Персики

               
               
      
     Третьего мая 1941г. отец вернулся из Москвы. Он готовил колонну автомашин к Первомайскому параду на Красной площади.
 Привез мне подарок: пакет персиков, ярко-оранжевых, похожих на абрикосы даже по размеру. В Горьком их в это время года не было. Папа подал мне пакет и сказал:
 - Иди, дочка, угощай подруг.

 Я медленно шла по коридору, нюхая персики, не решаясь взять и съесть такую красоту. На улице подружки окружили меня, и вместе с ними я дошла до угла дома и сказала:
 -Берите по одному...
   Когда все взяли, я заглянула в пакет. На дне лежали два персика. Один я быстро положила в рот. Персик таял во рту.
   Я подняла голову - передо мной стоял чужой           мальчишка, маленький, белобрысый, и вопросительно смотрел на меня.

   Я схватила последний персик, пакет упал, а руку я убрала за спину, попятилась вдоль стены дома и завернула за угол.
 Вдруг кто-то выхватил персик у меня из руки и так поддал мне в зад, что  я упала на колени и носом ткнулась в землю. Косточка от персика выскочила  у меня изо рта, я прикусила кончик языка и тут же вскочила на ноги.
   Меня боднула коза! Она всегда паслась здесь, привязанная веревкой к колышку.
   Я заплакала от обиды.

   Папа, наверное, видел, что произошло: он стоял на заднем крыльце дома.
   Он подошел к козе, наклонился к ней. Огромная, сивая, она строго трясла лобастой головой с сильно закрученными вовнутрь рогами. Длинная, жидкая борода, тоже седая, тряслась, когда коза жевала персик.
  - Ты знаешь, дочка, что сказала коза?
 Слезы мои застыли:
  - Что?..
 Папа шепнул:
  - Не жадничай!
 Я внимательно посмотрела на козу.
 Она выронила косточку, громко и требовательно заблеяла:
  - Мэ-э-э! - и, наклонив голову, пошла на меня.
 Я юркнула за папу и пожаловалась:
 - Она сама жадная! Слопала, спасибо не сказала, а кричит: "Мне!"
 - Нет больше! - я показла козе пустые ладони.
Коза фыркнула презрительно и отошла.

 -Да! - усмехнулся папа. - Эта дама не отличается благородством, - и он так заразительно засмеялся, что и я через минуту смеялась и над козой, и над собой.
  А  дома папа угостил нас с мамой и персиками, и фигурным шоколадом, и абрикосами: в кремлевском буфете было все.

  В июне началась война. Мы с мамой 23 июня провожали отца на фронт, и я попросила:
 - Папа! Привези обязательно персиков!
 - Конечно! Доченька! - и поцеловал меня, шестилетнюю дурочку.
               
 Если бы я тогда знала, что такое война и что встретимся мы очень нескоро!