Кукловод

Название: «Кукловод»
Дженсен\Джаред
Жанр: АУ, ООС, драма, детектив, мистика, ретейлинг фильма Е.Кончаловского «Затворник» (снятого по повести М. Стишова «Фанатик)

«Трэй, открой! Открой сейчас же! Трэй! Трэй!
Трэй сидел, прислонившись к двери, дыша через раз. Он не мог ни открыть, ни отойти от двери, словно от этого зависела его жизнь.
- Трэй, я все объясню, только открой.
Ага, разбежался, если я только сделаю шаг, ты поймешь, что я здесь, что я дома и все. Я видел твой пистолет и видел эти глаза. Это глаза настоящего убийцы».



- Марси, иди сюда, - молодой человек выключил диктофон. Мокрый нос уткнулся ему в колени.
- Марси, есть хочешь?
Собака жалобно заскулила.
- И я тоже хочу. Но, похоже, у меня остался лишь вчерашний кофе.
Марси жалобно смотрела в глаза хозяину, тот же спокойно продолжал чесать ее за ухом, не мигая, глядя куда-то в пространство, в одну точку.
- Ладно, давай потерпим еще пару часов, а там, я думаю, он вернется. Он же всегда возвращается.


«Ушел. Он ушел - бабочкой билось в воспаленном мозгу Трэя. Мужчина отполз от двери, и теперь сидел, прислонившись к шкафу.
Боже, что мне делать? Во что я вообще влез и кто мне поможет?
Росс! Точно, Росс!
Молодой человек вытащил из кармана мобильный и быстро набрал знакомый номер.
Дверь рухнула в секунду, просто раз и слетела с петель.
Трэй даже не успел сказать «привет», ответившему на его звонок Россу.
Через секунду зеркало напротив шкафа отражало только белое лицо парня, сидевшего все так же привалившись к двери шкафа. Казалось, он просто спал, настолько безмятежно выглядела эта картина, если бы не ровное красное пятно, расплывающееся у него на рубашке.
- Да ответь же мне, Трэй! - доносилось из мобильного.
- Боюсь, сейчас он ответить не может.
- Ты кто?
- Вопрос в другом, кто ты? А, Росс?

Джареда Падалеки «Река забвения».



- Добрый вечер! В эфире передача «В субботу вечером», и у нас сегодня очень важный гость. Я бы даже сказала, редкий гость.
И действительно Джаред Падалеки дает интервью раз в год, в преддверии выхода своей новой книги.
- Добрый вечер, дорогие телезрители.
Дженсен поставил плошку с чипами на пол и перебрался поближе к телевизору. Загадка по имени Джаред Падалеки манила его не первый год, и он страстно от всей души хотел взять у него интервью. Но не просто интервью - стандартный набор вопросов, который раздает его пресс-секретарь, а свои - заготовленные.
Дженсен ради такого шанс готов был залезть в пасть к крокодилу, вести эту бездарную колонку новостей в местной газете, только чтобы доползти, дойти, долететь до своего кумира. А то, что Падалеки был его кумиром, даже и сомневаться не приходилось.
Эклз читал, скажем больше, знал наизусть все его книги. Он и стал журналистом только ради того, чтобы со временем подобраться поближе к объекту своего изучения.
Его интересовало буквально все: почему никому не известный писатель стал популярным в одночасье, с первой своей книги, в двадцать лет так не пишут, вернее, чтобы так писать должен иметься серьезный жизненный опыт, и уж не как опыт двадцати лет жизни. Его слог слишком прост и понятен, вот поэтому Падалеки не любят критики и серьезные писатели, но обожают простые, рядовые читатели. Он пишет про них, о них и для них, о простых американских семьях, в то же время его романы полны мистики, иногда даже отталкивающей правды жизни. И конечно это детективные истории, где ответ не всегда лежит на поверхности и его обычно не видно до тех пор, пока не прочитаешь последнюю строчку.
Эклз очень хотел разобраться в феномене по имени Джаред Падалеки.
- Вы не даете интервью, почему?- щебетала журналистка по ту сторону экрана. Дженсен и так знал ответ, но все же не отрываясь смотрел как писатель пригладил и без того идеально лежащие волосы, поправил черный кожаный пиджак, и, улыбнувшись скорее на камеру чем от души, повторил заученный ответ:
- Я бы с удовольствием раздавал интервью, но извините, я слишком скучная личность, а говорить одно и то же, знаете это не очень интересно ни мне, а уж тем более ни читателям.
- Вы скучный? - захлопала накладными ресницами ведущая. Дженсена покоробила её манера поведения, и кто вообще пристроил такую на телевидение? Не иначе как папашка. Джаред отвечал на тупые вопросы, словно это самое важное в его жизни, но в то же время он умудрился не сказать ничего нового, кроме названия своего следующего романа.
- Вы только что издали свой очередной шедевр, - камера крупным планам «наехала» на книжки, стопкой лежащие на столе. - Но скажите, вы уже думаете над новой книгой?
- Более того, я уже ее пишу.
- И как она будет называться, если это не секрет? - девушка облизнула ярко-красные губы.
Дженсен затаил дыхание. Это что-то новенькое, если Падалеки сейчас озвучит название своего нового романа, то это сравнимо с таяньем льдов на побережье Антарктики.
Выждав паузу, которой поверил даже бы Станиславский, Джаред ответил:
- Моя следующая книга будет называться: «Запомни, меня зовут Лекс».


«Мы никогда не были похожи друг на друга.
Тристан сидел на старых ржавых качелях, рассматривая хмурое осеннее небо.
- Мы кто? Вот кто мы? Мы кленовые листочки с одного дерева, только ты так и остался зимовать на его тонкой веточке, я же первым порывом ветра был сброшен в кусты шиповника. Ты до сих пор играешь, я же выигрываю. И почему кто-то из нас прав, а я всегда, всегда виноват?
Качели противно заскрипели.
- Прав, прав, - повторил парень сидящей в инвалидном кресле, напротив Тристана.
Его руки непрерывно теребили разноцветные кисточки пледа, которым тот был укутан с ног до головы.
- Конечно, я прав.
Ухмыльнувшись, Трис спрыгнул с качелей, и покатил коляску к больничным дверям.
- Ой, Тристан, вы сегодня рано, - молоденькая медсестричка несмотря на холод, стояла на крыльце с зажженной сигареткой.
- Не бойтесь, я вас не предам, - Тристан взял из рук девушки сигарету и с наслаждением затянулся. - Я тоже обожаю вишневые.
Медсестра рассмеялась.
- Ну что, пойдем в палату, Лекс? - похлопала она по руке молодого человека в коляске и, помахав рукой докурившему сигарету Трису, пошла в направлении больничных палат.
-Как погулял, Лекс? Брат не обижал тебя? - трещала она без умолку, пока они не доехали до палаты.- А брат у тебя просто красавец, и ты тоже, - девушка, вытащила из кармана бумажный носовой платок и вытерла ниточку слюны, которая стекала за ворот его свитера. - Ты тоже - ничего.
Молодой человек, оторвавшись от кисточек пледа, попытался сфокусировать свой взгляд на глазах медсестры.
- М-м-мы, - он попытался что-то сказать, - мммм...
- Да милый, знаю, но не стоит ревновать, Лекс, Тристан все же лучше.
«Тристан - это я», - ярким пламенем вспыхнуло где-то в глубине ореховых глаз и потухло».


Огромная толпа глотала все новые и новые фигурки, от чего разрасталась и вширь и вдоль. Из-за большого скопления народа не было видно дверей книжного магазина, где с минуту на минуту должна была состояться презентация очередного романа Джареда Падалеки «В преддверии правды».
Дженсен притоптывал невдалеке, ему претило лезть в эту толчею, плюс он был слишком уверен в своих силах. Он крутил в руках диск с записанными вопросами для предполагаемого интервью, и, если сегодня все сложиться «тип-топ», то он выиграет не только пару минут общения с писателем, но возможность задать свои вопросы лично, где-нибудь в уютном местечке. А может быть и дома у самого автора.
После интервью, которое автор давал этой дурацкой бабенке, Джаред пригласил всех желающих в центральный книжный магазин их провинциального городка, для ежегодной встречи. Дженсен тогда быстро собрался с мыслями и набросал полный список всех интересующих его вопросов.
И теперь оставалось дождаться, когда толпа схлынет и он сможет подойти к Падалеки. Визг фанатов оповестил молодого журналиста о том, что «звезда» прибыла. Дженсен закурил, и аромат вишневых, как говорил его начальник, бабских сигарет окутал его с ног до головы, небо нахмурилось и стоило Эклзу только бросить окурок, как первые капли упали на мостовую. Дождь стеной прогнал всех под навес книжного.
Джаред видимо не хотел проходить вовнутрь. Он быстро пошел от разбегающейся толпы в сторону своей черной дорогой машины.
- Ого, он даже без охраны? - и Дженсен кинулся напрямик к Падалеки.
- Можно? - «с места в карьер» начал Эклз, не оставляя себе возможности отступить. Не для этого он перевелся из крупного издания в этот захолустный городок с его бестолковенькой газеткой для домохозяек.
- Давай, я распишусь, - чуть опустив стекло, проговорил Джаред.
- Что? - не понял Эклз.
- Давай, распишусь, - повторил писатель.
- Вы не правильно меня понял, гений. Я интервью взять хочу, - нахохлился Дженсен. Еще бы, его никто еще так не отфутболивал.
Джаред оглядел собеседника с ног до головы.
«Нда, а парень ничего», - окидывая взглядом вымокшего в секунду молодого человека, прикинул Падалеки.
Его ровесник. Видимо лет двадцать пять, ну может двадцать семь. Красивый зараза. Очень.
Джаред любил таких. В нем есть загадка, а что еще главное - стервозность. Убийственное сочетание. Хоть сейчас пистолет к виску.
- Ну что, так и будешь смотреть? - Дженсен зло сверкнул глазами в сторону разглядывающего его Джареда. Он не то чтобы чувствовал себя неуютно, но мокрая футболка плотно облегала тело, джинсы тоже прилипли, вода ручьем бежала с тщательно уложенной прически, и волосы повисли мокрыми сосульками.
- Ты красивый парень, чего смущаешься? - хмыкнул Джаред, заостряя внимание на ярко зеленых глазах, и нереально пухлых губах, скорее подходящих женщине. Хотя?
- Как твое имя? - уточнил Падалеки.
- Дженсен, Дженсен Эклз, я журналист...
- Я перезвоню тебе, Дженни, - Джаред резко дал по газам, и машина обдала и без того мокрого Дженсена потоком воды, вырвавшейся из-под колес.
- Урод! - крикнул он вслед. Бесполезно.
Ветер донес лишь отрывки песенки льющейся из динамиков дорогой игрушки Джареда.
«Ты любишь конфеты, и секс до утра, но дело не в этом.
А в чем? Ты любишь меня!»
В том, что это была просто игрушка, журналист не сомневался, так же как и в том, что заинтересовал Падалеки. Теперь оставалось ждать следующего шага.
Черт, а почему он решил, что «заинтересовал» писателя, в том самом смысле слова «заинтересовал»?
Дженсен шлепал по лужам, увлеченно разматывая клубок собственных противоречий.
О личной жизни Джареда ходило множество легенд и слухов, и ни одного достоверно проверенного факта. Ни женщин, ни мужчин, ни, черт побери, детей. Только: Джаред Падалеки, 27 лет, живет в пригороде, в небольшом, но очень охраняемом доме, издает по одной книге в год, дает одно, иногда два интервью и все.
Ни фото семьи, ничего.
Тайны, кругом тайны и загадки... Но Дженсен доберется до него. Он уже сделал первый шаг, осталось ждать телефонного звонка, и писатель точно позвонит. И ничего, что тот не узнал номер его мобильного, Эклз дал бы руку на отсеченье, что номер его телефона уже есть в записной книжке Падалеки.

«Все просто, все оказалось слишком просто. Один звонок, и номер мобильного Росса уже красовался на ярко-зеленном листочке стикера.
Осталось выждать пару дней.
Тристан ухмыльнулся. Его любимая игра «кошки-мышки» началась».


- Марси, уйди, - молодой человек почесал уткнувшуюся мокрым носом собаку за ушком. - Он вернется, а глава не готова, и как ты думаешь, это его очень обрадует?
В ответ Марси гавкнула.
- Ага, и я думаю, что не очень. Так что давай работать, наш ужин еще надо заслужить.


«- Алло, Росс? - голос в мобильном звучал чуть отрешенно, и очень сексуально.
- Да, кто это? - Росс поддался и принял «правила игры», сделав вид, что не узнал звонившего.
- Ты меня не узнал?
- А должен был?
- Ну, я не знаю, может вечером придешь, и мы освежим наши воспоминания?
Боже, как сексуально, от желания прикоснуться к звонившему горели кончики пальцев на руках:
- Я приду, если ты назовешь мне свой адрес.
На том конце расхохотались:
- Ни за что не поверю, что ты не знаешь мой дом. Приходи, я предупрежу охрану, чтобы тебя пропустили. А лучше, я отпущу всех, и буду ждать тебя один. Один во всем большом-большом доме, в котором мне так одиноко, тоскливо...
- Ты прекрасный оратор, как ты понимаешь, я читал твои книги, а как на счет интервью?
- Приходи и ты получишь все, и даже больше.
- Во сколько?
- В девять, Росс.
- Я приеду, Тристан.
Росс произнес это имя с придыханием, по слогам, и не от поиграть со звонившим, а от возбуждения, от банального возбуждения.
Нет, он подождет до вечера. Это стоит того. Игра стоит свеч.
- Здравствуй,
я твоя мышка,
и я тебя съем,
счастье лишь передышка,
яркая вспышка
в море проблем, - промурлыкал Тристан, убирая телефон в карман».



Дверь скрипнула, Марси весело завиляла хвостом, молодой человек, почувствовав аромат свежесваренного кофе, выключил диктофон.
- Джефф, где тебя черти носят, почему тебя не было два дня? Марси надо на прогулку. И мне бы на прогулку. И знаешь ли, я кушать хочу и помыться.
- Ты наказан, - голос вошедшего гулко отразился от пустых стен. В комнате, кроме кровати и письменного стола ничего не было, не считая крутой лестницы ведущей куда-то наверх и двери в ванную комнату.
Полный минимализм. Аскетизм.
- Джеф, я надиктовал главу и начал следующую. Ты не поверишь, как все лихо закручивается.
- Поверю, когда перепечатаю текст и отдам издателю. Марси, пойдем, пройдемся.
И. сунув молодому человеку кружку с горячим кофе, посетитель легко побежал по лестнице вверх, собака, виляя хвостом, за ним.
Молодой человек слепо посмотрел туда, где послышались шаги, но ничего не сказал.
Ему нечего сказать.
Он знал, что провинился.
В прошлый раз, когда он отказался писать, брат не приходил всего вечер, теперь вот два.
А что будет, если Джеф не придет, вообще не придет?
Молодой человек поежился и, развернув инвалидную коляску, отправился в сторону ванны, пора умыться, раз брат вернулся, то все отлично.

Марси первая влетела в комнату, она пахла мокрой шерстью, свежим воздухом и еще... Еще, она пахла свободой.
Молодой человек вдохнул этот запах, перемешавшийся с уже чуть остывшим кофе, и сердце чуть защемило.
Послышались шаги, и он оказался в кольце холодных с улицы рук.
- Джаред, не грусти, я обещаю, ты допишешь роман, и мы отправимся на прогулку.
Джеф нежно поцеловал макушку брата.
- Можно, попросить тебя? - голос сидящего в коляске молодого человека звучал глухо и обиженно, как в детстве, когда Джаред ябедничал маме на набедокурившего брата, а тот делал вид, что ему все равно. Но, когда мать бралась за ремень, для устрашения висевший на видном месте, Джаред всегда шел на попятную и, повиснув на матери, кричал:
- Мамочка, миленькая, не трогай Джефа, я наврал. Я врун!
Джеф всегда только ухмылялся на это.
Так и сейчас он ухмыльнулся, пряча улыбку в заросшей шевелюре брата, хотя это бесполезно, Джаред все равно бы ее не увидел. Джаред Падалеки был слеп.
- Проси, - ответил Джеф.
- Не увлекайся им, он погубит тебя, - и, уткнувшись носом в рубашку брата, прошептал еще тише, - и приведи мне мальчика. Любого.


Джаред выглядел сногсшибательно в простых джинсах и серой футболке в V-образным вырезом.
Просто и чертовски сексуально.
Он сам открыл дверь, когда Дженсен постучался. Охраны вокруг дома Эклз не заметил, высокий забор да ворота, которые легко открывались женской шпилькой для волос.
Вот тебе и затворник, любой прохожий при желании влезть может.
Джаред проводил Дженсена на кухню, попутно показывая дом. Бла-бла-бла, там спальня, бла-бла-бла, гостиная. Джаред казалось не испытывал никого неудобство от того, что они почти не знакомы и вел себя так, словно Дженсен старый друг.

- Привет, Дженсен! - услышал Эклз желанный голос.
Как и предполагалось, прошло ровно три дня. Оптимальное решение
- Привет, Джаред. Черт, ведь ты Джаред Падалеки? - все же не выдержал Эклз и затараторил. Да он знал, знал, что это сработает, и что Джаред поведется. Бля, да, ДА!
- Ну, можно и так сказать. Ты еще не передумал насчет интервью? Я готов ответить на некоторые твои вопросы.
- О, черт, да готов.
- Ну, тогда не забудь заехать в аптеку.
- Точно, диктофоны как раз продаются в аптеке, - нашелся Дженсен.
- Тогда в семь, адрес нужен, или сам справишься журналист Дженсен Эклз?
И не дождавшись ответа, повесил трубку.
- Черт, черт, до семи остался всего час. Джаред Падалеки, ты, однако, редкостный урод, - и Дженсен быстренько набрал номер своего друга Трэя.
Через пятнадцать минут, кое-как пригладив торчащие в разные стороны, еще мокрые после душа волосы, Эклз натянул джинсы и черную рубашку, мимоходом глянул на себя в зеркало, и остался доволен. На него из зазеркалья смотрел красивый молодой человек с ярким румянцем и горящими глазами. Как говорил его прошлый парень: «Валить и трахать».
Путь занял полчаса, Дженсен оставил свою старенькую развалюшку в квартал от указанного Трэем адреса.
Со стороны дом казался крепостью, и в тоже время обдувался всеми северными ветрами, так как стоял на горке. Красивый дом, одинокий, такой же, как его хозяин.
Ворота открылись после первого же звонка. Весь участок был засеян газоном, ни лавочки, ни деревца, пустое пространство. Жутковатое зрелище, обычно при таких домах разбивают сады, ведь Джаред писатель, он должен иметь место для вдохновения, а как ни красивая картинка за окном способствует настрою? Тут же куда не плюнь, все упирается в выкрашенный в зеленый цвет глухой забор.
Хозяин - барин, но тут этот хозяин открыл дверь, и все мысли мигом улетучились.
Ужин оказался потрясающий, хотя спроси потом Эклза, что он ел, тот вряд ли бы сказал.
Джаред поставил тарелки в мойку, не прекращая бестолковой болтовни по поводу погоды, мэра городка и перестройки главной подъездной аллеи историческому музею городка.
И ни слова о творчестве, Падалеки в меру разговорчивый, все время уходил от вопросов о личной жизни.
Когда они с бутылкой превосходного красного вина переместились в гостиную, Дженсен не выдержал. Он притянул расслабленного и, казалось, захмелевшего Джареда к себе и поцеловал. Грубо, настойчиво.
«По-мужски», - всплыл комментарий его прошлого любовника, который любил нежность и долгую прелюдию.
Но Джей ответил, ответил также грубо, подминая Дженсена под себя и опуская на пол.
Завязалась борьба за лидерство, но после очередного укуса-поцелуя Джеред вдруг расслабился, позволяя гостю вести.


« Багряное пятно расплывалось на дорогом персидском ковре.
Но двое молодых людей не замечали этого. Если бы кто-то сейчас зашел в прогретую солнцем гостиную, то увидел бы на редкость красивую картину: два идеальных тела в идеальной позиции. И звуковое сопровождение, в меру громкое, в меру тихое и совсем не пошлое.
- Быстрее Росс, я больше не могу.
- Да, Трис.
А дальше звенящая тишина и аромат дорогого французского вина столетней выдержки смешался с запахом мужских тел и секса. Идеально.
- Черт, вино разлили, - однако в голосе Росса не чувствовалось сожаление.
- Да, какая потеря, - ухмыльнулся Тристан.
- Ковер дорогой?
- О, ты стоил этого ковра.
- Да, я шлюха, - выдохнул Росс и прижался к Тристану.
- Тогда мне есть, чем тебя успокоить - ты очень дорогая шлюха, а если мы сюда прибавим вино...
И получил ощутимый пинок, а потом поцелуй.
- Продолжай, - простонал Трис, когда Росс прервал поцелуй.
- Боюсь, у тебя не хватит денег на второй раунд, я слишком дорог, - выдохнул Росс.
- Я заплачу, что ты хочешь. Новый ковер? Еще бутылку? Да, да, продолжай, не останавливайся, - простонал Трис. - Бля, я люблю тебя и твой бляцкий рот и, о да, и язык...
Дальше слов уже не разобрать.
И когда до конца оставалось всего одно мгновенье, Росс отпустил Джея и, облизнув опухшие губы, не обращая внимания на недовольные стоны, просипел:
- Я поживу у тебя недельку, - и снова вернулся к прерванному занятию.
- Да, - выдохнул Тристан, кончая. - Да».



- Вот скажи, - Дженсен растянулся на бортике у бассейна, гладя как Падалеки рассекает голубую воду и, легко отталкиваясь от бортика, плывет в обратную сторону.
- Что? - переспросил пловец, на секунду сбиваясь с ритма.
- Ну, как ты жил без секса все это время?
- Как все живут, так и жил, - ответил Джаред, и продолжил тренировку.
Эклз задумался, Джей даже в шутку не стал с ним препираться насчет количества секса, значит, он попал в точку.
- Как все живут? Знакомятся, ходят на свидания, дарят книги, конфеты...
- Ты хочешь ходить на свидания или ты хочешь конфет?
Джаред подплыл к бортику, где лежал Эклз.
- Нет, я хочу книгу, - огрызнулся тот, за что тут же оказался в воде.
- Тьфу, ненавижу хлорку, - сквозь зубы прошипел Дженсен.
- А я не ненавижу венерические заболевания, - в тон ему ответил Джаред.
- Странно, и это говорит парень признавшееся давеча, что секса у него нет.
- Упс, я говорил, что у меня нет парня, а что у меня нет секса, уж прости, я такого не мог сказать.
Дженсен удивленно посмотрел на Джареда.
- И как?
Писатель хмыкнул.
- Рукой, мой мальчик, рукой.
И продолжил тренировку.
Эклз вышел из бассейна, схватив валяющееся под ногами полотенце. Он повернулся, любуясь, совершенством. И как в одном человеке сочетается красота ума и тела? Росса это заводило, похлеще виагры и сиалеса в одном флаконе.
Идеально. Но странно. Что-то здесь не так. Сомнения. Опять сомнения. ****ь, он не понимал. Жить затворником при такой славе?
В кухне горела настольная лампа, Дженсен, как и есть в одном полотенце, прошлепал туда, чтобы попить. Сока оказалось на дне пакета, и он выпил его одним глотком.
- Итак, где тут мусор, - Эклз стал отрывать все нижние ящики в кухонном гарнитуре. - Мда, здесь у нас запас свечей, о, романтично, здесь посуда, ой, а здесь?
Дженсен уставился на годовой запас собачьих консервов.
Не поверив себе, Эклз достал одну банку. Точно, популярные собачьи консервы.
- Эй, Джей, у тебя есть собака?
Дженсен застал Джареда, выходящим из бассейна. Хорошо, что бассейн находился в доме, потому что одеться тот забыл. Вообще, даже полотенце проигнорировал.
- Нет, ты видел здесь собаку? - нахмурил брови Падалеки.
- Нет, зато я видел собачьи консервы, - улыбаясь, Дженсен присел рядом.
- Я люблю их есть. Скажем на ужин.
- О, это все объясняет!


«Лекс и Тристан родились с разницей в три минуты, и первым - Лекс. Он и считался в семье старшим. В колледже он учился спустя рукава, считая приоритетом спорт, а если оставалось время - алгебру. Тристан же наоборот, в отличие от брата, все время проводил в библиотеке, его сочинения и эссе всегда занимали первые места на всевозможных конкурсах. Но, несмотря на разный темперамент и характер братья жили душа в душу. Друзья. И не только. Лучшие друзья. Похожие внешне как две капли воды, только у Лекса глаза сверкали зеленью лесов, а у Тристана - темнотой перезрелой вишни.
В двадцать лет, когда родители приехали встречать их из аэропорта, произошла трагедия. Мокрая дорога, дождь стеной и отец не справился с управлением. Мать погибла сразу, отец умер в больнице, Лекс же отделался испугом, а вот Тристан... Тристан цеплялся за жизнь, но врачи разводил руками, если даже он очнется, то останется инвалидом и скорее всего умственно отсталым. Лекс вернулся в пустой дом, бродя из угла в угол, он наткнулся на письмо из издательства, в котором говорилось, что им нравиться стиль изложения автора и сама книга и они с радостью подпишут контракт на выпуск еще трех его книг. Чек с несколькими нулями прилагался.
Лекс порылся в компьютере брата и, как говориться, выпал в осадок. Кроме романа, который Трис отослал издателю, там нашлись еще пять законченных романов. Росс за неделю прочитал все книги и пришел в восторг. Это золотая жила, Клондайк.
Он перевез брата к себе в дом.
А через неделю перед издателем предстал обновленный «Тристан».
И все шло как по маслу, был подписан контракт на три книги - по одному роману в год. И только вот Тристан цеплялся за жизнь, его сердце билось. Правда, для всех, это теперь был Лекс.
Однажды утром, когда Лекс, настоящий Лекс, пришел проведать брата, то застал того с широко распахнутыми глазами, испуганно оглядывающегося по сторонам:
- Лекс, где я? И что произошло?
Сиделка влетела в комнату, затараторив:
- Простите, простите, Тристан, я вышла всего на минуту.
- Лекс, что она говорит? Лекс!
Лекс быстро сообразил вызвать психиатра, и настоящего Тристана упекли в психушку.
Синдром брата, подмена понятий. Леченье началось.
Очень правильное решение, если ты хочешь продолжать ту жизнь, к которой привык, неправда ли, Лекс?»



Дженсен проснулся от собачьего лая, послышавшегося с улицы, он быстро подошел к окну и увидел, как Джаред свистком загоняет в дом симпатичного рыжего спаниеля.
- Так, и это нет собаки?
Он быстро побежал на кухню, но там стояла тишина, так же как во всем доме.
Джаред словно сквозь землю провалился.
Только дверь в гараж открыта.

- Марси. Иди сюда. Джеф, ты весь им провонял, мог бы хоть не приводить его в дом, - бурчал Джаред, потягивая свой кофе.
- Где глава? И не твое дело, с кем я сплю.
- Раньше было мое, - в тон ему ответил Джаред.
Звук пощечины звонко отразился от пустых стен.
- Поговори мне еще тут. Пиши лучше, и пусть Марси не воет, а то, я ее выброшу вон, а лучше пристрелю. Как бешенную.
И ушел, оставив Джареда в тишине собственных мыслей.
Джей улыбнулся. Кофе превосходный, значит брат в настроении. Потирая ушибленную щеку, он щелчком подозвал Марси:
- Ну что, радость моя. Один ноль в мою пользу. Скоро все закончиться. Потерпи еще неделю.


« - Вот скажи, мне как ты обычно пишешь свои романы? Я живу у тебя неделю, и ни разу не видел, чтобы ты писал, - Росс вальяжно развалился посередине кровати.
- Я наговариваю на диктофон, а потом перепечатываю.
Россу было безумно интересно и в то же время безумно скучно. Он неделю жил со своим кумиром, но этот человек разнился с тем кумиром, которого он себе представлял. Россу всегда казалось, что творческие люди, особенно когда пишут книгу могут говорить только о сюжете, героях, событиях. Судя по словам Триса, его новый роман был в полном разгаре, но Росс не разу не видел, чтобы тот работал в кабинете. Ни разу.
Интересно!»



- Поедешь со мной в супермаркет? Продукты закончились. Да там пришло то вино, что я заказал позавчера.
Дженсен призывно потянулся и еще сильнее укутался в одеяло.
- Давай ты сам, я посплю.
- Соня!
- Алкоголик!
Нежный поцелуй.
- М-м-м, давай езжай, - простонал Эклз.
- Не хочу, хочу тебя.
- Есть... накорми меня.

Машина еще не успела скрыться за поворотом, а Дженсен уже побежал в кабинет. Он бывал там и раньше, и его всегда поражала стиральная чистота на столе. Только диктофон и огромное количество кассет.
Дженсен на бум включил первую запись.
- ****ь!

- Трэй, я дам тебе послушать пленку. Определи откуда доносится звук и кому принадлежит голос, - Эклз быстро приложил диктофон к мобильному. - У меня есть полчаса, поторопись.
Дженсен раненым зверем бегал по кухне.
Из диктофона голос начитывал текст, и стиль и слог принадлежал Джареду. Но голос, голос был не его. Слишком низкий, и он словно отражался от пустых стен. Глухой. Точно, глухой.
Мобильный завибрировал:
- Черт, Трэй, ты как?
- Чувак, ты где надыбал эту запись? Я прифигел! Бля, это не Падалеки, но мои друзья, что обрабатывали запись, со сто процентной вероятностью говорят, это его родственник, может брат, сын и, черт знает, кто еще.
Эклз не дослушал, он выключил телефон и уткнулся носом в шею приехавшему Джареду.
- Скучал? Я привез тебе цветы.
- Я не баба, - подыграл ему Эклз.
- Я помню, ты шлюха.
- И очень, очень, очень дорогая... Шлюха!



- Трэй, прошу, найди мне всю информацию о семье Падалеки, - Эклз говорил шепотом, хотя Джей был в душе и шум воды перебивал все другие звуки.
- Что, никак не успокоишься? - Трэй, его единственный друг в этом гребанном городке, рассмеялся. - Ну мало ли? Может на Джареда трудится литературный раб?
- ****ь, твое какое дело? Я хочу узнать, кто мне расскажет о них, как не соседи, ведь Джей говорил, что его родители погибли.
- Ладно, Шерлок, я пришлю файл через часик, - и отключился.
Открыв ноут, Дженс сделал вид, что работает над статьей. Джей только похлопал его по плечу, сказав, что надо смотаться в город. Эклз махнул рукой. Мол, подождет здесь.
Поцелуй на прощанье чуть не разрушил планы обоих. Что бы там не было, и какие секреты бы не хранил Джаред, секс у них был на высоте. Крышесносный.


« Росс слишком легко копался в компьютере Тристана.
Боже, какая прелесть. Кроме пяти папок с названием изданных книг, там не было ни одного, ни единого файла с зарисовками, набросками или другой информации.
Пусто.
Да, это вопрос.
И что за черт - первый файл «Ничего, кроме правды», дата создания шестилетней давности.
Росс открыл четыре других. ****ь, они созданы пять лет назад!
Боже, черт, черт, Трис написал все эти книги давно, а за это время - ноль».



Дождавшись, когда пижонская машинка скроется в воротах, Дженсен быстро побросал все необходимое в сумку и поехал в пригород.
Дженсен первым делом отправился в колледж, где учился Джей.
- Добрый день, я могу увидеть ректора? - спросил он пробегавшего мимо симпатичного паренька.
- Да, вот он, - махнул тот в сторону пожилого мужчины, стоявшего и чинно разговаривающего с пожилой дамой.
- Извините, можно Вас? - Эклз сама любезность.
- Да, вы что-то хотели? - строго взглянул мужчина, как смотрят обычно на нашкодившего ученика.
- Я бы хотел поговаривать о вашем ученике, Джареде Падалеки?
Краска спала с лица директора.
- Миссис Темпл, я думаю вам пора, - растеряв весь лоск, мужчина чуть ли не взашей выгнал женщину, и, обернувшись к Дженсену, зло спросил:
- С кем имею честь вести разговор?
- Я журналист...
- Вот и идите.., - дальше Дженсен услышал такие слова, которые никак не вязались с должностью и внешностью пожилого мужчины. Мат трехэтажный, отборный.
Эклз хотел было ответить, но директор развернулся и понесся куда-то по коридору.
- Нда, вот и загадка.
Эклз стоял у колледжа, думая, куда ему отправиться теперь.
- Вы хотите поговорить о Джареде? - Дженс посмотрел на стоящую на ступеньках пожилую женщину, миссис Темпл.
- Да, вы можете мне что-нибудь рассказать?
- Я могу, а все остальные нет. Все боятся его, хотя чего его бояться? Надо бояться Джефа.
- Кого? - Дженсен ухватил, как говориться, удачу за хвост.
- Джефа Падалеки, его брата близнеца.
- У Джареда есть близнец?
- Был. Он погиб, через год после аварии.
- И они очень похожи? - уточнил Дженсен.
- Да, одно лицо, только у Джефа голубые глаза, а у Джея - карие.
- Вы путаете, - от волнения Дженсен зачастил. - У Джея голубые глаза.
Эклз прекрасно помнил, у его любовника глаза цвета неба в ясную погоду.
- Э, простите, как вас зовут молодой человек?
- Дженсен.
- Дженсен, приходите через час ко мне домой, я покажу вам фото. Я учительница близнецов и точно помню, у моего любимчика Джея такой красивый и необычный цвет глаз. Так же как и слог. Я как преподаватель словесности, всегда зачитывалась его эссе, и когда мне говорят, что автор книг Джаред, простите, я не верю. Так через час у меня. Простите, я не могу пригласить вас сразу - дома беспорядок.
И миссис Темпл назвала адрес.
Дженсен решил это дело перекурить.
Он понял. Понял, что Джаред и Джеф одно лицо и если старушка ничего не путает, а она не путает, то это сенсация. Осталось только узнать, где Джей держит своего брата.
Дженсен задумался.
Джей периодически пропадал на полчаса, на час, хотя машина была в гараже, и из дома он не выходил.
- Черт, черт! Дом!
Дом, дом, дом, и сразу вспомнилось, как он в прошлый раз обследовал дом и наткнулся в гараже на дверь с кодом.
- Да так, это просто мастерская, - пробормотал Джаред, увлекая его на капот своей машины
- Черт! Черт! Разгадка тогда была так близко, надо только взять фото и отправить Трэю, пусть созывает журналистов, - бормотал он, заводя машину и направляясь по указанному адресу.
Его мозг работал почище компьютера, создавая полную картину преступления.
Джеф выдал себя за Джареда, и сейчас живет под именем ему не принадлежащим. Дженсен чуть не проехал на красный. Жалости он не испытывал, только злость.
На него и на себя. ****ь, он увлекся фантомом.
Его обманули, он любил, нет, поклонялся другому человеку. Проклятье!
Эклз нажал кнопку звонка, но миссис Темпл не торопилась открывать. Дженсен звонил, звонил.
Тишина.
Видимо старушка тоже испугалась. Вон как директор прошелся по всем его родственникам по материнской линии, вот теперь и старушка струсила.
Напоследок он решил постучать в дверь. Бах, дверь тихонько отрылась.
- Миссис Темпл, это я, Дженсен.
Из комнаты послышалось мяуканье кошки, Дженсен поспешил на ее звук.
Старушка лежала посредине комнаты в неестественной позе.
- Вам плохо? - Эклз перевернул миссис Темпл на спину.
За окном послышался вой полицейской сирены, смешавшийся с мяуканьем черного кота, притулившегося на спинке стула и смотревшего желтыми глазами на труп хозяйки, жалобно вопрошая:
- За что?
Вся блузка старушки пропиталась кровью. Дженсен выскочил на кухню, и дворами добрался до брошенной машины. Он опаздывал. Джеф на шаг, но опережал его.
На этот раз Дженсен бросил машину у ворот.
- Трэй, прошу, обзвони всех моих в Лос-Анджелесе, и скажи, что я знаю тайну Джареда Падалеки, пусть приезжают. Да, адрес ты знаешь. Если ворота будут закрыты, передай Молли, что замок на воротах легко открывается шпилькой, прошу только поскорее. Да, Молли умеет. Ей не впервой, она же наш человек. Если вдруг я не выйду на связь, ищите меня в подвале. Все, прощай.



«Все выяснить для Росса оказалось плевым делом. Тристан даже не прятался. Он так уверовал в своей безнаказанности, что пропустил тот момент, когда журналист нашел настоящего Тристана.
В психиатрическую клинику попасть оказалось сложнее, но у Росса был Трэй, а у Трэя влиятельные друзья...

Пистолет привычно грел руку. И пусть говорят, что металл твердый и холодный. Нет, он мягкий, теплый и подвластный силе мысли.
Народ толпился у его дома, изредка доносились крики:
- Лекс, Лекс, и как вам живется, зная, что брат гниет в клинике? Лекс, ты отстой! Лекс выйди и объясни!
Ну, что Росс, ты выиграл, ты молодец!
Игра получилась в стиле Тристана, ему бы понравилось. Вернее так, ему понравиться. Лекс-Тристан сложил исписанные ровным, почти каллиграфическим почерком, листочки в папку и написал на ней ярко-черным маркером: Тристану. Люблю. Брат.
Все, теперь все сделано.
Раздался телефонный звонок, Лекс посмотрел на дисплей.
- Ну, на ловца и зверь бежит.
- Привет, - и Лекс погладил черную рукоятку.
- Ну здравствуй, Тристан.
- Можно не так официально?
- Отлично, Лекс. Ты доволен?
- Я? Скорее встречный вопрос, ты доволен?
- Да, доволен, - Росс поймал кураж и затараторил в трубку. - Ведь это не справедливо, ты забрал у брата имя, присвоил его славу, ты...
Росс прервался на полуслове от звука выстрела на том конце провода.
- Лекс, Лекс! ЛЕКС!»



- Джаред, Джаред. Ты все знал, - Джеф сидел рядом с братом, привязанным к кровати. - Надо было знать. Я и забыл, кто здесь кукловод.
Джаред усмехнулся.
- Ладно, я пришлю тебе мальчика, только не удивляйся, если вас уже никто никогда не найдет. Как ты думаешь, сколько вы протяните без еды?
Джаред расхохотался. Все так просто. Он даже и не ожидал. Джеф такой предсказуемый.
- Откуда кровь? - отсмеявшись, спросил Джей.
- Да, кто-то язык слишком распускает.
- Ой, неужели миссис Темпл?
- ****ь, *****, ты слепой, ты убогий, но как скажи, как ты ЭТО делаешь?
- Марси, гулять.


Дженсен прижался к углу дома, когда увидел Джея, выгуливающего на газоне рыжего пса.
- Пять минут, - шепнул он сам себе и забежал в дом. В гараж можно было попасть так же через прихожую.
В гараже было пусто, куда-то делась игрушка Джефа.
Дженсен уже разделил для себя любовника и писателя. Но жалко было только писателя.
Дверь в подвал оказалась открыта. Дженсен быстро сбежал по лестнице вниз.
- Джеф, это ты? Кто здесь? - Эклз увидел молодого человека прикованного наручниками к изголовью кровати.
- Черт, ты Джаред? Джаред Падалеки? Говори, у меня нет времени.
- Да, да, - закивал головой парень.
И черт, ****ь и черт и ***** в одном лице, это была точная копия того, кто сейчас гулял с собакой наверху.
Вдруг темнота окутала их с ног до головы. Дверь захлопнулась, Марси сбежала по лестнице, и Джеф закрыл ловушку.
- Желаю хорошо провести время, - донеслось сверху. - И я приеду через месяц. И да, Дженни, Джаред любит быть снизу, так что учти. И о, смазка в ванной. Там еще осталось с последнего раза. Правда, презервативов нет, но ты же умничка.
Эклз хотел ответить, но шаги стихли, и в темноте было слышно, как тихо дышит Джаред.
Мобильный ожидаемо не ловил, оставалось только ждать.
- Джаред, Джаред? - только тихое дыхание в ответ.
Что ж, подождем. Он верил в Трэя.


«- Операция прошла успешно, поздравляем Вас, Тристан, - молодой хирург, улыбаясь от уха до уха, пожал руку своему знаменитому пациенту. - Вы сможете ходить, изменения в психике оказались не необратимыми, мы убрали некоторые темные фрагменты.
Молодой человек, лежащий посреди проводков и трубок, не мигая, смотрел в одну точку и теребил края казенного одеяла.
- Тристан, вы слышите меня? - улыбка сползла с лица хирурга, уступа место крайней озабоченности. - Я к вам обращаюсь.
Сфокусировав взгляд на враче, Тристан нахмурился:
- Я Лекс!
- Простите, простите, да, конечно, Лекс, - хирург вспомнил рекомендации психиатра - не перечить этому больному, ему еще и так предстоит долгая реабилитация. Пять лет в психушке, это вам не шутки.
Но главное - Тристан сможет сам передвигаться, сможет жить полноценной жизнью и чем черт не шутит, может он...
- Я, Лекс! - упрямо повторял Тристан. Он не спрашивал, что произошло с братом, почему тот не приходит навестить его. Тристан цеплялся за свое прошлое.
Росс несколько раз приходил проведать его. Ведь ради Тристана, настоящего Тристана, Росс затеял все это.
Да, Россу жалко было Трэя, жалко своего любовника - лже Тристана, но глядя, как настоящий Тристан сам гуляет по заснеженным дорожкам больничного парка, он улыбался. Все это не зря.
Росс попытался познакомиться с Тристаном, но наткнулся на глухую стену непонимания, и нежелания общаться.
На все вопросы, он слышал в ответ только одно:
- Я Лекс!
Через полгода Тристана выписали. Он переехал в дом брата. Кроме его упорства отзываться на имя Лекс, в остальном это был нормальный молодой человек, вполне адекватно реагирующий на все жизненные ситуации.
Дома, бродя из комнаты в комнату, перебирая старые фотографии, он наткнулся на папку, оставленную ему братом.
Тристану... Брат.»



Как Дженсен и рассчитывал - через час их освободили. Все это время Джей проспал привязанный к изголовью.
Молли влетела первая, ругаясь, как сапожник. Миниатюрная красотка быстро отстегнула наручники, вызвала копов и врачей.
Через пятнадцать минут дом сверху до низу заполнили журналисты, и, пока врачи вкалывали обезболивающее и успокоительное, он сидел рядом с Джаредом держа его за руку и повторяя:
- Теперь все будет хорошо. Ты только держись.
Джаред держался, Марси тихо сидела у ног хозяина.
Журналисты наперебой разносили новость, что Джаред Падалеки, настоящий Джаред Падалеки, уже пять лет живет в тюрьме, построенной родным братом Джефом, который выдавал себя за него.
Прямые включения из дома писателя, крики операторов, журчание журналистов.
Эклз выскользнул из подвала, чтобы перевести дух и выпить воды. На кухне, он нос к носу столкнулся с приведением. С белым как полотно Джефом.
Тот сидел на подоконнике и смотрел на снующий туда-сюда народ. В руках он держал черный пистолет.
Облизнув в миг пересохшие губы, Эклз спросил:
- Убить меня хочешь?
- Нет, - покачал головой Джеф.
- А что? Сейчас приедет полиция, тебе, если ты хочешь жить, лучше сбежать, - Дженсен, не спрашивая разрешения, открыл холодильник и достал пакет с апельсиновым соком.
Джеф смотрел, как жадно Эклз пьет сок, делая большие глотки прямо из пакета, и улыбался.
Безмятежно. Спокойно. Холодно. Пистолет он все так же держал в руках.
- Мне некуда, а главное незачем бежать. Ты не пожалеешь потом? - спросил Джеф Дженсена когда тот выходил их кухни.
- Почему?
Падалеки отвернулся, на улице накрапывал дождь, и оператор какой-то телекомпании, увидев его, развернул камеру и стал снимать. Падалеки помахал им свободной рукой, а другой приставил дуло к виску.
- Дженни! - крикнул он.
Эклз в ту же секунду появился в дверях, словно никуда и не уходил, а ждал, когда же он его позовет:
- Ты молодец! Справился! - сказал Джеф, спуская курок.
Дженсен, до последнего не верящий, что Джеф сможет покончить жизнь самоубийством, как в замедленной съемке, фиксировал в голове мелкие детали: вот падает мертвый Джеф, вот - пистолет.
Фенита ля комедия!
За окном завизжали журналисты, снявшие на камеру момент самоубийства.
Сенсация, бля!
Эклз не стал дожидаться, когда в кухне столпится народ, он кинулся к Джареду. Тот так же сидел в инвалидном кресте, глядя прямо перед собой, рядом тихо выла Марси.
Эклз опустился перед парнем на колени. В этот момент какой-то репортер решил сделать трогательное фото: узник и его спаситель. Вспышка фотокамеры, и Дженсен заметил, как Джей, реагируя на вспышку света, заморгал.
- Все будет хорошо, - прошептал он опять.
- Джеф, где Джеф? - Джаред схватил Эклза за руку, и в ту же секунду потерял сознание.



«Тристан стоял у могильной плиты брата.
- Лекс, ты засранец, и ты это знаешь.
Букет ярко-розовых пионов упал на зеленую траву. Трис сел рядом.
- Ты же знаешь, ты все знаешь. Кстати твои наброски изумительны, книга имела оглушительный успех. Ты... У меня, автора, даже нет слов, но у меня есть подарок.
Он достал из заднего кармана джинсов черный пистолет.
- Прости, я не знал, что ты здесь бываешь.
Росс внимательно смотрел на Тристана и пистолет в его руке. Если бы он и сам понимал, почему его так тянет на могилу Лекса.
Чувство вины?
Черт, нет не оно. И не любовь.
Похоть? Да секс был великолепен, но надо отдать должное - Росса никогда не возбуждали просто красивые тела. Тю, это просто куски мяса. А вот красивое тело плюс интеллект!
Когда журналист увидел сгорбившиеся фигурку около могилы Лекса, то не поверил своим глазам. Жертва сама пришла к своему мучителю, да еще с цветами.
- Привет, Тристан.
- Меня зовут Лекс, - и молодой человек легко направил пистолет на журналиста. - Запомни, запомни, меня зовут Лекс!

Д. Падалеки "Запомни, меня зовут Лекс" »



Сегодня снимали послеоперационные бинты с лица Джареда. Операция получилось сложная, долгая, но впереди маячила надежда, что писатель сможет видеть.
Росс прошел в палату вперед врачей, прижимая к себе книгу, только что полученную им из издательства, это был новый роман Падалеки, который рекламировал еще Джеф.
«Запомни, меня зовут Лекс». Эклз еще не читал, предвкушая сегодняшний вечер в компании бутылочки хорошего вина, спасибо Джефу, все-таки тот, сам того не зная, привил ему неплохой вкус в выборе "красного" 1967 года. Правда, оно ему не по карману, но такое событие, как выход в свет книги любимого автора стоило тех денег, что он за него отдал.
Джаред полусидел, полулежал в больничной кровати.
- Привет! - Дженсен теснее прижал к себе букет пионов, которые держал в другой руке. Черт дернул зачем-то купить их по дороге. Ярко розовые с удушливо приторным ароматом они мешали и норовили вот-вот выпасть из рук.
Ответом ему послужила тишина. Джей сидел погруженный в свой внутренний мир, только руки теребили край больничной футболки.
Врач зашел в палату, и без лишних слов, стал срезать бинты.
Дженсен замер.
Джаред тоже.
- Ну? - нетерпеливо спросил врач. - Сколько вы видите пальцев?
И показал Падалеки средний палец на левой руке.
- Сами туда идите! - хохотнул Джей.
Дженсен выдохнул. Боже, и как он раньше не заметил, насколько Джей похож и не похож на Джефа. Они были примерно одного роста, только кожа от сидения в подвале, у младшего имела светло молочный оттенок и черные круги залегли под глазами, и сейчас, когда волосы отросли. Выдавали глаза. Ярко голубые, у Джефа имели холодный оттенок далекой звезды. Ореховые же у Джея светились теплым, согретым на солнце медовым оттенком.
Дженсен дождался, когда врач осмотрит Падалеки, проведет все возможные манипуляции и оставит их одних. Как только хлопнула дверь, он оторвался от подоконника, к которому прирос за время медицинского осмотра и протянул Джею книгу:
- Держи, теперь это твое.
Джаред посмотрел на него заинтересованно. Но промолчал. Эклз что-то хотел сказать, но если он так решил, какое журналист имеет право лезть в чужую жизнь?
«Браво, Эклз, ты «разрушил» жизнь, спас буквально из-за точения, а эта цаца сидит с видом снежной королевы и вообще не реагирует. Спишем это на шок!» - думал Дженс.
Он, все еще прижимая бесполезные цветы к себе, направился в выходу. В дверях, обернувшись, Эклз заметил, как Джей благоговейно водит рукой по книжке, вдыхая ее аромат.
Дженсен улыбнулся, значит, игра стоила свеч. Теперь можно возвращаться в Лос-Анджелес, шарада разгадана.
Он уже почти захлопнул за собой дверь, когда услышал за спиной хриплый голос:
- Здорово я все закрутил, а Дженсен?
И пионы, розовым конфетти, упали ему под ноги.


Конец.