2
Б
оря, я не могу понять тебя, какого черта ты не подходишь к телефону!- возмущенно проговорила его жена, влетев к нему в кабине. – Целый день звоню, что случилось?!
- Что, произошло несчастье? - как-то потусторонне спросил Журавлев,- тебе не нужно приезжать сюда по любому поводу, даже если ты не можешь дозвониться.
- Ты так спокоен?!- Борис посмотрел на нее и понял, что сейчас она заведется, и скандала ему не удастся избежать ни как,- каждый день кого-нибудь взрывают, идет... война, - она запнулась и потом более твердо добавила,- необъявленная война.
- Ирина, у меня много работы, я был занят.
- Неужели так трудно обзавестись сотовым телефоном,- казалось, она сейчас вспыхнет словно спичка, поднесенная к огню,- мне не нравиться каким ты стал, ты отдаляешься от меня и сына.
- Так, выйди из моего кабинета,- это было произнесено тихо, но грозно и Ирина немного отпрянув, свела брови, он ни когда не говорил таким тоном. Что-то действительно случилось.
- Я поняла, я... я просто разнервничалась,- она не на шутку испугалась, понимая, что сейчас не лучшее время для воспитания мужа.- Дома поговорим.
- Я тебе что сказал,- начал заводится Борис,- не надо приезжать сюда и устраивать здесь истерики, если я посчитаю нужным, то объясню тебе, что к чему, нет – значит, нет. Ясно?!
Ирина вздрогнула всем телом и, фыркнув, открыла дверь.
- Ясно!- нарочито громко ответила она, не забыв, посмотрев на секретаршу, которая выглянула из-за своего компьютера.
- А ты что вылупилась? Ты там печатаешь, вот и печатай!- прикрикнув на секретаршу, Ирина почувствовала себя лучше и, не дожидаясь, что скажет на её выпад супруг, поспешила к выходу. Двери то же досталось, когда она с грохотом захлопнулась, секретарша Маша и Журавлев вздохнули спокойно.
- Может вам сварить кофе, Борис Германович,- осторожно спросила Маша.
- В самый раз, Машуля,- улыбнулся он уголком рта, но эта улыбка не понравилась девушке, она тоже видела, что не все в фирме гладко и за спиной её шефа сгущаются тучи.- Да, и накапай немного коньячка.
- Французского, Борис Германович?
- Его самого,- уже более теплее ответил Журавлев,- и себе можешь налить, бедная моя девочка, тебе – то совсем ни за что влетело.
- Ничего,- пожала плечами Маша. Ей всегда нравился Борис Германович, он был хорошим начальником. Не приставал, когда у нее было плохое настроение, и не был по ее мнению озабоченным, как предыдущие ее начальники. Конечно, иногда она была не против, заняться с ним сексом и понимала, что это тоже входит в ее работу. Она же должна была быть своего рода психоаналитиком, если у него, бедняги, такая жена – стерва. Для нее основная работа не казалась, так важна, как забота о шефе, по этому, она ни когда с ним не спорила ни на работе, ни в постели. И видела, с легким ликованием, что ее семена дают неплохие всходы. Она не собиралась уводить его из семьи и знала, что так она лишится хорошей работы, богатого любовника и славной жизни.
- Садись, Машуля,- он пододвинул к себе стул и, взяв из ее рук подносик с коньяком и кофе, поставил его перед собой.- Эх, к черту все, поедем на недельку в Грецию, меня давно друг зовет в Салоники.
- С вами, Борис Германович, хоть куда,- сладко улыбнулась Маша,- но только вы забыли, что десятого у нас подписание контракта с немцами,- она нежно улыбнулась ему и, подавшись вперед за чашкой кофе, не забыла уловить его взгляд, блуждающий в глубоком вырезе ее блузы.
- Все из головы вылетело, черт побери, как они меня все достали, проклятые рэкетиры и зачем я только влез в долг к этому Раскину, только деньги, деньги. Всё высасывают до последнего, а у меня... сама понимаешь, тебе ли не знать, сколько сейчас навалилось на меня.
- Борис Германович, все будет хорошо, вчера я говорила с Антоном Александровичем, он обещал снизить себе проценты по вычетам за участие в доле нашей прибыли. Я думаю это более обнадеживающий вариант, вы можете обсудить проценты, и суммы перестанут быть столь астрономическими.
- Я все понимаю детка, но почему я должен платить им, они, что ли трудились, не покладая рук, когда я ставил на ноги эту компанию, как все это мерзко... что я не могу отказать им...
- Борис Германович, а почему нам не направить основную прибыль в оффшор, я знаю, что на Каймановых островах, самая успешная зона для инвестирования средств. Благодаря налоговым льготам они стали крупным международным банковским центром.
- Моё золотце, ты забыла, что они присылают к нам своего финансиста в конце каждого квартала, но твоя мысль интересна, - казалось, Журавлев немного оттаял, так как в его голосе послышалась теплая благодарность, он допил остатки коньяка и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза,- созвонись с Ивановым, что он порекомендует, пригласи его сегодня на ужин в семь вечера в ресторан на набережной.
- Я поняла, «Золотое руно»?
- Ага,- Журавлев, встрепенувшись, встал из-за стола и в упор, посмотрев на Машу, произнес,- я надеюсь, детка, что ты меня не подведешь, у тебя умная головка, и она всегда выручала меня, поэтому я тебе доверяю, но... хотя это уже не имеет значения.
Маша согласно кивнула, понимая, чего её босс всерьез опасается. Через несколько минут она уже договаривалась о встрече с Ивановым, руководителем коммерческого банка, с которым сотрудничал Борис Германович. Журавлев, немного успокоенный, занялся проверкой отчетов, которые ему предоставил его заместитель Дмитрий Воля. Борис всегда улыбался, вспоминая его фамилию. Это кличка или действительно фамилия, прямо спросил он Дмитрия в день их знакомства, на что тот предложил показать паспорт, но Журавлев, рассмеявшись, покачал головой, и пробормотал что-то типа, верю.
Его мысли вдруг вернулись к тому дню, когда он впервые увидел ту девушку, о которой ему рассказывала Елена Демьянина. Она была немного усталой, но чертовски очаровательной, от нее пахло жасмином и... Борис поймал себя на мысли, что ему нравится думать о ней и перебирать в своей памяти все то, что ощутил, когда она коснулась его руки, приветствуя их семью, звук её бархатистого нежного голоса.
Он провел рукой по волосам и содрогнулся, почувствовав влажные капли на лбу. Потом, отругав себя за безрассудные мысли, которые слишком часто стали посещать его, закурил, и совсем придя в себя, вернулся к работе. Сегодня ему предстояло обо всем договориться с Ивановым, он пододвинул к себе телефон и, набрав номер Воли, сказал, чтобы тот зашел к нему. Нужно было многое обсудить и выбрать такую тактику, чтобы в случае чего ни Раскин, ни Тэлль, ни о чем не догадались. Он вызвал Машу и велел приготовить ее чай для него и Дмитрия Анатольевича.
- Ему без сахара,- добавил Журавлев и, повесив трубку, отодвинул от себя бумаги, понимая, что все мысли его заняты предстоящим ужином с Ивановым.
http://www.proza.ru/2011/09/21/657