От бабушки маленькая Туся много слышала о Боге, о Святых. Девочке приятно было сознавать, что Бог все видит, все слышит, при этом добр и справедлив. Если в дворовых конфликтах не удавалось самой добиться справедливости – а Туся всегда стремилась именно к этому – она утешала себя мыслью, что Бог все видит, и справедливость, все равно, рано или поздно восторжествует. Как-нибудь, но непременно восторжествует. Зло обязательно будет наказано.
Нравились девочке и Святые. Крестная рассказывала то об одном, то о другом Святом. Почти все они жили одиноко, дни проводили в молитвах, ели мало, питались жучками и травками. Господь за это награждал их необыкновенными способностями. В семье все знали историю, как бабушка в детстве с группой паломников сходила в Сергиеву Пустынь и, вернувшись, обнаружила, что все бородавки с руки пропали. Туся пыталась представить это и уточняла у бабушки в какой момент они пропали, видела бабушка это или нет. Тусе казалось, что будь она на месте бабушки, она глаз бы не сводила со своих бородавок.
- Бабушка, а Святые только раньше были? Сейчас они есть?
- Конечно, есть. Просто мы о них не знаем... Может, не замечаем.
Девочке очень хотелось увидеть живого Святого. Она поняла, что шанс у нее есть, нужно только повнимательней присматриваться...
Как-то Туся вбегала в дверь своего подъезда, а оттуда выходила женщина. Как положено, девочка вежливо отступила назад, пропуская ее. Женщина остановилась и стала гладить Тусю по голове, приговаривая какие-то ласковые слова, что-то вроде «хорошая умная девочка» и что-то еще, где прозвучало «Господь». Женщина была очень-очень худа, даже покачивалась. Говорила не как все, а как-то очень невнятно и непонятно. Ну как и положено людям, близким к Богу. (Ведь в церковных службах Туся тоже ничего не понимала.) Но самым удивительным было то, что изо рта этой женщины вместе с приятными словами исходило... благоухание.
Вот оно, дождалась! Господь заметил ее хорошее поведение, мелкие прегрешения, видно, простил, – послал к ней Святую, а Святая похвалила Тусю и погладила по голове. Сейчас она расскажет об этом маме, и мама поймет, как бывает не права, когда напрасно ругает ее за то, что уж очень мало ест. Святые едят еще меньше, а Господь их совсем за это не ругает, а даже наоборот... Туся поднималась по лестнице с чувством восторга, что стояла, пусть всего минуточку, рядом со святой женщиной. Ее переполняла не только радость, но и чувство ответственности - раз Господь ее заметил, раз ее похвалила Святая, то нужно жить еще праведней. Нужно больше делать добрых дел – например, чистить обувь не только свою, но еще мамину и папину. Еще.., но она уже вбежала в квартиру и с порога выплеснула свою радость маме:
- Мамочка, мамочка, я сейчас видела Святую, и она меня похвалила.
- Как интересно… Как же ты определила, что она Святая?
- Да, Святая. Когда она говорила, изо рта у нее пахло какими-то цветами.
- А как она выглядела?
- Она, как все Святые, очень-очень худая, даже слегка покачивалась, а изо рта...
- Тусенька, мне очень жаль, но должна тебя разочаровать. Я поняла о ком ты говоришь - это Фрося, печникова жена, она не Святая, а просто пьяница. Пьет даже одеколон.