Из далекой из Гаскони, где худые злые кони,
где у всех носы с горбинкой, где смеются над блондинкой,
где хороший виноград, где сосед соседке рад,
где, проснувшись на рассвете, в небесах мелькает стриж,
юноша с пером в берете направляется в Париж.
У него письмо кому-то, 5 эскудо и усы,
шпага, конь в боках раздутый и с кружавчиком трусы.
До ломОты в ягодицах, Д’артаньян спешит в столицу,
Там совсем другие лица! Там придворные девицы!
- Всем пока! Не ждите скоро! Шпагой путь себе пробью,
Чтобы в форме мушкетера дать присягу королю!
Де Тревиль озабочен. Хмурит лоб, закатывает очи –
Кардинал не доволен, да и король не очень…
Добровольцев искать уже нет мОчи,
вчера не спал, практически, пол ночи!
Тут гремя будильником в пустом корыте –
ни тебе «здрасьте», ни тебе «извините»,
кто-то врывается в помещенье, шпагой крутит – аж в глазах свеченье…
Провинциальные манеры - все порублены портьеры!
Де Тревиль:
- Стой! Замри! Вокруг свои!
Ты откель такой активный? Впрочем, и не говори…
Профиль гордый, нос гасконца, ну-ка встань-ка у оконца.
Просто вылитый папаша. Ну и где депеша наша?
Д’артаньян:
- Вез письмо - держал в кармане, но возможно где-то в бане,
или сидя в кабаке, или лежа в гамаке,
кто-то взял его без спросу и теперь я налегке!
Де Тревиль:
- Но служить, надеюсь, хочешь? Или голову морочишь!?
Д’артаньян:
- Чтоб желанье доказать я готов какашки жрать!
В смысле клятву дам любую – стОит только пожелать!
Де Тревиль:
- Всё! Считаем – убедил. На ковре ты наследил –
позже вычтем из зарплаты. Ты уже кого убил?
Дважды я не повторяю. Почему-то доверяю,
и уже почти люблю. Что ж – послужим королю!
Будешь лезть ты на рожон, дёргать шпагу из ножОн.
Про заколотых гвардейцев мне докладывать должон!
Дуй на склад – получишь шляпу, плащ с крестом и сапоги,
И старательно запомни – кто друзья, а кто враги!
Не теряя ни секунды, выставив по ветру нос,
Д’артаньян на склад помчался, но тут встретился Атос,
раненый в недавней драке, где гвардейские собаки,
что фехтуют горячо – ткнули шпагою в плечо.
Атос (устало):
- Юноша, ну ё-моё! Из провинции невежда!
Влезьте в чистое бельё и в ненужную одежду.
Долго вас не задержу – я признаться ухожу,
а вот часиков в 12 в монастырском парке жду.
Д’артаньян:
- Я б тебя сейчас убил! Жаль, дуэли под запретом.
Что про парк ты говорил!? Черт, на складе света нету!
Далеко не уходи – тоже мне герой нашелся!
Мы героев проредим – зря что ль в даль такую пёрся!?
А на лестнице двумя пролетами ниже,
разговор интересный: «погуще…», «пожиже…»
В центре композиции Портос – покатые плечи, баклажаном нос:
- Знаю одно заведение - суп луковый – объедение!
А еще люблю очень – жаркое из почек!
Д’артаньян (ехидно):
- Уважаемый Портос, тут назрел такой вопрос –
после лукового супа не проймёт ли вас понос!?
Портос:
- Я таких гасконцев тучи изводил рукой могучей,
и тебе я говорю – приходи к монастырю.
Там на солнечной лужайке я тебя и заколю…
Д’артаньян:
- За сегодня ты - второй. Не Париж, а геморрой!
Кстати, перевязь с фасаду шита золотом, а сзаду…
В общем, вызов принимаю, всех целую, обнимаю.
Мушкетеров я люблю, но обидчиков убью!
Ну а если сам погибну – позже встретимся в раю!
Тут опять судьбы каприз – появился Арамис…
Обронив кусок батиста – делал вид, что ни при чем.
Скромно глазаньки потупив, сделав морду «кирпичом»,
говорил про воздержанье, что святым лишь духом пьян…
В середине разговора влез в беседу Д’артаньян:
- Что ж ты – «ваше духовенство» на платочек наступил!?
От него так вкусно пахнет… я бы вот как поступил:
Я бы с ним к его хозяйке, да с бутылочкой винца…
Арамис:
- Всё! Достал! В 12 в парке! Ждать недолго до конца!
Где плодят таких противных? С виду тихих и наивных…
Ходят, нос везде суют, в душу честную плюют.
В общем, я тебя убью! И над холмиком в саду тихо я псалмы спою.
Д’артаньян:
- Ну, дела - опять засада. За сегодня целых три!
Первый раненый какой-то, грустно как-то говорил;
Тот второй - здоровый боров, зря его я зацепил;
Цифра «три» - монах-развратник… Ничего! Умерим пыл!
Нюх в Париже потеряли. Ерунда! Я подожду!
засияет крест на ткани… иль на холмике в саду…
Д’артаньян (задумчиво):
«Тут у стен монастыря место выбрано не зря!
Для деревьев много ямок – закопают втихаря!»
Ровно в полдень Д’артаньян
под стеной монастырской шагает,
шпажку из ножен на скорость вынимает –
цветки сшибает, аж пот прошибает…
Бах! По двенадцатому удару часов –
три мушкетера из ближайших кустов:
- Ну, привет! Уже молился? Как штаны? Не обмочился?
Ты не бойся – это быстро! Чай оно не в первый раз.
Мы тебя убьем не больно – «чик» - и ты на небесах…
- Мушкетеры озверели! Я один – они втроем.
Будет здесь гора бифштексов и кровищи водоем!
Тут из тени под стеной выскочил гвардейцев рой.
Паутину отряхнули и образовали строй.
Человек пятьсот иль тыща – в общем, больше десяти.
В сотне метров затаились – ближе страшно подойти.
Гвардейцы:
- Шпаги сдать! Стоять – бояться! Что? Забыли про запрет!?
Парень может убираться – до него нам дела нет!
Остальным придется сдаться. И адьё - большой привет!
Д’артаньян:
«Жить в столице все труднее. Что-то я уже бледнею.
Что там делает Атос? Пальцы гнет, воротит нос.
Что-то черти замышляют. Только ЧТО!? Большо-о-ой вопрос!»
Шпаги в воздухе сверкнули и враги тот час смекнули:
«Мы с утра напрасно встали – лучше б мы развод проспали.
Лучше выговор какой – чем мундир с большой дырой…»
Завертелась карусель, какой не было досель.
Д’артаньян скакал, финтил, мастерски кинжал отбил,
Замахнулся понарошку, сделал смелую подножку,
Чуть скривясь проткнул кого-то – тело разогрел до пота.
Там чуть-чуть помог Атосу - и убил врага без спросу,
Смело дрался Арамис – словно за какой-то приз.
Про Портоса сказ особый – животом слегка урча,
он, ругаясь и рыча, бил от сАмого плеча.
Потом такое начал творить, что подробности лучше скрыть.
Только гвардейцев поубивали, Д’артаньян к мушкетерам – пока устали.
Ну и сразу к Атосу с основным вопросом:
- ДрАться будем? ГлАзки строить? Не хотел бы вас расстроить,
но сейчас в пылу сраженья отточил свои уменья,
и готов я фехтовать до рассвета, вашу мать!
Атос:
- Ладно юноша, остыньте и мозгами пораскиньте –
вчетвером свернем мы горы. Прочь пустые разговоры!
Д’артаньян, Атос, Портос, Арамис и наш девиз:
«Все за всех на одного…» Вечно путаю его!
Позже дома раздеремся - что почем и кто кого…
*
Бакалейщик Бонасье был на службе кардинала,
Собирал он сплетни все, добавлял своих, коль мало,
Он на всех писал доносы, отвечал на все вопросы,
вел торговлю, бил жену. Всё чин-чином! По уму!
Вот как раз в его лавчонке, где различные бочонки
С маслом, дегтем и мукой... нанял Д’артаньян постой.
Констанция – жена бакалейщика была женщина премилейшая,
Мало того, что к королеве вхожа, так еще и на ангела похожа.
Долго не мучаясь сомненьями Д’артаньян сделал ей предложение.
Та с испугом на него покосилась, но через десять минут согласилась.
Вместе, мало-помалу, начали строить козни кардиналу.
Король открыто с фаворитками гуляет,
королева глазками в послов иностранных стреляет.
Герцога английского «подстрелила». Сдуру подвески ему подарила.
Ну, естественно, кардинал самый первый об этом узнал –
через какую-то дырочку-отдушину, всё, о чем говорили, подслушал он.
Хоть он у короля не в фавОре, но в приватном с ним разговоре
намекнул, что неплохо бы на балу –
подвески на королеве увидеть (ну хоть одну).
Король королеве просьбу озвучил – та спокойно стоит – глаза в кучу.
Только король за порог – глубокий обморок – глаза в потолок…
Констанция королеве в нос пузырек какой-то тычет,
Ну и понятное дело хнычет…
Кардинал через дырочку слушает.
От победы близкой - аж вспотели уши!
Констанция:
- Есть у меня знакомый – служит у Де Тревиля.
Мы тут недавно ТАКОЙ кайф ловили…
Впрочем это не важно… Но парень отважный!
Королева (слезя глазами):
- Ты хоть черта посылай. Все что хочешь, обещай!
А для герцога записку про подвески передай…
Кардинал (задумчиво):
«Отыскала таки обормота. Не ждал я такого оборота.
Или купим – или убьем, а тело в ближайший водоем!»
Кардинальская тайная служба от страха работает дружно –
то бежит за кем-то, дыша натужно, а то тихо сидит – если нужно…
В общем, выследили Д’артаньяна,
когда он то ли сытый был, то ли пьяный…
От кардинала передали приглашенье – не иначе предложит повышенье!
Д’артаньян к друзьям – мол, так и так –
В гости зайти вроде бы пустяк,
а вдруг западня или еще что не так…
- Ждите меня полчаса, потом поднимайте паруса!
В смысле на помощь спешите. Один за всех! И все – помогите!
Кардинал к камину приглашает, в кресло плюшевое сажает.
Улыбается, угождает… В общем – как может так и раздражает.
Ему послужить предлагает, на высокий чин намекает…
Д’артаньян смекает, от натуги чуть-чуть икает…
Ришелье:
- Вы девицу Бонасье угощали монпансье?
Д’артаньян:
- Был грешок, скрывать не стану. Много съела, но не все.
Стратегический запас для Миледи я припас.
Ей хотя давно за тридцать – монпансье ей в самый раз!
Ест как малое дитя – в диатезе чуть не вся…
Ришелье:
- Может в шахматы партейку? Или выпьете вина?
Д’артаньян:
- В рукаве поди тузы, то есть эти… две туры!
Ваше, гм-м преосвященство, не созрел я для игры.
И вино я пить не стану. Не на век, но до поры…
Отпустили б Вы меня – под окошком ждут друзья,
разволнуются, ворвутся… Не дай Бог не разберутся!
Там Портос – такая стать - может шахматы сломать…
Вышел от кардинала с дрожью в коленях,
а мушкетеры уже на нижних ступенях -
Косточками от вишни в гвардейцев пуляют – себя распаляют…
Забрал друзей и в трактир – там утроили скромный пир,
Пили, ели, над анекдотами ржали. В общем, мебель почти не ломали…
Домой пришел зА полночь, но поспать не пришлось -
Констанция чуть не плачет – для него дело нашлось!
Констанция:
- Д’артаньян, такое дело. Королева залетела.
Герцогу дала подвески – а то подарок королевский.
В общем надо расшибиться – их вернуть и возвратиться
точно к балу во дворец, а иначе всем конец!
ОН на нас пойдет войною, разлучит меня с тобою…
Д’артаньян не понимал, но с участием кивал.
Д’артаньян:
- Просьбу выполню любую – я хоть щас об мостовую.
Ты скажи - куда бежать? Где враги, кого бояться!?
Что найти, куда принесть!? Я от гнева – красный весь!
Д’артаньян крутил усы, поправлял свои трусы,
Из рассказа получалось – счет пошел уж на часы!
Констанция:
- Лондон, Англия, дворец, герцог Бекингем, ларец,
заговор, подвески, бал, королева, кардинал…
Пару слов еще сказала, тихо в обморок упала…
Д’артаньян – на голое тело пиджак и в ближайший кабак,
Там друзья героические творят дела исторические.
Д’артаньян (наливая):
- Надо срочно ехать в Лондон, загоняя лошадей!
Королеве угрожает отвратительный злодей.
Большего сказать не в силах – сам не всё уразумел,
Быстро допивайте пиво и помчались! Много дел!
Мужики пальцы скрестили, но кружки не опустили…
Смотрят на Д’артаньяна как на дымок кальяна –
Мол, щас сквознячком протянет и этот кошмар растает...
Из того, что понятно – так это в Лондон и обратно,
А вот зачем и почему – ну не понятно никому.
Чтобы как-то разрядить ситуацию, Д’артаньян выдает информацию:
- Я вчера в соседней бане через дырочку в стене
даму видел – мылась в ванне. Красота – как в райском сне.
На плече какой-то знак – то ли роза, то ли мак.
Так смотрел – чуть глаз не выпал, но не разглядеть никак!
Тут Атос встрепенулся, за шпагой потянулся,
шляпу на глаза – и нехорошо улыбнулся:
- Ты скажи мне Д’артаньян, трезвый был ты или пьян?
Я знавал одну такую. Был у ней с плечом изъян!
Там совсем не василёк! Это ЛИЛИЯ, дружок!
Звать ее Миледи Винтер... Если Д’артаньян не врет!
Д’артаньян:
- Во, дела! А я влюбился! На дуэли с кем-то бился,
запасался монпансье – рухнули мечтанья все!
Ну, так что? Мы в Лондон едем или будем вспоминать
кто когда любил Миледи и на ней тату искать!?
Мушкетеры погрустили немного и засобирались в дорогу.
До Лондона путь неблизкий – взяли триста метров сосиски,
Погоняли гвардейцев по Парижу – чуть не набЕгали грыжу.
В ночь коней оседлали и к Ла-Маншу поскакали.
Бакалейщик, повадки жены зная - всю ночь за ней следил, зевая...
Увидал Д’артаньяна с сосисками – доложил кардиналу запискою!
Ну а тот в погоню - гвардейцев полк
и Миледи следом, чтоб хоть какой-то толк!
Гвардейцы сидят в засаде - запах как у мартышек в зоосаде.
Едят, что найдут; греются, чем попало,
Д’артаньяна ждут, вспоминают кардинала:
«там, небось награды горой, а здесь изжога и геморрой…».
Мушкетеры ждать себя не заставили -
врасплох захватили, синяков наставили
и растворились в темноте. Гвардейцы в сомнениях: «Те? Не те?»
Козни кардинала успех имели немалый.
Из четырех отважных только Д’артаньян в Лондоне,
Выглядит неважно, вискИ трет ладонями –
Ни Атоса умного, ни Портоса тучного,
А без Арамиса и вообще скучно.
В Англии как всегда дождь противный,
Но Д’артаньян все равно активный!
Помнит свое задание – ищет нужное здание.
Из дома Бекингема – дым на пол неба!
Шашлыки жарят, оркестр лабает – по всему видно – мужик страдает!
Д’артаньян затаился – с листвою слился.
Тут мимо герцог шагает – даму придворную зажимает...
Д’артаньян:
- Здравствуйте, бонжюр, хэллоу. Ух, как сразу повезло –
не пришлось бродить по залам и расспрашивать чаво...
Я из Франции. По делу. Королева залетела.
Бекингем в момент обмяк и на землю, в лужу – шмяк!
Д’артаньян (размахивая над герцогом шляпой):
- Я в другом немного смысле. Очень слабый мой английский.
В общем, там из-за подарка разгорается скандал...
Все войны бояться с вами, так мне друг один сказал.
Бекингем (поднимаясь и отряхиваясь):
- Мне сейчас не до войны – дел повыше головы...
И войны не опасайтесь. До какой-то до поры...
Д’артаньян:
- Слава Богу – с плеч гора. Мне б подвески... В путь пора!
Бекингем:
- Королеве расскажи – дни разлуки как ножи
бередят на сердце рану... и платок мой покажи -
мол, проплакал все глаза, ожидая краткой встречи.
Что в душе всегда гроза... утро превратилось в вечер...
Ну а коль слова забудешь – сам придумаешь конец,
но без мата и красиво! Обещаешь? Молодец!
***
С грустью друзей вспоминая, на французскую землю герой ступает.
На груди подвески в ларце – их королева ждет во дворце.
И тут – лучшее за этот вечер – со старыми друзьями встреча.
Все живы, здоровы – глядят с надеждой.
СердцА стучат – аж дрожит одежда!
Атос:
- Как загранкомандировка? Мы отстали – нам неловко…
То Миледи металась – под ногами мешалась,
То гвардейцы тучами – ну просто измучили!
Кстати, Миледи опознана – по плечу.
Мы заплатили тут знакомому палачу.
Он недалеко живет – дом напротив…
В общем, казнили ее – ты ж не против?
Д’артаньян:
- Мне Миледи жаль, бесспорно, но с другой со стороны
я ж не юноша покорный, чтоб такой желать жены.
Зло наказано – и славно, сэкономим монпансье.
Портос:
А теперь давай о главном. Новостей заждались все!
Д’артаньян:
Очень хочется соврать – подвиг свой живописать,
но на самом деле скука – дождь, туман, везде грязюка.
Цены в среднем как у нас. Только чуть дешевле квас.
Виски – дрянь, худые лица, очень страшные девицы…
Словом – сделал все как надо. Поспешим! Нас ждет награда!
***
Королева сидит на кровати босая – вокруг мечется служанок стая.
Констанция со стаканом ходит - то себя, то ее в чувства приводит.
Народ нарядный по дворцу шатается, дармовым вином опивается.
Скоро начнется бал… И тут же грянет скандал.
Кардинал потирает ладоши. Глазки масляные – типа хороший.
Король думать старается, но ничего не получается.
У всех дверей гвардейские патрули – даже у тех, на которых «нули».
Про Д’артаньяна приказ особый – не пускать! И смотреть «в оба».
Свечи зажигают – чтоб побольше света
К первой части марлезонского балета.
Королева почти что в ступоре, тут отвлек чуть-чуть стук ее.
Высунулась рука из-под занавески: «Мадам, возьмите свои подвески!»
За портьерой герой, немного пыльный с дороги
Такой родной! В общем, роднее многих!
Констанция к Д’артаньяну бросается –
всеми выпуклостями прижимается.
Королева бледная, но улыбается. Успела! Бал начинается!
В коридорах бой продолжается – мушкетеры с гвардейцами сражаются.
Можно и прекратить – сделано дело, но уж больно на душе накипело!
Кардинал зубами скрипит, ногами сучИт, но держится – молчит.
Королева красавица, всем улыбается,
к королю прижимается – подвески болтаются.
Всё хорошо, но есть одно обстоятельство –
уж больно посол испанский обаятельный.
И мысли у королевы
снова «налево».
«Подарю-ка ему на память вечную
ожерелье какое, иль с рубином колечко…
А если вдруг изменится ситуация.
Так у меня Д’артаньян есть и Констанция!»