C годами всё чаще вспоминается детство и хочется хоть ненадолго вернутся в него. Моё прошло на окраине Курска. Жил я с родителями в двухэтажном доме, в небольшой квартире.
Недалеко от нашего дома протекал Сейм, извилистый, по берегам густо заросший тополями, клёнами, мелколистным ракитником. Тёплыми летними вечерами я с дружками ходил к реке,мы купались, дышали свежим воздухом, находили в траве кисло- сладкие ягоды черники. Видели на берегу рыбаков с удочками, вытаскивающих из воды серебристых трепещущих рыбок. И хотя вечером здесь было много комарья и они нещадно кусались, речка притягивала нас как магнит.
Мы с отцом увлеклись рыбалкой. К концу гибкого орехового прутка отец привязал леску с поплавком, грузилом и крючком. На крючок насаживали скатанный до твёрдости хлебный мякиш или цепляли червя-навозника. Примостившись рядом с прибрежным кустом, забрасывали немудрёную снасть.Поплавок недвижим, потом вдруг вздрагивает, от него идёт кружок по воде - и тут же тонет. Я дёргаю удочку и чувствую приятную тяжесть в руке. Мгновение, и рыбёшка на берегу, в траве. С волнением снимаю с крючка скользкую, с тёмной спинкой и алыми плавниками, краснопёрку. Поймав мелкого круглого ласкиря, величиной чуть больше старого серебряного рубля, отец говорит: «Молодой лещ»,- и отпускает его в воду. Под самым берегом ловили пескарей, тонкую верховодку, похожую на кильку, которая продавалась в рыбном отделе. Улов у нас был обычно не велик, но мы и этому радовались.
Хорошо было на речке. Кругом тишина. Медленно течёт вода, в которой отражаются кроны ракит. На другом берегу неширокой реки, в затоне, желтеют кувшинки среди зелёных широких листьев. Лёгкий ветерок рябит воду и шумят от его дуновения прибрежные камыши. Небольшая серая птица с длинным клювом, отец её называет- рыболов, садится на коряжину, торчащую из воды и вдруг резко ныряет и тут же выныривает, с маленькой рыбкой в клюве. Незаметно летит время на рыбалке и забываешь обо всём плохом.
Когда мне стало лет двенадцать, отцу сделали на заводе деревянную лодку с вёслами. Он осмолил ей дно, покрасил зелёной краской и отвёз на речку. На берегу вбил кувалдой в землю металлический швеллер, протянул цепь сквозь отверстие в нём и закрыл лодку на замок. Теперь мы могли ловить рыбу с любого места на реке, которое нам нравилось. Отец купил бамбуковые удочки, подхватку и садок.
На рыбалку мы ходили обычно в субботу. Вечером в пятницу отец готовил " рыбий корм ». Он размачивал хлебные сухари в воде, варил пшеницу и перловку. Пробовал с ложки и говорил в шутку: «Сам бы ел»,- и серьёзно добавлял:"Ложимся спать пораньше- чтобы зорьку не проспать».
Будильник отец не заводил, чтобы не разбудить мать. Перед рассветом он трогал меня за плечо, и я вставал сразу, не нежился и не тянулся как обычно. Мы быстро собирались и выходили из дома, когда на улице было ещё темно - когда рассветёт, мы должны быть на своём рыбацком месте. Наш дом ещё спал, ни в одном окне не было света. Мы шли по тёмной улочке к реке. На берегу отец отмыкал лодку и садился за вёсла.
В рассветном сумраке мы плыли по узкому речному рукаву к основному руслу. Ветки низко склонившихся над протокой ракит слегка касались наших голов. Когда лодка вошла в русло Сейма, заметно посветлело. В небесной синеве погасли звёзды. Поскрипывали вёсла в уключинах, за кормой лодки плескалась вода. Над речкой курился парок. Я опустил руку в воду и почувствовал что она теплее, чем утренний воздух. В прибрежных зарослях насвистывал соловей.
У обрывистого берега мы делали небольшую остановку. В вырытом рыбаками береговом углублении отец концом весла набирал глину и накладывал её на клеёнку. Теперь за вёсла садился я , а он перемешивал глину с размокшими вчера сухарями, добавляя для запаха пахучие кусочки жмыха, и, хорошо перемешав, делал круглые катышки. В этом месте река несколько раз круто поворачивает, образуя полуострова, которые рыбаки называли «Башмаками». Мы плыли за второй.
Добравшись до нашего места, мы « якорились»,-опускали с носа лодки и кормы два увесистых металлических груза, а концы верёвок привязывали к лавочкам. Теперь лодка стояла на месте, метрах в семи от пологого берега, близко к середине реки. Отец брал глиняные катышки и бросал их метрах в трёх от лодки-« бомбил», как он выражался. Они тяжело падали в воду и от них расходились круги на воде. На дне глина размокала и рыба шла на корм. Следом он сыпал пару горстей варёной пшеницы. Мы брали удочки, насаживали наживку и забрасывали первый раз.
- Ну, ловись, рыбка большая и маленькая,- со вздохом говорил отец.
- Первая рыбка моя,- добавлял я.
Разговаривали мы мало и вполголоса. « Громко нельзя, рыба шума боится»,-говорил отец. Мы ловили « на проводку». Забрасывали снасть в верх по течению и оно сносило её вдоль лодки - вниз. Старались забросить так чтобы наши крючки не зацепились друг за друга и проходили там где упали « бомбочки". Наши поплавки ,сделанные из гусиных перьев и пенопласта, плывут по течению. Но вот перо дёрнулось и быстро ушло в воду. Я резко подсекаю. Сгибается конец удилища, леска натягивается, я понемногу подтягиваю её и вижу крупную плотвицу. Подвожу её к борту и перекидываю в лодку. Беру рыбу, снимаю с губы крючок и опускаю в садок, привязанный к лавочке и опущенный в воду.
- Почин есть. На что поймал?- спрашивает отец.
- На пшеницу, - отвечаю я.
По-особому клюёт лещ. Гусиное перо ложится на бок и тонет. Рывок - и рука чувствует сильное сопротивление, так что удочку я держу двумя руками. И появляется вскоре на поверхности воды желтобокий, с золотым отливом, плоский и круглый как сковородка, лещ.. Он становится боком и не идёт к лодке.
- Не спеши,- советует отец,- дай ему дыхнуть воздуха. Сильно не тяни и не пускай под лодку.
Несколько минут идёт борьба. Наконец, я всё же подвожу обессиленную рыбину к лодке. Отец берёт подхватку и желтобокий оказывается в ней, а потом в садке. Я перевожу дух и радуюсь, что поймал большого леща. Пальцы дрожат, когда я снова насаживаю червя на крючок. Иногда попадается окунь, с тёмными полосками на спине, реже ерш. Он отчаянно борется, подняв высокий колючий плавник. Хорошо ловится любитель перловки- елец, с бесцветными, узорными плавниками.
Из-за поворота реки выплывает лодка с запоздалым рыбаком. Около нас он сбавляет ход, чтобы не пугать рыбу.
-Никанорыч, проспал?- спрашивает отец
-Да. Ну как, Борис, клюёт?
-Бешено, - шутливо отвечает отец.
Никанорыч начинает часто грести вёслами и быстро скрывается за поворотом, а у нас в садке уже тройка крупных лещей, пол десятка подлещиков, плотва, окуни, ельцы.
Когда клёв стихает, отец достаёт из сумки свёрток, который вечером собрала мать, и разворачивает его на лавочке. Там несколько крупных помидоров, огурцы, варёные яйца, полбуханки хлеба и спичечный коробок с солью.Эта обычная еда, на узкой скамейке в лодке нравится мне больше чем дома.
На другом берегу из-за высоких тополей поднялось яркое солнце. Стало тепло. Улетели в тенистые заросли комары. Бесшумно течёт река, только иногда речной хищник, гоняя мелочь, громко бьёт по воде у обрывистого берега. От набежавшего ветерка шелестит тополиная листва, и мелкая рябь появляется на воде.
Перекусив, отец снова бомбит и сыпет пшеницу в речку. Опять клюёт, он ловит ещё пару крупных лещей, а я таскаю плотву.Ближе к полудню сильно припекает солнце и отражаясь в воде, слепит нам глаза. Мы снимаем рубашки и загораем. Отец пригоршней пьёт воду из реки, умывается и мокрой рукой приглаживает русые волосы, зачёсанные назад. Я тоже умываюсь речной водой и пью с ладошки. Поклёвывает только верховодка- мелкая рыбёшка, которую трудно подсечь. По реке начинают ходить лодки с отдыхающими, слышатся разговоры, громкий смех. Моторная лодка с шумом промчалась, подняв волны, на которых закачалась наша лодчонка. А вот и катер с разноцветными флажками и звучной сиреной появился из-за поворота.
Мы сматываем удочки, достаём садок с рыбой из воды, снимаемся с якорей и плывём домой. Жарко. Причаливаем к песчаному бережку и недолго купаемся. Освежившись, возвращаемся к нашей пристани и идём домой. У сарая я достаю из сумки садок с рыбой и через двор иду в подъезд. Соседки, сидящие на лавочке, ахают, удивляясь нашей добыче. Мать открывает дверь, и я отдаю ей наш улов. Вскоре из кухни идёт запах жареной речной рыбы. Мы садимся, едим её и рассказываем о рыбалке. Поев, я ложусь в кровать и, уже засыпая, чувствую будто меня немного покачивает. Мне кажется, что я ещё нахожусь в лодке…
Сейчас- то я понимаю, что те летние дни, проведённые с отцом на рыбалке, были самыми лучшими, самыми счастливыми и светлыми в моей жизни.