рецензия на повесть автора Анита Всячина «Пустая полочка»: -
http://proza.ru/2010/04/16/1164
СОВЕРШЕННО ТОЧЕЧНЫЙ ПОРТРЕТ
Я открыл альбом и вдруг оттуда глянцевым потоком мне на колени высыпались фотографии. Разные – большие, маленькие, и даже крошечные, квадратные, прямоугольные, черно-белые и цветные, примятые, некоторые даже порезанные гневными ножницами… Оторопело рассматриваю этот ворох и начинаю улавливать Образ…
Так я уже начал было свою рецензию, но есть один важный момент – текст почти лишён описательности, и сравнивать его с фотографиями было бы некорректно. Мир, в котором разворачиваются действия, напоминает клетчатое, дискретное пространство комикса.
Главный приём автора – хлёсткая, жёсткая и, при всём нарочитом лаконизме, ёмкая ХАРАКТЕРИСТИКА. Словно заявляя эту методу сразу, автор и начинает таким макаром: -
«Нинуля любила порядок и правду.
Правду она говорила всем в лицо, а порядок соблюдала неукоснительно.
Подобающий порядок. Безупречный.»
И далее мы наблюдаем этот своеобразный пуантилизм. Именно из таких точечных, метких, афористичных характеристик и состоит ткань повествования. Из этих точек, грубоватых, но точных тычков, в полноценном, общем восприятии читателя создаётся яркий, выпуклый, довольно гротескный, но обезоруживающе симпатичный портрет Нинули.
Причём, характеристики эти лишены авторской дистанции, они, если можно так выразиться, решительно, даже отчаянно субъективны, показательно окрашены предвзятостью повествователя.
«Красивая? Все при ней.
Умная? Не дура.
Хозяйственная? Был бы хозяин...»
«Слава ни одну юбку не пропускал мимо себя, настолько у него был развит хватательный рефлекс и обладательный инстинкт.»
«…блеклые женские фигуры незаметного возраста»
«Нинулино хозяйство было компактным: двушка в центре города, цветочные горшки, занавески, тефлоновые сковородки и соленья с подружкиных огородов. Телевизор, шкаф-купе, двуспальная кровать.
И уступчивый характер.»
«Крыжополь (Нинуля - экстрасенс!)»
«У Нинули внутри стало противно и обидно.»
«Тренерская пара была похожа на супружескую пару черепашек без панцирей. Или на ящерок, потому что танцоры были мелкими и юркими.»
Этот авторский метод перекликается и с характером героини. Она очевидно проста, уж в чём – в чём, а в склонности к самоанализу и в тонких рефлексиях её упрекнуть нельзя, хотя она обращена к себе и думает о себе часто. И грустно. «И еще много чего добавила Нинуля в своем внутреннем монологе, хотя, на самом деле, мужиков жалела, по-бабьи. А куда без них?..»
В характере Нинули есть очаровательная диалектика. Она любит порядок, до болезненности классифицирует, упорядочивает окружающий мир, направляя на него свою акцентированную волю, словно 45-миллиметровое орудие, но при этом – она же пассивная, легко заканчивает тем, о чём говорят «махнула рукой».
«Вся ее жизнь была разложена по полочкам.
Была полочка домашняя - хозяйственная; была полочка для подружек…» и т.д.
И в то же время: -
«это пассивное безволие и подвело юную Нинулю…»
И как бы не мобилизовывала себя героиня по успешном окончании юности, эта порывистая расхлябанность всё равно проявляется.
НИНУЛЯ НАЧИНАЕТ НЕ С НУЛЯ
История Нинулиных «любовей» многолюдна, драматична, но обидно однообразна.
«… любил ее недолго. Дня два» (Не «два дня», а именно «дня два»!) Можете подставить сюда любое имя и любую цифру (только не очень большую) и вот готов универсальный роман Нинули, который жестокий рок проигрывает не раз. Вернее, проигрывает-то Нинуля. Но кто же выигрывает? «Особенно отличились некоторые. Трое. Такие гады! И еще один. Придурок.» Как видим, снова различия – не принципиальны.
Трогательно начавшаяся и более подробно рассказанная история с Егорушкой (колоритнейший персонаж, кстати!) заканчивается, увы, по тому же шаблону. Но здесь героиню искренне жаль, хоть автор и не изменяет своему гротескному стилю. «Нинушко так прижилась к Егорушке, что чуть не умерла, когда закончились его курсы и он вынужденно вернулся к жене… Даже вернуться не обещал! - рыдала отчаянная Нинуля...» (Теперь имеется в виду – вернуться к Нинуле)
За все свои неудачи героиня мстит сильному полу показательным легкомыслием («в целом, всей группой, мужчины оставили о себе занятные воспоминания» - ЗАНЯТНЫЕ!!!) и явной циничностью, впрочим, не злобной. «Нинуля считала, что у мужчин всего две кнопочки - для "поесть" и для "поспать".» Они, говорит неудачливая охотница, «такие простые люди... Главное, их не усложнять!»
(«И была права» – неожиданно проговаривается в своём отношении к мужчинам и сама автор)))
«Они… были одинаковыми по инстинктам и рефлексам, но назывались по-разному.» О, у Нинули они все Автандилы, для простоты.
Мужчины в ответ тоже упрощали отношения, до полного исчезновения оных, вместе с самими мужчинами. Ругая злую судьбу, героиня, склонная, в целом и общем, к порядку, логике и организованности, «для разнообразия бытия… специально путалась в кнопочках или жала на них с садисткой настырностью», готовя очередной уныло-зевающий «Вариант» к пространственно-временному упрощению.
Впрочем, а кто первый начал-то? «Автандил»? Или капризная и эгоистичная Нинуля, жаждущая любви – без терпения и активного, творческого отношения к тому, что складывается между мужчиной и женщиной?.. Не ясно…
Нинуля – в сердцах:
«Мужики, сволочи, сами не знают, чего им надо... - поплыли привычно-насыщенные мысли про мужиков. - Живут, как хотят. И ничего их не берет... А ведь пьют, собаки! От безделья...»
Справедливости ради, заметим, что ощущение виноватости посещают героиню, но причина подменяется следствием: - «был у нее один недостаток.» (Ага! Таки был! Не всё ж злой рок!..) «Маленький» - уточняет автор. (Ну, пусть, но был! Был! Главное – всё-таки был! Какой же?.. «У Нинули не было мужа. Совсем.»
Упс…
Нет, это я пошутил. Разумеется, невозможно представить нашу героиню всю в садических грёзах о том, как ОНИ будут заливаться «автандильими» слезами, глядя на безжалостную мстительницу с ножницами в руках и её, обитые «автандиловой» кожей диваны. О, нет! Помните? «…мужиков жалела, по-бабьи. А куда без них?..»
Нинуля догадывается о собственных «трагикогенных» недостатках и относится к себе с долей иронии. Такое же отношения и у автора к «романтически неудовлетворенной» героине. «Нинулины мужчины уныло сменяли друг друга, а она машинально жала на кнопочки и мечтала о глупостях, про которые читала в детских книжках. Ну, там, про замки, блондинов и любовь до гроба.»
АВТАНДИЛЬИ ЯЙЦА
«Толики хуже Автандилов!» - внезапно узнаёт от героини читатель, - «Потому что от них остаются дети!» Это остроумный приём. Аплодирую! Сынок выныривает из-за мятущейся Нинули как чёртик из табакерки и молниеносно делает её бабушкой, не давая опомниться даже мне, Геннадию Петрову, видавшему виды.
Вообще, появление перед читательским взором сына, его очень рельефная, смачно наштрихованная фигура, а затем ещё некоторые события, разрушающие (дополняющие?) привычное течение азартных и вялых – какой парадокс! – поисков героини передать невозможно. Кто читал, тот только прищёлкнет вместе со мной языком, кто не читал – уверен, заинтересуется просмотреть хотя бы эту главу: - http://proza.ru/2010/05/16/105
То же касается и метаморфозы «лёгким движением…» девушка превращается в бабушку. О, сколько здесь замечаний, достойных цитирования! («Ты - всего лишь молодая мама молодого папы.») Но не хочется разрушать магию этого «точечного» текста в таком удачном месте. Да-с, не будем раскрывать все секреты, особенно – последний. Лучше приведём примеры авторского юмора, грустной иронии и просто афористичности: -
«…каждого случившегося мужчину она рассматривала как вариант. Хотя бы полчаса. А то и целый год - по-всякому бывало. Промах за промахом.»
«Нинушко поняла - это счастье! И камнем уронила к его ногам свое потоптанное сердце.
Он подобрал.»
«Нинуля попала по полной. С диагнозом "беременность" и, в последствии, сыночком на всю жизнь.»
«Потом пыталась вернуть на место перекошенное лицо, но неудачно. Опыта не было.»
Не знаю, сколько ещё глав добавит автор… Но та, которая на данный момент является последней – вдохновляет! Прежде всего «точечная Нинуля» сдвинулась с мёртвой точки. «Танго ничем не хуже бассейна..", куда она собиралась уже несколько раз, несколько лет.» Танго даже лучше бассейна! – вскрикнем мы. Но ведь нам уже знакома устало-ироничная (как у разорившегося аристократа) манера Нинули – устами автора – давать характеристики и оценки.
Вот он! Рыцарь с «глазами аргентинской коровы», и, соответственно, «коровьим взглядом масляных глаз». Может быть, его-то Нинуля НЕ УПРОСТИТ.
Пока оконцовка вполне в духе автора – спорная фраза с намёком на расхожую скабрезную фразку: «Он - в белом, она - счастливая.»
И всё-таки, счастливая. Удачи тебе, Нинуля! Мы любим тебя!
С почтением,
Автандил Гена
P.S. Спасибо моему редактору, который, похвастаюсь, высоко оценил данную статью!