ПРИТЧА О ЗОЛОТОМ АВТОБУСЕ
рис. Б. Исмаилова
Однажды молодой и потому жаждущий земной, сладкой, как талышская халва, мудрости — мудрен Кахин-Талыш вопросил старого — и потому разочаровавшегося в земной горькой, как таджикская первая редька, мудрости — дервиша Ходжу Зульфикара:
— О дервиш-странник многих дорог и собеседник многих мудрецов! Почему человек алчет путешествий?
Почему он устает от родного языка и народа и очага и уходит в долгие странствия к другим брегам и языкам и религиям и культурам?
Что томит и жжет душу его? какой огонь?..
Тогда дервиш сказал притчу о великом страннике веков Ходже Насреддине и Золотом Автобусе...
...Однажды великий странник Ходжа Насреддин — герой сорока трех стран и народов всем уже надоевший и никому уже не нужный потому что кончался XX век и никому уже не нужна была вековая мудрость великого мудреца и хмельная вечная сатира сменилась мелким бесовским глумливым быстротечным юмором глумословов и любовь к деньгам, к денежным иерогли¬фам стала испепеляющей и единственной, а любовь к деньгам — это любовь к грешной сладострастной тиранической плоти, — Ходжа Насреддин сказал в конце XX века:
— Люди Последних Времен полюбили деньги более, чем Слова Пророков и мудрость вечных мудрецов и более родного дома, очага, и семьи, и друзей и вожделенно нагих жен…
И я хочу уйти с земли, где царят деньги, где царят эти унылые бумажные иероглифы...
И Ходжа Насреддин вместе с древним ослом своим полег, слег в пыль на Великом Шелковом Пути в ожиданьи исхода.
Тут на дороге явился сверкающий Золотой Автобус и остановился около лежащего, пыльного, никому уже не нужного, уже постылого улыбчивого Мудреца.
Тогда Ходжа Насреддин обнял прощального тысячелетнего осла своего, с которым делил тысячелетние дороги — осел был сед и от ветхости уже давно не открывал глаз и только чуткий слезный нос с налипшими сухими мухами дернулся, двинулся тихо, прощаясь навек с беспокойным Хозяином.
Потом Ходжа Насреддин хотел заплакать от истомы прощанья, но слезы сочувствия не было, как травинки на солончаке, и Ходжа вошел в Золотой Автобус.
Там сидели китайцы, негры, американцы, французы, немцы, индусы, русские, иранцы, японцы, испанцы и другие человеки, но все они были коротко острижены и все были в голубых джинсах и голубых джинсовых рубахах, и в руках у них были японские приемники и звучала негритянская музыка барабанного истекающего соитья, и они улыбались и сверкали ровными мертвыми вставленными нечеловечьими зубами.
Ходжа за тысячи лет своих странствий освоил многие человеческие языки и попытался заговорить с китайцем на китайском языке, и с индусом — на хинди, с испанцем — на испанском, с русским — на русском, с иранцем — на фарси, но все человеки только улыбались в ответ и отвечали на английском! только на английском языке! и не знали родных слов своих!
Тогда Ходжа сказал, вскричал:
— Если ободрать, ощипать павлина, страуса, райскую мухоловку, синего дрозда, алмазного фазана, соловья — то все дивноперые, дивноцветные птицы станут лишь трепещущими ободранными курицами дрожащими! да!
Не дай Аллах многоцветный наш!..
И тогда все птицы станут лишь тварями голыми для кипятка интернационального супа! сатанинского кушанья!..
Красна птица перьем, а человек ученьем…
— Мудрец, скажи, когда Шайтан Дьявол придет в мир — то на каком языке всеобщем будет соблазнять совращать он слепых человеков?
Мудрец улыбнулся и сказал:
— Дьявол будет говорить на всеобщем английском языке, и те кто знают этот язык — поймут его и погибнут.
А те, кто живут в далеких селеньях и горах недоступных и не знают английский язык — те не поймут блудных слов Дьявола и упасутся...
И Ходжа Насреддин задремал в Золотом Автобусе где никто не знал родного языка.
Золотой Автобус бешено летел по кривым кишащим дорогам муравьиным, где мчались миллионы машин и человеков, и везде звучала фаллическая африканская музыка обезьяних соитий и английская поголовная кошачья речь туманила мозг.
Тогда от бешеной езды мудреца стало тошнить мутить ибо плоть его срослась с тихоходной плотью его осла и вознемогла вознедуговала от бешеного нечеловечьего движенья.
Тогда Ходжа Насреддин наклонился к гнилозубому чернобородому водителю Золотого автобуса и сказал:
— Я знаю куда ты мчишься!.. Остановись на миг и выпусти меня!
Иль не узнал меня мой тысячелетний спутник?
Тогда нежданно водитель пенно захохотал, выплевывая гнилые скользкие зубы, и Золотой Автобус бешено остановился сокрушая сминая своих покорных сонных насельников...
— Ангел Азраил! я узнал тебя! А твой Золотой вселенский Автобус общечеловеков мчится только в ад! Только в ад!..
Он мчится вспять! к Вавилонской недостроенной безбожной башне, где все человеки говорят на одном языке и строят ад!.. да!
А мне рано еще туда, брат шайтан!..
И опять древний никому не нужный Мудрец, выпав из Золотого Автобуса общечеловеческих ценностей, оказался в лазоревой пыли провинциального забытого Великого Шелкового Пути.
— Эй, мой родной осел! я предал забыл оставил тебя! я променял четыре твоих тихих кротких ноги на четыре сатанинских колеса! и чуть не умчался в ад!
А куда еще несут человеков бешеные колеса машин и крылья самолетов? только в ад!.. Только!..
И все машины и самолеты и все бешено бегущие ноги и лапы мчатся только туда!..
Ахххххх-хйя хххйя ххйя!..
Ай Аллах! прости любопытного, как женщина, меня!! дай еще кочевой родимой дорожной сладкой, как бухарская халва, пылью, летучим прахом подышать! поуповать!...
Тут на Великом Шелковом Пути в ночном тумане вызрел явился осел Ходжи Насреддина.
На некогда многошумном, а ныне опустевшем Великом Шелковом пути были только двое: мудрец и осел его...
Но Аллах был с ними!..
Но Аллах с небес глядел на них!
А Аллах — это все люди на земле — и те, что в могилах! и те, что в колыбелях и во чревах матерей! И те, что дышат на земле!
И потому мириады живых звездных глаз глядели с небес с упованьем и любовью на Ходжу Насреддина и осла его!
Да!..
Мир пешеходам святым двуногим муравьям земли!..
Всем...
...Но молодой мудрец Кахин-Талыш пустился в странствия в поисках Золотого Автобуса, ибо молодость алчет бешеных колес и летящих крыл, и не знает об аде...