Глава 25
"Защитный амулет"
Витольд поднял на руки безвольное Мишкино тело, перенес молодого человека в его комнату, уложил на кровать. Парень коротко вскрикнул и протяжно застонал, будто увидел за пределами своего сознания нечто ужасное.
- Все хорошо... Не бойся, я рядом... Я с тобой... – Демон ласково погладил по побледневшему лицу, наклонился так близко, что уловил легкое дыхание, ощутил почти физически теплоту и нежность любимых губ, но коснуться не посмел, отстранился.
«Как же он похож... Одно лицо, когда спит... О, великие боги, не могу удержаться, как же тяжело находиться рядом с ним и знать, что он не тот, о ком я тоскую...»
Неожиданно Михаил открыл глаза, резко метнулся к демону и обнял, страстно, с жаром, вдавил с силой в себя, дышал глубоко и призывно, разжигая огонь желания. Витольд задохнулся, вмиг ощутив, что его сейчас обнимает вовсе не Мишка, знакомое чувство всколыхнулось в душе, по коже пробежали электрические всполохи силы, а глаза увлажнились от непередаваемой нежности, появившейся вдруг.
- Хозяин! – Выкрикнул с болью в голосе, надрывно, вкладывая в свой призыв всю ту тоску, всю невыносимую боль от разлуки с любимым. – Дитрих!.. Мой Дитрих!
Мечник повалил демона на спину, навалился всем своим весом, будто боялся, что Витольд начнет сопротивляться. Целовал страстно, безудержно, обнимал так сильно и так властно, заставляя таять в объятиях, растворяться в чувствах и теряться в пространстве и времени.
- Дитрих! Я так тебя люблю! – Стон переходил в шепот и его тут же гасили жаркие, требовательные поцелуи.
Дитрих отпустил, слегка отстранился, Витольд потянулся за ним, застонал от невозможности отпустить любимого, прижался, прильнул всем телом, уткнулся в теплую шею, поцеловал в пульсирующую, тонкую венку. И тут же снова оказался на спине. Хозяин с силой разорвал его майку, с хриплым стоном припал к соскам, принялся ласкать их, покусывая, причиняя боль мучительно-сладкого наслаждения. Демон стонал, подаваясь вперед, терся о живот хозяина, умолял не останавливаться.
- Я соскучился! Я хочу тебя! – Дитрих судорожно принялся расстегивать джинсы, стянул ненужную одежду с ног Витольда, тот помогал ему, двигая бедрами, но не решаясь разжать руки и выпустить любимого из своих объятий, страшась, что он может исчезнуть.
Наконец Дитрих с силой раздвинул его ноги, слегка приподнял и резко вошел, сделал очень больно, заставил изогнуться и кричать. Витольд отвык уже от этого, сжался, тихонечко заплакал, но все-таки подался вперед, принимая плоть господина до конца. Застонал, когда Дитрих начал двигаться внутри, подхватил темп, задвигался в такт с движениями любовника, не испытывая больше боли, падая в блаженное, такое невыносимое наслаждение, в, казалось, забытое чувство счастья и неудержимого экстаза.
Он закричал, изливаясь и чувствуя внутри себя пульсирующее, обжигающее желание Дитриха, его горячее семя, извергающееся, заполняющее изнутри.
- Я люблю тебя, Витольд! – Мечник прижал демона к своей груди, принялся целовать с новой силой, но вдруг отстранился, будто вспомнил о чем-то, посмотрел сурово, но почти тут же его взгляд сделался испуганным и растерянным.
- Дитрих?!
- Я очень боюсь! – Шепот срывался, выдавая настоящие чувства. – Я так боюсь!..
Дитрих спрятал свое лицо на груди демона, потерся щекой о гладкую кожу, поцеловал нежно и жарко.
- Мне невыносима сама мысль, что ты разлюбишь меня, Витольд... Настоящего меня... И влюбишься в меня оборотного.
Демон погладил пепельные волосы, ласково улыбнулся и покачал головой, отрицая страхи возлюбленного.
- Он... – Продолжил между тем Дитрих. – Он лучше меня, такой добрый и ласковый... Уж он-то никогда не назовет тебя «выродком» и бить не станет, даже если будет злиться на тебя за дело... Ты обязательно влюбишься в него и забудешь обо мне...
Дитрих задохнулся от переполнявших его эмоций, ни в силах вымолвить больше ни слова.
- Как ты можешь сомневаться в моей любви?! – Витольд взял лицо любимого в ладони, приподнял его, нежно прильнул к губам, поцеловал, заглядывая в его глаза, наполненные тревогами и страхом. – Тебе я позволю все, все что угодно, только ты и никто другой не сможет больше повелевать мной, я отдал тебе всего себя, и тело, и душу и буду принадлежать тебе вечно! Как бы ты не называл меня, я знаю, что ты любишь, и это наполняет мою душу светом. Захочешь наказать, только прикажи, и я в зубах принесу тебе плеть, на брюхе поползу к твоим ногам, вымаливая милость. Ты можешь меня убить, и я безропотно приму твою волю, все от тебя приму! Разве кто-то может сравниться с тобой, разве способен кто-то укротить меня так, как это делаешь ты? Ты мой бог, моя жизнь, моя сила и моя душа, - как ты думаешь я смогу существовать без тебя?..
- Все равно, я люблю тебя сильнее!.. – Прошептал Дитрих, обнял, прижался так сильно, что, казалось, раздавит, но Витольд не сопротивлялся, снова принимая хозяина, отдаваясь ему со всей своей страстью, дрожа под ним от наслаждения и восторга.
Мишка вздрогнул и проснулся, ощутив в душе непонятную нежность и одновременно с этим невыносимую тоску по чему-то невозвратно потерянному. Он с трудом открыл тяжелые веки, тут же встретил внимательный и настороженный взгляд Вольфа. Молодой человек дернулся в сторону и едва не ударился головой о стену, но оборотень подставил руки, обняв парня, и не позволил подопечному пострадать.
- Ты... Ты это чего?! – Не понял Михаил, все-таки отстраняясь от широкоплечего, рыжеволосого парня.
- А!.. – Вольф тут же выпустил Мишку из объятий и отпрянул от кровати, вскинув руки вверх, показывая, что не имеет никаких побочных намерений. – Я ничего такого не хотел!..
- Какого, такого? – Пробурчал Мишка, поднимаясь на ноги. – И что вообще случилось?
- Ну... – Рыжий вздохнул и поскреб затылок. – Ты упал в обморок, хозяин перенес тебя на кровать, долго пытался привести в чувства, но так и не смог, а потом приказал мне охранять твой покой, сам же...
- Где Дина?! – Отчего-то всполошился юноша, как-то резко и сразу вспомнив свой сон.
Вольф отвел взгляд и снова вздохнул.
- Она... Ну, понимаешь, тут такое дело... – Он стушевался, не зная, что сказать.
- Черт! – Мишка сорвался с места, бросился в комнату сестры и естественно ее там не обнаружил. – Ее унесли горлинки...
- Что? – Оборотень вошел следом и остановился в дверях.
- Я видел это во сне и даже гнался за ними...
- Да нет же, она собралась вдруг и ушла куда-то... – Выдохнул Вольф.
- Куда ушла? – Михаил бросил гневный взгляд на парня, тот пожал плечами и снова отвел глаза.
- Не знаю, она мне не сказала... – Пробубнил он.
- Ее похитили! – Оба, и Мишка, и Вольф вздрогнули и уставились на Инграма, так внезапно появившегося. – Ты прав, Михаил, ее унесли, не совсем правда горлинки, но сути это не меняет. Твою сестру похитили!
- Что?! – В один голос воскликнули оборотень и человек.
- Да ничего, говорю, что видел! Кстати, как ты там ее догонял, я тоже видел и пытался тебе помочь, только меня вышвырнули и не позволили вмешиваться.
- Кто ее похитил? – Мишка задохнулся от негодования, высверливая взглядом дырки в Инграме.
- Что ты меня-то пытаешь, я откуда знаю! – Возмутился демон. – И не смотри ты на меня как на врага народа, я что ли виноват, что ее забрали, я наоборот хотел тебе помочь, а теперь даже не знаю, что делать!
- А где Витольд? – Спохватился Мишка, оглядываясь и только сейчас замечая его отсутствие.
Инграм пожал плечами и перевел взгляд на Вольфа.
- Черт, я что знаю что ли куда он пошел! – Рыкнул оборотень, насупившись. – Сказал мне, чтобы я парня не расстраивал и придумал что-нибудь правдоподобное, а сам куда-то свалил! Может быть, это он и стоит за этим похищением и теперь, когда успешно дело провернул, сбежал?
- Ты в своем уме?! – Взвился Инграм, испуганно покосившись на Мишку, а тот совсем пал духом. – Не верь ему, господин никогда бы так не поступил, он не похищал Дину, думаю, что он ринулся выяснять, кто может быть причастен к этому делу.
- Да знаю я, вот только к кому может пойти демон, который без году неделя в этом мире и вообще о нем ничего не знает, и знакомых точно здесь не имеет?..
- Вот и я о том же... – Не сдавался Вольф.
- Уймись, придурок! – Осадил его брат. – Давно тебе от хозяина не доставалось, смотри, он же все слышит, получишь ты на орехи по его возвращении, мало не покажется.
Оборотень насупился.
- А что я, просто высказываю свои мысли и только, нельзя что ли?..
- Да нет, можно, отчего же нельзя, если ты мазохист и хочешь огрести по полной программе, то давай, флаг тебе в руки и попутного ветра! – Инграм коротко хохотнул и вышел из комнаты Дины. – Пока делать нечего, пойду я посплю, а то вдруг ночью спать не придется, ринемся на поиски и все такое...
Витольд сидел в уютной гостиной, рассматривая картины в тяжелых, позолоченных рамах. Он все еще находился под впечатлением недавнего свидания с Дитрихом, ощущая приятную усталость в мышцах и вспоминая напористые, но все же такие нежные ласки хозяина. Замечтавшись, демон протянул руку и взял из тарелки плюшку, красивую, золотистую витушку, щедро посыпанную сахаром.
«Дитрих любит такие!» - Подумал он, возвращаясь в реальность. Сейчас, в этом мире, где не действовала его сила, Витольд ощущал голод и с удовольствием ел человеческую пищу, наслаждаясь ее вкусом. А после любовных утех есть хотелось неудержимо. Плюшка оказалась очень вкусной. Витольд отхлебнул из чашки горячего ароматного чая. Снова вспомнил своего хозяина, улыбнулся и томно потянулся всем телом, чувствуя приятную дрожь в мышцах.
«Я уже и забыл, как это бывает... Не хочу расставаться снова, все сделаю, чтобы вернуть Дитриха и больше уже никуда не отпущу... Никогда!»
Демон вздохнул и резко обернулся, увидев в дверях знахарку.
- Все, гостей проводила, могу и с тобой пообщаться. – Проговорила она, накидывая на плечи цветную шаль. – Признаюсь, ты удивил меня своим визитом, я уж думала, что вы давно отправились к моей прабабке и решили все свои проблемы.
Витольд отставил чашку, серьезно взглянул на знахарку.
- Были дела, пришлось путешествие отложить, но тут случилась еще одна неприятность, сестру Михаила похитили, а я ничего не смог сделать, меня будто парализовало, словно я получил приказ от старшего и высшего демона: «не двигаться!», которому просто не мог сопротивляться. Такое под силу только моему отцу, но его присутствие я бы заметил сразу, а больше никто из демонов не может приказывать мне.
- Значит они все-таки забрали девушку...
- Они?! Кто ее забрал, Вы знаете?
Знахарка пожала плечами, плотнее закутавшись в шаль, будто озябла, хотя в квартире было очень тепло.
- Кто они не знаю, но расскажу тебе одну историю, а ты уж решай, важная для тебя эта информация или просто ничего незначащие воспоминания пожилой тетки.
Она улыбнулась, но улыбка эта скорее выдавала ее грусть.
- Одна моя подруга попросила помочь ее знакомым, у них очень сильно болел ребенок. Я согласилась, сказав, что если смогу, то обязательно помогу. В ту ночь разразилась страшная гроза, небо полыхало молниями, а ветер бился в окна, будто хотел проникнуть в квартиру. Я как-то сразу ощутила барьер, кто-то возводил защитные обереги вокруг моего дома, и не успела я распознать, что же это за магическая мощь такая, как в дверь позвонили. На пороге стояли двое: высокий мужчина в черном плаще и хрупкая, болезненного вида женщина, бедняжка едва стояла на ногах, поэтому буквально висела на руке своего спутника. Гость откинул полу плаща, и я увидела мальчика, он открывал рот, но вздохнуть не мог, горел от большой температуры и бредил, все время звал кого-то и просил его прийти на помощь.
«Не бойтесь, мы не причиним Вам вреда! – Пробасил незнакомец. – Нам сказали, что Вы сможете помочь, но теперь я и сам вижу, что мы пришли не зря!»
Гости вошли в квартиру, малыша уложили на диван, и я тут же напоила его отварами целебных трав, облегчив дыхание и сняв жар. В первое мгновение мне подумалось, что ребенка похитили, но потом я четко уловила родовую связь мальчика и молчаливой, темноволосой женщины. Сначала меня немного насторожило, что она слишком уж безучастна к судьбе больного сына, гостья даже не посмотрела на мальчика, уселась в кресло в углу комнаты и сидела там будто находясь в полусне или трансе. Но потом все объяснилось, - она была смертельно ранена, пришедший с ней мужчина пытался облегчить ее страдания, меня же она к себе не подпустила, да я и без этого знала, что ничем помочь бы не смогла. И уже много позже, когда она окончательно пришла в себя, я увидела с какой заботой и нежностью эта бедняжка баюкает ребенка, гладит его по волосам, что-то шепчет, успокаивая, будто заговаривая болезнь.
«Я вижу, что вы не простые люди! – Решилась я на разговор с гостем, когда сделала все возможное для малыша. – Ваша сила и сила Вашей спутницы имеет темное начало и я склонна считать вас демонами, хотя, признаюсь, сталкиваюсь с подобной мощью впервые. А у ребенка другая сила, но родовая связь с матерью очень крепкая... Мальчик все время зовет кого-то, думаю отца, вы от него убегаете?»
Признаюсь, что приняла этих двоих за пару любовников, похитивших мальчика у отца и теперь спасающихся бегством.
«Вы правы, мы беглецы... – Мужчина не стал врать и это мне сразу же понравилось, и расположило к нему. – И да, Вы все правильно сказали, мы демоны, но Вы не должны нас бояться, вопреки бытующему мнению, мы не злодеи, да и бежим мы не от отца ребенка, а от тех, кому нужна сила этого мальчика. Как видите, он умирает, я должен провести обряд разделения, пока те, кто охотится за ребенком, не добрались до его души».
Он замолчал и устало вздохнул, взглянув на меня тяжелым взглядом, а я вздрогнула, когда заглянула в его глаза, в них отражалась вечность и невыносимая, глубокая боль, будто бы этот молодой человек прожил так долго и прошел столько испытаний, пережив страшное горе, что с трудом уже может выносить эту тяжкую ношу. Такие глаза бывают у глубоких старцев, измученных тяжелой, смертельной болезнью. Мне захотелось плакать от жалости, когда я увидела эту вселенскую печаль.
«Ну так что, Вы поможете нам?» - Спросил демон.
Я кивнула. Гость поднялся и принялся развешивать по углам комнаты странные амулеты, создавая защитный барьер. По мере как появлялась защита в гостиной, непогода за окном стихала, небо постепенно очищалось от темных грозовых туч и ветер больше не бился в окна. Вскоре после этого демон ушел, оставив у меня женщину и ребенка. Демоница все так же отказывалась от моей помощи, тихо страдая от своих ран. Она совсем не общалась со мной и не выходила из комнаты, все время проводила с мальчиком, обняв хрупкое, бледное тельце, укутав своей силой, не на миг не покидая сына, будто хотела отдать ему остатки жизни и спасти своего малыша. Но в целом она так и осталась безучастной и не проявляла абсолютно никаких эмоций. Вообще, моя гостья больше напоминала куклу с пустыми глазами, в которых застыла отрешенность и покорность дальнейшей судьбе, будто бы она уже готовилась к смерти и ее ничто больше не могло потревожить.
Спустя два дня демоница вдруг отошла от ребенка и застыла посреди гостиной. Мне казалось, что она мысленно общается с кем-то. Несколько минут ничего не происходило, потом женщина вскрикнула, впервые, наверное, проявив хоть какие-то эмоции, бросилась к сыну, обняла, принялась целовать его и вдруг неожиданно заплакала. А я увидела, как в углу комнаты заклубилась темная сила, завихрилась, искрясь синими молниями, и в этой тьме образовался радужный переход, наполненный теплом и белым, добрым светом.
«Пора!» - Я услышала этот мысленный призыв, но сразу же узнала голос демона, который приходил ко мне. – Прошу Вас, дождитесь меня и позаботьтесь о Михаиле!»
Демоница в последний раз взглянула на сына, в ее глазах промелькнуло отчаяние, но потом она отвернулась и вошла в переход, мгновенно растворившись в нем, а я осталась одна с больным ребенком на руках. Неделю я ухаживала за ним, отмечая лишь ухудшение болезни, ни отвары, ни целебные снадобья, ничто не помогало облегчить боли и страдание мальчика. Он умирал у меня на глазах, а я ничего не могла сделать. Вызывать скорую боялась, поскольку меня настоятельно просили не впускать посторонних в свой дом и не выносить Михаила из гостиной, где все еще сохранялся сильный, защитный барьер, оставленный демоном. Однако во мне проснулось сомнение, - я знахарка и умею лечить хвори, отводить беды и снимать сглазы и проклятья, только здесь не сглаз и не проклятье, а что-то иное нечеловеческое, что-то закрытое от моего знания и моего сознания. Я осматривала мальчика, пытаясь заглянуть в него, увидеть болезнь, забрать себе и освободить ребенка от хвори. Только сила невиданная, стальная, мощная, выталкивала меня, не позволяла приблизиться и запрещала помогать.
Все труднее стало поддерживать малыша в сознании, он все чаще впадал в беспамятство, но больше никого не звал, как я узнала позже, мать запечатала его память, подготавливая сына к обряду разделения. Мне по-настоящему было страшно, а в душе поселились паника и отчаяние, меня ужасала даже мысль о том, что не смогу выходить мальчика и он умрет у меня на руках. Я перестала спать, проводила рядом с больным все время, боялась оставлять его одного даже на минуту, выбираясь в магазин за продуктами, только когда Михаилу становилось немного лучше и он засыпал. В один из таких дней, когда я бегом бежала из ближайшего магазина, закупив продуктов сразу на неделю, меня окликнула старуха, одетая во все черное и с черным платком на голове, она сидела на скамейке и, кажется, поджидала именно меня.
«Эй, подожди! – Незнакомая женщина впилась в меня злобным взглядом, излучающим ненависть. – Знаешь, кого выхаживаешь?»
Мне показалось, что я попала в ловушку, на лбу выступила испарина, а по телу пробежал озноб.
«Отстаньте от меня!» – Сказала я, проходя мимо, мне не хотелось общаться с этой неприятной старухой.
«Бесовское отродье поселилось в доме твоем! – Бабка уже стояла на ногах, она подняла вверх руки, будто обращалась к небу. – Покайся и отдай ребенка, тем, кто сможет позаботиться об отпрыске проклятых! Внемли!»
Я содрогнулась от той жестокой, просто нечеловеческой злобы, которая окружала неожиданную обличительницу.
«Да она во стократ страшнее и хуже, чем те, кто называет себя демонами!» - Подумала я и тут же скрылась в подъезде, найдя в бегстве единственно верное спасение. Не помню как оказалась у своей квартиры и только когда закрыла дверь на все замки, только тогда почувствовала себя в относительной безопасности. Миша ждал меня в прихожей, он стоял босиком, тер кулачками заплаканные глазки и жалостливо всхлипывал.
«А где мама?» – Спросил мальчик.
На улице неожиданно сильно разорались вороны, все небо потемнело от тучи серых птиц. Я испугалась, подхватила Михаила на руки, укрылась с ним в гостиной, забилась в свое старое кресло, накрылась покрывалом с головой, обняла ребенка.
«Что же мне делать с тобой, маленький?»
Он потянулся ко мне ручонками, обнял за шею, прижался к щеке и тихонечко заплакал.
«Не отдавайте меня им, тетенька!»
Так и просидели мы с ним весь день до вечера, не решаясь встать и проверить, кружится ли в небе стая ворон, дежурит ли у подъезда страшная, черная старуха. А ночью появилось свечение в углу и открылся радужный переход.
«Спасибо, что позаботились о нем!»
Демон привел с собой маленькую девочку, она с интересом разглядывала мою гостиную, а я сразу же уловила связь малышки и той загадочной женщины, матери Миши.
«Это твоя сестра Дина». – Представил демон гостью Михаилу и тот, засмущавшись, спрятался за меня, не узнавая ни мужчину, ни свою сестру.
Прямо у меня в квартире, в гостиной, разложили большой, обеденный стол, на него положили детей, и демон, усыпив их, провел обряд, поместив часть Мишиной силы в Дину. Еще один день дети оставались у меня, шумели, бегали, играли. Ничто не напоминало о том, что еще недавно мальчик был серьезно болен. Мишка быстро привык к Дине и как-то сразу принял ее как сестру. Но я не сомневалась, что девочка ему не кровная родственница, даже больше, в ней не было ничего человеческого, будто пустой кувшин, заполненный силой. Но эти сомнения я оставила при себе. А уже на следующий день демон забрал детей. И встретила я их снова совсем недавно, в больнице, будто позвал меня кто к ним. Полгода ведь ходила, все думала, кто же звал меня, помогала кому могла, но никак душа не успокаивалась, а потом натолкнулась на Дину. Конечно она больше не создавала впечатление пустого кувшина, но все же, я сразу узнала ту девочку, пришедшую вместе с демоном для спасения «брата». Видимо обряд разделения не помог, Михаил снова смертельно заболел и нуждался в серьезной помощи.
Знахарка вздохнула и посмотрела на Витольда.
- Вот, собственно, и все, что я знаю об этих ребятах. А сказала, что ее забрали, так подумала, что тот демон, который привел ее, пришел и забрал обратно, такое ведь могло быть? А может это была та старуха, которая так хотела отнять Михаила...
Витольд пожал плечами, он внимательно выслушал рассказ, но и предположить не мог, кто были гости знахарки, да и та черная старуха, напугавшая ее. И Дину, как демонический сосуд он никогда не воспринимал, для него она являлась человеком, обычной девушкой, сестрой-погодком Михаила.
«Вот почему я сначала принял Дину за Дитриха, - она носитель его силы! Тогда кто так тщательно спрятал ее сущность, кому это понадобилось? Что за демон спасал Михаила и от кого, а его мать – демоница, возможно ли?! Если так, то кто она такая? Сколько вопросов и даже не знаю, где искать ответ...»
- Вижу, что заставила тебя задуматься. – Знахарка отвлекла демона от размышлений. – Знаешь, я вряд ли тебе смогу еще чем-нибудь помочь, но все-таки советую навестить мою прабабку и с ней поговорить. Она ведь и Михаила вылечить попытается, в беде не оставит, я точно знаю. Да и про похитителя Дины наверняка могла что-то слышать. Мир-то, он ведь слухами полнится, возможно, что и прояснится.
- Да, Вы правы, спасибо Вам! – Витольд поднялся со стула, еще раз оглядел гостиную и вдруг увидел в углу рядом с окном небольшой черный амулет. Он подошел и пригляделся. Сердце сжалось, а душа отозвалась ностальгической болью.
- А, это один из защитных оберегов того демона, при обряде разделения почти все сгорели, а этот вот сохранился, хотя и растерял свои магические свойства, сильно обгорев, но я все же не стала его снимать, подумала пусть останется как память.
Витольд не чувствовал силы амулета, но хорошо помнил такие в своей комнате, в мрачном замке отца, куда его доставили после гибели Светлолики. Именно такие обереги и охраняли покой детей темного властелина, а кто уж их сделал и кто пытался защитить детскую Витольд не знал.
- Если хочешь, можешь взять его себе. – Предложила знахарка, но Витольд отказался, он распрощался с гостеприимной хозяйкой и покинул ее дом.