6.
Резко выдохнув, он открывает скрипучую дверь и входит в предбанник. Пахнет распаренным березовым веником, чистой водой, травами. И еще чуть-чуть дымком. В углу на полочке - керосиновая лампа. В ее неярком свете Андрей видит тетку. Она уже в своем мешковатом пальто, накручивает полотенце на голову.
- Будешь уходить, огонь в лампе задуй!
Так и не взглянув на Андрея, она накидывает сверху полотенца платок и уходит.
Андрей с облегчением вздыхает, быстро скидывает одежду и заходит в парную, где на раскаленных камнях стоит большой чан с горячей водой, в углу - кадушка с холодной. Лавка с тазиком, мочалки, мыло и веник. Здесь тоже еле теплится керосиновая лампа. Андрей наливает в таз воды и с наслаждением намыливается. Ковшиком он поливает себя, чувствуя, как пышет жаром от каменки, и все тело, каждая жилочка, каждая косточка словно заново рождаются. Чистое тело исходит пОтом, и боль отпускает, растворяется, исчезает.
Он слышит, как скрипнула входная дверь. Кто-то вошел в предбанник. Неужели тетка вернулась? Дверь в парную вдруг распахивается, и Андрей слышит знакомый призывный смех. Валентина! Вот принесла нелегкая!
- Ой, какой красавчик! - Валентина стоит на порожке и нахально разглядывает Андрея.
Ситуация - глупее не придумаешь. Голый мужик и бесстыжая баба. Андрей свирепеет. Он не любит, когда им пытаются управлять:
-Закрой дверь с той стороны!
- Хм, испугался! А может, я пришла спинку потереть!
- Обойдусь! Дверь закрой!
Валентина хмыкает и прикрывает дверь. Но не уходит. Андрей слышит, как она что-то напевает, ходит по предбаннику. Назойливость молодой женщины раздражает Андрея. Сполоснувшись кое-как, он пинком распахивает дверь и выходит в предбанник.
- Хоть бы прикрылся миской, - голос женщины игрив.
- Я тебя не звал!
- А я пришла! Сама!
Не обращая внимания на улыбающуюся Валентину, Андрей быстро вытирается, натягивает спортивный костюм и поворачивается к ней.
- Поцелуй меня, - предлагает женщина. Ее руки обвивают шею, и Андрей чувствует на своих губах чужие мокрые липкие губы. Оторвавшись от Андрея, она шепчет заговорщицки:
- Как все улягутся, приходи, красавчик. Приходи! Я лучше Саньки! Знаешь, где моя комната?
Андрей кивает. Скрипнула дверь, Валентина исчезла. И только тогда Андрей вытирает рот и потом долго трет влажную руку о штаны.
Одевшись, он выходит из баньки и, не торопясь, идет к дому, наслаждаясь ощущением чистого тела, чистого воздуха, колючего, как ледяное шампанское. Кое-где сохранившиеся островки снега поскрипывают под ногами. Деревья в саду спят, ни одна веточка не шелохнется. Но и в них - жизнь. Андрей подходит к молоденькой яблоньке, такой трогательно беззащитной. Тонкий ствол, хрупкие веточки. Он трогает горячими губами прутики-веточки, словно целуя. Нащупывает зародишиеся, едва набухшие, твердые, как девичьи соски, почки. Там, внутри этих прутиков, под молодой шелковистой корой уже назревает хмельная весенняя сила. И бродит, набирается животворящей сласти земной сок. Неделя-другая, и сок от корней двинется вверх, к солнцу, зашумит хмельно по веточкам- венам, забурлит. Андрея словно обжигает этой мощной вечной силой, и он радостно смеется, чувствуя, как бушует его кровь. Как радостно ощущать себя здоровым, сильным. Живым!
Про Валентину он и думать забыл. Он впитывает в себя торжественную красоту этой ночи, жадно дышит полной грудью, ощутив вдруг каждой клеточкой свою неразрывную связь с этим небом, звездами, с этой юной яблонькой. Со всем Божьим миром. Хорошо-то как, Господи! Хорошо-то как! Тридцать лет прожил. Треть жизни! А не видел. Не замечал. Все куда-то спешил, что-то решал, мчался, мчался. И вдруг подкосило, на полном ходу. А ведь мог умереть и так и не узнать, как красива зимняя ночь, как восхитительно прекрасна жизнь.
Он входит в дом, переполненый чувствами и жаждой жизни. Валентины не видать. За столом, подперев щеку рукой, сидит молодая женщина. Пышные русые волосы с легкой рыжинкой рассыпались по плечам. Большие глаза, устремленные на вошедшего, прозрачно зелены, как морская вода там, где нет большой глубины, но уже и не мелко, и солнечные лучи добираются почти до дна. Вот так и глаза незнакомки сразу достали до донышка души. И осветили там все потаенные уголочки. Андрей даже зажмурился, ослепленный светом этих глаз, и сразу вспомнилось бабкино: берегись молодого месяца и зеленоглазых девок. Вот и сбылось бабкино предсказание...
Продолжение http://www.proza.ru/2011/03/13/1648