с Леонидовым переглянулись и вновь уставились на выходную арку. Оттуда на них смотрела незнакомая девочка. Затем, видно, не обнаружив в путешественниках ничего интересного, она перевела взгляд на трон и, очарованная, тихо пошла к нему.
 - Бежим отсюда, - прошептала Маркиза Леонидову и, схватив мальчика за руку, потащила его мимо новой потенциальной царицы к выходу.

* * *

    Дети по ступеням скакали вниз. Далеко впереди они видели спины обманщиков. Попав на площадь, они следом за обманщиками свернули на широкую улицу.
 - Да, правильно, - скачками сказала Маркиза. – Наш город там строится.
    Они бежали по пустынной улице и Дима не выдержал:
 - Хорошее начало в детских городах!
 - Как я могла обмануться?! Здесь же не может быть взрослых… - покачала головой Маркиза.
    Впереди из-за бугра стали доноситься обрывочные звуки, которые позже слились в бравурную музыку. То, что возникло из-за бугра на всю улицу, оказалось необычным карнавалом. Необычным было то, что все персонажи были громадными игрушками. И танцовщицы, и повара с пожарниками, и слоны с зайцами, и прочие куклы и мягкие игрушки смешно двигались, переваливаясь из стороны в сторону. Музыка вырывалась из-за их спин, сопровождаясь салютами и фейерверками. Обманщики уже добежали к игрушкам и нырнули в глубь.
    Маркиза с Леонидовым резко затормозили. Они не боялись карнавала. Просто там было много шумных персонажей, что не соответствовало их настроению. Как бы услышав их мысли, приветственно открылась калитка в боковом дворике. За ней – вторая, третья. Маркиза тяжело вздохнула и кинулась в ближайшую. Дима направился следом за ней.
    Дети очутились в тихом, уютном дворике. По двору вдоль и поперёк были натянуты бельевые верёвки, на деревянной скамейке лежал алюминиевый таз, а женщина в цветастом фартуке развешивала бельё.
    Калитка за спинами Маркизы и Леонидова со скрипом захлопнулась и женщина обернулась. Затем она улыбнулась, вытерла руки о фартук и направилась к путешественникам.
 - Нагулялись? – она обняла их и прижала к груди. – Ах, ты, мой котик! – Прошептала женщина и поцеловала Маркизу. Затем она посмотрела в лицо Леонидову и взъерошила его волосы. – А ты чего такой грустный, Дима? Не пугай меня! Что случилось?
 - Ничего, - выдавил бывший колдун.
 - Точно?
 - Да, - подтвердила Маркиза.
 - Тогда вперёд, мыть руки! – женщина подвела детей к умывальнику у крыльца дома. – С мылом!
    Маркиза с наслаждением умылась и окунулась в махровое полотенце. Дима осторожно намылил руки, легонько сполоснул их под струйкой воды и принял у Маркизы полотенце.
    Женщина внимательно осмотрела  путешественников и улыбка сползла с её лица.
 - Сколько вы пережили! Ну, ничего, теперь всё плохое позади. Идём в дом.
    Хозяйка провела детей через маленький коридор в уютную комнату. На стенах висели ковры с восточными узорами. У боковых стен расстелены кровати. Напротив двери у большого окна красовался стол, накрытый красной скатертью.
 - Проходите к столу, - шепнула женщина и, пододвинув плетёные стулья, усадила детей друг против друга.
    Пока Маркиза с Димой наблюдали в окно за шествием громадных кукол и мягких игрушек, женщина принесла поднос с вкусностями. Дети, не сговариваясь, оглянулись, втягивая носами давно забытые запахи.
    Женщина вновь улыбнулась.
 - Дима, твоя любимая жареная картошка с луком.
 - Ух, ты! – мальчик, сглотнув слюну, принял тарелку. – А это что? Сулугуни?
 - Конечно.
 - Поджаренный тонкими ломтиками?
 - Да, только ставьте всё на салфетки. Хорошо?
 - А это какао? Откуда вы знаете мои любимые блюда?
 - Как же мне не знать, Дима? – женщина изумлённо посмотрела на него. – Что с тобой?
    Леонидов втянул голову в плечи и принялся за еду.
 - Ну, а мне, наверное, топлёное молоко? – мечтательно протянула Маркиза.
 - Не только, - хозяйка поставила перед девочкой большую кружку и тарелку, полную гренок.
 - Гренки? Не может быть! Я сто лет не ела этой вкуснятины!
 - Ах ты, мой котик! – женщина поцеловала Маркизу в затылок.
 - Разве можно нам есть? – вдруг встрепенулась Маркиза. – В этом мире не едят.
 - Можно, - тихо ответила женщина. – Дома всё можно.
    Маркиза успокоилась, стала пить большими глотками молоко, хрустеть гренками и улыбаться Диме. Тот жевал и затравленно смотрел то на подругу, то на женщину.
 - Расслабься, малыш, - сыто посоветовала Маркиза и откинулась на спинку стула.
 - Боже, как Диму побила жизнь! – сочувственно сказала женщина и легонько коснулась его левой руки. – Всё будет хорошо.
 - Часто эти ходят по улицам? – Маркиза показала на окно.
 - Не обращайте внимания, - женщина оставила Леонидова и зашторила окно. – Вам надо отдохнуть, поспать. Раздевайтесь и ложитесь по кроваткам, а я уберу со стола.
    Хозяйка собрала посуду на поднос и вышла за дверь.
 - Откуда она всё про нас знает? – тихо спросил Леонидов Маркизу.
    Та пожала плечами.
 - Я просто плыву по течению, - призналась она. – Сейчас я разденусь, нырну в накрахмаленную кровать и сладко засну.
    Маркиза быстро выполнила намеченное и с кровати ещё раз посоветовала бывшему колдуну.
 - Расслабься, малыш. Ну, хочет она быть нашей мамой, пусть будет! Мы же сироты с рождения, разве это нам помешает? Тем более, - девочка сладко зевнула, - она столько о нас знает…
 - Наверное, ты права, - Леонидов встал, пошёл к свободной кровати, снял рубашку и джинсы, аккуратно, по-детдомовски положил их на стул и лёг под одеяло. – Давно забытое чувство, - сообщил он, глядя в потолок.
 - Мгм, - сонно отозвалась Маркиза.
    Открылась дверь и осторожно вошла хозяйка. Она посмотрела вокруг и направилась к девочке. Присев на краешек кровати, женщина стала гладить Маркизу по чёрным волосам.
 - Ты у меня, котик, молодец, - приговаривала она. – Я довольна. Ты всё делаешь правильно. И все беды ты замечательно проходишь, так и надо. Душа у тебя осталась чистой. Спи, росточек. Пусть дальше будет только лёгкая дорога, - прошептала она, поцеловала Маркизу в лоб и медленно встала. – А я пойду к Диме, у него тяжко на душе.
    Маркиза с закрытыми глазами согласно кивнула и вновь погрузилась в сладкую дрёму.
    Женщина на цыпочках подошла к бывшему колдуну, присела рядом, обняла его и что-то зашептала ему на ухо. Леонидов сначала лежал, уставившись в потолок, затем закрыл глаза и вдруг в такт шёпоту он встал вздрагивать и всхлипывать. Губы его были судорожно сжаты и только один раз он тихо и укоризненно произнёс:
 - Почему ты не пришла раньше? Я ведь был без тебя как сорняк. Нигде, никому не нужный сорняк.
     Женщина ещё сильнее обняла мальчика и горячо всё шептала ему на ухо до тех пор, пока Дима успокоился и сонно засопел. Затем она встала, устало вздохнула и тихо вышла за дверь.

* * *

    Маркиза с Димой спали долго. За зашторенным окном всё время что-то происходило, мелькали вспышки, звучала бравурная музыка, а в комнате царили тишина и покой. Постепенно тишина распространилась на улицу. Диме снились какие-то несвязанные картинки из его жизни. И если раньше, будучи колдуном, он легко бы разгадал эти ребусы, то ныне он ребёнком испуганно метался по сновидениям. В конце концов, он вернулся к светлому апостолу, обнялся с ним, по-дружески начал беседу и проснулся.
    В комнате он остался один. Постель Маркизы была смята и разбросана. В пику подруге Дима аккуратно сложил постель, оделся и вышел во двор. На нижней ступеньке крыльца в своём полосатом комбинезоне сидела Маркиза. Колыхалось на верёвках сухое бельё, на скамейке лежал брошенный таз.
    Маркиза обернулась.
 - Привет, Дима.
 - Привет, - Леонидов потянулся.
 - Умыться не желаешь? – ехидно спросила Маркиза.
    Бывший колдун понимающе кивнул.
 - Опять обман?
 - Как видишь, - Маркиза театрально обвела руками двор.
 - Но я не жалею, - помолчав, признался Леонидов.
 - Пошли, - Маркиза встала и протянула руку мальчику.
    Тот схватил её, и так они вышли на пустынную улицу, и направились к своему городу. Ещё не раз перед ними призывно открывались калитки, но дети были переполнены желанием уйти. И они ушли.
    Но следом начинался другой город. Кружевные разноцветные арки с непонятными письменами окружали его. Похоже, весь город был выложен большими квадратными плитами с различными чудными изображениями – то треугольник с расходящимися лучами, то широко открытый глаз, то человеческая длань с искусно воспроизведёнными линиями хиромантов, то два боевых топора крест-накрест, то далёкая птица в полёте, то меч в руках скелета и прочее в том же духе.
 - Ну, что скажешь, бывший колдун? – Маркиза толкнула локтём приятеля.
    Тот пожал плечами.
 - А что говорить? Опять игра, опять обман.
    Путешественники подняли головы и осмотрелись. Домов как таковых в городе не было. Далеко друг от друга были раскиданы пустые храмы на высоких постаментах с бесчисленными колоннадами. Иные храмы были без крыш, но в центре каждого в каменной чаше горел высокими языками огонь.
 - Вот уж не думал здесь увидеть эту чертовщину, - презрительно поморщился бывший колдун.
 - Пусть дети играют, - махнула рукой Маркиза. – Пошли дальше.
    И они, осматривая храмы и странные плитки, углубились в город, раз он лежал на их пути.
 - Зачем нам твой научный город? – вдруг резко спросил Леонидов.
    Маркиза посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
 - Зачем? – упрямо повторил мальчик.
    Маркиза усмехнулась.
 - Я сама поражаюсь, какому ты меня научил терпению. В Лесу Чудес я бы уже психанула и вымыла все твои косточки за такую… недогадливость. Боже мой! – она резко остановилась.   
    Леонидов встал и исподлобья посмотрел на попутчицу.
 - Получается, - продолжила Маркиза, - что, когда Океан промыл тебя, смылись не только остатки чёрного колдовства, но и взрослая догадливость. Да и Лес Чудес тебя потрепал. Теперь действительно ты просто ребёнок.
 - Ну, допустим, кое-что я ещё могу, - буркнул Леонидов. – Но ты так рьяно взялась за роль проводника, что я иду следом и жду, чем всё это закончится… Оставим мою скромную персону. Я задал вопрос.
    Маркиза закусила нижнюю губу и несколько секунд смотрела на Диму.
 - Извини, - наконец сказала она. – Так вот, пройдя детские города, мы должны улететь в мир иных планет и созвездий. Но для этого нам нужен космолёт. Поэтому и научный город.
 - Хм, - ухмыльнулся Леонидов. – Построят здесь ракету, представляю!
 - Конечно, не из здешнего материала, - согласилась Маркиза. – Я сама сыта их обманами по горло. Всё продумано. Мы им доставим обе наши ладьи. За материал Леса Чудес я отвечаю головой.
 - Из двух лодок ракету? – Спросил Леонидов.
 - Первоначально это всего два листка. Но они могут увеличиваться и уменьшаться до тех размеров, какие нам нужны для транспорта. В Лесу Чудес это не проблема.
    Леонидов молча обдумывал сказанное.
 - Кроме того, - продолжала Маркиза, - это наш город. Я его сама создала у лжецаря. Значит, мы будем руководить постройкой и никаких роковых обманов не допустим. А дети пусть играют учёных, если им так хочется. Может, чем-то и помогут.
 - А Лёша? – вдруг спросил Дима. – Ты же обещала.
 - Что?
 - Что мы к нему вернёмся.
 - Ну, вернёмся. В чём проблема?
 - Ни в чём, - пробурчал Леонидов.
    Не мог же он признаться, что не доверяет ей.
    Томительную паузу прервали громкие призывные звуки труб впереди, за мраморным храмом.
 - О, господи! – вздохнула Маркиза. – Надеюсь, это не карнавал игрушек.
    Трубы не замолкали.
 - Пошли посмотрим, что ещё дети выдумали, - поддержал беседу бывший колдун.
    Дети обошли храм и, наконец, увидели обитателей этого города.
    На круглом возвышении стояли две красивые женщины в плащах с капюшонами – золотого и серебряного цветов, и трое высоких, широкоплечих и длинноволосых  мужчин в блестящих латах. Опирались богатыри на громадные мечи в ножнах. Центр площадки занимала чаша с пламенем, а по окружности на тонких острых пиках были нанизаны разнообразные трубы. Женщины взмахивали руками и трубы отвечали им призывными звуками.
    Путешественники вскочили на площадку и, усмехаясь, направились к грозной группе.
 - И это все герои? – спросила женщина в серебряном плаще свою подругу, едва Маркиза с Леонидовым поравнялись с факелом.
 - Пока да, - грустно ответила женщина в золотом плаще. – В ближних городах ещё мало не дрожащих жителей. Приветствую тебя, новая фея! – поклонилась она Маркизе.
 - А они кто? – показала та на группу мужчин.
 - Герои, - ответила серебряная фея.
 - Тогда я тоже героиня, - почесала затылок Маркиза. – Только у меня оружия нет.  Я возьму одно из этих копий.
 - Зачем, когда есть феи? – остановила её золотая фея и взмахнула правой рукой.
    Тотчас же возле Маркизы появилось тонкое длинное металлическое копьё. Маркиза еле успела схватить его.
 - Осторожно! – предупредила она фей. – Могли кому-то в глаз попасть. Лат не надо, - попросила она, заметив движение серебряной феи. – Сойдёт и комбинезон. Ему, - она показала на Леонидова, - то же самое, пожалуйста.
    Золотая фея взмахнула рукой и появившееся копьё осторожно легло у правого плеча Димы.
 - А в чём дело? – наконец спросила Маркиза.
    Феи стояли за факелом и туда же они позвали детей.
 - За высокими героями вам ничего видно не будет, - пояснили они.
    Волоча копья по плитам, Маркиза с Димой подошли к чародейкам. Серебряная фея молча указала рукой на небо. Дети оглянулись. Вначале далеко в небе они увидели маленькие белые тучи. Но уже через мгновение они посерели, срослись, прикрыли цветок. Золотая фея взмахнула руками и дети стали различать мириады отвратительных серых фигур, мечущихся и перегруппирующихся в области туч.
 - Они смогли прорвать защиту нашего мира, - сказала золотая фея. – Это всё те злые силы, что мучили и убивали нас в старом мире.
 - А цветок? – недоверчиво спросил Дима.
 - От светила они закрылись зеркальными щитами, - пояснила серебряная фея. – Целая армия этих созданий стоят к нам спинами и держат щиты. Под их защитой в небе скапливаются новые и новые орды врагов. Они мельчайшими частицами просачивались через трещину и пока не вполне смогли собраться, ещё наполовину материальны, как наши серые, дрожащие собратья. Но в тени от щитов они быстро набирают мощь, нам нельзя медлить.
 - Но в небе мастер, - встревожено сказала Маркиза. – Он должен что-то сделать.
 - Оружие в этом мире только у нас, - гордо произнесла золотая фея, – в нашем городе.
 - А почему те герои стоят столбами? – спросила Маркиза, кивнув на мужчин в латах.
 - Мы своими чарами наполняем их глубинной мощью детских городов, - ответила золотая фея. – И с вами бы проделали подобное, да времени нет. Материя врагов на глазах срастается.
 - Обойдёмся, - махнула свободной рукой Маркиза и спросила Леонидова: - Ты видишь серую мразь?
 - Отчётливо, - уверенно ответил Дима.
    Маркиза зашептала на ухо другу:
 - Вот, попробуй откажись и высмей этих детей. А вдруг это не игра? И получится – мы сорвём последний шанс спасти и нас, и мастера, и светлого апостола, и весь наш светлый мир. Ведь известно, на что серая мразь старого мира способна.
    Дима всё время согласно кивал головой.
 - Пора, - грустно сказала золотая фея.
    Мужчины медленно повернулись, вынули мечи из ножен и направили их на серые тучи.
 - Копьеносцы, займите места на флангах атакующей группы! – торжественно скомандовала серебряная фея.
    Дима и Маркиза разделились. Волоча копья, они побежали за факел и стали по бокам от героев. Подобно им, дети уставились на врагов. Хоть те пытались вновь выдать себя за невинные облака, но взоры детей, героев и фей легко проникали через эту защиту.
 - Сейчас вы подниметесь вверх, - громко сказала золотая фея. – Расшвыряйте врагов и доберитесь до щитоносцев. Как только вы пробьёте защиту, светило станет вашим мощным союзником и вы развеете врагов. Мы всё это время будем поддерживать вас снизу.
 - А затем, - подхватила серебряная фея, - мы поднимемся к вам и заштопаем чарами трещину, чтобы вражеские орды больше не проникали в наш мир. Вы готовы?
 - Готовы, - хором ответили герои.
 - Готовы, - невпопад повторили Маркиза и Леонидов.
 - Вперёд! – Крикнула золотая фея.

    Взвыли трубы и Маркиза почувствовала, как сильный удар в спину швырнул её вверх. Параллельным курсом нёсся испуганный Димка.
 - Маркиза, как мы оттуда падать будем? – крикнул он.
 - Пока не думай об этом! – крикнула в ответ она. – Видишь, те в латах тяжёлые и отстали от нас?
    Леонидов обернулся и посмотрел на героев.
 - Давай тормозить! – кричала Маркиза. – Держи крепче копьё и расставляй широко руки и ноги!
    В позе лягушат встретив суровых героев, дети выставили вперёд копья и устремились в гущу вражеского войска. Подлетая ближе, каждый из героев различал даже лица своих жестоких обидчиков и мучителей из прежней серой жизни.
 - Здесь вам не место! – не выдержал Леонидов и, ринувшись вперёд, нанизал на копьё вражьего воина с лицом подонка-воспитателя из детского дома.
    С хрипом выронил враг кривой длинный меч и полетел тот далеко вниз в воды океана. Работая нанизанным на копьё врагом как булавой, Дима распихивал ближайших растерянных серых воинов. А сила феиных чар всё толкала его вперёд. Дима устал от своей «булавы» и краем глаза заметил как справа враги сгруппировались «свиньёй» и выставили вперёд шиты. Собрав последние силы, Дима ударил своей «булавой» по «свинье». Копьё сломалось и Леонидов закрутился юлой. Со страхом ожидая возмездия, он сжался в комок. Но в этот момент вокруг него замелькали серебряные молнии. Это подоспели молчуны-герои и, бешено рубя огромными мечами вражьи орды, образовали вокруг Димы спасительную пустоту.
 - Хватай щит! – наконец крикнул один из героев Диме.
    Не совсем соображая, бывший колдун не стал подбирать щит из куч порубленных врагов, а вырвал щит у воина, поднявшего меч для удара по спине ближайшего героя. Со злобным воем воин развернулся и ударил наотмашь по Димке. Леонидов успел спрятаться за щитом и только благодаря чарам фей выдержал удар, подлетел ближе и толкнул щитом врага. Тот кубарем врезался в героя, которого перед этим хотел сделать своей жертвой, и сразу отскочил. Но герой мигом повернулся и меч его со свистом разрубил врага. Димка ринулся навстречу, подхватил улетающий вниз вражеский меч и во всеоружии стал оглядываться по сторонам. Далеко впереди, живо работая копьём, Маркиза расталкивала врагов. Следом трое героев крошили вражьи орды. Те выли, метались, огромными щитами и кривыми мечами лишь толкая и раня друг друга. Но сзади враги потихоньку собирались и Димка увидел уже грозную фалангу, полукругом охватывающую героев. Леонидов решил защитить тыл, спрятался за щитом и пригрозил врагам кривым мечом. Те противно рассмеялись и устремились на него, подняв вверх мечи. Но здесь по врагам ударил светло-розовый луч и снова внёс смятение в их ряды. Это Маркиза добралась до вражеских щитоносцев. Враги выставили в сторону героев мечи, но Маркиза длинным копьём пронзила ближайшего противника, толкнула его вперёд и лучи цветка венчиком разошлись по округе. Визжа, враги стали прятаться за щиты. Сразу же пробились новые лучи, жаля и обжигая врагов. Герои, не снижая темпа, врезались в окружённые зеркальными щитами островки врагов и рубили так, что те летели оттуда серыми лохмотьями. Вскоре света стало столько, что враги на глазах стали развоплощаться. Только  серые струйки текли от них. Герои остановились, а Маркиза подлетела к Леонидову.
 - Выбрось эту гадость, - показала она копьём на щит и меч.
    Дима с отвращением избавился от вражеского оружия.
 - Что дальше? – Спросил он.
    Герои молча показали мечами на две звёздочки – золотую и серебряную. Звёздочки подлетали ближе, увеличивались и вскоре преобразились в двух фей. Феи улыбались.
 - Вы лихо справились! – одобрительно кивнула серебряная фея.
 - Не подвели наш город! – поддержала подругу золотая фея. – А сейчас надо искать трещину.
    Феи спрятали лица в капюшонах и стали рассматривать округу.
 - Нашла! – крикнула серебряная фея и указала куда-то в сторону далёкого Леса Чудес.
    Закрывшись ладонью от света цветка, Маркиза взглянула туда. Через несколько секунд в небе над Лесом она заметила точку, из которой тоненькими струйками подымался пар.
 - Больше нет, - оповестила всех золотая фея. – Только одна трещина.
 - Лес Чудес нас не подпустит к себе, - не отводя взгляда от трещины, поделилась с подругой серебряная фея.
 - Придётся штопать отсюда, - ответила золотая фея. – Ты поддерживай здесь героев и следи за трещиной, А я буду посылать туда чары.
 - Давай, - согласилась её подруга.
    Пока феи работали, дети и герои рассматривали цветок. Отсюда он снова выглядел самим собой, а не далёким солнцем, как с детских городов.
 - Скорее всего, Дима, - вздохнула Маркиза, - мы любуемся цветком в последний раз.
 - Это наш спаситель, - вдруг прервал молчание один из героев.
 - Если бы не он, то наша несчастная жизнь в старом гадком мире промелькнула бы зря, - сказал второй герой.
 - Так сохраним же его образ в наших сердцах навсегда, - предложил третий герой.
 - Да будет так! – хором подхватили его друзья.
    Феи же усердно работали.
 - Мимо! Чуть левее! – вскрикивала серебряная фея.
    Золотая фея чертила в небе знаки, подобно киношному Зорро.
 - В яблочко! – наконец радостно закричала серебряная фея. – Ещё один стежок туда же. Отлично! И печать заговора сверху!
    Золотая фея взмахнула руками.
 - Всё! – отметила её подруга.
 - Спускаемся? – спросила Маркиза.
    Золотая фея согласно кивнула и отбросила капюшон на спину. Её подруга поступила так же и с весёлыми возгласами полетела вниз. За ней ринулось остальное воинство. Герои швырнули в океан тяжёлые мечи, Маркиза выпустила из рук своё копьё. Теперь все наслаждались свободным полётом и веселились вовсю. Спереди их чарами поддерживала серебряная фея, сзади – золотая. Нынешняя детская беззаботность удивительно сменила недавнюю воинственность.
    Как всё быстро в этом мире!
    Группа уже снизилась на площадку, факел встречал их ярким огнём и после лёгкого движения рук серебряной феи трубы стали выводить победные фанфары. Ноги Леонидова коснулись площадки. Рядом с ним довольно потягивалась Маркиза, а чуть дальше стояли, устало глядя в небо, феи и герои.
 - Хватит, - вдруг сказала золотая фея.
    Затем она одним движением рук потушила факел и остановила музыку.
 - Точно, - поддержал её один из героев.
    И здесь феи, а следом за ними герои затряслись мелкой дрожью, сбросили гордые личины и преобразились в двух девочек и трёх мальчиков. Бывшая золотая фея, озорно прищурившись, посмотрела на Маркизу и Леонидова и звонко скомандовала:
 - В рассыпную!
    Дети кинулись в разные стороны, а Маркиза только вертела головой, провожая их взглядом.
 - Сиротские повадки остались, - задумчиво отметила она.
 - Да, это свои ребята, - согласился Леонидов.
    Маркиза медленно подошла к факелу, обошла его и посмотрела на небо.
 - Дима, глянь на наших врагов, - попросила она. – Что ты видишь?
 - Какие-то отрепья белых облаков.
 - Точно?
 - Ну, да.
    Девочка повторила магический жест руками и огонь снова вспыхнул в чаше.
 - Я так и знала! – горько кивнула она. – Дима, подойди, пожалуйста.
    Леонидов, не спеша, побрёл к ней. Бывший колдун был доволен тем, что научил Маркизу уважительно к себе относиться.
 - Посмотри на небо, - девочка показала на место недавнего сражения.
    Дима в лёгком, еле видимом дымке от огня увидел трансформацию белых перьев облаков. Они стали сереть. В них начали толпиться останки злобных фигур.
    Маркиза, как истинная фея, погасила огонь. Постепенно пугающая серость исчезла.
 - С ума сойти! – Дима покачал головой. – Опять обман!
 - Поздравляю, мы разгоняли облака, - девочка вздохнула.

* * *

    Ещё спускаясь на площадку, Маркиза разглядела научный город. Он начинался через парочку храмов. Полукруглые блестящие ангары, сферические поверхности энергетических установок, П-образные здания институтов заставили щемить её сердце. Ведь что-то подобное было в её жизни и закончилось драматически. Маркиза стряхнула с себя воспоминания. Главное, что есть необходимые мощности.
 - Ну что, Дима, - обратилась Маркиза к другу, - поиграли мы хорошо, но пора заняться делом. Идём в научный город.
    Она снова взяла Леонидова за руку и повела вперёд. Через десяток шагов земля содрогнулась и всё впереди заполнилось вспышками, салютами и фейерверками.
    Дрожь земли не прекращалась. Дети зажмурились и, оставив друг друга, присели на плиты.
    Наконец, вспышки перестали слепить и Дима открыл глаза. Маркиза уже стояла на ногах, упёршись руками в бока, и зло смотрела вперёд. А панорама открывалась неожиданная. Пелена от сплошных фейерверков и салютов сползала, но вместо синего неба появилась чёрная горная гряда. На вершинах гор блестел снег.
 - Что это? – спросил Леонидов.
    Маркиза оглянулась.
 - Вставай, Дима.
    Бывший колдун медленно поднялся.
 - Похоже, - Маркиза почесала себя по затылку, - очередной ребёнок во дворце величия заказал себе здесь горы.
 - Зачем? – удивился Леонидов.
 - Не знаю, - призналась Маркиза. – Наверное, чтобы испытать себя в роли альпиниста.
 - Что же теперь делать?
 - Возникает несколько вопросов, - Маркиза заложила руки за спину и медленно осмотрела гряду. – Созданы ли эти горы на месте научного городка? Если да, то нам опять надо возвращаться во дворец величия и вновь заказывать себе научный город.
    Леонидов поморщился.
 - Хотя, это вряд ли,  - возразила сама себе Маркиза. – В научном городе уже могут играться дети. Тогда второй вопрос: что лучше – обойти горы или лезть вверх?
 - Им что-то не видно конца. Даже, похоже, в море они чёрти куда залезли, - сказал Дима. - Смотри, Маркиза. Над нами избушка.
    Дети уставились на избушку. Маленькая мазанка уютно пристроилась на ровной площадке прямо над храмом. Открылась дверь, из избушки вышел стройный высокий мужчина и стал осматривать округу.
 - Это тот пацан, что создал нам преграду. Я уверена! – отчеканила Маркиза. – Пусть теперь он нам поможет. Эй! – закричала она и замахала руками. – Мы здесь! Эй!
    Мужчина заметил детей и приветственно махнул рукой.
 - Побежали, - предложила Маркиза Леонидову и снова крикнула мужчине: - Мы к вам, мы к вам!
    Дети кинулись в горы, мужчина стал неторопливо спускаться к ним. Встретились они на полпути. Незнакомец был в брезентовом костюме, толстом шерстяном свитере и тяжёлых ботинках. Молодой, хотя и с кудрявой бородой, мужчина был заметно доволен собой.
 - Вы храбрые дети, - раскатисто приветствовал он путешественников.
 - А вы проводник? – задыхаясь и утирая пот со лба, спросила Маркиза.
 - Да. И рад буду вам помочь.
 - Тогда скажите – за горами есть научный город?
 - Конечно. Очень странный. А у моря порт. Что дальше, к сожалению, не знаю.
 - Переведёте нас через горы? – спросил проводника Леонидов.
 - Передохнуть не хотите? – мужчина показал на избушку. – У меня на базе уютно.
 - Нет, спасибо, - категорически отказалась Маркиза.
 - Тогда хоть оденетесь как я, - проводник любовно осмотрел свою одежду. – На перевале холодно.
 - Великовато для нас, - критически сказала Маркиза.
 - Спокойно, - знакомым жестом успокоил её проводник. – На базе все размеры есть. У меня уникальные базы.

    Три фигурки поднимались к перевалу, обвязавшись верёвками и вооружившись длинными шестами. Проводник вёл детей осторожно, особенно когда они поднялись на ледник. Отдыхали путешественники редко, сидя на очередном уступе, укутавшись в брезентовую одежду и молча оглядывая панораму.
    «Странный мир, - подумал на одной из остановок Дима. – Как в прошлой жизни приятно было бы вот так, сидя на вершине, выпить горячего кофе, съесть печенье с маслом, разжечь хворост, погреться у огонька. А здесь ничего этого не хочется. И деревьев совсем нет.»
 - Как это нет?! – возмутился проводник. – Есть, но в рощах. Правда, хвороста там действительно нет.

    Они поднимались по леднику, когда снизу донеслись звуки труб.
 - Новые феи и герои появились, - сказала Маркиза Леонидову.
 - Слишком громкая музыка, - встревожено заметил проводник. – Если она продолжиться, может быть худо. Здесь нам негде спрятаться.
 - Тогда пошли быстрее, - предложила Маркиза.
 - Хорошо, - согласился проводник. – Только идите строго по моим следам.
 - Почему? – спросила неуёмная Маркиза.
 - У тебя же шест в руке, - вмешался Дима. – Вот и попробуй где-то в сторонке.
    Маркиза схватила шест обеими руками и, размахнувшись, ткнула им в снег справа от себя. И сразу провалилась по пояс. А так как она шагала в середине группы, то потянула за собой и Леонидова, и проводника. Проводник жёстко затормозил тяжёлыми ботинками и успел схватить за верёвку Диму. 
 - Упрись в дорожку шестом! – скомандовал проводник мальчику и, отпустив Леонидова, вытащил за куртку Маркизу. В руках девочка судорожно держала шест.
 Пока Маркиза очищалась от снега, снизу опять послышались звуки труб. Ледник под ногами еле заметно задрожал.
 - Смотрите, - прошептал проводник и указал шестом на снежную яму, из которой только что вытащили Маркизу. Из ямы во все стороны пошли едва заметные трещины. – Упирайтесь шестами и быстро поднимайтесь по моим следам вверх. Бегом!
    Проводник рванулся вперёд и буквально потащил за собой ребят.
    Снизу донеслась грозная музыка труб. Снежная корочка медленно поплыла вниз по ботинкам горе-альпинистов. Позади в ответ трубам раздался звук взлетающего самолёта. Дети оглянулись. Сквозь снежную пургу они увидели, что ледника внизу уже нет. Вернее, осталась высокая блестящая ледяная дорожка, мелкими уступами поднимающаяся из чёрной глубины.
 - Это ваш профессиональный секрет? – язвительно спросила Маркиза проводника, кивнув на дорожку.
 - Пожалуй. Но и она бы не помогла нам, если бы мы оказались ниже. Это не тот снежок, что почистил нам ботинки. Там лавина просто бы нас смела.
 - Ну, и смела, что из этого?! – не выдержал Леонидов. – Что с нами случится в этом мире?
 - Не знаю, - откровенно сказал проводник. – Во всяком случае, в научный город вы бы не попали. А если и попали бы, то намного позже и в таком виде, что все дети сбегут от вас.
 - Разумно, - отметила Маркиза. – Ну, идём.
    Группа медленно двинулась вверх.
 - А трубы-то замолкли, - сказал Дима. – Неужели лавина их накрыла?
 - Нет, - не оглядываясь, ответил проводник. – Язык ледника маловат был. Просто лавина напугала детей. Не повезло, - рассуждал он дальше. – Наше ущелье как раз над городом фей и все звуковые волны от труб пошли на нас.
 - А что вверху за туман? – спросила Маркиза.
 - Облако рождается. Там самая верхняя точка нашего подъёма. – проводник оглянулся и улыбнулся. – Облако то появляется, то исчезает, но никак не может выйти на детские города. Там всегда ясная погода.
 - Но горы только появились, - заметил Леонидов.
 - Ну, не будет выходить на детские города, - пожал плечами проводник. – Какая разница?
    Группа вошла в туман. И вскоре дети ощутили под ногами ровную площадку.
 - Отдохнём? – предложил Дима.
    Маркиза и проводник остановились.
 - Неудачное место, - сказал проводник. – Сыро и сесть негде. Здесь моя ледяная дорожка расходится в три направления, - проводник улыбнулся. – Храбрые дети, выбирайте: одна дорожка нудно ведёт вниз, а две другие – за облака, к горным вершинам. Там везде мои базы, мягкие лежанки, настоящее снаряжение альпинистов, а впереди – макушка мира и только светило выше нас. Каково?
 - Соблазнительно, - согласилась Маркиза. – Но в следующий раз. У нас дела в научном городе.
    Проводник опустил голову и пошёл вниз. Детям пришлось отправиться следом за ним. Леонидов вздохнул и буркнул что-то нечленораздельное себе под нос, а Маркиза решила переменить тему.
 - Во дворце величия я видела тёмную полосу на горизонте. Вы не знаете, где это?
 - За рощами, - ответил проводник. – Здесь спуск. Ботинки надёжные, но всё равно идите осторожно и упирайтесь шестами. Скоро будет уступ, там и отдохнём. Да, за рощами, - вспомнил проводник. – Идите за тенью, светило должно быть всё время за спиной. Но там ничего интересного нет. Горы намного лучше. 
 - Ой! – левая нога Маркизу поехала по снегу.
    Дима удержал девочку за верёвку.
 - Осторожнее, - предупредил проводник. – Давайте помолчим, пока не выйдем из облака к уступу.
 - Давайте, - хором согласились дети.

    Спускались они медленнее, на уступах уже любуясь видами научного города.
 - Крупный город, - как-то поделился проводник.
 - Это я его создала, - не выдержала Маркиза.
    Проводник удивлённо посмотрел на неё.
 - Ну, там, во дворце величия, - пояснила Маркиза.
 - Я понимаю. Но зачем?
 - Построить космолёт, - ответил за подругу Леонидов.
 - Переправить его в сумеречную зону, - добавила Маркиза, - и отправиться к иным планетам. Если хочешь, давай с нами.
 - Нет, мне ещё рано. Но зачем космолёт? Там ничего этого не нужно.
    На этот раз Маркиза удивлённо уставилась на мужчину.
 - Что? – ехидно спросила она. – Подпрыгнуть и ручками махать как птички?
    Гримаса исказила лицо проводника, но он быстро пришёл в себя.
 - Ладно, оставим, - он махнул рукой. – Это грустная тема.

    На нижней базе дети сняли свитера и брезентовую одежду, отдали шесты проводнику и простились с ним.
 - А вы в горы теперь? – спросила мужчину на прощание Маркиза.
    Тот вздохнул.
 - Хотелось бы. Может, кто-то присоединится. А пока я вижу работу.
 - Какую? – Спросил Леонидов.
 - Серые, больные дети и здесь бродят, - проводник указал на маленькие тени внизу. – Поменьше, чем с той стороны, но есть. Их же надо перевести к лекарю.
 - Действительно, горы лишили их шанса, - вслух рассуждала Маркиза.
 - Я не хотел, - чуть слышно прошептал мужчина.
    Не обращая внимания на реплику, Маркиза предложила:
 - Спускаемся вместе?
 - Нет, - отказался проводник. – Я отдохну на базе, привыкну к низине. Потом.
    Дети повернулись и ушли в научный город. Проводник наблюдал за ними, а когда спуск стал пологим, развернулся и скрылся в избушке.

* * *

    Дети, попав в научный город, заглянули в дюжину лабораторий и цехов, увидели множество разнообразных механизмов, но учёных нашли лишь троих – двух мужчин и одну женщину. Всех их Маркиза вежливо пригласила на симпозиум. Во дворце величия для такого рода собраний Маркиза создала обширный зал с круглым столом.
 - Уважаемые коллеги! - высокопарно начала Маркиза симпозиум, помня о событиях в Лесу Чудес. – Я хочу предложить вашему вниманию задачу создания космолёта для звёздных путешествий…
 - Неинтересно, - перебила её женщина.
 - И где вы видите звёзды? – ехидно спросил учёный в больших очках.
    Дима сжался в кресле и вопросительно посмотрел на Маркизу. Та гневно вспыхнула.
 - Я говорю о зоне сумерек за рощами, - сдержанно объяснила она.
 - Хоть вы называете это так красиво, всё равно – неинтересно, - повторила женщина. – Мы в такие игры не играем.
 - А кроме вас в городе есть ещё учёные? – спросила Маркиза.
 - Есть несколько человек, - ответил молчащий до сих пор учёный с высокой кучерявой шевелюрой. – Но от них вы услышите те же ответы.
 - Кстати, этот город создала я! – объявила Маркиза и многозначительно посмотрела на присутствующих.
 - Ну и что? – спросил учёный в очках. – Мало ли кто из нас что создал?
    Маркиза затихла. Как всё таки этот коллектив учёных отличался от прежнего, повторов не бывает…
 - Неужели вам не хочется полететь к другим планетам, к другим мирам? – отчаянно спросила девочка.
 - Полетим, - горько сказала женщина. – Но в своё время. Ну что, симпозиум закончен?
    Дима с Маркизой переглянулись.
 - Послушайте, - неуверенно вошёл в разговор Леонидов. – Материал-то из Леса Чудес.
 - Интересно, - заметила женщина.
 - Да, две серебряные ладьи, - оживилась Маркиза.
 - Две ладьи? – переспросил учёный в очках. – Значит, надо наращивать материал. Для космолёта маловато.
 - Интерес к процессу, а не к результату, - задумчиво сказала женщина. – Из Леса Чудес – это же какова в них энергетика! Давайте ваши ладьи.
 - Они у берега, за горами, - ответил Леонидов.
    Учёные зашумели.
 - Ну, коллеги, - развёл руками учёный в очках, - это несерьёзно. Кинули нам приманку, а теперь – за горами, за долами…
 - Но вы же можете создать механизмы, чтобы доставить их сюда? – перебила его Маркиза.
 - Мы что, ваши слуги? – спросила детей женщина. – Вы нас оторвали от интересных проектов. Ладно, с материалом Леса Чудес мы поработаем, но вы сами хоть чуть-чуть что-то сделайте. Идите в порт, садитесь вместе с серыми детьми на корабль и высматривайте свои ладьи. А нам пора работать. Идём, коллеги?
    Мужчины кивнули в знак согласия. Затем учёные поднялись и вышли из зала.
    Маркиза откинулись на спинку кресла.
 - Как интересен коллектив учёных изнутри и как неприятен снаружи, - сообщила она Леонидову. – Ну что, Дима, пошли в порт.
 - А Лёшу навестим вместе с серыми детьми?
    На хорошенькое лицо Маркизы легла тоска.
 - Неразумно. Мы же, Дима, в командировке. Нельзя расслабляться. Вот построим космолёт, тогда конечно.
 - Я так и знал, - прошептал Леонидов.

 * * *

    На борту большого парусника Маркиза и Леонидов огибали последнюю скалу горного хребта. Наши путешественники стояли с бравым капитаном на мостике у штурвала, а вокруг бегали, взбирались на мачты и спускались по канатам юнги. На корме тихо сидели семеро серых, дрожащих детей.
 - Смотрите! – вдруг крикнул Дима и показал на скалу.
    На верхнем уступе сидела девочка в красном платье.
 - А-а, - протянул капитан, не вынимая трубки изо рта, - на своём месте. Я второй рейс больных детей к лекарю везу, а девчонка всё сидит.
 - Так долго? – удивилась Маркиза.
 - А чему удивляться? – вскинул брови капитан. – В прошлой жизни, в том гадком мире она, верно, мечтала вот так тихо сидеть на горе и смотреть на море. Я вот тоже мечтал стать капитаном, но только не ползти вдоль побережья.
 - Так в чём дело? – спросила Маркиза.
 - Не пускает Океан. Вдоль берега течение в нашу сторону, чуть дальше – сильное течение в обратную. Мы по нему возвращаться будем. И всё. Дальше Океан не пускает ни парусники, ни мощные корабли, ни подводные лодки. Стена какая-то!
 - Там нечего делать, - махнул рукой Леонидов. – Мы там были.
 - Ну да! – не поверил капитан.
 - Пошевелилась, - кивнула на девочку в красном платье Маркиза. – А я думала, она мёртвая.
 - Здесь мёртвых не бывает, - авторитетно сказал капитан.
 - Представляю, - сузила глаза Маркиза, - какую вы выдержали битву, чтобы стать капитаном. Другие дети всё юнгами бегают.
 - Шутите? – повернулся к ней капитан. – Все юнгами мечтали стать, это я набегался по палубам в той жизни, набрал тумаков. А капитан выглядел как бог.
 - Понятно, - кивнула Маркиза.
 - Прощай, девочка, - обернулся к скале Леонидов.
 - Не прощайся. На обратном пути вновь её увидишь, - заметил капитан.

    Некоторое время дети плыли молча, осматривая пустые песчаные барханы.
 - Вижу! – вдруг крикнула девочка, переодетая юнгой, свесившись с мачты. – Две блестящие лодки у берега.
 - Ну что, - капитан посмотрел на Маркизу и Леонидова. – Садитесь в шлюпку, мы кинем вам канат. Цепляйте свои ладьи и тащите сюда.
 - А вы? – спросила Маркиза.
 - А мы довезём больных к лекарю и пустыми вернёмся к вам, - почему-то вздохнул капитан.

    Маркиза и Леонидов без приключений добрались к берегу,  прикрепили ладьи к канату и теперь длинной вереницей лодок боролись с течением, высматривая парусник. Тот выглядел сейчас пятнышком, чуть ближе горизонта.
 - Все эти дети что-то знают о созвездиях, - вслух размышляла Маркиза.
 - Как там Лёша? – грустно ответил Дима.
    Парусник вдалеке развернулся, чуть отдалился от берега, повернулся к ним парусом и стал приближаться.
 - Получается, нам и поговорить не о чем? – спросила Маркиза.
 - Давай грести от берега, - предложил Дима. – А то мы окажемся далеко от корабля.
 - Давай, - пожала плечами Маркиза.
    Парусник и вереница лодок сближались. На левый борт высыпала целая толпа юнг. Они шумно приветствовали детей, спустили им трап и баграми подняли лодки.
 - Всё нормально? – спросил, осматриваясь на палубе, Леонидов.
 - Да, высадили всех, - ответил юнга, раскладывая на корме ладьи. – Лёгкие лодки, как пёрышки.
 - А как лекарь?
 - Не знаем, мы с детьми юнгу оставили.
 - Бывшего юнгу, - заметил с мостика капитан. – Ему надоело это ползанье вдоль берега. Поднимайтесь ко мне.
    Маркиза и Леонидов забрались на мостик.
 - Я тоже сбегу, - прошептал им капитан. – И без меня справятся. Говорят, за научным есть спортивный город. Там столько стадионов! Рекорды можно ставить. И команды собираются – в футбол, хоккей, волейбол – хоть до миллиона голов играй.
 - Что же вы выбрали? – вежливо спросила Маркиза.
 - Не знаю. На месте решу, - буркнул капитан. – Но ладьи вам помогу до научного города донести.
 - Спасибо, - поблагодарила Маркиза.
    Дети замолчали, осматривая пустой Океан и суетящихся юнг, пока не доплыли к венчающей горную гряду скале. Как только парусник стал огибать её, Дима нарушил тишину.
 - Нет её, - сообщил он Маркизе и капитану.
 - Кого? – не поняла Маркиза.
 - Девочки в красном.
 - Да, - заметил капитан, попыхивая трубкой. – Кто бы из нас мог подумать в том гадком мире, что любимые игры могут надоесть? А ведь надоедают.
 - Вы о девочке?
 - И о ней, - капитан вздохнул. – Уйду и никогда не вернусь к Океану.
 - А вы плавали дальше по побережью?
 - Плавал. Ничего там нет. Пустой туман. Кажется, что плывёшь, а стоишь на месте. Плюнешь за борт и будешь торчать рядом с плевком. Появятся новые дети, создадут новые города, побережье, наверное, расширится. Но всё равно – не шибко интересно, - заключил капитан.

    Причалы порта были видны издалека благодаря океанскому лайнеру. Через некоторое время на фоне лайнера проявлялся такой же парусник, а возле порта у одного из причалов можно было увидеть жёлтую подводную лодку.
 - Вот, - кивнул на лайнер капитан. – Ну для чего он нужен? Теперь там дети в догонялки или прятки играют, а какое могло быть на нём приключение, если бы Океан открылся!
 - Слушайте! – вдруг озарило Леонидова. – А ведь во дворце величия можно заказать себе океан.
 - Он и так шумит за бортом, - не понял капитан.
 - Доступный океан, - пояснил Дима.
 - Ясно. Ну, может, кто и закажет, - пыхнул трубкой капитан.
 - А вы? – спросила Маркиза.
 - Нет. Повторение не интересно, - отказался капитан.
    Парусник медленно приближался к свободному причалу. Там его ждала целая толпа серых детей.
    Капитан отдал последние распоряжения и вскоре явился перед детьми в виде рыжего мальчишки в тельняшке и чёрных клешах.
 - Я готов, - звонко сказал он.
    Маркиза молча наблюдала как бывший капитан, бесцеремонно схватив Димку за локоть, подвёл его к ладьям и что-то объяснил ему. Потом они сняли сиденья ладей, засунули их под перекладины на дне, сложили ладьи одна в одну; поставили их на борт; встали: рыжий – у носа лодок, Леонидов – у кормы; взялись за борта и по команде рыжего надели ладьи себе на головы.
 - Эй, девчонка! – глухим голосом позвал Маркизу рыжий юнга из-под лодок. – Веди нас в научный город! Только не беги, твои ноги – наш ориентир!
 - Понятно, - Маркиза поправила полосатый комбинезон и медленно пошла к причалу.
    С бравой морской песней рыжего мальчишки за ней двинулась странная конструкция из двух ладей и четырёх ног.
    Юнги провожали их с мачт свистом и криками. На причале перед процессией расступились серые дети и молча провожали их взглядами.
    Рыжий попутчик всю дорогу развлекал Маркизу и Диму старыми морскими песнями и байками. Маркиза отвечала весёлым смехом, но Леонидов впал в привычное уныние.

* * *

    Знакомая детям учёная женщина разъезжала по научному городу на новом электромобиле и наткнулась на процессию с ладьями. Женщина остановилась.
 - Принесли таки, - вместо приветствия сказала она. – Да, роскошный материал!
    Учёная спрыгнула с электромобиля.
 - Идём в крупнейший ангар, - скомандовала она, похлопав по ладье.
 - Полегче! – послышался грозный голос рыжего мальчишки.

    В ангаре рыжий и Леонидов скинули ладьи и сразу же были оттеснены многочисленными учёными. Диму оттолкнули к Маркизе.
 - Посторонись!
    Дети пропустили учёного с длиннющей грифельной доской на колёсах.
 - А где капитан? – спросил Леонидов.
 - Сбежал так, что пятки сверкали, - усмехнулась Маркиза.
    Учёные шумели, осматривая ладьи.
 - Минутку внимания! – громко сказала Маркиза и протиснулась к ладьям. – У меня есть условия.
 - Какие ещё условия? – недовольно спросил незнакомый учёный.
 - Во-первых – красивая каплеобразная форма космолёта, - напыщенно начала Маркиза. – Во-вторых, мы на этом космолёте должны доехать до зоны сумерек, как на обычном грузовике.
 - На сколько человек рассчитывать космолёт? – спросил учёный у грифельной доски.
 - На двух, - пожала плечами Маркиза.
 - На трёх! – тревожно крикнул из-за спин Леонидов.
 - Ну да, - смущённо согласилась Маркиза.
 - В детском или взрослом обличии? – не унимался собеседник.
 - Я думаю, - любезно ответила Маркиза, - мы вырастем.
 - Понятно.
 - В-третьих, - поспешно добавила Маркиза, - никакого горючего. Как автомобиль, он должен брать энергию от светила, в космосе – от звёзд.
 - Дальний рассеянный свет, - задумчиво сказал кучерявый учёный. – Это сложно. Но аккумуляторы всё равно нужны. На таком свете не взлетишь. Подпитка от интенсивного света, никуда не денешься.
 - Ладно, - нехотя согласилась Маркиза. – И, в-четвёртых, простота управления.
 - Всё напишем, всё расскажем, - сказала знакомая учёная женщина, оттесняя Маркизу от ладей. – А теперь, девочка, не мешай нам.
 - Минуточку, - сопротивлялась Маркиза. – Ещё одно. Эти две ладьи вначале были маленькими листочками, а у Океана преобразились.
 - Способность к трансформации! – воскликнул учёный в чёрной мантии и колпаке. - Значит, грубое наращивание материи исключается.
 - Категорически! – подхватил учёный у грифельной доски. – Соскоб и исследование…
 - Благоприятная и неблагоприятная среда, - подпрыгнула из задних рядов незнакомая учёная женщина с лорнетом.
 - Да, - взглянув на неё, вдруг вспомнила Маркиза. – Что-то здесь я не вижу очкарика.
 - Его здесь уже нет, - махнул рукой кучерявый учёный. – Не было в нём настоящей научной жилки. Бегает где-то в других городах.
 - Не отвлекаемся, - захлопала в ладоши знакомая учёная женщина. – Неблагоприятная среда – это граница, как изнутри, так и снаружи. Согласны?
    Учёные согласились.
 - Условия ясны, - довольно сказала женщина. – Как сказал кто-то из великих, интересен процесс, а не результат.
 - Это вы сказали, коллега! – удивлённо вспомнил кучерявый учёный.
 - Точно! – мстительно подтвердила Маркиза.
 - Не мешай, девочка. Иди, будет тебе космолёт, - отмахнулась женщина.
    Маркиза выбралась из толпы и побрела к Леонидову.
 - Я всё равно буду за ними следить, - буркнула она.
    Дима молчал.

    Дети ходили следом за роботами, ладьями и учёными достаточно долго, пока Леонидов не взбунтовался.
 - Что я здесь делаю? – возмущённо спросил он Маркизу.
 - Не мучайся, Дима, - похлопала по спине друга Маркиза. – Возвращайся к Лёше. Я доведу дело до конца.
 - Пока, Маркиза, - вздохнул Леонидов и повернулся к выходу.
 - Подожди! Я не верю, что ты вытащишь апостола. Такого одухотворённого лица как у него, прижимающего к себе серую девочку, я не видела никогда. И ни двинется он с места, пока не вылечит последнего ребёнка или сам не загнётся. Только ты не бросай меня совсем, ладно?
    Леонидов внимательно посмотрел на подругу. А та продолжала:
 - Я поеду на звездолёте вдоль гор в сумеречную зону. Где-то они заканчиваются. Там я и буду тебя ждать. Одного ли, с Лёшкой ли. Не оставляй меня одну, я этого не заслужила.
    Дима согласно кивнул и пошёл к выходу.

 * * *

    Дела с космолётом продвигались быстро, как всё в детских городах. Маркиза всегда держалась немного в стороне. Механизмы её не интересовали. Она прислушивалась к учёным диспутам, но часто её мысли прыгали к Леонидову. Маркиза не была в нём уверена.
    Однажды она схватила за локоть пробегающего мимо кучерявого учёного.
 - Вы здесь старожил? – спросил Маркиза.
 - Вполне может быть, - рассеянно ответил тот и невпопад добавил: - Космолёт растёт успешно. Проблемы с энергетикой, но разрешимые…
 - Вот во дворце величия, - перебила его Маркиза, - я видела всю панораму детских городов. Правда, без этих клятых гор, но всё меняется. Странно, что в научном городе такие исследования не ведутся.
 - Давно над нами висит зонд, но это оказалось не интересно. Подсматривать, чушь какая! – кучерявый учёный попытался освободиться от Маркизы, но та вцепилась в руку намертво.
 - Нет! Я должна увидеть кое-что! – и сладко добавила: - Мы потом вместе вернёмся.
 - У меня много дел с космолётом, - отнекивался учёный. – И вообще, это не интересно.
 - Мы всё успеем.
 - Ладно, - сдался кучерявый. – Только бегом.
    Они бежали через весь город и нырнули в маленькую лабораторию под громадной эллиптической антенной. Возле большого работающего телевизора стоял стол с тремя креслами. У среднего кресла в столе был вмонтирован джойстик.
 - Старьё, - брезгливо заметил кучерявый учёный. – Садитесь в центральное кресло и двигайте рычаг.
 - А что это показывают? – спросила Маркиза, удобно устроившись и схватившись за джойстик.
    На экране была видна ровная расчерченная белыми линиями площадка с разнообразными самолётами и вертолётами.
 - Авиагородок, - ответил кучерявый. – Не самое популярное место. Мы спешим.
 - Куда крутить?
 - А что вы хотите увидеть?
 - Лекаря.
 - Влево.
    Маркиза крутанула  джойстик. На экране замигали белые горизонтальные полосы на чёрном фоне.
 - Не так резко. Дайте, я сам найду, - учёный мягко отстранил Маркизу от джойстика и на экране стали меняться картинки детских городов.
 - Стоп! – вдруг крикнула девочка.
 - Мы ещё не дошли.
 - Я всё увидела.
    На экране Леонидов гнал от дворца величия незнакомого мальчишку. А произошло вот что:
    Дима переплывал горы на паруснике в окружении серых детей. Прямо перед высадкой на берег бывшего колдуна охватила непонятная оторопь. Периодически дрожа подобно несчастным детям, он понял, что боится встречи с другом. Бездельник и святой труженик. Хорошенькая сцена! Дима отказался сопровождать серых детей и побежал во дворец величия. Он хоть что-то создаст перед встречей.
    На троне сидел очередной король и смотрел тоскливыми глазами на запыхавшегося мальчика.
 - Ну? – спросил король. – Что нам нужно?
    Диму больно ударило подобное приветствие. Леонидов вдруг вспомнил, что примерно так выглядел во время путешествия с Маркизой – черноглазой девочкой, несмотря на все её попытки расшевелить его.
 - Скверно, - вслух подумал Дима.
 - Всё уже есть, - устало продолжал король. – Ножками, дети, пользуйтесь. Только скажите желание и я с закрытыми глазами покажу, куда идти. Никто, - горько сказал король, - никто не сможет меня развлечь!
 - Развлечь? – переспросил, закипая, Леонидов.
 - Что нужно?
 - Доступный океан для мореплавания.
 - Там, - без паузы махнул рукой король, - за барханами.
 - Доступный, я говорю!
 - Там, - повторил король и зевнул во весь рот.
    Уперев руки в боки, Леонидов подошёл и уставился на короля.
 - Пацан, ты где-то бывал, кроме дворца? – резко спросил Дима.
 - Я король! Король детских городов, - с царственной немощью произнёс собеседник.
    Леонидов вцепился в левую руку короля и стал стаскивать его с трона.
 - Вставай! Вставай, говорю! Развёл скуку смертную! Сколько городов, давай сам ножками пользуйся! Освобождай… - Леонидов оторвал короля от трона и тот, кувырнувшись по ковру, превратился в испуганного мальчишку.
    Трон был свободен. Дима мог умоститься на нём в личине царя или короля и загадать желание для скучающих мореходов.
    Но в этот миг из глубин его памяти выплыл Владыка на троне – поганый чёрный дух. Леонидова передёрнуло, а где-то в старом мире чёрный дух взвыл от разочарования – его попытка скрыться в дыре мироздания бессознательным призывом хитро переделанного злом мёртвого мальчика провалилась. А в новом мире ничего не повторяется.
    Краем глаза Дима заметил, что к трону опять крадётся бывший король.
 - Ты ещё здесь?! – громовым голосом закричал Леонидов. – А ну бегом к приключениям!
    Мальчик кинулся к выходной арке. Дима побежал за ним и гнал его, пока тот не скрылся в глубине города матерей и карнавалов. Леонидов осторожно обошёл дворец и судорожно сглотнул от осознания опасности, которую он только что избежал. Он молча постоял у фонтана и решился таки на свидание с Лёшей.

***

    На площади, покрытой голубыми плитами, светлый апостол, склонившись, так и стоял, облепленный толпами серых детей. На том же самом месте. Стал он заметно прозрачнее, но внутренний свет его пылал ярче.
    На глаза Димы навернулись слёзы. Он кинулся расталкивать серых детей. Те послушно расступались и скоро Леонидов оказался перед Лёшей. Апостол как раз отпустил из объятий серую девочку. Та последний раз дрогнула, радуга пробежала по её телу и преобразила её в обычную, бойкую девчонку. Она сверкнула глазами и кинулась из толпы на свободу.
    Леонидов упал в объятия Лёши и разрыдался. Апостол улыбался и гладил свободной рукой друга по чёрным волосам.
 - Здравствуй, Дима. Всё будет хорошо. Я заберу твою боль.
 - Я разгадал тайну последних эльфийских рун, - всхлипывая, сказал Леонидов.
    Надо же было чем-то похвалиться перед лекарем. Друг светлого апостола не мог быть бездельником.
 - И что же там? – мягко спросил Лёша.
 - Искажение доброго образа последует за угнетением всех живущих поколений, - вспоминал Дима. – И закончится всё гибелью жизни на Земле.
    Апостол беззвучно, одними губами повторил страшные фразы.

 ***

    Дети были правы. Пока апостол слабел на площади, вымощенной голубыми плитами, в далёком мрачном мире собирался с силами его серый прототип. Но если светлый апостол был лекарем детских душ, то на Землю готовился выйти жестокий мститель. С каждой излеченной детской душой серый апостол становился сильнее. Он уже мог ходить, но пока лишь с отвращением рассматривал мир.
 - Помойка, - глухо констатировал серый апостол.
    Надо сказать, что он действительно появился у мусоросборника крупного европейского города.
    Наконец серый апостол решился и направился по одному ему известному маршруту. Задача его проста – появляться во всех людных местах, чтобы серая фигура попадалась на глаза разнообразным служителям зла. Вид серого апостола заполнял собой весь их духовный мир, мгновенно выдавливая жизненные силы и энергию. Энергия устремлялась к узнику Двух Великих Царей, а недавние триумфаторы Земли становились тёплыми трупами с непременным выражением ужаса на лице. Труп служителя зла за погубленную детскую душу – таков счёт серого апостола. Каждый акт мести должен был делать его слабее. Но серый апостол всё набирался и набирался мощью. Сие означало – приток детских душ к Алексею рос.
    Серая фигура вскоре примелькалась и его причастность к внезапным смертям стала людям вполне очевидной. Поймать и уничтожить серого апостола было сложнее, чем голограмму или тень. Оставалось прятаться или бежать. И началась игра в кошки-мышки.
    Противостоянием заинтересовался Владимир. Чёрный апостол всё искал достойных людей, дабы спасти их в мире цветка. Роль проводника по большому счёту не удавалась и Володя решил сделать перерыв, посмотреть на серую чуму и, если получится, сразиться с ней. Грызло чёрного апостола чувство собственной несостоятельности. Следовательно, нужны были подвиги.
    Чёрный апостол решительно шёл навстречу людскому потоку и вскоре серая фигура показалась на горизонте. При сближении Владимир всё больше удивлялся и, наконец, воскликнул:
 - Лёшка, что с тобой случилось?!
 - Я не тот, о ком ты думаешь, - глухо сообщил серый апостол. – Хотя об Алексее Безымянном знаю всё.
    Владимир встал перед ним и скрестил на груди руки. Серый апостол с любопытством посмотрел на чёрного апостола.
 - Ты зачем встал на моём пути? – спросил он.
 - Мне терять нечего, - твёрдо ответил чёрный апостол. – Людоеда я не пропущу.
 - Людоеда? – усмехнулся серый апостол. – В далёком светлом мире Алексей беспрерывно лечит детские души. Горькие обиды, отчаяние, безответные мольбы о помощи и, наконец, неправедная бессильная покорность смерти, покидая детские души, не находят себе места в том мире и серыми струйками просачиваются в этот гадкий мир. Они наполняют меня жгучей, нетерпимой мощью и требуют отмщения. Один слуга зла за погубленную детскую душу.
 - Ну и наказывал бы злодеев. А ты косишь людей, как чума!
 - Открой глаза! Потому этот мир и поганый, что в целом человечество стало служить злу. По идее, серые струйки тают после возмездия, но я чувствую, что жгучая мощь растёт. Погубленные души к Алексею прибывают и прибывают. Об этом подумай, жалея служителей зла.
 - Но надо действовать не таким образом. Ты же оставляешь кучи трупов. Это сколько зла ты сам вносишь сюда! Сколько боли доставляешь их родным и близким, в том числе и детям! И откуда ты знаешь, что все они злодеи и достойны смерти? Ты что, господь бог?
 - Каждая погубленная детская душа требует отмщения, - медленно повторил серый апостол. -  Я никого не наказываю, я лишь показываюсь перед ними. Бедным добрым людям ничего не угрожает, но у служителей зла душонки взрываются от возвращённой беды. Не жалей их. Служители зла по определению никому не принесут добра, тем более – своим детям. Я просто освобождаю их от паскудной земной юдоли.
 - Если ты такой сильный, то займись дьяволом и прочими кукловодами.
 - Зачем мне Великие? Я их, быть может, раздражаю, но меня никому не остановить и не достать. У меня чёткая задача – отомстить тем, у кого был выбор. Великие развиваются по своей программе с какой-то точечной энергии, а у людей всегда есть выбор, ибо они наделены душой. Так-то. И не становись на моём пути, снесу! Потому что мне до крика противен этот мир, а растущая мощь жжёт нестерпимо. Я понимаю, что мне светлый мир цветка недоступен, но мир Первого Царя вполне меня устроит. Я мечтаю отомстить за последнюю детскую душу и успокоиться там навеки. Служители зла думают, что смогут спрятаться или убежать от меня. Смешные люди. Скоро я смогу догнать их одним рывком и разбивать все преграды одним ударом. Мне надоела эта тема, - вдруг сказал серый апостол. – Отойди, пора действовать. Святая мощь томится.
    Владимир исподлобья посмотрел на собеседника и только шире расставил ноги. Серый апостол постоял, подумал и медленно обошёл чёрного апостола. После обернулся и усмехнулся.
 - Гордый! Что, неужели, я и вправду кажусь людоедом?
 - А сам ты как думаешь? – не оборачиваясь, буркнул Владимир.
    Серый апостол пожал плечами.
 - Один служитель зла – один враг, толпы служителей зла – просто масса врагов. Почему я должен их жалеть? Это даже не надо обсуждать. Другое интересно. Если у меня такая слава, то последнее пророчество эльфов, похоже, сбывается. Для проверки скажи – ты, как знакомый Алексея, тоже доброе дело делаешь?
    Чёрный апостол нехотя повернулся.
 - Я добрых людей ищу, чтобы в мир цветка перевести.
 - И как успехи?
 - Никак.
 - Что, бегут от тебя добрые люди?
 - Нет. Просто не могу найти их.
 - А ведь они есть. И спокойно выдерживают меня. И несчастны они здесь, на этой помойке, - серый апостол понимающе кивнул головой. – Сбывается пророчество – искажается добрый образ. И ты их не узнаёшь. А закончится всё близкой гибелью жизни на Земле.
 - Ты хочешь сказать, что я зря ищу добрых людей? – Спросил Владимир.
    Серый апостол снова пожал плечами.
 - Получается, так.
 - Нет, я прорву эту маскировку. Ныне я знаю. Значит, я всесилен, - повторил Владимир старый лозунг мастера.
 - Может быть, может быть. Но ты не заметил последнюю часть пророчества. Близок конец света в нынешнем виде. А значит, во-первых – у Алексея хватит сил не истаять и спасти последнюю детскую душу, во-вторых – я скоро смогу выполнить своё предназначение и успокоиться далеко отсюда, в-третьих – ты сможешь оставить эту помойку и уйти к своему другу в светлый мир. Прощай, - серый апостол развернулся и стал быстро удаляться.
 - Людоед, - прошептал потрясённый Владимир. – Что случилось с нашим миром?!

* * *

    Дима оставался в объятиях светлого апостола, тяжело дышал и вдруг мурашки пробежали по спине Леонидова. С каждым новым вздохом бывшему колдуну становилось легче и, наконец, тяжеленный камень упал с его души. Куда-то пропала тревога, неудовлетворённость. Энергия разлилась по телу. Скоро Леонидову стало жарко и душно в объятиях друга. Он мягко отстранился. Лёша смотрел на Диму и улыбался. Дима вдруг понял, что от всеобъемлющей тоски, тянущей его к светлому апостолу, не осталось и следа. Вокруг них толпились больные детские души, которым мог помочь только Лёша, и которых ранее хотел лишить надежды он, Леонидов.
 - Неужели мы больше не увидимся? – только и спросил Дима.
 - Это не так важно, мальчик, - устало ответил светлый апостол. – Думай о том, что ты можешь сделать.
    Дима кивнул, улыбнулся другу и резво выбрался из толпы серый детей.
    Световые блики ударили ему в глаза. Источником служил стоящий на площади зеркальный вертолёт. Длинноволосый пилот в голубых джинсах и летней рубашке цвета хаки высаживал из тёмной кабины серых детей. Закрывшись ладонью от бликов и аккуратно огибая искалеченные детские души, Леонидов отправился к вертолёту.
 - Привет! – обратился он к пилоту.
    Тот обернулся и через большие затемнённые каплеобразные очки уставился на бывшего колдуна.
 - Было бы здорово, если ты меня подбросишь к месту, где заканчиваются эти горы, - Леонидов кивнул на недавно возникшую преграду.
 - Минуточку, - засуетился пилот, высадил последних серых детей, нырнул в кабину и похлопал по соседнему сиденью.
    Дима понял приглашение и вскоре, развалившись на переднем кресле вертолёта, беседовал с пилотом.
 - В авиагородке достойного дела не найдёшь, - говорил пилот, пока Леонидов осматривал кабину. – А больные детки появляются и в нашей стороне. Пока их всех в порту соберёшь… Вот я и взялся их доставлять прямо к лекарю. Пару раз можно вытерпеть. Потом надоедает. Детки больные, молчуны. Маршрут один и тот же, - пилот махнул рукой. – Ладно. Давай поднимемся, а там и решим, куда тебе надо.
 - Поехали, - подражая Гагарину, сказал Дима.
    Кабина затряслась и панорама стала падать куда-то вниз. Перекрикивая шум винтов, пилот продолжил:
 - Здесь много интересных городов. Мы пролетим над ними. Я всё расскажу, что знаю, а ты выбирай.
 - Ты перепутал, - перебил пилота Дима. – Ты думаешь, я один из этих серых детей?
 - А кто?
 - Я приятель лекаря. Навестил его перед дальней дорогой. Мне нужно именно туда, где горы заканчиваются.
    Некоторое время они летели молча. Внизу менялись панорамы детских городов.
 - Это зона действия музыки, - вздохнул пилот. – Я там сесть не смогу. У тебя в глазах огонь, поэтому я посчитал, что тебе туда ещё рано. У нас столько ещё приключений!
 - Что такое – зона действия музыки? – Спросил Леонидов.
    Пилот удивлённо взглянул на него.
 - Такое впечатление, что ты не падал вместе с нами с цветка.
 - Я попал сюда другим путём, - пояснил Дима. – Со мной и лекарь приплыл.
 - Так ты необразованный. Понятно. Зона музыки захватывает нас и дальше ведёт только в одном направлении – в зону сумерек. А что там происходит – говорить не хочу. Увидишь сам. Я зависну над отрогами, ты сбросишь верёвочную лестницу, она под твоим сиденьем прикреплена, и спускайся.
 - Хорошо, - согласился Дима. – А что внизу за город?
 - Киногородок. Кстати, - пилот оживился, - в той несчастной жизни у меня был любимый фильм – про астронавтов. Их там пилот на вертолёте спасал. Оттуда мой нынешний образ.
 - Да-да. Я видел этот фильм, - вспомнил Дима. – Он называется…
    Леонидов и пилот уставились друг на друга.
 - Не помню, - признался Дима.
 - Я тоже. Странно, - отозвался пилот, - мой любимый фильм.
 - Не важно. А за городом и горы заканчиваются.
 - Ну, да. Там скульпторы работают. Говорят, замечательный камень. А за горами – театральные города, - механически ответил пилот.
 - А что у скульпторов блестит? – Спросил Леонидов.
    Пилот присмотрелся.
 - Это космолёт. Я когда ещё работал в научном городе, проектировал для него энергоустановку на основе светопоглощающих плит. Кстати, на вертолёте такая же система. Космолёт заказала странная девчонка, вроде тебя. Всё в зону сумерек стремилась, - тем же голосом продолжил пилот, а потом ни к селу, ни к городу сказал. – А с этой стороны – город писателей, откуда режиссёры берут сценарии.
 - А городка читателей нет? – усмехнулся Леонидов.
    Пилот резко засмеялся. Но вдруг замолчал и помрачнел.
 - Стоп! – сказал он. – Выбрасывай лестницу и спускайся. Дальше не полечу. Я чувствую, что попал под действие музыки. Не хочу! – вдруг сдавленным голосом через зубы процедил пилот. – Ещё рано. Быстрее! – торопил он Диму.
    Тот послушно привстал, поднял сиденье и, схватив в охапку верёвочную лестницу, швырнул её наружу. Металлические кольца под сиденьем звякнули, лестница натянулась.
 - Как доберёшься вниз, дёрнешь несколько раз за верёвки, - попросил пилот.
    Дима согласно кивнул и полез из кабины.
 - Постой! – не унимался пилот. Он сорвал с лица очки. Глаза его лихорадочно блестели. – Ведь городом читателей могут стать беседки в зоне сумерек, правда? Если я загружусь в городе писателей книгами и разбросаю их над беседками? Дети прочтут, в них проснётся интерес и они смогут вернуться к приключениям. Ведь это достойная работа?
 - Я ничего не понял, - честно признался Дима.
 - Хорошо. Я тебя не задерживаю, - дрожащим от нетерпения голосом сказал пилот. – Освобожусь от тебя и сразу полечу в город писателей.
    Дима нахмурился и, не попрощавшись, быстро стал спускаться по лестнице вниз. Пилот плохо держал вертолёт и Леонидова мотало из стороны в сторону.
    «Совсем у него крыша поехала», - испуганно подумал Дима и успокоился тогда, когда спрыгнул на землю.
    Он лишь раз дёрнул лестницу и вертолёт рванул с места, на ходу поглощая верёвки.

 ***

    У Димы закружилась голова и внутри тела что-то зазвенело. С определённым тактом, как нарождающаяся мелодия. Бывший колдун глубоко задышал и постепенно пришёл в себя.
    Оглянувшись, Леонидов определил, что находится внутри киногородка. Вокруг возвышались павильоны, тянулись прямые улицы с муляжами зданий различных человеческих цивилизаций, темнели крытые летние кинотеатры. По горным вершинам Дима определил место города скульпторов с космолётом Маркизы и двинулся было в том направлении, как его окликнул мужской голос с темноты ближнего кинотеатра.
 - Паренёк! Иди сюда!
    Леонидов подошёл к последним рядам и стал всматриваться в темноту. Белел громадный экран. В первых рядах за большим пультом сидел и приветственно махал рукой мальчику импозантный бородач. Больше никого в зале не было. Дима, не задумываясь, направился к мужчине.
 - Ты эффектно прибыл в киногородок, - заметил мужчина, поправляя повязанный на шее пёстрый платок. – Но заметил это я один. Остальные разбрелись по павильонам в творческой смуте, - мужчина вздохнул. – У нас музыкант сменился.
 - Постойте! – воскликнул Леонидов. – Звон в теле – это музыка? Та музыка, которую боялся пилот?
 - Неразумные дети только её боятся, - заметил мужчина. – Но моя любовь к кинематографу была связана лишь предыдущей музыкой. Нынешняя не для меня. Позвольте представиться – режиссёр, - мужчина галантно поклонился. – Мой последний фильм ждёт премьеры. Плёнка заправлена, - режиссёр кивнул назад, - кнопка пуска призывно светится. Неужели у неё не будет зрителей только из-за того, что музыка изменилась? – лукаво спросил режиссёр.
 - Хотя я и спешу, - медленно ответил Дима, - но из уважения к творчеству я, безусловно, просмотрю фильм.
 - Отлично! Садись ко мне за пульт.
    Пока Дима устраивался рядом с режиссёром, тот продолжал:
 - Позволь перед премьерой пару слов. В отличии от предыдущих в этой картине нет наносных эффектов. Поэтому не напяливай стереоочков и не сжимайся в ожидании звуковых квадроэффектов. Перед съемкой я понял, что всё это лишь песок, принесённый ветром, бесполезный для души. Чем проще, тем ближе к истине. Ведь в мире и так много прекрасных красок и мелодий, - режиссёр поправил платок. – Кроме того, я отказался от сценария. Так что фильм – авторский. Вперёд! – и он нажал светящуюся кнопку.
    На экране пробежали титры и появились первые кадры картины. Одновременно зазвучала прекрасная фоновая музыка, иногда выходя на первый план, иногда прячась за шумами картинной жизни. Сценки были вполне земные и Дима легко в них ориентировался.
 - О! – вдруг встрепенулся мальчик. – Этого актёра я знаю, и эту актрису тоже. Их зовут… - Дима запнулся.
 - Не старайся вспомнить, - мягко остановил его режиссёр. – Здесь помнятся лишь образы, а имена, факты и прочую земную мишуру цветок не поддерживает.
 - Понятно, - прошептал Леонидов. – А как же вы их снимали?
 - Это стало возможно после слияния киногородка с анимационным городком. Образы воссозданы нашей группой.
 - У-у! – разочарованно протянул Леонидов. – Так это мультик.
 - Ничего подобного! – категорически отрезал режиссёр. – Все главные роли и большинство эпизодических играют наши дети. Причём, в отличии от театральных городов, где дети играют сплошь взрослые роли, у нас в фильмах они с удовольствием появляются в своём натуральном детском обличии. Просто сейчас завязка, а дальше ты это увидишь. Что касается образов, то я считаю так – без плеяды отдельных земных актёров кинематограф невозможен. Ты не согласен со мной?
    Леонидов напряжённо смотрел на экран.
 - Я согласен с вами, - после минутной паузы ответил он. – Но мне обидно, что я не помню их имён. В том мире я их любил. И это не мишура, это благодарность.
 - Души не имеют имён, - веско сказал режиссёр. – Извини, сейчас пойдут эпизоды, которые нельзя пропустить. Продолжим диспут позже.
    Но Дима не стал продолжать диспут. Он сначала увлёкся кинокартиной, а потом и забылся в мелодии, звучащей в теле, в мелодии, звучащей с динамиков, в земных знакомых сценах, обелённых здешним светом и добром. Его убеждала экранная жизнь актёров-детей как во взрослых, так и в детских обличиях. Его душу трогали образы знакомых земных актёров. Картина была романтической и последние кадры звучали светлым гимном.
    Режиссёр с пульта отключил кинопроектор и спросил:
 - Ну, как?
    Леонидов был ещё под впечатлением. Он смотрел на белый экран и задумчиво произнёс:
 - Я, естественно, не видел ваших предыдущих фильмов, но, по-моему, этот достоин называться последним. Добавить к нему нечего.
 - Вот и отлично! – громко сказал режиссёр. – Лебединая песня!

    Дима оглянулся. Режиссёр вскочил с места, схватился руками за шейный платок и, как-то странно встрепенувшись, обратился мальчиком в синей футболке и белых джинсах. Он убрал руки и Дима увидел знакомый пёстрый платок. Мальчик перехватил взгляд.
 - Я его оставил в память о киногородке. Здесь я был заметной личностью, - пояснил он. – Пошли?
 - Пошли, - согласился Леонидов и вышел в проход между рядами.
    На улице они зажмурились от света цветка.
 - Если ты хочешь остаться здесь, я могу предложить интересную творческую группу, - обратился к Леонидову бывший режиссёр.
 - Меня ждут, - отказался Дима.
 - Где?
 - В городе скульпторов.
 - Я тебя выведу туда, - мальчик уверенно направился в один из переулков. – Когда я был там, скульпторы только начинали работать. Говорили, камень там особенный.
    Дима догнал его и пошёл рядом.
 - А ты куда? – спросил Леонидов.
 - Понимаешь, - бывший режиссёр привычно поправил платок, - во мне ещё звучит предыдущая музыка. Она не окончена и мне непонятно, почему музыкант нас оставил. Я продолжу её, только на другом инструменте. Может, на трубе? – задумчиво произнёс мальчик.

* * *

    Попутчики вышли из киногородка и увидели город скульпторов.
 - О, как они развернулись! – восхитился бывший кинорежиссёр. – Во что превратилась скучная гора! Ты знаешь, те скульптуры, что я отсюда вижу, меня очень впечатляют. Только вот это блестящее пятно, - рот мальчика скривился, - портит всю гармонию. Как клякса.
 - Это за мной, - отозвался Леонидов. – Космолёт.
 - Тогда желаю успехов, - галантно поклонился бывший режиссёр. – Я откланиваюсь. Мне пора в зону музыки, пока я помню мелодию.
 - Пока, - махнул рукой Дима.
 - Очень приятно было познакомиться, - оставил за собой последнее слово мальчик и убежал в зону сумерек.
    Леонидов развернулся и, не спеша, пошёл в город скульпторов.
    На громадных рождающихся светлых монументах дети выглядели муравьями. Они оставили небольшие и средние камерные скульптуры внизу и меняли облик уже самой горы.
    Дима содрогнулся, ибо новая мелодия зазвенела в его теле.
 «Поменялся музыкант», - отметил про себя бывший колдун и вновь переключился на город скульпторов.
    Действительно, инородным телом на фоне города выглядел каплеобразный космический корабль. Маркизы рядом с ним Леонидов не увидел. Ибо та стояла у скульптуры спящей девочки и улыбалась ему. Леонидов подошёл к подруге и смущённо взял её за руки. Маркиза вырвалась, обняла его и поцеловала. Потом отстранилась и внимательно рассмотрела Диму.
 - Совершенно другое дело! – восхищённо сказала она. Потом спохватилась и спросила тревожно: - Как там Лёша?
 - Он меня вылечил, - сглотнув комок, коротко ответил Леонидов.
 - Понятно, - кивнула Маркиза и сменила тему. – Обрати внимание на эту скульптуру. Два пацана её с меня ваяли.
    Леонидов обошёл каменную спящую девочку и сделал вывод:
 - Очень интересно. Похоже и на тебя, и на спящего котёнка.
 - Я сплю здесь как сурок, - рассмеялась Маркиза. – Никогда в жизни у меня такого не было.
    И она широко зевнула.
 - А ты музыки не чувствуешь? – тихо спросил Леонидов. – Душа не звенит?
 - Вот-вот, - подхватила Маркиза, - ты попал в самую точку. Как новый звон, я ещё держусь. Но потом идут выкрутасы и я валюсь с ног.
 - Странная реакция на музыку, - задумался Леонидов.
 - Бог с ней, - махнула рукой Маркиза. – Ты лучше попробуй, какой камень.
    Дима осторожно прикоснулся к скульптуре.
 - Тёплый, - удивлённо произнёс он.
 - Как живой, - уточнила Маркиза. – Светло-розовый и дышащий, по утверждению скульпторов. Впрочем, такой материал и должен быть в детских городах. Видишь, Дима, я оставила здесь память о себе, - Маркиза снова влюблёно осмотрела скульптуру.
    Леонидов послушно кивнул и предложил:
 - Пошли к кораблю.
    Маркиза встрепенулась.
 - Да, конечно.

    Некоторое время дети шли молча. Но на полпути Маркиза обернулась и помахала любимой скульптуре руками.
 - Прощай, котёнок!
 - Трогательно, - усмехнулся Леонидов.
 - А ты знаешь, я не в восторге от громадных скульптур, которыми они сейчас увлеклись. Ну что это такое – нос торчит, как уступ. Узоры – не узоры, а морщины какие-то.
 - Они обращаются сейчас к дальним зрителям, - вступился за скульпторов Дима.
 - Возможно, - уклончиво ответила Маркиза. – Но посмотри на это кольцо судьбы. Компактное, но какое впечатление! Лучше о Земле не скажешь. А старый парусник в бухте? Какие тончайшие линии, океан как живой! Разве можно сравнить с этими громадинами?
    Дима подошёл к скульптуре.
 - Классно! И вблизи впечатление не пропадает. На это кольцо с Землёй я и смотреть не хочу, а парусник замечательный.
 - Иди сюда, - Маркиза стояла за уступом.
    Леонидов ещё полюбовался парусником и каменным океаном и подошёл к подруге.
 - Вот, - представила новую скульптуру Маркиза, - девочка со звездой в ладонях.
 - Красиво, - согласился Дима. – Хоть и не похожа на тебя.
 - Смотри, - Маркиза прикоснулась к его плечу. – Они сделали позади каменную скамейку.
    Леонидов обернулся и увидел ажурное розовое чудо с широким сиденьем.
 - Садись, - предложила Маркиза и первой уселась на скамейку. – Отсюда лучший вид на девочку.
    Леонидов послушался и сел рядом. Освещение каменной девочки изменилось. Звезда в лучах неподвижного цветка засверкала всеми цветами радуги. А лицо девочки попало в светлые тона и выглядело просто божественно.
 - Так было интересно, - тихо сказала Маркиза, - когда на моих глазах дети научились работать. Не только с камнем, но и со светом.
    Путешественники молча смотрели на скульптуру, души их светлели, но всему наступает конец. Леонидов освободился от очарования и перевёл взгляд вверх.
    Прямо над девочкой начиналась громадная многофигурная композиция. Дима встал и отошёл назад. Каменный мальчик в стремительном движении и с необычным для этого мира выражением лица рвался вперёд.
 - Отчаяние и решительность, - разгадал Леонидов и пошёл вдоль композиции к космолёту.
 - Две малышки и два пацана лепили самих себя, - пояснила идущая позади Маркиза. – Видишь, как крепко они держатся за руки. Друзья были, не разлей вода.
 - Бегут навстречу року, - задумчиво сказал Леонидов. – Не хочется в этом мире видеть такое.
 - Хоть и громадная скульптура, но интересная. И ты знаешь, Дима, как дети закончили с ней, так и драпанули в зону сумерек.
    Последняя каменная девочка скульптуры бежала прямо рядом с космолётом.
    Маркиза с Леонидовым по ступеням забрались в кабину и расположились на удобных креслах у пульта.
 - Всё сзади, - пояснила Маркиза другу. – Три личные каюты, одна для Алексея. Одна салон-каюта на втором этаже, - Маркиза нажала одну из кнопок и ступени въехали в поддон под кабиной. – Кстати, отчаянная каменная четвёрка над нами тоже устремилась в зону сумерек.
 - В добрый путь! – прокомментировал Леонидов.
 - Да! – решительно поддержала его Маркиза, дёрнула за один из четырёх рычагов и схватилась за штурвал.
    Корабль сдвинулся с места и медленно поехал вперёд.
 - Нам повезло, - растирая свободной правой рукой глаза, произнесла Маркиза. – При возникновении этой преграды – поперечных гор, города разошлись вплоть до зоны сумерек. И мы как по шоссе доедем к цели, - Маркиза тяжело вздохнула и зевнула. – Ну, этот звон меня доконает.
    Леонидов через открытую дверь прощался с городом скульпторов. Но как бы он не старался охватить всё, его взор притягивала стремительная четвёрка. Он отвёл взгляд направо и упёрся в металлические павильоны киногородка. Тогда Дима посмотрел налево и растерялся в многочисленных сценах театральных городов. Леонидов вернулся всем существом в кабину и удивлённо поднял брови. Маркиза спала, склонившись над штурвалом. Дима потряс её за плечо. Маркиза встрепенулась.
 - Спасибо, Дима, - хрипло поблагодарила она.
 - Может, отдохнёшь?
 - Нет, едем, - отказалась девочка. – Впереди должно быть легче. Чтобы не заснуть, я тебе лучше расскажу, как управлять этой махиной.

***

    Музыкальная зона располагалась сплошной полосой в небольшой низине. Там были и одинокие исполнители, и коллективы. Дети виднелись и во взрослом обличии профессиональных артистов и в натуральном детском. Перед музыкальной зоной воздух сгустился и, играя со светом цветка, выводил в такт музыке вдоль пути радужные узоры. Перед низиной узоры разошлись и преобразились в радужные перегородки, отделяющие музыкальные темы и их исполнителей друг от друга.
    Слева виднелись одинокие вокалисты, рок-группы и ВИА, саксофонист и бард. Справа музыку театральным сценам посылали скрипачи, целые оркестры, девушки с арфами и хоровые капеллы. Путешественники оказались в зоне девушки-флейтистки. Её музыка окончательно превратила Маркизу в сонную муху. Дима осторожно перевёл подругу в третье свободное кресло, предназначавшееся, наверное, для Алексея, и сел было за штурвал. Но…музыка флейтистки звенела в его душе и там же рождалась новая мелодия.

    «Ведь я могу себя испытать? – размышлял Леонидов. – Вдруг сюда больше не попадём. Маркиза и то след о себе оставила в виде сонной скульптуры.»
    Дима убрал руки со штурвала, нажатием кнопки выпустил ступени и уверенно спустился в музыкальную зону. Здесь его буквально зашатало от близких звонких тем флейтистки. Но, держа в уме свою мелодию, он встал в один ряд со всеми музыкантами и закрыл глаза.
    Вдруг музыка прекратилась. Дима удивлённо открыл глаза. Флейтистка скрылась за радужной перегородкой. А перед Леонидовым появились клавишные ряды, за которыми из воздуха ваялись маленькие, большие и громадные трубы органа. Что-то сзади подбило его под колени и Дима сел прямо на жёсткую скамью. Леонидов заглянул под клавишные ряды и увидел множество педалей. Мальчик выпрямился, набрал в лёгкие воздух и, размахнувшись, впечатался пальцами обеих рук в клавиши. Раздался мощный призывной аккорд.
    По телу бывшего колдуна пробежали мурашки. Следом голова, руки, ноги стали верными проводниками между звучащей где-то в мозгах мелодией и органом. За мажорным началом Дима вдруг вспомнил о Лёше и в мелодию вплёлся грустный, но светлый мотив. Мощными звуками органа отзывались все его жизненные удачи и провалы, чистыми звонкими переливами отражались волшебные мечты Леонидова. Бывший колдун гордо глянул по сторонам. Из кабины космолёта на него смотрели широко раскрытые чёрные глаза Маркизы. Новая музыка разбудила девочку и та безмерно удивилась, обнаружив, кто выступает в роли страстного музыканта.
    Но Леонидов не прошёл горнило цветка и не смог раскрыть бесконечное совершенство своих мелодий. Он снял лишь вершки мотивов и, ощутив в мыслях пустоту, стеснительно отпрянул от органа и встал на ноги.  Орган и радужные стены стали медленно таять.
 - Молодец! – громко сказала Маркиза. – А теперь двигай сюда, пора в путь.
    Дима улыбнулся и побежал к подруге. Как только он упал в своё кресло, перегородка растаяла и показалась флейтистка. Знакомая музыка зазвенела в телах путешественников.
 - О, боже милосердный! – заныла Маркиза. – Быстрее, быстрее отсюда!
    Она дважды рванула за рычаг и космолёт лихо помчался по шоссе. Быстро появились и так же быстро исчезли радужные узоры в воздухе. Маркиза сбросила скорость.
 - Тебе, правда, понравилось? – спросил Леонидов.
 - Как ты играл? Конечно, - горячо подтвердила Маркиза. – А чьи это пьесы?
 - Мои, - скромно ответил Леонидов.
 - И страстно, и просто. Мотивы до сих пор у меня в голове звучат, как флейтистка ни старается. Молодец! – повторила Маркиза.
    Дима зарделся.
 - Мы въезжаем в зону художников, - торжественно объявила Маркиза. – Небольшой привал.

 * * *

    Зона художников представляла собой покрытую ярко-зелёной травой равнину, на которой были расставлены разного размера холсты. Десятки готовых картин соседствовали с вечно свежими, покрытыми грунтовкой холстами. Многие художники работали над громадными картинами, часто пользуясь стремянками. Кисть появлялась в их руках прямо перед мазком, вспыхивая нужной краской. Музыка перед зоной художников значительно затухала, переходила в полутона и по отношению к ней картины стояли лицевой стороной, не оставляя сомнений в том, что являлось катализатором творчества зоны. Приглушенная музыка вернула к активной жизни Маркизу. Она активно оглядывалась и, толкая Леонидова локтём, обсуждала достоинства уже готовых картин. Дима, кивая головой, всё внимание отдавал открывающейся панораме. Широкая зелёная равнина, покрытая, как цветами, картинами, вдали переходила в невысокие холмы, покрытые рощами. Затем виднелись  голые серые холмы. Далее в сумерках поражали страшными стенами почти чёрные горы. И всё это прорубало ведущее от поперечных гор шоссе. Если ранее оно поднималось над городами и зонами, здесь оно было вровень с покрытой травой местностью. Затем шоссе врезалось в холмы и уходило вниз вплоть до темени.
    Маркиза снова толкнула друга локтём.
 - А-а, что? – встрепенулся Дима.
 - Где ты летаешь? Я говорю, что в городе скульпторов я всё слушала приговорку: «Вот бы получилось такое же чудо, как в зоне художников».
 - Чудо? – переспросил Леонидов, осматривая окрестности.
 - Я в подходящий момент переспросила детей и получила единодушный ответ. Они утверждали, что каждая готовая картина в зоне художников обладает светлыми чарами. Поэтому, собственно, детей хватает лишь на одну картину. Затем они безвозвратно исчезают в зоне сумерек, - Маркиза хитро прищурилась. – Я сразу подумала, что нам в космосе светлые чары не помешают.
 - «Бойся амулетов!» – инстинктивно повторил слова мастера Леонидов.
    Маркиза отмахнулась.
 - Это всё былое! Вот ты замечательно играл на органе, нарисуй так же талантливо картину для нашего будущего. А я посижу, подожду.
    Леонидов задумался.
 - Я в цветах не разбираюсь, - наконец сказал он. – Я бы рисовал чёрно-белую графику под звуки органа. Его я здесь не слышу. И вообще, амулеты… - Дима поморщился.
 - Это не территория мастера, - возразила Маркиза.
 - Всё равно. Мастеру я верю… Пойми меня, - Леонидов пытался говорить с подругой душевно.
 - Да я понимаю, - Маркиза вздохнула. – Но впервые в детских городах рушатся мои планы. Не знаю, заслужила ли я это?
    Леонидов посмотрел на поникшую Маркизу, медленно поглаживающую штурвал.
 - Я рисовать амулет не буду, - сказал он. – Но ты можешь выбрать себе маленькую картину. Только, пожалуйста, не навязывай мне её. Я не хочу изменять своим принципам.
 - Я мигом, - обрадовалась Маркиза и спрыгнула на траву слева от космолёта. – Возьму одну и мы поедем.
    Девочка металась по окрестности, разыскивая подходящую картину. Она даже несколько раз останавливалась около работающих художников, но, в конце концов, выбрала подходящую красоту и формат. Держа картину перед собой, Маркиза бросилась к космическому кораблю. Леонидов облегчённо вздохнул и уставился на ровную стрелу шоссе. Но подругу Дима не дождался. Изумлённо осмотрев зелёную равнину, Дима увидел Маркизу, застывшую перед очередной небольшой картиной. В следующий момент девочка решительно сняла её с мольберта и, пристроив к первой, уже пешком пошла по направлению к космолёту. Леонидов с интересом следил за подругой. Та шла, интенсивно оглядываясь по сторонам и у самого космического корабля свернула куда-то назад, к зоне музыки.
    «Нам предстоит вместе провести вечность, - подумал Леонидов. – Но насколько мы разные! То, что я уважаю, она ни в грош не ставит, на музыке она засыпает. Всей этой цветастой равнине я предпочёл бы одну мощную графику. А она бегает здесь как по модному магазину в старом мире.»
    И здесь у ступенек появилась Маркиза. В руках она держала три картины и вопросительно буравила своими чёрными глазами Леонидова. Тот понимающе кивнул и пододвинулся к подруге.
 - Давай картины, - предложил он.
    Маркиза молча передала своё сокровище Диме. Леонидов положил картины на кресло Алексея.
 - Подвинься! – услышал он звонкий голос Маркизы и послушно сел на своё место.
 - Вперёд, Димка! – весело крикнула черноглазая девочка и рванула за рычаг. – Наш сумрак!
    «Как воодушевляют её мелкие победы, - подумал Леонидов и следом какая-то невидимая волна с кресла Алексея накрыла его. – А вообще-то, чего зря бурчать? Её энтузиазм многого стоит.»
  А космолёт в это время уже мчался к рощам.

* * *

    Рощи раскинулись на невысоких холмах, по обе стороны от шоссе. Высокие вечнозелёные деревья имели опушки в виде цветущих кустов. При въезде в рощи музыка в телах путешественников смолкла совсем. Зато в воздух поднялись с десяток чудесных птиц. Распушив разноцветные огромные хвосты, паря на величественных белых крыльях, они как бы рассматривали гостей.
 - Смотри, - Леонидов показал рукой на ближайший правый холм.
    Маркиза с трудом отвлеклась от волшебных птиц и увидела между деревьями грациозную лань. Они встретились взглядами, а в следующее мгновение лань уже мчалась, цокая золотыми копытами, через шоссе.
 - Красота! – прошептал Леонидов. – Давай внимательнее посмотрим.
    Маркиза машинально остановила космолёт.
    Лань тем временем промелькнула через холм, а на следующем холме её встречал король-олень с серебряными рогами. Тепло, но с достоинством поприветствовав друг друга, они уставились на космолёт.
 - Мне это не нравится, - заметила Маркиза и потихоньку двинула космолёт вперёд.
 - Ты чего? – удивился Дима.
 - Я медленно. Ты всё успеешь рассмотреть.
    В это время на один из правых холмов из зарослей деревьев и кустов выскочили два необычных коня. Алый конь был подобен пламени, могуч и непоседлив. Он строго посмотрел на космолёт и, взмахнув огненной гривой, одним прыжком скрылся среди деревьев. Его товарищ был чуть мельче, тёпло-канареечного цвета, белогривый. И значительно ленивее. Конь чуть потоптался на месте, попятился назад, затем прыгнул, расправил крылья канареечного цвета и, сильными взмахами удерживая себя над деревьями, полетел за алым конём. Прежде чем нырнуть вниз, он оглянулся и одарил своим светящимся взглядом Леонидова с Маркизой.
 - Пегас! – воскликнул Дима.
 - Боже мой, я всё поняла, - в свою очередь сказала девочка и резко прибавила газу.
 - Подожди, - схватил её за руку Дима. – К нам единорог выходит.
    Слева, не торопясь, с холма спускалось сказочное животное лазурного цвета, похожее на огромного безгривого коня с острым завитком рога на лбу и шикарнейшим хвостом.
 - Мне достаточно посмотреть ему в глаза, - буркнула Маркиза и на секунду повернула голову в сторону единорога. Затем, насупившись, снова уставилась на шоссе. – Дима, я тебе всё объясню, только выедем отсюда.
 - Зачем? – досадливо поморщился Леонидов и вдруг снова воодушевился. – Смотри, кентавры. Точно, кентавры! И справа, и слева, - бывший колдун, высунувшись по пояс из кабины, замахал им обеими руками.
    Один из кентавров ответил ему взмахом мускулистой руки. Другой еле заметно кивнул головой.

    Маркиза гнала космолёт вперёд и остановила его у границы зелёных рощ и серых сумрачных холмов. Волшебные птицы разочаровано скрылись в верхушках деревьев, сказочные обитатели разбрелись по своим лежбищам, а Маркиза обратилась к Диме.
 - Это не звери и птицы, - убеждённо сказала она. – Их здесь не может быть. Это дети. Я по глазам увидела. Глаза усталых детей.
    Леонидов задумчиво погладил подбородок.
 - Рощи превращают детей в зверей? – наконец выдал он догадку.
 - Мы же не превратились.
 - Ну, мы мало пробыли… - пробормотал Дима с сомнением.
 - Как можно желать превратиться из человека, тем более не из старика, а ребёнка, в животное, пусть и сказочное? Не понимаю! – развела руками Маркиза. – Я всю предыдущую жизнь изгоняла из себя зверя, чтобы появиться в образе, несущем в себе идею развития, а здесь…Просто сердце кровью обливается!
 - Вот именно, - вдруг осенило бывшего колдуна. – Маркиза, откуда у погубленных детских душ идея развития? Муза осталась в старом мире с Создателем. Здесь нет времени, только предопределение.
 - Да, да, - грустно закивала Маркиза, - бедные дети не развиваются, не растут. Они лишь утоляют свою жажду в белом свете, в тепле и приключениях. Повторяться им противно, они светлые создания. И когда детям всё надоедает, они пробуют себя в виде сказочных созданий в далёких рощах. Это шаг отчаяния! Поэтому столько усталости в их глазах.
 - А дальше что? – спросил Леонидов.
    Маркиза пожала плечами.
 - Вдруг дети, когда им надоест быть такими сказочными существами, - продолжил Дима, - здесь, в тени, за серыми холмами превращаются в драконов?
    Девочка от неожиданности вздрогнула.
 - Вряд ли, - с лёгкой долей сомнения ответила она. – Этот мир без зла. Хотя выхода для детей я действительно не вижу.
 - Последствия жестокого поступка Музы, - поддержал разговор Леонидов.
 - Бог с ней. Это всё уже в далёком прошлом. Похоже, Дима, рушатся мои планы. Не будет массовых стартов космолётов  с увлечёнными детьми, радостных встреч и переплетений судеб в далёких галактиках. Космические сказки умерли, не родившись, - девочка горько вздохнула. – Но делать нечего, поехали.
    Космолёт, послушный движениям штурмана Маркизы, медленно двинулся вперёд.

 * * *

    Между тем, цветок скрылся за зелёными холмами и путешественники оказались в глубокой вечерней поре. Голые серые холмы, как в сказке, венчались ажурными тёмными беседками, в большинстве своём пустыми. Но появлялись беседки с детьми. Те сидели неподвижно, откинувшись на спинки скамеек или склонившись над круглыми столиками. В одиночестве или в компании своих друзей.
 - Спят они, что ли? – спросил Леонидов Маркизу.
    Та вздохнула и ответила:
 - Надо, Дима, взобраться и посмотреть. Может, им нужна помощь.
 - Мне?
 - Дима, я – штурман космолёта.
 - А я что – мальчик на побегушках?
 - Зачем ты так? – Маркиза поморщилась и остановила космолёт.

 - Хорошо, - сказала она грустно. – Забудем о том, что я – девочка, а ты – парень. На какой холм мне взбираться? Мы ведь должны всё на пути исследовать, нельзя оставлять за спиной белые пятна. Чтобы совесть потом не мучила.
    Леонидов внимательно осмотрел местность вокруг космолёта. Мрачные отвесные горы вдалеке венчали невесёлую картину. Тишина и покой в беседках. Но справа на склоне одного из холмов вырисовалась тёмная фигура мальчика. Мальчик лежал на спине, раскинув ноги и положив голову на левую руку.
 - Смотри, - Дима показал на мальчика. – Не сердись, Маркиза. Я сейчас всё выясню.
    Леонидов спрыгнул на шоссе и побежал к мальчику.
    Тот оказался голубоглазым блондином. Он с отчаянием смотрел на тёмное небо. И Диме показалось, что в голове у блондина крутились тяжёлые взаимоисключающие мысли. Леонидов не поленился и вскарабкался на ближайший холм. В беседке сидели две девочки. Осмотрев неподвижные фигуры, бывший колдун нашёл подтверждение своим выводам. Затем он осторожно прикоснулся к шее одной девочке и запястью другой. Пульс прослушивался чёткий и последовала реакция девочек. Они слабо повернулись, осмотрели пустыми глазами Диму и опять впали в анабиоз.
    Леонидов оставил их в покое и спустился к космолёту. Тот уже медленно двигался по шоссе. Дима поднялся по ступенькам в кабину и удобно устроился в своём кресле.
 - Едем в полный мрак? – спросил он Маркизу.
 - К звёздам, Дима, к звёздам! – оптимистично ответила подруга.
 - Мы так долго находились в свете цветка, что меня угнетает этот поздний вечер.
 - Пройдёт, - уверенно сказала Маркиза. – Что там с детьми?
    Леонидов потянулся и расслабился.
 - Если в одном предложении, - Дима немного помолчал, - для детей у них нестерпимо тяжёлые мысли.
 - Нет развития, - сделала вывод Маркиза и прибавила скорость. – Один мой знакомый вертолётчик хотел разбросать над беседками книги города писателей. По-моему, вряд ли их здесь бы читали.
 - Да уж! – согласился Леонидов.
    Оставшиеся холмы дети проехали молча.
 - Пожелаем малышам удачи, - вздохнула Маркиза. – Прощайте, детские города. Въезжаем в горы.

* * *

    Иссиня-черные горы нависли с обеих сторон шоссе. Давление этих голых громадин на психику детей трудно было переоценить. Но Маркиза включила мощные фары, ещё прибавила скорости и потихоньку страх стал отступать.
    В свете фар горы отражались металлическим блеском. Впереди приближалась голая равнина, небо над которой было чернее гор.
    Маркиза катила космолёт до тех пор, пока шоссе между горами далеко позади не превратилось в узкую серую полоску. Затем она резко остановила машину, погасила фары и зажгла вместо них маленькие габаритные фонарики по всему объёму космолёта.
 - Будем экономить энергию, - пояснила Маркиза Леонидову. – Здесь цветка нет.
    Дети спустились на землю.
 - Ты смотри,  какие облака, - удивился Дима. – Нигде ни одной звёздочки.
    Не считая слабо освещённой габаритными огоньками площадки вокруг космолёта, единственным лучиком света в этой чернильнице было далёкое шоссе.
 - Да, так грустно взлетать, - отозвалась Маркиза. – Можно подождать, пока тучи разойдутся…
 - Даже слабого ветерка нет, - перебил её Дима.
 - Горы, горы, - согласилась Маркиза. – И уезжать далеко не хочется, вдруг Лёшка явится.
    Леонидов благодарно посмотрел на подругу.
 - Значит, настало время использовать приборы научного города, - сделала заключение Маркиза. – Заберусь-ка я в кабину, определю состав этих мрачных облаков, просмотрю скопления звёзд и намечу наш маршрут полёта.
 - Ты всё это сможешь сделать? – вежливо спросил Дима.
 - Конечно. У нас всё серьёзно, - ответила Маркиза и скрылась в кабине.
    Леонидов присел рядом с космолётом и стал рассматривать поверхность освещённой равнины. Во-первых, телом бывший колдун ощутил внутреннее тепло земли. Во-вторых, поверхность была идеально ровной, без бугорков, вмятин и трещин. В-третьих, нигде не было ни одной травинки, ни одной пушинки. Леонидов провёл ладонью по земле. Ни одной пылинки не поднялось в воздух. И в то же время поверхность была не каменной, а как бы крепко сбитой землёй.
    «Странное место, - удивился Леонидов. – Подобного в старом мире я не помню.»
    Дима тихо задумался, сидя у космолёта. Потом его мысли превратились в сон. Разбудил его отчаянный крик Маркизы:
 - Дима!
    Леонидов встрепенулся и увидел испуганную подругу, которая, шатаясь, спустилась с кабины космолёта и села на землю рядом с ним. Её широко раскрытые чёрные глаза смотрели куда-то вдаль.
 - Дима, - тихо повторила она. – Нет ни звёзд, ни облаков.
 - То есть? – не понял Леонидов.
 - Ничего нет.
 - Это что получается, мы в западне?
 - Ничего нет. Катастрофа.
    Путешественники замолчали, обдумывая ситуацию.
 - Может, есть с другой стороны неба, планета ведь круглая, - предположил Леонидов. – Или звёзды очень-очень далеко, так, что они и не видны?
 - Дима, космос пустой. Ни волн, ни частиц.
 - Что же делать? – спросил Леонидов.
 - Обратно я не поеду, - категорически отрезала Маркиза.
    Дима вспомнил детские города и понял, что это были одноразовые приключения. Ему ужасно не хотелось возвращаться туда, даже к светлому апостолу, плыть по Океану Тайн, бродить по Лесу Чудес. Не говоря уже о старом проклятом мире.
    «В этом мире все события идут поступательно, пусть без трагических смертей, но и без новых шансов на успех», - сделал вывод Леонидов.
 - Неужели мастер ошибся? – повис в воздухе вопрос Маркизы.
    А Леонидов в мыслях сравнил себя и Маркизу с детьми на серых холмах и подумал, что когда-то энергия в космолёте закончится, огоньки погаснут, они окаменеют от вечной неподвижности и превратятся в памятник несбывшимся надеждам.

    Но наступил миг, когда вместо серости по шоссе прорвался яркий свет. На равнине появился мальчик. Он бежал, откинув голову назад. По его контурам пылал золотой огонь несравнимой силы. Вот малыш оттолкнулся и буквально взвился в небо. Летел он с ускорением, небо как бы всасывало его. Где-то в космосе малыш вспыхнул, на мгновение озарив светом всё вокруг и превратился в устойчиво яркую звезду.
 - Оп-ля! Вот это фортель! – только и сказала Маркиза.
 - Этот мальчик с серых холмов, - уверенно сказал Дима.
 - Безусловно, - согласилась Маркиза. – Вот какой он нашёл выход.

    Серое шоссе опять вспыхнуло. На этот раз свет шёл от девочки. Путешественники молча наблюдали её превращение в звезду.
 - Живое переходит в неживое. Земная трагедия и здесь нашла себе место, - прокомментировал Леонидов.
 - Я не согласна. Чувствую, здесь что-то не так, - почесала затылок Маркиза.
    Новый огонь появился на шоссе.
 - Ты смотри! – вскрикнула Маркиза. – Прямо какой-то звездопад наоборот!

 * * *

    Небо постепенно наполнялось звёздами. Дальний свет приоткрыл равнину, рассеяв черноту. Маркиза поднялась в кабину, отключила габаритные огни и переключила космолёт на питание от дальних звёзд. Она посмотрела сверху на одиноко сидевшего Леонидова, глубоко вздохнула и в последний раз спустилась на равнину.
 - Ну, что, Дима, будем делать? – спросила она. – Ждать апостола?
    Леонидов отрицательно помотал головой и горько сказал:
 - Не бросит он детские души.
    Маркиза присела рядом с другом и склонила голову ему на плечо. Время от времени новые дети на их глазах превращались в звёзды, пока с шоссе не появился рекордный свет. Взявшись за руки, в космос бежали два мальчика и две девочки.
 - Смотри! – крикнул Леонидов. – Маркиза, узнаёшь их?!
 - Конечно! – возбуждение перешло и к Маркизе. – Это четвёрка с города скульпторов. Точно те же позы.
    Дети вознеслись в небо и где-то в своём уголке неба превратились в первое созвездие, осветив на мгновение всё вокруг. Маркиза успела увидеть и стену гор, и бескрайнюю плоскость пустыни. Когда темень вернулась, в её голове стала рождаться новая мысль.
 - Постой, Дима, - медленно сказала она.
 - Мне некуда идти, - усмехнулся Леонидов.
 - Я всё поняла, - страшным голосом произнесла Маркиза, не обращая внимания на реакцию друга. – Они знали о своей судьбе. Ещё в радуге, а может, даже в цветке, они узнали, чем им предстоит стать. Поэтому они так избегали тем сумрачной зоны и звёздных путешествий. Предопределение – закон этого мира.
    Леонидов грустно посмотрел на небо.
 - Наверное, ты права, - наконец сказал он. – Отсюда их лихорадочные поиски всё новых приключений. Хотели успеть наиграться.
 - Ты не понимаешь! – Маркиза вскочила на ноги. – Дима, пошли быстрее!
 - Куда?
 - В космолёт, куда же ещё?!
    Леонидов послушно, вслед за Маркизой влез в кабину и плюхнулся на своё кресло. Черноволосая и черноглазая девочка лихорадочно включала приборы, моторы, мощные фары. Затем взялась правой рукой за штурвал, а левой – за спрятанный в нише ярко-красный рычаг.
 - Небольшой разбег – и мы летим к звёздам, - сообщила она Леонидову. – Хоть и был ты колдуном, но не понял главного, - сказала Маркиза ни с того, ни с сего, - Это живой космос!
    Леонидов подозрительно посмотрел на подругу.
 - У тебя какое-то буйство фантазии, - произнёс он.
 - Смотри, Дима, В этом мире нет следов зла и трагедии – а ведь в звёзды переходят дети.
 - Детские души, - уточнил Леонидов.
 - Здесь они всё-таки дети. Дальше – с чего бы ради четвёрка в городе скульпторов воспевала свой переход в звёзды? Ведь по понятиям клятого старого мира это воспевание смерти! Чушь! За всё время их пребывания в детских городах внутренний мир детей рос подобно цепной ядерной реакции. Вначале они упиваются приключениями, затем внешняя активность замедляется, начинаются духовные контакты. И настолько душа и тело расходятся, что в беседках дети впадают в ступор. Наконец, наступает момент и они переходят в новое, достойное их измерение. Ведь погубленные дети – самое большое сокровище старого мира, неоценённое Великими в их жадности и жажде власти сокровище. Отныне они недосягаемы и в своём предопределении будут развиваться и общаться только с себе подобными. А нам они представляются в виде звёзд. И я уверена, возле них масса замечательных планет-спутников, где мы вполне сможем путешествовать. Здесь всё живое. Живой космос – альтернатива строгой иерархии космоса старого мира.
 - Ты знаешь, как-то не прельщает в виде микробов ползать в телах увеличившихся детей, - поёжился Леонидов.
 - Не то, Дима. Звёзды – это как… не хочу говорить, как тень. Как отпечаток руки на влажном песке, как послание в луче света от их измерения нашему. А ты рассуждаешь, извини, примитивно.
 - Трудно за твоими мыслями угнаться, - признался Леонидов. – Где ты всему этому научилась?
 - Я много кем была, - усмехнулась Маркиза. – Перед нами живой космос, новое чудо. Но мы будем в нём, увы, Адамом и Евой. Не составят нам кампанию дети из здешних городов. Я надеюсь, что мы всё-таки повзрослеем. И если когда-нибудь кто-то, например, Лёша, при гибели человечества в старом мире, или ещё некто достойный заглянет в эту чёрную равнину, да ещё додумается заказать в научном городе космолёт и полетит следом за нами к звёздам, то он на планетах познакомится с нашими потомками, а где-то в глубине космоса встретится и с нами, потому что смерти здесь нет.
 - А вернуться мы сможем? – спросил Дима.
    Маркиза отрицательно помотала головой.
 - Судя по приборам, равнина является узким переходом в мир звёзд. Она ничего не отражает ни в какую из сторон. Мы из космоса просто её не обнаружим.
 - Ну что ж, - вздохнул Леонидов, – раз так определено, дёргай за свой красный рычаг.
    Он приветливо улыбнулся Маркизе, а сам подумал:
    «Прощайте, все мои друзья, все мои воспоминания, да и вся моя былая жизнь навсегда! Мне надо будет увидеть в этой черноглазой девчонке подругу жизни, радоваться новым открытиям. В общем, перейти в новое измерение, как это сделали детские души.»
    Маркиза дёрнула за красный рычаг и космолёт после стремительного разбега оторвался от равнины. И в душах детей заиграла новая музыка приключений.

2006 г.