В тот незапамятный осенний день я покидал Землю со спокойной совестью — Компания «Солтек Индастри Инкорпорэйтин», собственно, сотрудником которой я, Майкл Кавалонни, и являлся, в очередной раз отправляла меня в командировку. Как торговый агент, я должен был посетить с инспекционной миссией мало кому известный мирок под названием Кон-Дион. Задачи, что ставило передо мной руководство, ничем не отличались от целей предыдущих командировок — плановая проверка на предмет соблюдения обязательств по исполнению квот импорта нашей продукции. Особенных проблем не предвиделось: как правило, правления внеземных колоний не рисковали нарушать обязательства перед Компаниями. Единственный случай на моей памяти имел пять лет назад в системе Грифона-2, но все, наверное, помнят, что всё завершилось чуть ли не катастрофой. Компания приостановила поставки энергоносителей, а если вы уже забыли, на Грифоне-2 зимний период длится около семи земных месяцев.
Итак, в положенное время я прибыл на стартовую площадку Брумозо-Параизо, расположенную на плоскогорье Мату-Гросси, как раз поспев к очередному рейсу «Скайхедлера», орбитальной капсулы, что было предназначено доставить меня на борт «Циклопа». Именно на нем — носящем такое название грузовом корабле, принадлежавшем от носовых стабилизаторов до кормовых ускорителей одной из дочерней транспортной фирме опять же нашей Компании, — мне и предстояло отправиться в путь.
Следует сказать, что я отнюдь не любитель подобных дальних путешествий, они незаметно крадут из твоей жизни уйму времени. Каждый раз по возвращении домой ты снова и снова обнаруживаешь, что твои близкие и знакомые успели постареть еще на несколько лет, в то время, как для тебя субъективно прошло лишь несколько месяцев. И ничего не поделаешь, что и говорить, старая добрая релятивистская теория в действии. В результате общение и с теми и с другими постепенно сходит на нет, и как итог - о полноценной личной жизни приходится забыть. Учитывая то, что я в последнее время практически всегда в разъездах, это обстоятельство уже характеризует отношение руководства Компании ко мне должным образом. Но не в моем характере жаловаться, тем более имея на руках пожизненный контракт, прервать который могут только особые форс-мажорные обстоятельства, или соответствующее решение директоров Компании.
Должен отметить, что Компании в наше время представляют собой нечто большее, чем некогда, во времена, предшествовавшие Эре Всеобщей Консолидации, как утверждают некоторые историки. Тогда, они говорят, это были всего лишь мелкие коммерческие организации, целью деятельности которых было только получение прибыли, а политикой и общественной жизнью ведали так называемые “государства” и “правительства”, и то на определенных территориях. Но когда экономика Земли шагнула за пределы Солнечной системы, эти институты утратили свою силу и навсегда канули в прошлое. В современном мире термин “государство” потерял всякое значение. Компании, концерны, экономические блоки захватили все и вся, и стали носителями практически неограниченной власти. Большая часть населения Земли и ее колоний стали обладателями пожизненных контрактов, срок действия которых прекращается лишь со смертью их владельцев, и только немногие, в основном управленческая элита все тех же Компаний, получили право заключать свободные контракты, предоставляющие больше прав своим владельцам. Теперь с трудом верится, что когда-то было по-другому. Да и кто, собственно, верит этим историкам?
К счастью, в целях банальной экономии запасов воздуха и продуктов питания почти весь полет путешественники вынуждены проводить в бессознательном состоянии, – покоясь в гибернационных саркофагах, - благодаря чему у пассажиров остается не так уж много времени, чтобы растрачивать его попусту на подобные грустные, а самое главное, бесплодные размышления о давно минувшем. По уже сложившейся привычке я спешу как можно скорее прибегнуть к процедуре гибернации задолго до того, как корабль станет делать скачки при помощи преобразователя Дерри – Освальда. Всякий раз я испытываю неловкость, когда мой вестибулярный аппарат начинает бунтовать от ударной волны при каждом скачке. В тех же случаях, когда члены экипажа становятся очевидцами моего недомогания - и моего позора - они со свойственным космолётчикам высокомерием выдают по этому поводу одну и ту же шуточку о “морской болезни”, уже порядком набившей мне оскомину. Справедливости ради, следует отметить, что на Земле я неоднократно пользовался воздушным и морским транспортом, и ни разу не был подвержен подобным симптомам. Скорее уж речь в данном случае должна идти о “космической болезни”.
Однако во время этого полета не обошлось без неожиданностей. Не успел я, как мне показалось, погрузиться в темноту уже ставшего мне привычного транса, как вновь был разбужен. Должен признаться, весьма неприятная процедура! Прошло, наверное, не менее получаса, прежде чем до меня, тупо хлопавшего глазами, дошло, что сработала аварийная автоматика. В экстренных случаях, как например, при разгерметизации корпуса корабля, активируется система аварийного пробуждения пользователей саркофагов, дабы по замыслу конструкторов у всех был равный шанс вовремя добраться до спасательных шлюпов. В этот раз вроде бы ничто не указывало на то, что “Циклоп” терпит крушение. Единственным признаком внештатной ситуации могли служить лишь незначительные перепады искусственного тяготения, что явно было следствием активного применения маневровых ускорителей.
В целях рассеять не на шутку разыгравшиеся мрачные предчувствия я поспешил в рубку управления "Циклопа".
- Бортовые системы зарегистрировали прямо по курсу какое-то препятствие, - Гиз Спенсер, первый пилот, чей мутный взгляд свидетельствовал, что его тоже только что выдернули из саркофага, повернулся ко мне, - Кое-что крупнее “Циклопа”.
В дальнейших объяснениях не было необходимости, я и так в общих чертах представлял, что происходило. Как только радарные системы дальнего обнаружения зафиксировали объект с массой, превышающей допустимый предел, и к тому же в опасной близости от корабля, сработали предохранители, отключившие режим гиперпространственных прыжков: малейшие гравитационные возмущения могут сбить настройки преобразователя Дерри – Освальда. Последствия трудно себе даже представить, но то, что для космического корабля, движущегося со сверхсветовой скоростью, они будут катастрофическими, сомневаться не приходилось. И теперь “Циклопу” предстояло несколько часов ползти с черепашьей скоростью на обычных ускорителях до тех пор, пока не покинет зону предполагаемого риска. В течение этого времени в рубку управления поочередно заглядывали то один, то другой члены экипажа, но никому из них пока не суждено было удовлетворить своё любопытство. Каждый раз Спенсер выпроваживал их, причём, не стесняясь в выражениях, исключение было сделано лишь в отношении меня, хотя от моего присутствия в рубке то уж точно не было никакого толку. Но мое особое положение, как представителя Компании на борту, обязывало его к проявлению какой-никакой толерантности. И я в полной мере собирался воспользоваться своим правом.
- Есть новости?- в рубку уверенно прошел плотный мужчина с остатками рыжей шевелюры на голове, Стивен Макгрид, старший помощник капитана и по совместительству суперкарго на корабле. За его спиной маячило ещё несколько любопытствующих. И их можно было понять. Развязка неожиданного происшествия была близка и обещала стать самым интересным событием за весь текущий рейс. Спенсер молча покосился на старпома, небрежно расположившегося в кресле второго пилота (кресло штурмана занял я). Спустя пару минут он проговорил, обращаясь как бы сам к себе:
- Объект движется на пересечение с нашим курсом по вектору движения ”Циклопа”… Точнее это мы его нагоняем. Диаметр объекта предположительно – километра полтора. Расчетное время рандеву – минут через сорок, максимальное сближение с кораблем должно составить две-три тысячи километров… Тогда уже и можно будет говорить о более точной информации. Но ставлю месячный оклад это не астероид, и не бродячая комета, слишком уж велика у него скорость перемещения.
- Играешь наверняка,- Макгрид улыбнулся,- Забыл сказать, Маккинси из отсека связи перенастроил свои приборы и вот уже целый час облучает объект из сигнальных фазеров. Данные еще не полные, но судя по показаниям спектрометров у нашего “объекта” стальная оболочка, усиленная титановым сплавом.
- Корабль? – Спенсер скептически приподнял бровь.
- Не обольщайся, речь идет о земных технологиях. Следовательно, это вполне земной корабль.
- При таких-то размерах? Да где ты видел корабли с такими габаритами?
- В наше время нигде, а вот лет двести-двести пятьдесят назад вполне могу себе представить,- старпом сделал многозначительную паузу.
- Ты хочешь сказать…”Санта-Роза”?..- Гиз иронично ухмыльнулся.
Однако следовало бы видеть выражение его глаз, оно явно контрастировало с тоном произнесенных слов. Космолётчики весьма консервативный народ, и очень серьёзно относятся к своим традициям. Так вот миф о “Санта-Розе”- часть этих традиций. В своё время мне часто приходилось слышать эту историю. “Санта-Роза”, ”Глория”, ”Фата Моргана”, ”Звезда Бетсайяра” – названия могли быть разными, все зависело от фантазии рассказчика и от того, откуда родом он происходил. Но суть истории всегда сводилась к одному и тому же: еще на заре освоения межзвёздных пространств, задолго до того как два парня по имени Массимо Дерри и Стэнли Освальд разработали теорию сингулярного переноса материи, Земля неоднократно делала попытки колонизировать иные миры, создавая и отправляя к звёздам гигантские космические ковчеги. По замыслу своих создателей, снабжавших эти корабли замкнутой системой рециркуляции воздуха, воды и пищи, они должны были достичь ближайших солнечных систем на примитивных термоядерных двигателях лишь спустя смены несколько поколений колонистов. Насколько на это у них было шансов – это был уже другой вопрос. Вместе с тем никаких сведений о том, предпринимались ли подобные экспедиции в прошлом, в архивных данных Информационной Сети Земли пока обнаружить не удалось.
Неожиданно я обнаружил, что народу внутри и не без того небольшой рубки управления заметно прибавилось. В проходе столпилось четверо операторов из машинно-приборного отсека, ближе к креслу Спенсера подобрался пресловутый Маккинси, а прямо у меня над ухом недовольно сопел сам капитан “Циклопа” Дон Штайнер. Первый пилот и старпом прильнули к пульту управления, внимательно изучая показания контрольных визоров. До меня доносились лишь обрывки их переговоров вполголоса: ”…Сближение на две тысячи сто километров…объект в зоне визуального контакта…нет, картинки не будет (быстрый взгляд в мою сторону), оптика бессильна, слишком мало отраженного света…Температура поверхности объекта не превышает температуры окружающей среды…Уровень ионизации на две единицы выше естественного радиационного фона…ага, ну это нормально, накопление корпусом вторичной радиации…Тепловое излучение предположительно кормовых двигателей отсутствует… На позывные не отвечает…по всему радиодиапазону – полное молчание…”
- Это что же получается,- Спенсер поднял голову и растерянно оглядел присутствующих, - мертвый корабль?
- Мертвый корабль… - Тихим эхом отозвался капитан, тем самым подводя окончательный итог всем результатам наблюдений за объектом.
Тревожно переглядываясь, любопытствующие члены экипажа потянулись прочь из рубки управления. Признаюсь, даже я, никогда не относившим себя к чувствительным натурам, при мысли о том, что в нескольких сотнях километров от тебя в космосе мчится корабль, возможно, битком набитый тысячами мертвецов, испытал иррациональный, почти мистический страх.
Однако с непонятным упорством я продолжал напряженно всматриваться в обзорные экраны, и в какое-то мгновение мне показалось, что мое упрямство было вознаграждено: еле уловимая взглядом тёмная тень быстро пересекла поле экрана, на миг затмевая собой яркие точки звёзд. Вот и всё. Мертвый корабль остался позади.