Несмотря на болезни мужа и неудавшийся брак старшего сына, жизнь вроде бы стала понемногу налаживаться, если бы не политические неурядицы, мешающие людям жить нормальной, спокойной жизнью.
Ещё с 1972 года в Румынии была введена карточная система. Она продолжалась и до сих пор. Если раньше мы могли покупать мясо на ранке, то сейчас это стало проблемой. Был издан указ, по которому сельские жители могли иметь для собственного пользования только одну свинью. Если они растили двух свиней, то вторую обязаны были сдавать государству безвозмездно. Если корова телилась, то телёнка крестьяне также должны были отдавать государству также безвозмездно. Но народ всегда приспосабливался к любой несправедливости.
К нам в институт приходили крестьяне и продавали мясо телятины, обмотав это мясо вокруг собственного тела. Когда мы спрашивали, «не бояться ли они, что скрыли рождение телёнка», они отвечали что прячут телящихся коров в горах, и никто не выдаёт друг друга. Трансильвания, где мы жили, местность горная, и проследить или найти «нарушителей закона» было бы не так-то просто. Такая торговля мясом относилась и к свиному мясу, и к баранине.
Остальные продукты мы покупали в магазинах по карточкам, а овощи на рынке. Доходило до смешного! На одну семью было положено десять яиц на месяц и одна пачка сливочного масла в 250 грамм. Приближалась святая Пасха, и мне не хватало яиц для приготовления всего меню к празднику. Свою норму на текущий месяц мы уже выбрали, а яиц мне не хватало для комплексного приготовления всех блюд к празднику. Я попросила мужа пойти в магазин, где мы отоваривались, и сказала ему, чтобы он попросил продавщиц продать нам яйца дополнительно.
К моему удивлению, муж принёс аж десять яиц! На мой вопрос, «как это тебе удалось», он ответил мне –
- «Очень просто! Я сказал, что я её люблю, и попросил десять яиц. От удивления она сначала посмотрела на меня расширенными глазами, а потом рахохоталась и продала мне яйца». Мне тоже стало смешно от такой находчивости, и я сказала, что теперь он будет нашим главным поставщиком продуктов вопреки выделенной квоте. Смешно! Деньги были, а купить негде и почти нечего!
*****
Создаётся такое впечатление, что наш переезд из Бухареста в Клуж стал не только началом конца благополучия в нашей семье, но и началом трагедий и катастроф во всём мире. События разворачивались с калейдоскопической быстротой, с той только разницей, что сменяющиеся картинки были больше тёмного цвета, чем радужные.
Браки, разводы, болезни на грани жизни и смерти, предательства «друзей», унижения, холод и полуголод, радиация, потеря имущества, революция и бегство, надежды на лучшее, разрушенные надежды, нищета и невостребованность на родной «чужбине», всё это ожидало всех нас в будущем.
Год 1986 был ознаменован многими событиями.Но этот случай произошёл на Пасхальные праздники 1986 года в первые дни месяца май, когда всем христианским миром праздновалась Пасха.
Не была исключением и наша семья. Я усиленно готовилась к этому торжеству. Было около восьми часов вечера, когда я ещё не освободилась от домашних забот, как по румынскому телевидению передали ужасающее сообщение.
На Украине произошёл взрыв атомного реактора на Чернобыльской АЭС! Весть эта пришла в начале мая перед празднованием Воскресения Христова!
Сообщения о том, что реально происходило на тот момент в самой Украине, были очень скудными, но зато мы узнали из румынских новостей, что радиоактивное облако движется на северную часть Румынии, что воды северных рек Румынии заражены, и что невидимая «смерть» вот-вот доберётся до всех нас! Город Клуж находится как раз в северной части Румынии. Представляете наше состояние?
В доме была большая библиотека, где находилась и научно-популярная литература. Толком никто из нас не знал, чего можно ожидать от выброса радиации в атмосферу. Мы слышали об атомных бомбах, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки в конце Второй мировой войны. Видели ужасы последствий в кинохронике, но что ЭТО МОГЛО КОСНУТЬСЯ НАС САМИХ, не верилось!
Я ещё не закончила приготовления к празднику Пасхи, но и бросить всё я не могла. Ведь Надежда умирает последней! Я стала лихорадочно думать, что же делать, но продолжала свою работу. Однако попросила мужа и сына поискать книги об атомных реакторах и, чего нам от всего этого ждать? Пока ребята читали, я пыталась поскорее закончить всю работу, а в голове билась тревожная мысль. Как спасти сына и мужа?
Старший сын был в Бухаресте, это самый юг Румынии. Может быть, думала я его минёт эта чаша горя. Муж мой, пока я работала на кухне, приходил и зачитывал мне из книг самые, как казалось моим мужчинам, нужные варианты для спасения. Господи, какие же мы были наивные! Говорю наивные потому, что научной культуры в области атома у нас не было, хотя бы потому, что всё знать просто невозможно, особенно, если ты не специалист в этой области.
Но «главное» для себя я уяснила! Не подпускать ни одного из моих мужчин к ванной комнате. Вода! Вот главная опасность, решила я. Мы все хотели перед сном принять ванну, поэтому я твёрдо сказала ребятам, что ванну принимать буду только я, так как я очень устала, и мне нужно расслабиться, да и поздно уже.
Сама же думала, что пойду первой купаться и, если со мной ничего не случиться, тогда пусть принимают ванну и они. Воду для ванной нагревал огромный двухсотлитровый газовый титан. Я трачу много воды, когда купаюсь. На этот же раз я решила не оставлять ни капельки тёплой воды, чтобы мои мужчины быстро не смогли ею воспользоваться, а к тому времени, как нагреется вода и для них, вероятно «опасные» симптомы уже будут заметны и на мне. Вот тогда я и увижу, могут они купаться или нет. Купалась я долго, доливая и меняя воду в ванной. Наконец я решила ополоснуться под душем, вытащила пробку в сливе (на своё счастье!). Осмотрела свою кожу внимательно, ничего не заметила и, стоя под душем, лихорадочно соображала, что же делать дальше?
*****
Очнулась я в тёмной незнакомой комнате. С трудом различила фигуру в белом халате и, ничего не понимая, спросила «где я». Фигура мне сказала, что я в больнице, и что она (эта«фигура») является моим лечащим врачом. В сумеречном освещении я смогла разглядеть ещё одну фигуру. Это была подруга сына, студентка мед. института. Увидев, что я очнулась ко мне подошли и муж с сыном.
Ещё плохо понимая, что со мной произошло, я вспомнила, что была в ванной комнате и принимала ванну, чтобы увидеть на себе результат радиации. Убеждённая, что я попала в больницу именно по причине радиации, я попыталась приподняться и рассмотреть в этом сумраке, сколько же пострадавших от радиации людей сюда попало? Кроме меня я различила ещё двух человек.
Попросив врача подойти ко мне, я сказала:
- «Очень прошу Вас связаться с Советским посольством и сообщить обо мне. Пусть они вызовут авиасан и отправят меня в Москву. У нас в Союзе умеют хорошо справляться с этой болезнью», и добавила, что я советская гражданка.
На что доктор мне чуть с удивлённым раздражением заметила, что и в Клуже «С ЭТОЙ БОЛЕЗНЬЮ» могут справляться ничуть не хуже. Только позже, уже в палате я узнала, что попала в больницу с сердечным приступом, а не в результате облучения, в чём была абсолютно убеждена. Именно по этой причине я и просила врача вызвать авиасан.
Однако врач сразу же поняла причину моей болезни, но точных данных не могла получить, потому что во всём городе отключили электричество и электрокардиограф не работал.
Отключённое электричество не было новостью в Клуже. По распоряжению Чаушеску соблюдалась энергетическая экономия не только с электричеством, но и с газом.
Не имея данных электрокардиограммы, доктор решилась на радикальную меру. Она спросила мужа, если у меня были проблемы с сердцем ранее. Муж сказал, что ничего подобного он не наблюдал до сегодняшнего дня. Доктор была в нерешительности и сказала ему, что больше ждать нельзя и, если через десять минут не дадут электричества, она вынуждена будет сделать мне какой-то укол в вену. Но предупредила, что поскольку она не имеет данных о состоянии болезни укол в вену может не только вывести меня из комы, но и привести к летальному исходу, поэтому необходимо согласие супруга на укол.
Наверное, по мне ещё не «звонил колокол», потому что когда врач подошла ко мне со шприцем для укола, вспыхнул электрический свет и заработал электрокардиограф. Хотя кардиограмма и показала хаотическую работу сердца, врач уже точно знала как меня лечить. И подтвердила, что я везучая, укол действительно мог бы меня убить.
На второй день приехал из Бухареста Серёжа, пробыл у нас несколько дней, а я пролежала в больнице две недели. Только после того, как меня выписали из больницы, мои ребята рассказали мне историю того «радиоактивного» вечера.
Я долго мылась в ванной, а муж с сыном штудировали «атомную» литературу и не заметили, что прошло длительное время с момента моего «исчезновения». Наконец-то они поняли, что пора бы мне и выходить из ванной. Муж подошёл к ванной, постучал, но ответа не получил. Тогда он приоткрыл дверь и увидел, что я лежу в ванной без сознания и на меня льётся холоднющая вода, а тело моё посинело до половины. Он испугался и позвал сына. Они перенесли меня в комнату. При всех приложенных усилиях я оставалась без сознания.
Вызвали скорую помощь. Больница находилась буквально через дорогу от нашего дома, поэтому врач "скорой" обиделась, что их побеспокоили, могли, мол, и на руках принести. Разве мы не знаем, что приказано экономить буквально на всех энергоресурсах, возмутились «спасатели»?
В ванную комнату я вошла в десть часов вечера, а очнулась в больнице только через полтора часа. Мой муж был рад, что я успела вытащить пробку из ванной, иначе бы я просто утонула в нашей огромной ванной. При падении я сильно ударила и предплечье, но это уже были пустяки. Дома я пробыла ещё неделю, а потом вышла на работу.
О том, что Чернобыльская катастрофа в Украине произошла на несколько дней раньше, а именно 26 апреля 1986 года, я узнала только на работе от коллег.
(продолжение следует) Преддверие революции в умах!http://www.proza.ru/2011/04/02/1255