Трогательная нежность махровых цветов вызывала у неё слёзы. А они, будто зная, в чём причина, наклоняли головки, благодарили за ласку и внимание, раскрывая при этом всё свое великолепие и тонкий, чуть уловимый аромат. Лариса присела на стульчик для прополки, прислушиваясь к неровному стуку сердца. Оно отзывалось на яркие краски лепестков ноющей болью.
- Однажды ты меня найдешь, - сказал он.
Его слова звучали надеждой. Вот только она потеряла нить этой надежды вместе с его смертью. А он? Что хотел сказать он, говоря ей это? Четыре года прошло. Как один день, как один долгий- долгий день. Ни каких событий, никаких поворотов, никаких изменений в жизни. Она остановилась, замерла на самом интересном месте, оставив ей суету никчёмных, и торопливых в своей размеренности, часов. Она его ждала. До сих пор. Обещал же.
Лариса сжала хрупкий стебелек, заключив бутон в колыбель ладони. Головка цветка прилегла на пальцы. С выращиванием этой красоты у неё было много волнений. Любое отклонение от нормы беспокоило, но если они набирали силу и цвет, от клумбы, расположившейся под навесом, невозможно отвести взгляд. Наклонившись пониже, она вгляделась в тоненькие прожилки желтого цветка. Его махровое одеяние, улавливало искры солнца, а затем, разложив на спектр, возвращало на лепестки. Нежность и восторг. Восторг и очарование. Как красиво! Он любил эти цветы, и каждый год они цвели для неё. Теперь только для него. Удалив завядшие цветочки, она улыбнулась. Эти изумительной красоты цветы привнес в её жизнь он. Привез как-то небольшой горшок с хрупкими лепестками и передал ей, пообещав.
- Ты влюбишься в них.
И оказался прав. Эти цветы, его внимание, их страсть. Их было много, но при этом всегда не хватало. А цветочки, когда приходил срок, распускались, подарив своё совершенство миру. Не раскрывая секрета нежной роскоши, они оставались всего лишь домашним цветком, смотревшимся немного странно за крашеной оградой дачи. Георгий ласкал цветы и с любовью смотрел на неё. Как она была счастлива. Его глаза, губы. Нежные слова и руки. Руки влюблённого человека. Они превратили её жизнь в сказку. Уплывая от всего сущего в лодке любви, она не замечала времени, не видела трудностей, пропускала мимо себя изменения в природе. В ней самой они тоже произошли вскоре, и только это имело значение. Ребенок был продолжением его.
И первый крик, и первый вдох были для неё всем. Но так уж рассудил бог. Крошечный комочек, в котором она не чаяла души, прожил всего лишь несколько часов и умер. Какая несправедливость! Твердая рука и сильное плечо, были для неё поддержкой. Общее горе сделало его ещё родней. Он был её Атлантом. Благословив любимого за выдержку и силу, она поднялась, она смогла идти. А он ушел. Совсем, как тот малыш, но медленно и страшно. Какая участь. И где взять силу, чтобы пережить. А он не стал прощаться, лишь тихо произнес.
- Мы встретимся ещё. Однажды ты найдешь меня, – и ... всё.
Его слова оставили ожеги. Она ждала. И эти вот цветы высаживала для чего-то.
***
Детская лопатка легко вошла в грунт. Обкопав огненно-красный цветок, она аккуратно перенесла его в горшок. Осень погубит клумбу, но этот она отнесет домой, в их спальню. Туда где стены слышали их шёпот. Тяжелая ноша её измучила. Она пожалела, что не поставила горшок в пакет. Однако, глядя на прекрасные цветы, отбрасывала ненужные сомнения. Нельзя хрупкое и нежное растение заточать в тесные границы. Они погубят его. Вот и несла, испытывая неудобство. Шла и злилась. Уже двигаясь к подъезду, обходя машину, услышала сирену. Неожиданный и резкий звук. Отпрянула в испуге и тут же налетела на другую. Ударившись, схватилась за колено. Вазон накренился и соскользнул с руки. Комья земли разлетелись по капоту. Физическая боль мучила не так сильно, как эта утрата. Красные вкрапления на черном фоне казались капельками крови. Она заплакала. Мужчина обошел машину и, хмурясь, понаблюдал за ней. Наконец, не выдержал.
- Да, не волнуйтесь так. Всё обошлось. За царапину я, так и быть, вас прощу.
Он улыбнулся, ожидая видимо ответа, но она смотрела только на бегонию, вернее на то, что от неё осталось. Не дождавшись ответа, мужчина продолжил сам.
- Вам повезло. Всё могло быть значительно хуже. – И упрекнул. – Когда идешь по дороге, по сторонам глядеть надо, а не мечтать о чуде.
Услышав слова, она отрешенно подумала: при чём здесь чудо?
- Я испугалась.
Он кивнул головой и предложил.
- Я вас провожу.
Всё ещё не отрывая взгляда от цветка, Лариса убрала слезинки с глаз и отказалась.
- Спасибо, я уже пришла.
- Да, знаю я. Так ещё на третий этаж подняться надо.
Отобрав ношу, он уверенно пошел к подъезду. Глядя ему в спину, запоздало сообразила. Это же сосед. Недавно въехал. Всего пол года как. А она не видела его, не замечала. Сделав шаг, поняла, что думает о нём. Кто он и, как зовут? Открыв двери широко, мужчина ждал её, а когда сравнялась с ним, вдруг, подсказал.
- Олег Александрович. Можно, просто Олег.
Кивнула головой.
- Лариса. – На миг споткнувшись, протянула. – Петровна.
И тут же разрешила.
- Но можно, просто - Лара.
***
Гостей она не ждала, и этот звонок во внеурочное время её удивил. Прийти, вроде, не кому. Поправив старенький халат, пошла к двери. Замочек щелкнул, дверь открылась, и она с удивлением всмотрелась в карие глаза. Он прятал руки за спиной и улыбался. Заметив недоумение, объяснил.
- А я с извинениями.
Пожав плечами, пошутила.
- За разбитое колено?
Его улыбка стала шире.
- О нет!
В пол оборота обернувшись, она взглянула на него. В руках Олег держал вазон бегонии. Их ярко-красные головки смотрели на неё.
- Я видел, как вчера вы огорчились. И вот! Это конечно не тот же самый, но, он очень похож.
- Проходите.
Она закрыла дверь и повернулась. Как странно. Четыре года ожидания прошли. Ушли. Закрытая дверь, она, цветок бегонии и этот человек.
Часы не остановишь. Цветёт бегония... .
***
Фото из интернета, спасибо автору.