Собрались как-то в советские времена относительно молодые люди на научную конференцию. Всех участников организаторы радушно встретили, накормили ужином и расселили по вполне сносным номерам гостиницы. Один из моих новых компаньонов, судя по всему, оказался страшной занудой и тут же начал нескончаемо жаловаться на жизнь, на невыносимые условия, жуткое обслуживание и шумную музыку. Перед тем как я успел открыть рот и посочувствовать, то есть сказать, чтоб его немного успокоить, что-то позитивное, другой сосед, вместо положенного в приличном обществе сопереживания человеку, который мучается на твоих глазах, неожиданно резко и недвусмысленно усилил негативную тему. Он хмуро и отстраненно сообщил, что в последнее время тоже ощущает отсутствие вкуса жизни, испытывает страшный дискомфорт, а иногда даже у него появляется острое желание покончить с собой. "Рад, что я нашел такого понимающего человека, как вы, – доверительно сообщил он ему, – на парное самоубийство решиться, по-моему, намного легче! Вы со мной согласны?" – добавил многозначительно, при этом внимательно посмотрел в глаза, на реакцию.
Не буду описывать дальнейшее, но с нытьем в нашей комнате было покончено навсегда! Впоследствии на мое замечание, что, мол, эта "терапия" выглядела довольно жестко, "воспитатель" с улыбкой ответил, что совершенно не собирается в течение двух недель слышать эти охи и вздохи "пытаемого жизнью" соседа, и моральный климат в нашей комнате нуждался в срочной коррекции!
"Вы, видимо, никогда не встречали подобных людей, – с улыбкой сообщил он, – им дай волю, так скоро действительно жить не захочешь. Ген пессимизма – заразен! Наш общий друг, видите ли, выбрал удобную для себя позицию несчастного, незаслуженно обиженного всеми, из чего прямо следует, что нам принудительно навязывается санитарная роль его успокоителей. Про смех и хорошее настроение можете сразу забыть, ведь аморально радоваться, когда кто-то страдает рядом. Порядочным людям, вроде нас, придется теперь его внимательно выслушивать, опекать, спасать от депрессии, играть идиотскую роль оптимистов и доказывать, что ещё не всё потеряно, чем лично я заниматься совершенно не намерен".
На мою попытку все-таки как-то обелить нашего соседа, приведя в качестве довода его интеллигентность и ранимость, самопровозглашенный воспитатель разразился возмущенной тирадой: «Наш бедолага, в сущности, не виноват, просто вырос на великой русской литературе, которая призывает каждого либерально мыслящего человека никогда не быть довольным и счастливым на фоне бедных и обездоленных, которых, как известно, значительно больше. Можно сказать, что перед нами живой пример духовного воспитания наших классиков».