Автор http://www.proza.ru/avtor/rozoff написал фундаментальную “трансутопию” “Меганезия”. в которой очень четко выразил идеалы либертарианского общества. Она неожиданно стала актуальной в связи с революционными движениями в Европе: http://kolam2.livejournal.com/ , замалчиваемыми буквально всеми направлениями СМИ. Я считаю, что эти движения - лишь начало глобального процесса, до которого “доигрались" те, кто играли в управляемый хаос в “варварских странах”. Прежде всего договоримся о терминах.
Идеологизм - любое общественное течение, которое считает, что знает, как надо жить, и людей нужно приспосабливать к принципам. Степень мягкости или жесткости вбивания людей в принципы второстепенна. Примеры: либерализм, коммунизм, национал-социализм, фундаментализм любого толка.
Либерализм - разновидность идеологизма, принимающая в качестве основной аксиомы то, что человек, которому предоставили максимальную свободу делать, что ему вздумается, в конечном счете сделает нечто полезное для всего общества. При реализации он обязательно скатывается к реальной свободе лишь для успешных членов общества со свободой подыхать для всех остальных (классический либерализм). Исключений пока не найдено, поскольку существующие кажущиеся исключения основываются на грабеже “варварской периферии” “золотым миллиардом”, стремительно усыхающим ныне... Либерализм показал свою жизнеспособность в том случае, когда общество объединено строгими моральными принципами и вековыми традициями законопослушности. Но по самой своей природе он бешено атакует первое как “предрассудки” и дискредитирует второе, тем самым подрывая свой собственный фундамент.
Анархизм - разновидность идеологизма, принимающая в качестве основной аксиомы то, что люди, над которыми нет управляющей системы. сами организуются в разумную управляющую систему без государственного аппарата, элементарные системы - в более крупные и так далее, вплоть до рая на земле. Анархизм показал свою жизнеспособность в том случае, когда общество объединено едиными целями и ценностями (например, практически таково сообщество свободного софта). Реализации анархизма приводят к необходимости того или иного вида репрессивного аппарата, в квазигосударственных анархических системах (типа Гуляйпольской республики батьки Махно) казнящего уклонистов от принципов, в тех, где отсутствуют средства физического принуждения - изгоняющего их. Другое дело, что этот репрессивный аппарат народен по существу, больше всего будучи похож на суд Линча.
Фундаментализм - разновидность идеологизма, основанная на вере в абсолютную истинность чего-то зафиксированного формально (Писания, Талмуда, Корана, науки). Все, противоречащее некогда записанным “истинам”, отвергается с хода, часто вместе с головой, несущей еретические мысли. Другие виды идеологизма ненавидят фундаментализм, и эта ненависть взаимна. Фундаментализм может быть успешным до тех пор, пока “духовная элита” общества сама искренне верит в декларируемые истины и карает попытки извлечь из них выгоду. Как только она скатывается на нечто типа “индульгенций” или другие способы “торговли в храме”, система необратимо разваливается.
Либертарианство - либерализм, соединенный с анархизмом и тем самым обеспечивающий реальные свободы на уровне обычных людей. Пока не реализован в больших масштабах, но нынешнее революционное движение именно его выдвигает под фальшивым именем “реальной демократии”. Либертарианство противоположно классическому либерализму и демократии. Это имеющее явную тенденцию к тоталитаризму государственное устройство, великолепно сочетающееся с фундаментализмом на базе “науки”. Мы берем здесь это слово в кавычки, поскольку наука, возведенная в ранг “абсолютной истины”, перестает быть наукой и превращается в учение. в квазирелигию.
А теперь напомним, возвращаясь к первоисточникам, но применительно к современному обществу, классические государственные устройства и демифологизируем на этой базе фашизм и коммунизм. Ужасные мифы ведь тоже мифы. Если кто-то не может слышать какого-то слова, он сам себя умственно кастрирует.
Хорошее государственное устройство - такое, где воля правящего безусловно подчинена законам и обычаям, где нововведения имеются, но не разрушают основы, где народ считает законы и обычаи хорошими и защищает их искренне.
Плохое государственное устройство - такое, где верхи правят по собственной воле, не считаясь ни с чем, кроме текущей “целесообразности”. Оно иногда может тоже поддерживаться народом на некотором отрезке времени и может быть единственным лекарством для заболевшего бывшего “хорошего общества”.
Хороших государственных устройств классики насчитывали три типа: монархия, аристократия, демократия. Плохих - тоже три: тирания, олигархия, охлократия.
Монархия - власть лица, аристократия - меньшинства, демократия - граждан, но все по законам и обычаям! Римская Республика показала возможность соединить все три хороших устройства в единое гармоничное целое, часто называемое полибиевой системой. Из хороших устройств наиболее устойчивым показала себя за длительные исторические периоды монархия. Наименее устойчивым - демократия: исключительно быстро разлагается. Был уникальный случай тысячелетней устойчивости аристократии - Венецианская республика. Но некоторые городские республики Германии прожили всего раза в два меньше, так что аристократия более устойчива, чем демократия. Спарта тоже прожила при аристократии около 500 лет.
Римская Республика, а также примеры Афин, Спарты, Японии показали устойчивость хорошего общественного строя до тех пор, пока народ одушевлен единой системой ценностей и моралью, считает законы благими, соблюдает обычаи, имеет большую единую цель. В нынешние времена (но не полностью) этим условиям удовлетворяют лишь США. Значит, лишь там может быть нынче демократия. Народ, потерявший цель, теряет обычаи и мораль, и хороший строй стремительно разлагается. Кажущееся исключение - Япония - на самом деле представляет собой пример цели высокого уровня: достижение совершенства во всем.
Плохие отличаются друг от друга по тому же признаку. По единому мнению Аристотеля и Платона, демократия - худшее из лучших правлений, а тирания - лучшее из худших. Обоснование следующее. При монархии наверху находится человек, с детства подготовленный к своей работе и своей функции. Он не должен каждый год оглядываться на избирателей. Конечно же, царь может случайно оказаться и весьма убогий по способностям и по моральным качествам. Но может и наоборот. А вот народ никогда достойного не изберет, если только не окажется в безвыходной ситуации. Царь может достичь власти в молодом возрасте, когда он способен на решительные действия. Он может решать быстро. А что он не обязательно самый умный - так ему достаточно иметь умных советников и уметь их выслушивать и выбирать одно решение из многих предлагаемых. А то “шибко умный” на самом верху может таких “мудростей” натворить, что потомкам столетия придется расхлебывать.
Аристократия лишена оперативности монархии, но зато наиболее устойчива к идиотским решениям. Царь может оказаться выродком. А при правлении демократии классики видели слишком много примеров итого, как народ легко увлекался на гибель демагогами.
Главное же достоинство демократии в эпоху ее здоровья - готовность всех граждан отдать все силы ради своего отечества, которое им действительно Родина и которое они защищают не в силу военного призыва и не за деньги, а потому, что сами так решили. Таким образом, демократия - самый агрессивный общественный строй из хороших, что и подтверждает история.
Теперь перейдем к новоизобретенным фашизму и коммунизму, объединяемым (не без оснований, но к ним нужно прибавить было бы еще и нынешнее псевдодемократическое общество) термином “тоталитаризм”. Здесь государство безусловно присвоило себе статус не инструмента налаживания взаимодействия между гражданами и гражданского коллектива с внешней средой, а самодовлеющей абсолютной ценности. Разница, и принципиальная. состоит в том. что коммунизм - вывернутое наизнанку христианство, или, соответственно, конфуцианство, где на место любви поставлена классовая ненависть, а на место совести - революционная целесообразность. Тем самым делались попытки спасти в мире денег ценности взаимной поддержки и справедливости. Фашизм же явился попыткой отреагировать на полное убийство понятием успеха понятия чести и, соответственно, восстановления языческих ценностей. Тем самым он восстановил (на самом деле четко существующую у евреев, китайцев и японцев) стену между своими и чужими. В высшей своей форме он поставил себе цель создания сверхчеловека путем целенаправленной безжалостной тренировки и отбора. Не жалея своих, отсекая тех. кто не выдерживал новых критериев, он тем меньше жалел чужих. А вот коммунизм, извратив свою первооснову, и здесь оказался извращенным: своих жалели и ценили меньше, чем чужих.
Теперь проанализируем современный мир: реалии и тенденции.
США имеют цель, которую они сформулировали двояко: власть над миром и стремление насадить во всем мире наилучшие порядки, то есть демократию. Первая и вторая ее части несовместимы. Демократию невозможно насадить. Она может лишь вызреть изнутри. И тем самым в США сейчас мы имеем химеру из кусков нации, потерявших идеалы, заменивших их на фальшивые и по-прежнему сохраняющих идеалы. Практически американцы относятся ко всем остальным как к рабам (в демократических традициях Рима). Ты можешь моментально перестать быть рабом, если мы тебя примем в свое общество (вольноотпущенник становился римским гражданином). Такой четкой формулировке я обязан дискуссии с А. Новодворским.
Таким образом, демократия по сути своей рабовладение. И поэтому тот безусловно положительный оттенок, который придали данному слову, зомбирующий. Рабовладельцам не дают ощущать, что они на самом деле творят, а рабов убаюкивают сказочками. Не говоря уже о том, что, как правильно заявляют деятели “твиттерной революции” в Европе, демократии в Европе тоже нет.
Самозащита демократии предполагает активное отстаивание ее гражданами идеалов морали и обычаев. Поэтому нечто типа суда Линча является естественным атрибутом демократии. Точно так же, поскольку первая обязанность свободного человека - самому защищать себя и других сограждан, демократия предполагает вооружение народа. Когда оружие остается лишь у преступников и репрессивного аппарата, говорить о демократии нечего.
Китай имеет все шансы победить, если он сохранит единство целей и ценностей народа. Если же нет...
Иран стремительно движется к победе, если только муллы не разложатся. Но это очень вероятно, судя по истории.
Либертарианские тенденции в Европе основываются сейчас на трех ценностях. Это свобода, материальное благополучие и святость человеческой жизни. Розов прекрасно показал (с силой почти что доказательства) что в случае успеха третья ценность будет немедленно отброшена и заменена “высшей мерой гуманитарной защиты”. В его Меганезии у народа была общая цель: стать из колонии и резервации рабов одной из сверхдержав. У новой либертарной Европы такой цели быть не может.
Какую же цель она может себе поставить? Антиамериканскую либо защиту чистоты Европы. Но и та, и другая неизбежно приведут к фашизации общества, и, как показывает Розов, к применению ядерного оружия по всякому поводу.
Теперь проанализируем две другие ценности. “Свобода” - это не часть понятия “свободный человек”, так же как “хороший” - не является характеристикой “хорошего палача”. Как вы видели, в древнем мире, в исходном смысле (и у греков, и у римлян, и у скандинавов) свобода означала обязательство принять общие ценности и защищать их самому, а вовсе не “свободу личности”. Казнь Сократа была закономерна, хотя и предосудительна по всем высшим критериям. Он действительно подрывал основы демократии, и, более того, гражданского общества.
В нынешние времена свобода, под влиянием английского языка. стала чисто отрицательным понятием. Свобода от совести, свобода от ограничений, свобода от веры, свобода от морали, свобода от “тирании истины”. Запрещается запрещать! Здесь и сейчас! По Л. Гумилеву, это признаки худшего из слоя людей: субпассионариев. Общество не может быть организовано на базе такого отрицательного понятия. Поэтому на самом деле Меганезия Розова деградировала бы менее чем за поколение. А либертарная Европа и в этом отрезке нуждаться не будет, если не перейдет на стадию “либертарного милитаризма”. Неограниченная свобода наркотизации убьет ее за десяток лет.
Так что свободный человек в смысле “твиттерных и цветных революций” оказывается рабом! Причем рабом таких низших сущностей, как собственная левая нога, собственный дурацкий язык (свобода мнений), собственный желудок и даже скорее собственные фекалии, собственные половые органы. Зато, как ему кажется, свои!