Миниатюра Цветок на асфальте гл. 6 Страдания

Валентина Припорова
                Мини - повесть.
                ЦВЕТОК НА АСФАЛЬТЕ.
                ГЛАВА 6.
                СТРАДАНИЯ.

     В сорок пятом исполнилось Ене пятнадцать лет.
Всё чаще под окошками пелись « Страдания»:
                И нас дролечки любили,
                Жениться обещалися.
                На войну они ушли –
                С пулей обвенчалися.
Евгений краснел, как рак. Ложился и притворялся спящим, но недолго: работал за заправского мужика с утра до позднего вечера, уставал и вскоре засыпал.

А под окнами продолжали голосить:
                Я, бывало, ожидала
                Моряка с картиночки.
                А теперь я ожидаю
                Еню из кабиночки.
            Евгений научился шоферить и с четырнадцати лет наравне с взрослыми колесил по районным дорогам.
- Что ты им скажешь? – сокрушался Василий, ворочаясь на печи. – Жизнь своё берёт, осатанели они без парней.
 Горланить начали бедолаги ещё по прошлому году. Тогда дед  слезал с печи, выходил на крыльцо и совестил их:
- И устанка вас не берёт, окаянных! Брысь! Молод ещё Енька с вами хороводиться!
- Дедушка! Пойдём хоть ты на посиделки к нам. Женихов наших поубивали. Мы и тебе, дедуля, рады.

    Плюнет Василий и уйдёт в избу.
- Да разве от них спрячешься?  Им, лахудрам, от 15 до 20 и больше. Избалуется, сгорит раньше сроку.
- А ты себя вспомни, охальник! – встревала бабка Анна. - Думаешь, я не знала про твои шашни с Окулькой-поварихой, когда ты к своему капитану,юнга сопливый, с корабля прибегал с записками.
- Нечто знала? Николи раньше не баяла. А тебя я с первого дни приметил. Нянька Аннушка – лапушка! Футы – нуты, лапти гнуты.
- Так что, старый пенёк, девок не срами: несчастные они. А внук? Срок придёт –дома не усидит. Так и вышло.

        К 16 годам плечи парня раздались, усы расти стали, голос ломался. Совсем заматерел. Глядишь, и гармонь понадобилась. Исчезал чуть ли не до утра.
Похудел. С лица спал.
Дашутка извелась: караулила, с кем уходил Еня с посиделок. Все ухажёрки не нравились ей. Лидка – рябая, Нюрка – курносая, Райка – воблина тощая. И  вообще, дрянь.
А Раиса чаще прежнего поглядывала на Дашу: шустрая девчонка.
Пока ни кожи ни рожи. Но кто её знает? Было в ней что-то. Принесла её нелёгкая на Раисину голову.

 Знала бы она, о чём думала пигалица?!
«Мой братик! Никому не отдам! - и вспоминала, как он сказки рассказывал.
 "Зачем люди растут?» – и почему-то жалела себя и братика.

          Полуторки ездили на чурках, вместо бензина. Возил зимами Евгений вместе с другими шоферами уголь из леса, где его жили углежоги. Заметёт дорогу –
останавливаются, у костров пережидают метель.
 Морозы – ужас! Пьют самогон мужики и женщины-шофера.
_- Глотни малость, парень, а то околеешь.
Так с14 лет Еня изредка принимал горькую.

           Исполнилось парню 18. В морфлот  угадал он по всем статьям, а там служба долгая была.
Провожали его всей деревней. Даша увидела, как братик целуется с девчатами, заплакала. « Предатель! – думала она. – Про сестрёнку  забыл».
Когда он обнял её на прощание, поцеловал в щёку и сказал:
- Расти быстрей, сестрёнка! Вернусь – невестой будешь.
Улыбнулась:
- Ладно, братик.

      Через полгода прислал он фотку.
Взяла её в руки Даша. На неё смотрел симпатичный морячок. Бескозырка набекрень, волосы тёмные, глаза с лукавинкой. Улыбается. Совсем незнакомый, и сердечко вдруг защемило. И стало ей грустно. Вернётся братик, женится.
   Как ей жить тогда?!
 И  вспомнила она цветок на асфальте, одинокий, беззащитный, маленький.