Совсем ещё недавно мы имели счастье наблюдать целый парад самозванцев: всевозможные Николаи III и Александры IV, спасённые царевичи Алексеи стройными шеренгами проходили мимо почтеннейшей российской публики. И разумеется, у них находились свои последователи. До сих пор ходят слухи о том, что где-то — то ли в Европе, то ли в русской глубинке — проживает некий тайный претендент на московский престол, и в день Х он выйдет из подполья… Самозванство для России — вещь не новая. Знаменитый писатель В.Г.Короленко посвятил истории русского самозванства целую книгу. В этом году исполняется 405 лет со дня казни самого знаменитого и самого удачливого из русских самозванцев — Григория Отрепьева, единственного, сумевшего захватить трон и удерживать его почти год.
Гришка-Анафема был вовсе не простым человеком. Неправильно считать его безвольной куклой в руках поляков, иезуитов и московских бояр… Он довольно долго и умело водил за нос и тех и других. Известно, что он принял католичество, но и от Православия как будто не отказывался… Скорее всего, он не был ни католиком, ни православным. Скорее всего, он был… сторонником древней Ариевой ереси, осуждённой ещё на I Вселенском соборе. Напомню, что ариане отрицают Богочеловечество Христа и считают Иисуса всего лишь «лучшим из созданий Божиих». Считается, что эти еретики перевелись ещё в древности, однако годы идут, а ариане не исчезают: то тут, то там историки видят их след. Огромная колония ариан — тайных и явных — существовала в XVII веке в Польше, — именно в ней и подвизался Григорий Отрепьев после побега из Чудова монастыря и перед появлением при польском дворе. (Кстати, если вы думаете, что ариан не существует сейчас, то вы ошибаетесь: большая арианская община зарегистрирована не так давно в русском городе Орле.)
Вот и Лжедмитрий был арианином, — тому есть немало доказательств. Видимо, именно ариане и их тайные покровители вывели беглого русского монаха в самые верхи польской знати. Возможно, существовали ариане и в Москве…
Хитрый самозванец сумел понравиться простодушным москвичам. Что там говорят, будто народ его ненавидел? Народ его обожал. Даже когда бояре решили, что пришла пора убрать Лжедмитрия, никто из заговорщиков не посмел впрямую призвать народ к восстанию. Был кликнут клич: «Поляки хотят убить царя!» Москвичи возмутились, побежали к Кремлю, произошла «великая замятня», и заговорщики под шумок осуществили свой замысел.
Ещё раз скажу: Отрепьев не был ставленником Польши. Поляки служили ему, а не он полякам. Он расплачивался с Польшей больше обещаниями, чем деньгами, и, хотя подкармливал нескольких польских вояк, но не спешил выполнять главные требования панства: уступка русских земель, привилегии католичеству и др. Этого паны так и не дождались от него. Дело тут не в патриотизме Отрепьева, — просто Россия была нужна ему самому. Ему и тем, кому он служил в действительности.
Да, он не спешил вводить католичество, но и к Православию был равнодушен. Скорее уж его можно было бы назвать экуменистом: не раз Отрепьев принимался рассуждать о том, что все религии, в сущности, равны, все поклоняются одному и тому же Богу…
Московские бояре встали на сторону Самозванца потому, что решили: «Что такое беглый монах? Мы будем вертеть им как куклой. Хватит с нас Ивана Грозного и Бориса Годунова, при Гришке мы покажем, кто на Руси хозяин!» Вышло не так. Самозванец оказался человеком властным и хитрым. Тогда его решили убить. Та же партия Василия Шуйского, которая расчистила для Отрепьева путь на Москву, теперь организовала переворот.
…Когда заговорщики ворвались в Кремль, стало ясно, что голыми руками Отрепьева не возьмёшь. К Лжедмитрию послали добровольца-террориста — дьяка Осипова. Осипов потихоньку пробрался в царскую спальню, взмахнул топором, закричал самозванцу: «Ты, недоносок!..» Но тут ворвалась стража, и дьяк был зарублен. Тело его выбросили из окна под ноги заговорщикам. Тотчас из того же окна высунулся сам Самозванец и, потрясая бердышом, закричал: «Я вам не Борис!» Все поняли, что переворот провалился. На крыльцо к повстанцам вышел Басманов — правая рука Отрепьева. Когда-то ради Самозванца он предал юного Фёдора Годунова: переметнулся к Гришке и оставил 16-летнего царя без надёжного войска; потом сторонники Отрепьева задушили и Фёдора, и его мать, а сестру-царевну сделали наложницей Лжедмитрия… Басманов принялся ругать повстанцев, приказал им разойтись по домам. Они бы так и сделали. Но тут некто Татищев подкрался к Басманову сзади и ударил ему в спину кинжалом. Это так воодушевило восставших, что они, сметая на своём пути всю дворцовую стражу, ринулись к царским палатам.
У Самозванца, видевшего всё это из окна, сдали нервы. Он позволил панике взять верх над собой, затрясся, заметался… Повстанцы уже ломились к нему в двери. Он бросил оружие и чёрным ходом сломя голову пустился вон из дворца. Возле дверей своей жены, Марины Мнишек, затормозил на секунду, видимо, решая, стоит ли спасать царицу или обойдётся: нет, не стоит! Счёл нужным только крикнуть: «Сердце моё, измена!» — и полетел дальше. В конце концов, женился он на ней только по особому настоянию поляков — решил, что это будет меньшей из уступок Польше; разговоры же о его романтической влюблённости в Марину ничем не подтверждаются.
Вот он бежит: сперва в свою личную баньку, потом, через потайной ход, — в соседние палаты… Дальше бежать некуда. В панике выпрыгнул из окна, с десятиметровой высоты. Упал — подняться не может: обе ноги вывихнуты. Подоспели верные Гришке стрельцы, на руках отнесли его в ближайшие хоромы… Уложили его там на лавку — Гришка умолял спасти его, сулил золотые горы. Тут ворвались повстанцы. Отрепьев плакал, просил его выслушать. «Кто ты такой, сукин сын? — кричали ему в лицо. — Признавайся!» — «Божией милостью государь всея Руси Димитрий Иоаннович!» — вопил сквозь слёзы самозванец, и этим своим упорством едва не спас себе жизнь: заговорщики почти поверили ему, полагая, что в такую минуту, перед лицом неизбежной смерти, не лгут. Но некий недоверчивый купец по прозванию Мыльник мрачно заметил: «Таких царей у меня хватает дома на конюшне! Вот я тебе сейчас дам благословение!» И чтобы пресечь ненужные споры, выстрелил самозванцу в лоб. Все как по команде принялись стрелять в безжизненное тело, колоть его пиками, рубить саблями…
Впрочем, труп был ещё достаточно цел, чтобы его выставить на обозрение народу. Несколько дней тело Отрепьева пролежало на столе посреди рынка; под столом лежало тело его друга Басманова. Потом их похоронили, и тогда на Москву нагрянули небывалые для конца мая холода. Народ говорил: «Это потому, что похоронили злодея по-христиански! Нельзя так!» Гришку выкопали из могилы, сожгли, пеплом зарядили пушку и выстрелили в сторону Польши: «Уходи откуда пришёл!»
…Несколько лет назад московские военные специалисты проводили экспертизу Царь-Пушки. Оказалось, что это символическое орудие не всё время стояло без дела: один раз из него всё-таки выстрелили. Это был тот самый выстрел 1606 года, когда вместо ядра был использован прах царя-самозванца, арианского ставленника Григория…
Сейчас уже с трудом верится, но всё-таки… Вдруг Царь-Пушке придётся стрелять и во второй раз?
Григорий МАМАЕВ