Рассказывают люди удивительную быль, которая случилась в давние времена, так давно это было, что прапрапрадед моего прапрапрадеда еще не родился.
В далекой и многоликой, прекрасной Якутии, где белая пушисто-снежная перина покрывает Землю, у подножья величественных гор с острыми пиками, пронзительно летящими ввысь к небу и вечно кутающимися в призрачно матовую дымку, возле стремительной звонкой речки Индигирки, чьи хрустальные воды поили все живое вокруг жил степенный, мудрый, важный человек по имени Чисхан – Снежный Дед. Характер у него был очень переменчивый, запутанный, как гривы кобылиц на стылом ветру, как ягоды голубика да брусника, перемешанные в одной корзине. Строгим был, но справедливым, сильным, но без бахвальства; мудрым, но без лукавства. Кряжистый был старик, сильный духом, крепкий телом. Седые брови, седые тонкие усы, реденькая седая борода, черные, чуть с хитринкой глаза. Жил он на ладонях матери своей Тайги, в окружении лесов да болот. Жил не один, а с женою своей - красавицей Зимой да сестрами – погодками: Весною, Летом и Осенью. Называл он свое стойбище Оймякон. Много разного зверья приходило в гости к Чисхану: и гордые маралы шли полакомиться солью, и хитрюги белки напрашивались на дармовые орешки; и лентяй медведь шел к Чисхану, чтобы покуражиться да поиграться. Только со зверьем и отдыхал Чисхан от капризов и прихотей своей жены. Высокомерной, злой и избалованной была снежная красавица. Все ей не ладно, все ей не так, вечно сердитой да недовольной была она. А чего злилась? Всего полно, всего в достатке – пищи сытной много, нарядов разных много, украшения чудные: браслеты витые золотые на запястьях, серьги с каменьями драгоценными до плеч, на груди монисто в несколько рядов – одно загляденье. Да и муж рядом заботливый да ласковый, а Зима все недовольна. Скучно ей, вот и принимается безобразничать: возьмет у мужа посох заветный волшебный, да идет в лес куролесить. Поднимет посох над головой – Солнце в тучи прячется, дождинки снегом оборачиваются, Ветер буйный листву срывает, в норки да убежища зверье загоняет. Стукнет капризная красавица посохом о Землю – и вовсе беда: реки льдом заковываются, пурга и метели хозяйничать начинают, снежную перину взбивают, Землю матушку белым покрывалом укрывают, Холод – разбойник по тайге гуляет, все живое в спячку отправляет. Спят в норках бурундуки, что с медведем спорили, да чуть живы остались, на спинке на веки вечные медвежьи когти борозды прочертили. Спят сами медведи в уютной теплой берлоге, лапу сосут да храпят от души. Спят в дуплах белки, запасливые хозяюшки, рядом с кладовкой, где грибы да шишки лежат. Мало лесного зверья зимой по тайге гуляет. Только волки лобастые среди елей и кедров рыщут. Только гордые олени да лоси пропитания ищут. Только соболюшки на снегу играют, путанные следы оставляют.
Веселится Зима, радуется, вот какая чистая Тайга стала! Ни пыли, ни мусора, и докучливых зверюшек не видать. А всему причина – посох волшебный. Он Снежному Деду от отца в наследство достался, не ради забавы, а для отдыха Природе. И посохом умеючи владеть надо. Плохо, когда пускался посох в дело раньше предназначенного срока. Не успевала Тайга соками напитаться, не успевали в лесу ягоды вызреть, грибы на толстых ножках не успевали подрасти; а значит, и пищи в лесу не было, сразу тощий Голод в свои сети лесной народ ловил. Хозяин посоха, Чисхан, мудрый был, понимал, прежде чем с посохом играться, надо чтобы сестрички его Весна, Лето и Осень по Тайге погуляли, каждая своей властью по порядку с Природой дела делали.
Зима неприветливый характер имела. Злилась да капризничала. Зверье не любила, ни с кем не дружила. Только с Вьюгой общий язык находила. Обе любили, чтобы в Тайге подольше снег лежал, сугробами пыжился. Да злые ветры колючие да морозы трескучие по Тайге подольше гуляли. Вот так и жил Чисхан.
Бежит время лисой рыжей, хвостом прошлое заметает, лапами настоящее топчет, мордочкой в будущее заглядывает. Приходила пора, брал Чисхан посох заветный, выходил в тайгу: «Эй! Лесной народ! Пора пришла! Прячьтесь в норки да берлоги, надевайте шубки потеплее, попышнее. Я посох в дело пускаю, мороз с ветрами да пургу с буранами в гости зову. Снежной периной землю укрываю – пусть отдохнет, сил наберет. Кто Зиму не любит, спать идите, кто Зиме друг - на свободу бегите, Зиму веселите. Плохо будет, в гости приходите, чем смогу – помогу». Повертит посох над головой, о землю стукнет – крепким морозом землю сковывает, снегом пушистым укрывает; на реках лед толстый голубой рыб прячет, замерзшие деревья инеем укутывает. Пройдет по Тайге, посмотрит; тепло ли медведю в берлоге спать, не мешает ли глубокий снег лосям да маралам траву копытить, с соболями и лисами – чернобурками в догонялки поиграет. Видит - все хорошо, все в порядке, идет в юрту чай пить, с женой говорить….
Вот однажды, когда отдыхал Чисхан от дел - забот, услышал: незнакомый звук по Тайге плывет. Будто кто льдинкой о льдинку стучит, да звонко так, весело. А тут еще кукша на дереве сидит, хвостом вертит, на всю Тайгу стрекочет:
– Снежный Дед! Хватит спать-отдыхать, к нам гости едут! По урману шумят, колокольчиками звенят! Вставай, гостей встречай!
Ворчит Чисхан, недоволен, что отдыхать помешали.
– Ты, что, кукша неугомонная, любопытная, шум навела? По тайге зима гуляет, вьюгами пугает, снегом пушистым дороги заметает, с ветром проказником в догонялки играет. Кто по морозу в гости поедет?
– Ой-ой! Кто едет не знаю, только сама видела, бегут, мчатся по тайге с левой стороны олени белые, за оленями сани широкие, в санях дед сидит. С правой стороны кони резвые бегут, под дугой колокольчики звенят, аж уши болят! В санях тоже сидит дед, вставай, вставай, гости едут!
Не спеша, встает Снежный Дед, надевает шапку высокую, мехом песцовым подбитую. Шубу теплую, цвета синего с серебристым отливом, с меховым переливом. Унты мягкие, все цветным бисером расшито, чудными узорами глаз радует.
Удивлен Чисхан – Снежный Дед, но виду не показывает. Вышел из юрты – глядит, и правда, мчатся к юрте чудо – кони, в расписные сани запряженные, лентами украшенные; а под дугой махонький колокольчик висит, от него звон идет на всю Тайгу. Остановились кони, вышел из саней Чисхану – ровесник. Крепкий дед в ярко-красный тулуп одет, белым мехом отороченный, до самых пят; на голове – шапка красная на глаза сползает, седые брови прикрывает. Длиннющая борода ниже груди болтается, за узорный пояс цепляется. Подошел гость к Чисхану – поклонился до земли. «Здравствуй, Чисхан – Снежный Дед! Я твой сосед, в России живу, за порядком слежу, ветрам – командир, метелям – начальник, Дедом Морозом меня кличут, по делу к тебе приехал. Позовешь в дом?»
«Мы гостям всегда рады, если гости с добром, – отвечает Чисхан. - Проходи в юрту, будем чай пить, о делах говорить». Вошел гость, стал из мешка подарки вытаскивать: пряники медовые, пироги сладкие, леденцы разноцветные на палочках, в бутыли кисель ароматный. А еще пригоршнями бусы разные – зеленые, синие, красные, да браслетики тонкие, с колокольцами звонкими, да серьги из злата – серебра. Целая куча добра. Доволен Чисхан, что гость не с пустыми руками приехал. Как малый ребенок диковинкам радуется. Не успел Снежный Дед толком подарки рассмотреть, а за юртой опять переполох, второй гость к урасе подъезжает!!
Вышли нового гостя встречать вместе с Дедом Морозом. А на широкой поляне – шесть оленей белых, парами запряженные, на широкой упряжи – медные бляхи солнечные лучи ловят. За оленями снова сани резные, в санях – дедам ровесник. Высокий дед в короткую красную куртку одет, в красных штанах, в высоких кожаных сапогах, на голове красный колпак с помпоном пушистым. Борода у старика до груди, пышная, курчавая. Вышел гость из саней, приветливо рукой машет: «Привет! Хэллоу! Я Санта Клаус из Америки! Когда твоя жена, Чисхан, к нам в гости приезжает, я с ней по лесам, полям, горам, долинам на широкие реки, на круглые озера хожу, за порядком слежу. Буранам да пурге – господин. По делу к тебе приехал. Позовешь в дом?» Удивлен Чисхан, но вида не показывает, интересно ему, что за дела такие больших соседей в юрту привели? Новый гость тоже мешок раскрывает, подарки достает: на золотом блюде гуся запеченного с яблоками, заморские невиданные фрукты из мешка колобками катятся – оранжевые апельсины, мандарины, зеленые киви, с мохнатой шкуркой, будто мех лемминга, толстый сплетенный кнут – аркан, оленей ловить. Радуется Чисхан: и этот гость не с пустыми руками приехал, законы Тайги знают. Раз подарки в доме, гости хозяина уважают, значит и хозяин гостей уважить должен.
Развел в камельке огонь посильней, над огнем большой котел повесил – шурпу варить, в берестовых турсуках ягоды спелые поставил: морошку, голубику, бруснику. В резные чороны кумыс налил – пейте, ешьте, гости дорогие, потом о делах говорить будем. Отведали гости угощение, поблагодарили, стали о деле говорить: «Великий Чисхан! Ты у нас главный, по твоему слову – приказу, сестры твои к нам в гости ходят, каждая свой праздник к людям несет: Весна пришла – радость, дети по ручьям кораблики пускают, птицам дома строят, есть весной праздник смешной, веселые обманы средь людей смешинки роняют. Лето настало – опять праздник: девки хороводы водят, венки плетут, женихов зовут. Даже у плаксивой Осени праздник есть – день урожая, осенью свадьбы играют, почему у Зимы праздника нет? Думали мы думали, давай, Чисхан, пусть зимой праздник будет! Настоящий, зимний: пусть люди елки в дом несут, игрушками наряжают, стеклянными бусами одевают, вкусную еду готовят, гостей пусть зовут, да друг другу подарки дарят, пусть от этого праздника теперь Новый Год всегда начинается. А там по порядку, как заведено, и Весна, и Лето, и Осень по нарядной Земле ходить будут, каждая со своим праздником. Просим мы твоего разрешения, поделись силой – властью от посоха твоего заветного, будем и мы в своих Странах зимою главные».
Закурил трубку Чисхан, думает, что ответить, а самому немного обидно, как это он упустил, сам не заметил, что у его любимой жены, Зимы, праздника нет? Может поэтому она злая да капризная? Посидел, покурил, речь говорить стал: «Спасибо вам, соседи, что надоумили, верно, нужен такой праздник! Чтобы дети в снежки играли, с горок катались на санках и лыжах, чтобы елка - красавица в доме стояла, огнями сияла, чтобы люди пироги пекли, да друг другу счастье дарили! Да Зиме радовались, несмотря на морозы лютые и бури снежные. Пусть будет такой праздник! Только у меня условие одно есть. Буду давать вам силу – власть от посоха раз в году, будете перед Новым Годом ко мне приезжать, гостить, веселиться, а потом, получив в руки власть от чудесного посоха, к себе домой уезжать, праздник готовить. И чтобы каждый год был этот праздник самым веселым, самым радостным, самым забавным. С карнавалами - потехами, забавными утехами. Пусть так будет».
Поблагодарили Чисхана Дед Мороз и Санта Клаус, сели каждый в свои сани и помчались домой. Под заливистый звон колокольчиков, под свист расшалившегося ветра, по снежной дороге капризницы Зимы.
С тех пор много веков минуло, а порядок не меняется. Перед Новым Годом к Чисхану приезжают Дедушка Мороз и Санта Клаус, берут от посоха чудесную силу, что позволяет Снежные дела вершить да праздник Новый Год проводить. Так было и так будет. А красавица Зима совсем другая стала, хоть снежная, да ласковая; хоть с причудами, да не капризная.