Пленница

Мощенко Владимир
Это небольшая мистико-документальная зарисовка.
Все события происходили на самом деле. Место и время
не изменено. Верить или нет - решать Вам!


   Это был 1977 год, я отслужил и вернулся домой. Восстановился на архитектурном факультете строительного техникума, откуда уходил в армию, и в сентябре месяце, со всей группой был отправлен на «сельхоз работы», убирать картошку. Осень была замечательная, сухая, теплая, армия позади, девчонки в группе симпатичные, чего еще желать? В общем, как сейчас говорят, я был «весь на позитиве». Взял с собой этюдник, рассчитывая «по-пленерить», мы ж таки люди творческие.
   И вот привезли нас в деревню, Шишкино называется. Там группу разделили по половому признаку, т.е. мальчики отдельно, девочки отдельно, и нас, мальчиков, отправили в соседний поселок, километрах в  двадцати от основного места дислокации («во избежание», я так полагаю). Весь поселок состоял из нескольких небольших домиков, в один из которых нас и поселили. Но это все предыстория. Дальше было много всего интересного, но не буду отвлекаться, а перейду к главным событиям, которые вот уже больше 30 лет, занозой сидят у меня в голове.
   Мы с ребятами, взяли себе за правило, в воскресенье, ходить в лес, за грибами, с целью хоть как-то разнообразить наш скудный рацион. Благо лес был рядом и грибов навалом. Часть грибов мы жарили, а часть меняли у местного населения на продукты, молоко там, масло и.т.д. 
   В то воскресенье, все шло по накатанной колее. Мы впятером, отправились в лес.  Отошли не далеко, километров 5-7, разбрелись в разные стороны. Местный смешанный лес, расположенный на холмистой местности, достаточно редкий, пронизанный светом и солнцем, весь зарос папоротником и густыми кустами боярышника. Обычный, в общем, лес.
Ищу грибы, слышу, как рядом переговариваются ребята, поднимаюсь на пригорок, и вдруг… оказываюсь на абсолютно круглой полянке, метров пятидесяти в поперечнике, и понимаю, что здесь что-то не так. Ни одной травинки, ни папоротника, вообще ничего зеленого, только толстый слой хвои, который делает шаги совершенно неслышными. А вокруг, плотным строем, как будто сдерживаемые какой-то невидимой чертой, сосны.  Я  подобное видел разве, что в фильмах нашего знаменитого режиссера-сказочника Александра Роу.
   Какие-то жутко враждебные, с исковерканными стволами и черно-коричневыми наплывами коры, вцепившиеся в землю мощными, узловатыми корнями похожими на пальцы мертвеца, они плотно сплелись ветвями, не оставив ни единого просвета в плотном кольце.  А в самом центре поляны растет молодая, тоненькая рябинка (ни одной рябины я в том лесу, ни разу не видел, ни  до этого момента, ни после). Зеленая и изящная, она вся усыпана гроздьями ярко-оранжевых ягод ….
   Поляна погружена в сумрак, и освещена только несколькими, тоненькими лучиками солнца, неизвестно как пробившимися сквозь плотную крону сосен, и все эти лучики, словно лучи театральных софитов, пересекаются в центре поляны, прямо на рябинке, создавая вокруг радужный, сияющий ореол. Сразу понимаешь, что именно она здесь главная героиня. Какая-то безумно-сюрреалистическая картина… Я только и мог, что стоять и смотреть….  Было такое ощущение, что и  сосны и рябинка живые существа, только притворяющиеся деревьями. И что она пленница, беззащитная, но не смирившаяся.
   Даже сейчас, закрывая глаза, я могу во всех подробностях восстановить в памяти эту картину, навсегда отпечатавшуюся в моем мозгу.
   И еще меня все время беспокоило какое-то слюдянистое мерцание, где-то на периферии зрения, как будто на щеку прилипла паутинка, но, сколько ни скашивай глаза, увидеть ее не удается…   
   Я решил позвать ребят. Подумал, что они будут в восторге от такого места, но почему-то не слышал их голосов, а самому шуметь в таком месте, мне категорически не хотелось. Я оглянулся, но определить место, где я вошел на поляну, мне не удалось. За спиной у меня, так же плотно, как и во всем кольце, стояли сосны-стражи. Не отпускало ощущение, что меня внимательно рассматривают и оценивают. В голове звучал какой-то назойливый гул, состоящий из тысяч тихих, невнятных голосов, а по шее, будто бы, проводили перышком… Мурашки, зарождаясь где-то в области затылка, торопливо сбегали вниз по позвоночнику, имея конечным пунктом назначения мою промежность….
   Даже не помню, сколько я там простоял, потом все вдруг прошло.  Исчез гул в голове. Пропало липко-тягостное ощущение чужого взгляда. Я наклонился, посмотрел под ноги и увидел, что вся полянка просто усыпана белыми грибами, прячущимися под толстой хвойной подстилкой (ну не бывает у нас в сентябре «белых» в лесу). Я, конечно же, начал их собирать, выкинув предварительно предыдущие трофеи. Так пересек полянку, но мне почему-то страшно не хотелось проходить между этими жуткими соснами.
   Потом, вдруг, я увидел огромную шляпку белого гриба, подошел, поднял ее (ножка была съедена червями, а шляпка вполне нормальная, только вот размером с крышку от ведра), накрыл ей ведро, потому, что внутрь она не входила, и увидел на том месте, где рос гриб, тропинку, спускающуюся в ложок. Спустился по ней, и сразу оказался на опушке. Стали слышны голоса, ребята были где-то рядом. Я, снова вернулся в лес, правда уже другой тропинкой, и без труда отыскал их. На вопрос, где я был почти два с половиной часа (хотя по моим ощущениям прошло максимум двадцать минут), все рассказал (опустив, разумеется собственные ощущения), показал грибы, выслушал «аханья» по поводу размера шляпки, сказал, что там еще есть и мы отправились туда, но...  этого «места» на месте не оказалось.  Я ведь был совсем рядом, и не мог заблудиться.  Мы больше часа прочесывали лес во всех направлениях, но так ничего и не нашли….
   Но это не конец истории, главное было потом. Когда мы вернулись в поселок, ребята занялись приготовлением обеда, а я отправился менять часть урожая на молоко к местной бабе Маше. Старушка, лет девяносто, но очень живая и бойкая на язык, держала корову и всегда с удовольствием делилась с нами жирным парным молоком.
   Я вошел в дом, еще даже сказать ничего не успел, как она, увидев меня, начала мелко-мелко креститься, и как-то странно пятится от меня задом. Потом почти подбежала, и, не дав мне и слова сказать, развернула меня и стала энергично подталкивать к двери, приговаривая:
 - Нет молока сегодня, нет молока…. Иди себе милок, иди!
 Последнее, что я услышал, это невнятное бормотание себе под нос:
 - Почему ж они тебя отпустили?
Потом я несколько раз пытался с ней поговорить, но баба Маша меня явно избегала, и только единственный раз, перед самым отъездом, остановилась и сказала:
 - Никогда сюда больше не возвращайся, это не твое место! -  и пошла игнорируя мои попытки хоть что-то прояснить.
   Напоследок скажу, что мы не один раз, пытались найти это место, но безуспешно, хотя, как мне казалось, дорогу я помнил очень хорошо. С тех пор эта история не дает мне покоя.. 
   Что же это за место? Что там происходит? Что же баба Маша имела ввиду, говоря, что это не мое место? Почему мы не смогли его найти? Куда делись два часа времени?
   Ответов нет до сих пор, и теперь уже вероятно не будет.  Не нашел я и слухов или сплетен о каких-либо «таинственных местах», но точно знаю, таких сосен в наших лесах не бывает, монстры какие-то, а не сосны. И что это за рябинка, одна на весь лес? И что с ней стало?
   И теперь это моя личная легенда, и она для меня более реальна, чем все «Бермудские треугольники» на свете. Меня как будто ткнули во что-то носом, к сожалению так и не объяснив, что же это такое. Еще добавлю: -  я не один раз собирался снова съездить и поискать это «заколдованное» место, но каждый раз обстоятельства категорически не позволяли мне сделать это.