В соавторстве с Анной Узденской.
Академик
Из цикла "Хроники господина географа"
Господин Галль, регвикский архивариус, немного нервничал, шагая столичными улицами к королевскому дворцу. И странно было бы не волноваться, отправляясь – впервые в жизни – на аудиенцию к его величеству. Патрик Четвертый слыл человеком неординарным, недаром и прозвали его королем-каторжником, но монарх есть монарх. Да еще по какому поводу – кандидатом в Академию наук, едва-едва учрежденную специальным королевским указом. Математическое отделение Академии, география, астрономия, навигация… Жалование, казенная квартира, научная работа… слишком хорошо, чтобы быть правдой. Правда, мессир Эдер, хранитель королевской библиотеки, уверял, что все это очень серьезно… кому мессир Эдер, а кому попросту Жан-Пьер, еще со времен веселой университетской юности. Что ж, посмотрим.
Любимой географией до сих пор Галлю приходилось заниматься в свободное время, которого в последние три года, после того, как он окончательно навел порядок в городском архиве, слегка прибавилось. Кстати, архив. Если все получится, надо будет решить, кому из помощников его передавать – Освальду или Этьену. Но об этом потом, еще ничего не известно и вообще как-то не думается.
Вот и дворец. У бокового входа Галль приостановился и взглянул на часы. То ли он шел быстрее, чем обычно, то ли отвык от столицы и не рассчитал время, но до назначенной аудиенции оказался почти час. Что ж, это лучше, чем опоздать.
Королевская приемная оказалась квадратной угловой комнатой с окнами по двум стенам. Два младших секретаря деловито скрипели перьями, в комнате толпились просители, курьеры, гвардейские ординарцы, лакеи в дворцовой ливрее. Входная дверь не хлопала ежеминутно лишь потому, что стояла открытой настежь. Приглушенный гомон, запах чернил, всеобщая озабоченность, так и витающая в воздухе… муравейник, и только.
Дверь в смежной стене, обрамленная двумя коринфскими пилястрами, была закрыта, более того – отгорожена от остальной приемной невысокой, по пояс, мраморной балюстрадой, с внешней стороны которой застыли два гвардейца в парадной форме. Рядом находился стол старшего секретаря, неусыпного цербера королевского кабинета. Без его позволения никому из тех, кто роился в приемной, не удавалось проникнуть за заветную дверь.
Полчаса Галль просидел на жестком диване у стенки, иногда поглядывая на латунный циферблат, и когда минутная стрелка оказалась точно посередине между пятеркой и шестеркой, поднялся, поправил манжеты и подошел к столу у балюстрады.
- Назначено? – окинув его быстрым взглядом, спросил секретарь.
- Да.
Галль протянул записку. Секретарь взглянул на угловатый росчерк королевской подписи и поднялся.
- Шляпу оставьте здесь. Да прямо на перила кладите. Пойдемте.
Гвардейцы стояли по обеим сторонам прохода, как Сцилла и Харибда.
Его Величество король Патрик Четвертый последние десять минут занимался совершенно не королевским делом – стоял у окна и мечтал. О том, что еще месяц – и они с Ее Величеством уедут наконец – совсем одни, оставив и дела, и детей на попечение министров, секретарей, нянек, воспитателей... к черту лысому, в летний замок. "Все люди как люди, а я – как король", – вспомнилось ему старое присловье отца.
Впрочем, нынешний день был сопряжен скорее с приятностями, нежели с проблемами. Старая, давно вынашиваемая и королем, и лордом де Воллем идея – основание королевской Академии наук – недавно сдвинулась с мертвой точки. Столько лет все это висело в воздухе на уровне "то ли будет, то ли нет", и вот теперь – спасибо невероятной энергии де Волля и мягкому, деликатному упорству Кристофера ван Эйрека, ректора Университета, – колесо государственной машины наконец-то закрутилось.
В половине одиннадцатого – очередной шаг к открытию Академии. Интересно, каким будет этот будущий академик, которого так рьяно расхваливает мессир Эдер? Король усмехнулся, вспомнив, как мечтал "уйти к чертям в науку" господин де Волль... у них с Марком подобные споры случались едва ли не раз в полгода; пока что ему удается обуздывать господина министра внутренних дел.
Ровно в половине одиннадцатого на пороге кабинета возник, коротко постучав, секретарь и вытянулся в струнку:
- Сир, господин Галль из Регвика. Назначено.
Королевского кабинета Галль не рассмотрел – от волнения. Человек, стоящий вполоборота к окну, встретился взглядом с посетителем, и Галль поклонился, сам не поняв, достаточно вежливо или нет.
Король выглядел именно так, как рассказывали: высокий, выше самого Галля, который на рост не жаловался, светловолосый, с точно и энергично очерченным лицом. Довольно просто – для короля, – хотя и дорого одет. Взгляд – испытующий.
Недолгая пауза – и его величество заговорил:
- Добрый день, господин Галль.
Секретарь испарился – именно так можно было назвать это бесшумное движение: только что был – и уже нет его. Король кивком указал на ряд тяжелых, с резными спинками стульев, сел сам.
- Полагаю, вас известили о том, зачем вызвали в столицу и чего от вас ждут? – взгляд его был внимательным, но доброжелательным и, наверное, любопытствующим.
Стоило королю заговорить о деле, и все волнение Галля куда-то делось. Не иначе испарилось следом за секретарем.
- Да, ваше величество. Мессир Эдер писал мне о проекте Королевской Академии наук и о вакантной должности на математическом отделении.
Жаль, дед не дожил… Не увидел, куда приглашают внука. Вот он бы – оценил. Ладно, королевский дворец, бог с ним, но академия…
Когда Галль вернулся домой, после Университета, после путешествия по стране, в первый год правления Густава Первого, дед уже серьезно болел и почти перестал вставать. И все равно ведь, старый упрямец, чуть душу из внука не вытряхнул, пока не убедился, что его деньги тот потратил на учение.
- Насколько я понимаю, от членов Академии будет требоваться научная работа на их поприще.
- Главным образом – именно это, – кивнул король. – Но не только. На первых порах – не знаю, насколько долго они продлятся – от членов Академии потребуется тесное сотрудничество с Университетом. За время правления Густава Первого научная жизнь в стране сильно... ммм... я не сказал бы, что умерла совсем, но замерла – так будет точнее. Часть профессуры Университета пострадала от репрессий и либо уехала за границу, либо погибла. Таким образом, работа Академии и Университета будет завязана друг на друга, и не исключено, что членам Академии придется читать лекции студентам. Пока, – прибавил король. – Дальше – собственно научная работа. Ваше отделение сейчас укомплектовано наполовину, свободна "астрономия-навигация" – и поначалу вам придется смотреть и в этом направлении. Поначалу, – повторил он и усмехнулся, – пока мы не найдем кандидата на эту должность. До сих пор понятно?
Патрик не считал себя хорошим физиономистом, но человек, сидящий перед ним, ему понравился. Сдержанное лицо, суховатые и точные жесты, ни капли излишней робости или подхалимства. Пожалуй, именно вот это отсутствие лести и подобострастия более всего указывало на ученого, а не царедворца. Те представители ученой братии, которых знал Патрик, – если они были стоящими, конечно – как раз такие: скромные (на доходы университетских профессоров не очень разгуляешься), но с достоинством выносящие удары судьбы. Может быть, то, о чем так восторженно рассказывал мессир Эдер, соответствует истине...
С грустью подумал Патрик, как мало – таких.
- Вполне, ваше величество. – "Лекции студентам". Галль невольно улыбнулся. Ирония судьбы – он и преподавание в Университете. – Каковы предполагаются штат и оборудование Академии?
- Минутку, господин Галль, – мягко остановил король, – а то ведь забуду, а дело важное. Так вот, все, что было здесь перечислено, касается каждого члена Академии. Собственно, принцип работы един для любого направления. Но мне хотелось бы получить от вас кое-что еще. Можно сказать, что это моя личная просьба. От мессира Эдера я слышал, что вы проводили картографические работы у себя в Регвике. Во-первых, мне бы очень хотелось, чтобы это ваше начинание не было оставлено и здесь. Размах работ будет, конечно, иной. И во-вторых. Карты Лераны находятся в состоянии... гхм, не вполне приемлемом. По крайней мере, те, что есть здесь, в столице. Их нужно свести воедино и придать им удобоваримую и удобочитаемую форму. Именно поэтому я остановился на вашей кандидатуре – смею надеяться, что эта работа для вас не только хорошо знакома, но и желанна. Я прав?
Галль вскинул голову.
- Ваше величество! Картография – это одно из оснований, без которых невозможна общая география. Вы правы, наши дела в этой области не блестящи, если не сказать хуже. Поэтому именно с составления полного собрания карт географическому отделению Академии следовало бы начать работу…
- Да, – усмехнулся король, – однако этой точки зрения придерживаются далеко не все, считая более важным искать новое, а не использовать старое. Я рад, что вы думаете иначе. Я не стану углубляться в тонкости, просто прошу – уделите этому особое внимание, хорошо?
Он помолчал.
- Насчет штата Академии: предполагается 12 человек, по четыре на каждое отделение. Оборудование... вот с этим хуже. Мы попросили Университет поделиться, но и у них многое было утеряно или конфисковано во времена короля Густава... сами знаете: что в руки полиции попало, то с возу упало, – он хмыкнул. – Поэтому вам придется также составить смету... только скромненько, скромненько. Комплектовать будем не все сразу, а постепенно. По этому вопросу вам предстоит работать с министром финансов, господином де Шательро, он в курсе дела и постарается помогать вам по мере необходимости.
Патрик взглянул на Галля.
- Все не так радужно, как хотелось бы, не правда ли, господин Галль?
- Дорогу осилит идущий, – отозвался Галль, вовсе не опечаленный обрисованной картиной. – Каковы будут полномочия академиков и их статус для… государственной системы? Я имею в виду – насколько можно будет рассчитывать на сотрудничество властей разного уровня?
Король не совсем официально почесал затылок.
- Смотря какого рода сотрудничество. Но, – он едва заметно улыбнулся, – министр внутренних дел крайне заинтересован в создании Академии, так что здесь проблем не будет. А если серьезно, то полномочия академиков в тех делах, которые будут касаться непосредственно научных работ, приравнены к полномочиям королевских чиновников самого высокого ранга. Точнее сейчас сказать не могу, поскольку не вполне представляю пока, что именно потребуется. Думаю, с этим мы по ходу дела разберемся.
- Что ж, полагаю, этого будет достаточно, – Галль задумчиво постукивал пальцами по столу. – Будет ли Академия получать задания от власти? Вроде вот этого – с картами. И, кстати, правильно ли я понял, что ваше величество возглавит Академию?
- Задания... – король повертел в руках чистый лист бумаги и отложил в сторону. – Полагаю, что да. Вероятнее всего – да. Но сейчас самое главное – начать работу. Что же до главы Академии... Пока – да, я. Но в будущем... – он улыбнулся. – Знаете, господин Галль, когда-то очень давно я спросил одного человека, что бы он сделал первым делом, если бы утром проснулся королем. Человек этот ответил: немедленно нашел бы кого-то более достойного и отрекся в его пользу. Так вот, как только я найду кого-то более достойного на пост главы Академии, я немедленно отрекусь в его пользу.
- В самом деле? – с внезапно вспыхнувшим интересом спросил Галль. – И кем же был этот человек?
Его величество засмеялся и пожал плечами.
- Человек. Путешественник. Молодой ученый... если в то время могло быть применимо такое слово – это было в первый год правления Густава. Но давайте вернемся к делу. Скажите еще вот что, господин Галль. Вопрос, может быть, покажется вам странным, но тем не менее. Почему – именно география? Не самое прибыльное и не самое почетное занятие – быть ученым. Почему вы выбрали его?
- Полагаю, по нескольким причинам, – отозвался Галль. – Во-первых, это интересно. Во-вторых, я родился и вырос в портовом городе, оттуда дальние страны кажутся гораздо ближе. Я помню возвращение Грейса и Локвуда из Южных морей, их корабли встали на якорь позади всех прочих, поскольку осадка не позволяла им подойти вплотную к берегу, как рыбачьим и каботажным судам. Можно представить, ваше величество, какое магическое действие эти корабли оказывали на мальчишку, которым я тогда был. Кроме того, мне всегда было интересно, как живут люди в других местах, не только в дальних странах, но – на островах, в столице, в провинциях. В каждой деревне можно найти нечто, свойственное только ей и никому другому... В конечном счете, ваше величество, это не я выбрал географию. Это она выбрала меня.
- И чего вы ждете взамен? Что дает вам силы ей служить?
Галль слегка пожал плечами:
- Я просто так живу.
Патрик дотянулся до кипы бумаг на краю стола, вытащил из-под них что-то потертое и разлохмаченное по краям.
- Вчера, – сказал он, – я рылся в библиотеке и нашел вот это. Судя по слою пыли, полагаю, что на свет Божий эта карта не извлекалась со времен Карла Третьего. Господин Галль, вы можете что-нибудь сказать об этом?
В руках у него был обрывок страницы с потускневшими линиями рек и дорог.
Галль бережно взял бумагу и расстелил на столе. Он внимательно просмотрел выцветший чертеж, изучил сохранившуюся полоску полей, потом проверил оборот, потер краску пальцем и даже посмотрел бумагу на просвет. Король терпеливо ждал.
- Это карта Южной провинции из атласа Герхарда, – наконец сказал Галль. – Верхняя левая часть листа, примерно треть. Довольно редкая карта, надо сказать, так как Герхард успел отпечатать лишь десять экземпляров своего атласа прежде, чем разорился. Жаль, что она в таком состоянии, хотя ценность карта сейчас представляет больше для истории – очень искажены углы. Впрочем, это беда всех карт пятнадцатого века. Издана в 1457-59 годах, точнее сказать нельзя.
Он вернул карту королю.
- Таких карт, – негромко сказал тот, – и в Университете, и в дворцовой библиотеке довольно много. Почти все – примерно в таком состоянии... удивляюсь, – хмыкнул он, – сколько можно было потерять или испортить за короткий срок правления Густава. Это к вопросу об оборудовании... и его качестве и количестве.
- Тогда вопрос упирается в деньги, ваше величество. Что-то можно будет купить, что-то скопировать. У меня самого есть неплохая подборка карт, включая атласы Аугустино и Фалька, мессир Эдер близко знаком с несколькими коллекционерами… словом, работы хватит, но результат, думаю, ее оправдает.
- Хорошо, – кивнул его величество. Вид у него был явно довольный. – Благодарю вас, господин Галль. Теперь более приземленные дела: вас уведомили об условиях работы? Жалованье невелико, но будет казенная квартира и возможность пользоваться дворцовой библиотекой. При необходимости – допуск в королевский архив. Правда, больше это касается историков, но вашему направлению может быть тоже интересно. Кстати, у вас семья?
- Я одинок, поэтому казенная квартира меня вполне устроит. Жалование… хотелось бы знать, ваше величество, что имеется в виду под «невелико».
- Двести золотых в год.
Галль быстро подсчитал в уме. В полтора раза больше, чем в архиве регвикского магистрата. Правда, в столице и цены другие, но обмен все равно выгодный.
- Хорошо. Расходы на научную работу будут проходить по бюджету Академии?
- Да. С отчетами, разумеется.
Король выжидающе смотрел на него.
- Когда приступать к работе, ваше величество?
- Вам сообщат через несколько дней, господин Галль. Я попрошу вас представить документы секретарю... и, видимо, вам придется получить вид на жительство в столице в ведомстве господина де Волля. Правила одинаковы для всех.
Король встал.
- Оставьте секретарю адрес... где-то же вы остановились пока? Через 2-3 дня можете ждать пакет. Надеюсь, господин Галль, наша работа пойдет одинаково на пользу и Академии, и вам.
Галль тоже поднялся. Посмотрел в лицо короля и вместо положенных вежливых слов произнес:
- Как видно, господину ван Эйреку все же удалось кое-что для меня сделать…
Конечно, он мог иметь в виду Кристофера ван Эйрека, ректора Университета, но…
Несколько мгновений Патрик молча всматривался в его лицо.
- Господин ван Эйрек, – проговорил он, наконец, тихо, – очень рад прежде всего тому, что вы живы. И необычайно рад возможности помочь вам. Я вспоминал вас... тезка прежнего короля. И очень благодарен – за молчание тогда... и не только, – он протянул руку. – Еще больше вы сделаете для меня – и для страны, – если станете верно служить Академии. Но прежнее предложение о помощи все еще остается в силе.
Он улыбнулся вдруг – так светло и беззаботно, что на миг стал похож на мальчишку.
- Удачи вам, – проговорил король негромко.
О том, что снаружи шумит и колышется приемная, Галль успел начисто забыть за то время, которое он провел в королевском кабинете. Понадобилось некоторое усилие, чтобы хотя бы попытаться вернуться в деловитый и хлопотливый дворцовый мир.
Едва Галль миновал балюстраду, его сразу же хлопнули по плечу.
- Густав! Эй! Да очнись ты. Ну что?
Жан-Пьер Эдер сиял широкой улыбкой. Он всю жизнь был таким – импульсивным, увлекающимся и жизнерадостным, и прошедшие годы ничуть не изменили и не остепенили его.
- Привет, Жан-Пьер, – Галль окончательно стряхнул с себя задумчивость и улыбнулся в ответ. – Послушай, как ты умудрился довести Герхарда до такого состояния?
- Какого Герхарда? А, атлас. Это не я, это предшественник мой, Реньер. Пил последние годы беспробудно, я до сих пор еще порядок после него навожу. Да бог с ними, с бумажками, приняли?
Галль молча кивнул.
Эдер снова хлопнул его по плечу:
- Приходи вечером к нам, отпразднуем. У меня как раз отличное красное версанское есть. И расскажешь как было.
- Пойдемте, сударь, – строго сказал Эдеру старший секретарь, и библиотекарь послушно шагнул к балюстраде.
- До вечера, Густав. Жаль, назначено, а то поговорили бы. До вечера, приходи.
- Непременно, – улыбнулся старому приятелю Галль и слегка подтолкнул его в спину.
Когда Эдер скрылся за дверью кабинета, Густав Галль в свою очередь повернулся к выходу.
- Ваша шляпа, сударь, – окликнул его привычный ко всему секретарь.
- Благодарю, – рассеянно ответил Галль.
В его голове уже складывался примерный план работы.