Вета Максимовна посмотрела на часы.
Часы были новенькие, с яркими зелёными цифрами, хорошо различимыми даже в солнечный день. Эти часы Вете Максимовне привезла Лера, взамен старых, поломавшихся.
Такая она ненадёжная, эта бытовая техника, качала головой Вета Максимовна. Постоянно ломается. А всего хуже то, что ломается обычно самая нужная вещь. Вот третьего дня лампочка в люстре перегорела, в комнате темно стало, ни почитать, ни телевизор посмотреть. До этого сломался телефон - самая важная вещь в хозяйстве, без которой и жизнь не в радость.
Хорошо, что Лера притащила Игоря, мужа значит, а тот Вете Максимовне и лампочку новую вкрутил, и телефон они ей новый купили, с большими удобными кнопками, и с очень хорошей громкой связью. Потому что слышала Вета Максимовна плохо, но со слуховым аппаратом возиться не собиралась, да и дорогой он слишком.
Вета Максимовна вздохнула и, надев тапки, прошлёпала на кухню.
Было тихо. Она открыла форточку - и ветер сразу же разбавил эту тишину привычными звуками улицы. Вета Максимовна налила в чайник воду и поставила его на газ.
Включила радио.
«...Снег за окном
Тихонько тает.
Весна, апрель,
Да что с того?
Всё так же мне
Чего-то не хватает
Знать бы ещё,
Чего...»
- пропел задумчивый мужской голос. Вета Максимовна поморщилась и выключила приёмник, попутно отметив, что оный ещё в достаточно хорошем состоянии.
Засвистел, вскипая, чайник. Бережливая Вета Максимовна заварила себе оставшийся со вчерашнего вечера пакетик «Майского». Затем открыла хлебницу и, довольно улыбнувшись, достала оттуда:
- пакет пастилы;
- пакет мятных пряников;
- пакет мармелада;
- плитку шоколада бабаевской фабрики;
- рулет с клубничной начинкой;
- рулет с апельсиновой начинкой;
- коробку халвы,
и пакетик клюквы в сахаре.
Разложив все эти лакомства на столе, она, поразмыслив недолго, взяла пряник, и с аппетитом его съела, попутно пытаясь вспомнить о том, во сколько будет звонить Лера. Впрочем, попытка успехом не увенчалась, но Вета Максимовна не огорчилась: у неё, как у матёрого шахматиста, в отдельной тетрадке были записаны все даты, часы, инструкции и напоминания. Так что она съела ещё две палочки пастилы, кусочек апельсинового рулета, две мармеладинки, четыре шоколадинки, и одну клюкву в сахаре. Клюква оказалась кислее, чем она думала, но Вета Максимовна решила, что даже эта подлая ягода не сможет испортить ей настроение.
После завтрака она дошла до комнаты, взяла со стола очки, нацепила их на нос, и открыла ту самую тетрадку.
Там было написано (правильным, почти идеальным почерком, которым она очень гордилась):
«Лера будет звонить в четыре часа по новому времени, в три по моим часам.»
Хорошо, подумала Вета Максимовна, но нужно, чтобы дочь перевела ей часы. Но для этого нужно, чтобы она приехала. А когда же она приедет..?
Женщина посмотрела в тетрадь. Там было сказано:
«Лера приедет в пятницу; не забыть про часы.»
Часы - это да, но пятница - это так долго... Вета Максимовна сверилась с календарём, и точно: бездушный лист бумаги демонстрировал наплевательское, жестокое слово - «вторник».
Конечно, если бы дело было не только в часах, то, возможно, Лера приехала бы раньше. Вета Максимовна задумалась. Потом огляделась по сторонам.
Комната - всё такая же образцовая, только часы идут по старому, отставшему от жизни времени. Вета Максимовна щёлкнула выключателем - люстра зажглась. Она недовольно поджала губы, и выключила свет. Нет, не то.
На кухне тоже всё было в порядке, за исключением разве что зажигалки, газ в которой почти закончился. Но это было слишком несущественно, к тому же, думала Вета Максимовна, по-моему я уже говорила Лере об этом.
Вздохнув, она зашла в ванную.
С неприязнью поглядела на унитаз - ровесник квартиры, выданной в конце семидесятых. Дёрнула за ручку слива: вода, загрохотав, низвергнулась вниз.
Вета Максимовна улыбнулась.
«Кажется, нашла.»
Она снова дёрнула за ручку, сильнее. Та отозвалась страшным скрипом, и Вете Максимовне подумалось, что, наверное, это всё-таки слишком опасно. Она разочарованно вздохнула, и повернулась к ванне.
Ничего особенного. Смеситель, душик. Смеситель Игорь менял ей относительно недавно. А что, если...
Она решительно взяла душик за горло, и что есть силы ударила им о борт ванной. Душик хрустнул, но будто бы не поддался. Она ударила ещё раз, для верности. Потом, держа его над ванной, открыла воду. И точно: вода брызнула из образовавшейся трещины. Душик был безнадёжно испорчен.
Вета Максимовна ликовала.
Она аккуратно повесила его на место, и призадумалась. Но раздумье длилось недолго: она вышла из ванной, и выключила свет. Потом опять включила. И опять выключила. И опять включила. Наконец, лампочка не вынесла этих издевательств, и, вспыхнув, перегорела.
Весьма довольная собой, она отправилась в комнату, и записала в тетради:
«Сказать Лере, чтобы Игорь заменил душик и поставил новую лампочку в ванной.»
Потом она взяла со стола телефон, и села в кресло. До трёх часов по-старому, то есть до четырёх по-новому, когда будет звонить Лера, ещё есть время, а пока можно было посмотреть телевизор. Вета Максимовна изучала программу передач, и думала о том, как скажет Лере про душик и лампочку, и тогда конечно же Лера не станет ждать пятницы, а приедет к матери раньше, может быть даже завтра, и даже Игоря привезёт с собой. Ведь на то есть веская причина.
Ну а потом, после, у неё остаётся ещё немало разных вещей, которые могут ей помочь в этом деле. Вот, скажем, приёмник, - хотя и недавно куплен, но, кажется, морально уже готов пожертвовать собой.
Да и лампочки, - вот ведь незадача, - постоянно перегорают.
© yue_luang, 29.03.2011