На фото: из-за подобных картинок и можно было погибнуть.
12. Афганские менялы и тихие убийства.
Наш батальон расположился недалеко от окраины Кабула. Вскоре началось знойное лето, хотя по календарю и значилась весна. Влажность воздуха в Афганистане небольшая и поэтому температура за +40 градусов переносится значительно легче, чем в наших краях.
Но по сильной жаре всё время хочется пить. Воду же нещадно хлорировали во избежание эпидемий. Кроме того, военнослужащим регулярно ставили всяческие прививки. Иногда по четыре за раз, отчего к вечеру поднималась уже температура тела. Когда солнце пряталось за горы, быстро становилось довольно прохладно. На постах ночью стояли в шинелях.
Вскоре из нашей роты перевели в другую часть моего приятеля Николая Старостина. Мы с ним вместе были и в «учебке», и в военном городке Свердловска. Служили, правда, в разных подразделениях. С нового места службы Николай прислал мне лишь одно письмо. Жив ли он, не знаю. Коля был родом из Кировской области. Адрес его пропал вместе с украденным у меня блокнотом, где хранились чеки, заменяющие нам деньги.
В том же блокноте были записаны адреса парней, с которыми я служил в Свердловске и доехал до Термеза, где нас разобрали по разным частям. Со мной ехали Владимир Акеньшин из Бийска, Азиз Алиев из Баку, полный парень, кажется Коля, с Украины, совсем невредный парнишка из Ржева с фамилией Поганкин, один белорус Шушкевич. Где же они сейчас?..
Территория части со всех сторон была окружена окопами. И если в начале весны, в сырой земле, окоп вырывался за небольшой промежуток времени, то сейчас приходилось часами долбить окаменевшую глинистую почву ломами, к которым для увеличения веса приваривались дополнительные железки. Ладони рук при окапывании стирались в кровь.
Устав от долбёжки земли, рассуждали: а к чему нам так укрепляться, когда вокруг затишье? Апрельская революция победоносно шагает по стране, а мы находимся у самого её сердца, где полно наших и афганских правительственных войск.
Да, душманы здесь по нам не стреляли. Действовали по-другому. Вокруг части, как и на прежнем месте, постоянно вертелись менялы. К лету ассортимент предлагаемых ими товаров расширился. Кроме барахла нам таскали для обмена огромные арбузы, дыни, фрукты…
Большим спросом пользовались необычные для нас цветные карты с красивыми девушками. Обычная эротика. Но начальство называло это порнухой и всегда отбирало у солдат, собственно, не наказывая их.
Офицеры тоже ценили женскую красоту… гонконговского производства.
Солдатам запрещалось общаться с местной публикой. Да разве удержишься? Афганцы в обмен за свой товар просили любое железо, пусть и хлам. У них, в аграрной стране, это очень ценилось. Некоторые коммерсанты при обмене, случалось, осторожно указывали на наши подсумки с боеприпасами. То есть так ненавязчиво выпрашивали патроны. Стоило возмутиться по этому поводу, как менялы, широко улыбаясь, обращали всё в шутку.
Сержант из нашей роты Витька Карпов, пожевав вдоволь резинки, выменянной у афганцев, вдруг почувствовал себя плохо. Его отвезли в медсанбат и сделали промывание желудка. Сказали, что ещё немного и опоздали бы… Отравили Витьку чем-то через жвачку. Он позже поймал того менялу, что дал ему резинку с отравой. На пинках загнал его к командиру роты. А что сделаешь в такой ситуации? Ничего доказать невозможно, и афганца отпустили.
Однажды я был в медсанбате, лечил зубы. Когда ожидал своей очереди, то видел, как в одну из палаток к врачу занесли солдатика, лежавшего без сознания на носилках. Скоро его вынесли обратно. Тело бойца вместе с головой было укрыто шинелью. Я услышал, как кто-то сказал: «Жевательной резинкой отравили»».
Метрах в 30-ти от нашего лагеря два бойца из батальона связи поставили маленькую палатку. Целыми днями они тянули провода к разным объектам. При дневном солнцепёке ребята отлёживались в своём временном пристанище, а когда жара спадала, продолжали работу.
Как-то вечером, сразу после отбоя, батальон вдруг подняли и повторно стали проводить проверку личного состава. Тут же выясняли, где отсутствующие. Пока местонахождение каждого солдата не было установлено (на посту, в рейде и т.д.), нас не распускали. Мы тихо переговаривались, думая, не сбежал ли кто-нибудь. Оказалось, все солдаты в наличии.
А тревогу забили потому, что в палатке у связистов обнаружили их обезглавленные тела. Стало ясно, что убили солдат бандиты, которые днём под видом привычных для глаза обменщиков товаров проникли к ним, разомлевшим на жаре.
Вот тогда мы поняли, что нужно быть осмотрительней и какое-то время к части близко посторонних не подпускали. Не хотелось из-за безделушек (тем более, изымаемых при регулярных шмонах) лишаться жизни.
Но всё-равно многие не прекращали различных сделок с афганцами!
Таков наш человек - ничем не запугаешь.
Продолжение: http://www.proza.ru/2011/04/01/365