Рассказ-Притча.
В подражание неподражаемому Францу Кафке.
Жил был на одном острове один Народ. Жил он обыкновенно, как все народы живут. Изначально не было у этого Народа закона и порядка не было, соответственно. И послал однажды Всевышний этому Народу мудрых законодателей, чтобы те дали ему закон и утвердили среди него порядок. Так образовалась внутри того Народа каста Законодателей. И вроде бы жил Народ как и прежде, но теперь он получал от мудрых Законодателей своевременные инструкции – что делать и как, и в какой последовательности.
Изначально Законодатели были действительно мудрыми и дело своё исполняли добросовестно. Настолько добросовестно, что Народ привык полностью доверяться им и неукоснительно исполнял всё то, что было ими предначертано.
Одним словом, Народу нравилось быть законопослушным, и законопослушность эта передавалась с молоком матери из поколения в поколение тысячелетиями ...
Но Законодатели менялись с течением времени, и однажды случилось так, что на месте мудрых и справедливых жрецов правопорядка оказались недалёкие и нерадивые блюстители. В результате этого стали появляться глупые и противоречивые законы, которые вносили ощутимый дискомфорт в жизнь и быт Народа. Среди таковых были : запрет всем жителям острова при встрече здороваться за руку; запрет закидывать нога на ногу в общественных местах; запрет разбивать варёное яичко с тупого конца; закон вменяющий всем женщинам носить коротко остриженные волосы, а мужчинам напротив – длинные; закон запрещающий любые песнопения с двенадцати часов по-полудни до двенадцати часов по-полуночи и т.д. и т.п. ...
Но особое неудобство островитянам доставлял закон запрещающий переходить улицу в любом месте, кроме специально отведённого единственного, а поскольку весь остров, по сути своей, и был одним городом с большим числом улиц , то в установленном месте перехода, практически всегда, скапливались массы Народа и, по мере увеличения количества транспортных средств, в этом месте увеличивалась толчея и неразбериха. Но никогда, ни при каких обстоятельствах, ни одному островитянину не приходила в голову крамольная идея – перейти улицу в каком-либо ином месте. Вот насколько глубоко законопослушность укоренилась в головах этого замечательного Народа !
Дабы не нарушать установившегося порядка вещей и, не приведи Господи, не пошатнуть своего авторитета в Народе, Законодатели запретили въезд на остров каких-либо иноземцев и уж, как само собой разумеющееся, выезд с острова каких-либо аборигенов. И даже в тех редких случаях, когда инородцы появлялись в результате кораблекрушений или чего-то ещё, их тщательно изолировали от контактов с аборигенами, вплоть до выдворения с острова. За этим зорко следил особый контингент, отобранный из числа Законодателей.
Так было до тех пор, пока на этот диковинный остров не занесла Судьба одного всемирно известного путешественника по имени Н. Этот самый Н. высадился на острове в 1***м году и совсем уже было приступил к осмотру заинтересовавшей его terra incognita, как его окружила группа блюстителей границы, старший из которых вежливо, но настойчиво предложил чужестранцу немедленно покинуть остров, если конечно экстренность ситуации не требует оказания ему какой-либо помощи.
Ни в какой помощи Н. не нуждался, но, осознав непреклонность не слишком гостеприимных хозяев, решил слукавить, сообщив им о якобы имеющихся у него проблемах, которые он может открыть только верховному правителю острова. Легковерные чиновники позволили убедить себя и в скором времени незваный гость был представлен пред ясные очи Верховного Законодателя.
- Что привело тебя в наши края, чужеземец, и чем можем мы быть полезны тебе ? – поинтересовался последний.
- Не стану обманывать тебя, Верховный Правитель, - начал свою речь путешественник – меня привело к вам любопытство … но не праздное, а профессиональное – ведь я известный путешественник-исследователь Н., слышали наверное ...
- Нет – хладнокровно отрезал Верховный без малейшего признака хоть какого-нибудь любопытства.
- Странно ... но, впрочем, не столь важно, - пробормотал Н., не привыкший к подобному обращению – не могли бы вы, любезный Правитель, предоставить мне несколько дней для исследования вашего чудесного острова ?
- Нет – всё так же непреклонно и хладнокровно отрезал суровый страж порядка.
- Ещё более странно, - искренне изумился путешественник – обычно представители моей профессии встречают больше ласки и понимания у правителей различных территорий, особенно мало изученных !
- И тем не менее, нет – подытожил Главный и жестом дал понять, что апелляции не принимаются, после чего стремительно покинул переговорную комнату.
После такой отповеди, чужестранец был незамедлительно препровождён на корабль, который ожидал его в нейтральных водах с настойчивым пожеланием счастливого дальнейшего плавания ...
Но не те парни, эти самые путешественники, чтобы вот так просто проследовать дальше, не достигнув желаемого – корабль лишь подальше отошёл в нейтральные воды, а настырный Н. заставил моряков высадить его на запретный берег ночью и вернуться на то же место через трое суток. Так началось первое в истории острова закононепослушание ... а чем оно закончилось ? Наберитесь терпения – скоро узнаете ...
Итак, настойчивый Н. ночью, аки тать избегая встреч с дозорными, пробрался-таки на интересующую его территорию и приступил к исследованию. Прежде всего он пробрался в порт – это, по его мнению, было самое незащищенное от внешнего мира пространство, где всегда можно как-то, более менее внятно, объяснить появление контрабандиста. Далее, опытным взглядом, он выхватил из общего числа строений гостиницу или таверну и направился туда. Он не ошибся – это было именно то, что ему было необходимо. Золота у путешественника было предостаточно, поэтому он легко договорился с хозяином таверны о ночлеге на три дня, одежде, чтобы не слишком выделяться среди аборигенов и нескольких уроках местного наречия, позволяющих спросить у прохожих самое необходимое.
Первый день ушёл на приготовления. Н. переоделся в одеяния местного обывателя средней руки и весь день провёл в общем зале таверны, прислушиваясь и присматриваясь к посетителям – адаптировался, так сказать … Поскольку Н. был путешественником опытным и талантливым, то уже к исходу первого дня он был готов к изучению жизни и быта таинственных островитян, растворившись среди жителей его Города. К чему он и приступил с самого утра второго дня своего пребывания на острове.
Всё шло по плану вначале. Н. растворился в толпе озабоченных своими насущными проблемами островитян и бродил по городу, осматривая местную архитектуру и изучая, по возможности, быт аборигенов … ничего особенного – обычная работа для исследователя.
А особенное случилось к полудню, когда Н. выбрался на главную улицу Города. До этого момента любопытный путешественник не раз ловил на себе изумлённые и даже настороженные взгляды островитян, но не придавал этому большого значения, тем более, что взгляды эти были мимолётными и задевали лишь вскользь ...
Н. шёл в прогулочном темпе по главной улице Города. Многое притягивало его внимание, многое казалось диковинным и привлекательным. Вот он миновал большое скопление людей противостоящее такому же напротив, через улицу. «Наверняка какой-нибудь местный ритуал или играют во что-то. Непременно нужно будет расспросить об этом хозяина таверны ...» - подумал Н. и проследовал мимо, охваченный азартом исследователя ограниченного во времени. Сделав несколько шагов от таинственного места скопления людей, Н. заинтересовался одним любопытным строением – это была антикварная лавка на противоположной стороне улицы. Не раздумывая Н. пересёк улицу, дабы получше рассмотреть заинтересовавшее его здание снаружи, а внутри подобрать какие-нибудь диковинные сувениры, на память о посещении этого таинственного острова. Немного времени прошло с того момента как Н. приступил к осуществлению своего последнего намерения, когда перед ним возникли два островитянина облачённые в строгие чёрные костюмы совершенно одинакового покроя, головы их венчали одинаковые цилиндры с кокардой виде щита и двух мечей крест-накрест, а взгляды прятались за тёмными очками. «Ну, ни дать, ни взять – сотрудники местной службы безопасности» - подумал Н. и не успел он ещё предположить, чем таким он мог заинтересовать столь серьёзных чиновников, как те вежливо предложили ему следовать за ними, ни на что не отвлекаясь и никуда не отклоняясь от маршрута, который те и будут обозначать. Н решил повиноваться, тем более что он не видел за собой никаких правонарушений, кроме нелегального проникновения на территорию суверенного государства, а за это, по международным канонам, ничего страшнее выдворения не причиталось.
Н был препровождён в мрачное двухэтажное здание, которое, почему-то, вызывало в нём желание вести себя хорошо и смиренно. В здании этом он был помещён в просторную, но тускло освещённую комнату и усажен на скамью перед кафедрой с таким же гербом как и на цилиндрах у его таинственных конвоиров, которые молча разместились у него за спиной. «Казённый дом» - промелькнуло в мозгу у Н, он по-прежнему поддерживал в себе бодрое состояние духа. Напрасно пытался Н выяснить у служителей в чёрном какая вина на нём и для чего столько пафоса в столь безобидном деле – те не промолвили ни слова, сохраняя торжественность и невозмутимость Сфинксов, охраняющих гробницу египетского Фараона ...
Спустя некоторое время в комнату уверенной поступью вошёл некий господин в таком же строгом чёрном костюме, как и у охранников, только значительно более дорогого пошива. «Важный чиновник» - подумал Н, привстал с лавки и почтительно поклонился вновь вошедшему. Тот же лишь слегка кивнул в ответ, как бы подчёркивая пропасть различия в статусах между ним и приветствуемым, встал за кафедру, разложил какие-то бумаги, прокашлялся и начал свою речь :
- Милостивый Государь, вы имели неосторожность нарушить Уложение о Правопорядке нашего Государства сразу по нескольким статьям, наиболее тяжкие из них – нелегальное проникновение иноземца на территорию Острова и переход улицы в неположенном месте и в неположенное время ...
- Я бы мог объясниться !... В конце концов, я ведь не знал … - принялся было Н за самооправдание.
- Никаких объяснений не требуется. Если бы вы не совершили первого нарушения, вам не пришлось бы оправдываться за следующие нарушения … На этом и закончим прения. Вам надлежит ознакомиться с Обвинительным Актом и поставить внизу свой автограф. – при этом важный чиновник кивнул одному из охранников, тот приблизился к кафедре, с почтением принял из рук начальника папку с бумагами и автоматическое перо и передал всё это несколько озадаченному Н.
Н. внимательно изучил предложенный ему документ, затем ещё раз перечитал, недоуменно пожал плечами и поставил свою подпись в указанном месте. Ему казалось, будто его вовлекают в какую-то нелепую детскую игру, с правилами которой никто не удосужился его ознакомить ...
Собрав все свои бумаги обратно в папку, важный чиновник направился было к выходу, но у самого порога обернулся, пристально посмотрел на обвиняемого и изрёк :
- Вы знаете, господин Н, лично мне вы симпатичны, несмотря на то, что отметились таким букетом правонарушений … Дело в том, что я уже тридцать лет служу в Отделе Исполнения Наказаний, а из них последние десять лет возглавляю этот отдел – и за всё это время мне ни разу не приходилось ничего исполнять … Понимаете, как-то даже неловко получать жалование, которое мне регулярно выплачивается. И вот, благодаря вам, мне впервые приходится что-то исполнять реально. Мне искренне хотелось бы что-то сделать для вас, но, увы, от меня мало что зависит. Решение по вашему делу будет принято на сегодняшнем экстренном заседании Законодательного Совета. Мне же предстоит довести вынесенный Вердикт до исполнения … А за сим, разрешите откланяться и пожелать вам мягкого приговора. И это … запомните моё имя – меня зовут Зур Бох – уверен, вам ещё предстоит его услышать ...
Важный чиновник удалился, оставив после себя ощущение намечающейся интриги, удалились и охранники, заперев за собой дверь, и оставив Н в режиме недоуменного ожидания ...
Ожидание продлилось довольно долго и уже зАполночь ключ в замке провернулся дважды и в узилище, освещённое наводящими тоску синими бликами галогеновой лампы вступил другой важный чиновник в сопровождении всё тех же охранников.
Н очнулся от дремотного оцепенения и тупо уставился на вновь вошедшего. Тот, в свою очередь, чинно проследовал за кафедру, прокашлялся в кулак и приступил к монотонной декламации :
- Я, Тео Моаф, Главный Прокурор Острова, уполномочен Верховной Коллегией Законодателей довести до вас Вердикт вынесенный сегодня по вашему делу. Итак : на основании Акта о допущенных правонарушениях, господину Н инкриминируется совершение деяний против существующего Закона и Порядка Острова по ниже следующим пунктам ...
Далее последовало перечисление, для восприятия Н, каких-то глупостей и несуразностей значимость которых никак не вязалась с пафосом и строгостью преамбулы. В голову Н снова закралась мысль, будто с ним играют в какую-то непонятную, но очень жестокую игру, правил которой он напрочь не понимает, и что весёлая развязка вот-вот должна произойти ...
- На основании вышеизложенного, Верховная Коллегия Законодателей Острова – окончание речи обвинителя вновь приковало, рассеявшееся было, внимание обвиняемого к себе - одиннадцатью голосами против одного воздержавшегося – приговаривает злостного правонарушителя Н к исключительной мере наказания – смертной казни через расстреляние. Приговор будет приведён в исполнение ровно в полдень сего дня, сего месяца, сего года на площади перед Ратушей.
С затуханием последнего звукового колебания вызванного Прокурором, помещение заполнила зловещая пауза, в продолжение которой Н ощутил на себе холодное дыхание Смерти и удушающий спазм в горле, будто кто-то, невидимой рукой ухватил его за кадык.
- Как – выдавил он из себя спустя некоторое время – за переход улицы в неположенном месте – расстреляние ???!!! Да это, воля ваша, дикость какая-то, любезный … Ну скажите же, что вы пошутили и покончим на этом поскорее ! Я уже всё осознал, готов принести свои извинения, уплатить штраф, в конце концов и навсегда покинуть ваш удивительнейший Остров ...
Не проявляя никакого интереса к бурной реакции осуждённого, обвинитель резюмировал :
- Вам будет предоставлен священнослужитель-исповедник, последний ужин и, кроме того, я готов выслушать вашу последнюю волю. Она будет исполнена, если в ней не пойдёт речь о помиловании ...
Далее чиновник обратился в воплощение Слуха, давая понять, что говорить он больше уже не будет, а Н погрузился в себя, пытаясь изо всех сил осознать – что же это такое с ним происходит, и подспудно прикидывая что бы такое пожелать – где-то он слышал, что сумасшедшим всегда следует потакать дабы не ввести их в буйное состояние ...
Так утекло минут десять, в продолжение которых Прокурор ни разу не пошевелился и не издал ни одного звука, будто бы реально превратился в Ухо.
- Ну что ж – отрешённо вымолвил наконец Н – если уж ничего другого мне не остаётся, то я хотел бы переговорить с Верховным Правителем напоследок.
- Вы услышаны – раздалось в ответ и Прокурор церемонно, с подчёркнутым достоинством, адекватным торжественности момента, а так же с чувством выполненного долга, ретировался вновь оставляя Н наедине с его размышлениями.
От услуг священника осуждённый отказался наотрез, к изысканному ужину лишь слегка притронулся и уселся на своё место с огромным бокалом вина, в ожидании исполнения последней воли – это была последняя надежда на сколь-нибудь благополучный исход состоявшегося Кошмара ...
И вот снова в двери повернулся ключ, дверь со скрипом отворилась и охранник, с почтительным поклоном, пропустил в помещение, уже знакомого Н, Верховного Законодателя. Тот, удерживая на лице торжественно-печальное выражение, взял от стола, с практически не тронутым ужином, стул и уселся напротив приговорённого к казни.
- Вы изъявили желание поговорить со мной – я к вашим услугам.
- Благодарю Вас – произнёс встрепенувшийся Н – для меня очень важно, чтобы Вы ответили на несколько вопросов, которые сильно терзают мою душу.
- Хорошо – ответил Правитель Острова, после некоторой паузы – полагаю, трёх вопросов достаточно … в противном случае наша беседа может перерасти в затяжную дискуссию с демагогическим уклоном, а времени до Экзекуции остаётся всё меньше и меньше … Итак я слушаю ваш первый вопрос.
- Ну что же – согласился Н, принимая жёсткую аргументацию своего высокопоставленного визави – в таком случае ответьте мне – неужели всё то, что произошло со мной на подвластной Вам территории может иметь место в цивилизованном обществе и столь легкомысленные проступки, в коих меня обвиняют, достойны столь сурового наказания ?
- Видите ли, досточтимый господин Н – начал свой первый ответ Верховный – в том мире, откуда вы явились, есть такие понятия как «легкомысленные проступки» и «суровые наказания». В нашем же мире вообще нет таких понятий … Очень давно, много тысяч лет назад, среди нашего Народа царили Хаос и Беззаконие – каждый творил что хотел и ни на что не озирался. Так продолжалось до тех пор, пока на Острове не объявился Великий Мудрец, посланный нам свыше, который стал давать нашему Народу Заветы, соблюдение которых и привело постепенно к исчезновению беспредела и беспорядка. Народ со временем осознал, что новый Порядок ему нравится гораздо больше чем разгул Хаоса и начал беспрекословно выполнять Заветы Мудреца, которые стали бережно переписываться его учениками в специальные Скрижали и, с течением времени, обрели форму Законов. Когда Мудрец почил в Бозе, изваяние его было помещено в специально сооружённом Мавзолее, а всенародное почитание постепенно переросло в Культ. И по сей день мы свято чтим память нашего Мудреца и бесконечно благодарны ему за всё то, что он нам дал. Дело Учителя продолжили его ученики так, со временем, сформировалась Каста хранителей и умножителей Закона, которую я, имени своего не называю, ибо его нельзя произносить всуе, на сей день и возглавляю. Своё благоговение перед Мудрецом Народ перенёс и на жрецов его Учения и стал безоговорочно и свято исполнять все новые законы, которыми те щедро одаривали его. Вот уже три тысячи лет на нашем Острове не было ни одного случая правонарушения и служба исполнения наказаний, хотя и существует формально, фактически давно уже атрофировалась и никакой реальной работы не имеет. И вот появляетесь вы … Ведь я убедительно просил вас, во время нашей первой встречи, воздержаться от удовлетворения своего праздного любопытства и навсегда покинуть пределы нашей страны, но вы не послушались и всё-таки вторглись к нам нелегально, чем создали невероятную угрозу всему нашему Порядку. Народ шокирован и взволнован – он своими глазами видел, что Закон нарушать МОЖНО !!! А ведь в его сознании органически заложено, что Закон нарушать НЕЛЬЗЯ. Вот и попробуйте осознать, что для нашего Порядка ваш «проступок» равносилен Катастрофе, последствия которой даже я не в состоянии оценить ...
Паузой Законодатель дал понять, что с первым вопросом покончено, поняв это Н приступил ко второму :
- Хорошо... В таком случае, не могли бы вы объяснить мне – почему среди ваших законов, перед которыми вы так благоговеете, попадаются откровенно абсурдные и даже идиотские, вроде запрета переходить улицу в каком бы то ни было месте, кроме одного – который и является одним из главнейших в моём обвинении. Неужели подобное может как-то уживаться с такими категориями как «мудрость» и «порядок» ?!
- Я понял вопрос … К сожалению, недостатки есть во всём. Даже Бог, создавая это Мироздание, не сумел сложить его из одних лишь достоинств. Кто знает, быть может так и было задумано ? Быть может недостатки необходимы для того, чтобы можно было в полной мере оценить достоинства ? Дело в том, что на протяжении трёх тысячелетий сменилась не одна сотня поколений Законодателей и так вышло, что не все из них в полной мере соответствовали своему Высокому Предназначению и мало кто сумел приблизиться к недосягаемому стандарту Великого Мудреца. Наша беда в том, что у нас Законодателями не становятся, пройдя горнила жестокого отбора, а рождаются уже наделённые этим высоким званием и лишь проходят необходимую подготовку под руководством жрецов-наставников. В этом случае избежать вмешательства субъективного фактора в объективное построение просто невозможно. Согласно сложившейся в нашем обществе Традиции, всё, что записано в Скрижалях – незыблимо, ибо по Вере нашей всё что исходит от Законодателей – навеяно самим Великим Мудрецом. Отменить, или даже переписать любой из Законов, значит не столько поставить под сомнение праведность всего Законодательства, сколько пошатнуть Веру в Абсолютную Мудрость и Абсолютный Порядок. Никому на этом острове такое прийти в голову никогда не может ! Ведь вы же не станете утверждать, что в вашем Отечестве всегда существовали только правильные и справедливые правители и никогда не было недалёких и деспотичных ?
Н кивнул головой в знак согласия.
- Но при этом – продолжил Верховный – вы же не станете отрицать прогрессивной в целом направленности развития вашего общества ?
И с этим доводом Н молча согласился.
- Значит – резюмировал высокопоставленный собеседник – какие-то недостатки, которые не препятствуют общему позитивному развитию вполне можно оставить без пристального внимания. Ведь они лишь доставляют некоторые неудобства, но ни коим образом не оказывают давления на фундамент Порядка и никак не влияют на общий вектор развития. Поэтому мы давно привыкли к некоторым, как вы их называете, «абсурдным» своим законам и просто воспринимаем их как данность, не утруждая себя анализом и рассуждениями. Боюсь, вам будет трудно меня понять, но мне приходится лишь сожалеть об этом ...
И вновь пауза определила конец второго действия.
- Ладно – процедил Н, и с этим разобрались … Вот последний вопрос – а как бы со мной поступил Великий Мудрец, окажись он на вашем месте ?
- Вопрос конечно провокационный, хотя и предсказуемый – начал собеседник свой ответ, практически без паузы – я ожидал подобного вопроса и попробую, как смогу, и на него ответить. Хотя, конечно же, это будет скорее не ответ, а фантазия на заданную тему … Я уже упоминал в начале нашей беседы, что Великий Мудрец не давал Народу законов, он давал Заветы, которые носили рекомендательный характер. Следует понимать, что Народ наш в ту далёкую пору был дик и необуздан, и любая попытка взнуздать его могла привести к трагическим последствиям. Не торопясь, шаг за шагом, Мудрец приобщал «тёмных» людей к цивилизованным Нормам Поведения, причём в популярной и адаптированной форме, чаще всего на личном примере. Насколько он преуспел в своей миссии, вы сами можете судить по тому, что успели увидеть и понять. Нигде, кроме как у нас, не существует абсолютно законопослушного народа – это ли не величайшее достижение Мудреца ?! Всюду существуют Законы, но, чаще всего, их воспринимают как препятствия на пути свободного следования, у нас же они являются указателями верного следования. Хороши или плохи эти законы, на чей-то вкус, это вопрос ментальности. Я бывал в некоторых странах за пределами Острова и могу сравнивать, правда мнение моё несомненно будет пристрастным и субъективным. Так что оставим это … Что касается конкретики вашего вопроса, то я позволю себе пересказать вам одну очень популярную в наших краях притчу : Однажды к Мудрецу пришёл один из самых радикальных его учеников и воскликнул – «О, Учитель ! Мы так много сил уже потратили на внедрение твоих Заветов среди неразумных. Мы далеко продвинулись в этом благородном деле, ибо подавляющее большинство просветлены и живут по новым канонам, но осталась несчастная горстка упорствующих, которые портят в целом благополучную картину. Не настало ли время вразумить неверных, а то и истребить их вовсе, дабы остальная паства жила в Мире и Благополучии ?» Так спросил ретивый адепт Светлого Учения, а ответ Мудреца был таков : «Видишь ли, мой взволнованный друг, ничто нельзя насаждать насильственным путём, даже Счастье и Благополучие и нет ничего более гадкого в этом мире чем истребление себе подобных, но инакомыслящих под благовидным лозунгом «Вперёд к Светлому Будущему !». Вдумайся в эти мои слова, верный ученик, и никогда не верши того, чего тебе вершить НЕЛЬЗЯ ! В противном случае ты посеешь вокруг себя Кошмар и Ненависть. Считай, что это новый мой Завет ...»
Уж не знаю, насколько глубоко обдумал ученик слова Учителя, но насилие неведомо в нашем обществе. Только осознанная необходимость регулирует поступки и поведение моих соотечественников, а это и есть наш Закон и Порядок и это, если угодно, наше ВСЁ ! Ну, а как бы поступил на моём месте Великий Мудрец – домысливайте уже сами. Я же поступил так как поступил – это на моей совести … Теперь же молитесь своему Богу, приводя душу в соответствие с наступающим моментом. Миг Торжественной Экзекуции близок. Вполне возможно, что в скором времени вы сами поинтересуетесь у Мудреца – как бы он с вами поступил, а я оставляю вас наедине с вашими последними размышлениями ...
С этими словами Верховный Законодатель поднялся со своего места и стремительно покинул Комнату Скорби, не давая Н возможности продолжить дискуссию, хотя приговорённый и не пытался – он погрузился внутрь себя, судорожно анализируя прожитое и оценивая своё Предназначение в этом мире. Время для этого оставалось ещё ...
В назначенное время, ближе к полудню, охранники отперли дверь узилища и предложили Н следовать за ними, что тот безропотно и исполнил – по всему было видно, что известный путешественник смирился со своей злой участью.
Минуя холл, Н бросил мимолётный взгляд в зеркало, установленное там в контексте интерьера и не признал своего отображения, столь серьёзными были изменения коснувшиеся его внешности за прошедшие сутки – он как-то здорово постарел, осунулся, а главное, его пышная шевелюра из тёмно-каштановой преобразилась в пепельно-седую. «Надо же, - подумал путешественник – эк меня торкнуло ! Никогда бы не заподозрил за собой этакой впечатлительности ... выходит, не было, подходящего случая проверить это. Буду знать теперь ... хотя вряд ли это знание мне долго пригодится.»
У парадного подъезда мрачного здания был приготовлен экипаж, чем-то напомнивший Н похоронный катафалк. «Ничего удивительного, - подумалось ему – ведь мне предстоит отправиться в нём в последний путь. Как это символично !» Что-то отдалённо напоминающее улыбку отобразилось на бледном лице приговорённого. С этим он покорно уселся в повозку, а двое охранников расположились напротив.
Не более пяти минут продолжалась поездка, после чего экипаж въехал на Площадь Ратуши, где всё уже было приготовлено для торжественной Экзекуции : посреди площади, окружённой плотным кольцом зевак, был наскоро сколочен эшафот с импровизированной «стеной презрения»; в десяти шагах от стены в шеренгу выстроились трое гвардейцев, с ружьями у правой ноги дожидавшихся своего вступления в происходящее действо.
Охранники препроводили Н на эшафот, где и передали его, с рук на руки, уже знакомому Н, господину Зуру Боху – Главному Исполнителю Наказаний, который, по случаю своей первой экзекуции был при полном параде, при шпаге и блестел всеми своими регалиями точно только что начищенный пятак. Он то и проводил осуждённого к «стене позора», где и предложил тому положенную последнюю сигару. После того как Н выкурил её неторопливо, короткими затяжками (перефразируя избитую пословицу – «перед смертью не накуришься»), после чего Исполнитель повязал ему глаза шарфом из чёрного бархата, заботливо убедился, не теснит ли повязка приговорённого на казнь, после чего установил того на лобное место – лицом к стене и спиной к стрелкам. Затем, как бы невзначай, притронулся к плечу Н и чуть слышно шепнул : «Крепитесь, друг мой, крепитесь, не так уж и плохо всё складывается ... для вас».
«Что бы могли значить эти слова ?» - только и успел подумать Н, как раздался залп и что-то больно ткнуло его под левую лопатку.
« Как просто !» - пронеслось в мозгу расстрелянного и тут же устремилось вдогонку покидающему тело сознанию ...
Всё ! Дальше – Тишина, Мрак, Страх перед Неведомым...
* * *
Очнулся Н в своей каюте, на своём корабле.
Он далеко не сразу понял, где находится и совсем не понял, что с ним произошло. Голова отчаянно гудела и была мягкая, словно титька. Мысли путались, увязываясь в нераспутываемые узелки, от чего гудение в голове только множилось.
«Что это было – попытался всё же Н поразмыслить – может быть у меня лихорадка и мне просто приснился этот кошмар ? ...»
Кое-какую ясность внёс судовой врач, который появился сразу же, как только вестовой матрос доложил ему, что господин Н очнулся :
- Видите ли, любезнейший господин Н, как вы и велели, мы вошли в территориальные воды Острова и встали на рейд ровно через трое суток после того как вы высадились на эту terra incognita и в том же месте где вы высадились. Мы трижды посылали шлюпку в назначенное место, но вас всё не было и не было … мы приняли решение обождать ещё сутки, после чего предпринять попытку навести о вас справки у официальных властей Острова. И вот, представьте себе, ровно в полночь четвёртых суток, к нашему кораблю пришвартовался бот береговой охраны. Мы уже, было, приготовились давать объяснения по поводу нелегального рейда, но вместо этого, некий господин, который постоянно обращал наше внимание на своё странное имя, настолько часто, что я даже запомнил … как же это, ах да – Зур Бох, предложил нам принять на борт ваше тело ... Ну, как вам это понравится ?! Тело !!! Все мы были крайне шокированы, но «тело» ваше всё-таки приняли и бережно разместили в вашей каюте. После некоторых формальностей мы распрощались с «гостеприимными» хозяевами и незамедлительно покинули территориальные воды этого диковинного государства, не дожидаясь двадцати четырёх часов, которые были нам отпущены на ретираду в Ноте, что господин Зур Бох нам передал со всеми приличествующими церемониями. Я незамедлительно, насколько это только было возможно, осмотрел ваше «тело» и, к своей великой радости, констатировал, что оно не такое уж и мёртвое ... Оказывается, эти чудаки (чтобы не сказать точнее) нашпиговали вас снотворными препаратами словно рождественского гуся яблоками и передали вас нам – мертвецки спящим … Уж и не подозреваю, из-за чего у вас вышел с ними этот фокус, возможно вы сами поведаете нам, когда сочтёте нужным, но почивали вы ровно трое суток и вот, наконец-то – Слава Создателю - вроде бы пришли в себя ! Хотя следует признать, что то, каким вы нас покинули неделю тому назад и то, как выглядите сегодня – две больших разницы, а никак не одно и то же !
В продолжении всей речи словоохотливого медика, Н только молча хлопал глазами, не пытаясь даже вернуть на место, отвалившуюся от удивления нижнюю челюсть. Единственное, что смогло достучаться до его сознания было то, что он как бы жив и находится в полной безопасности на своём корабле … Но что же в таком случае с ним произошло ? Может ли кто-нибудь внести ясность, чёрт подери ?
А ясность была внесена, когда добрейший доктор, пожелав Н скорейшего выздоровления, уже на пороге каюты спохватился :
- Ах да, ещё одна маленькая деталь – этот самый Зур Бох, вместе с нотой-предписанием передал для вас письмо. Вот оно.
С этими словами судовой эскулап извлёк из внутреннего кармана пиджака конверт, скреплённый сургучной печатью, с грифом «Секретно, лично в руки господину Н» и положил таинственное послание на столик возле койки больного, после чего, наконец-то удалился, несмотря на распиравшее его любопытство.
Н взял конверт в руки, повертел его перед глазами, дрожащими пальцами сломал сургучную печать и погрузился в волнующее чтение :
Милостивый Государь !
Спешу сообщить вам, что ваша казнь была Показательной и Гражданской. Ничего общего с лишением вас священнейшего права на Жизнь она не имеет. Эта имитация была совершена в назидание, не столько вам, сколько нашему законопослушному Народу.
Надеюсь, что имеющегося в вашем распоряжении благоразумия достанет для того, чтобы осознать, что доставленные вам треволнения – ничто, в сравнении с тем ущербом, который вы, пусть по недомыслию своему и без злого умысла, нанесли нашему Общественному Порядку.
За сим, позволю себе дать вам пару советов на будущее : во-первых – никогда не следует, как у вас говорят – «вмешиваться в чужой монастырь со своим Уставом». Ничего пристойного не может из этого выйти; во-вторых – никогда не переходите улицу в неположенном месте – это чревато не только для здоровья, но и самое жизни.
Остаюсь с должным почтением и надеждой, что не придётся более повидаться
Верховный Законодатель Острова.
Закончив чтение, Н попытался было напрячь свой мозг, дабы осмыслить полученную информацию, но ослабленный его организм активно воспротивился и снова погрузился в беспамятство ...
Э П И Л О Г .
Значительно позже, достигнув почтенной старости, Н предпринял своё последнее кругосветное путешествие. Ему хотелось напоследок посетить те места на планете, которые возбуждали в нём наиболее яркие воспоминания. Маршрут был составлен таким образом, что корабль его оказался поблизости с тем самым островом, на котором много лет назад ему довелось пережить величайшее потрясение в своей жизни. Н не удержался от соблазна и вновь сошёл на шокировавший его когда-то берег.
Первое, что поразило Н в порту – привлекающая к себе взгляд, вывеска «Таможня» на одном из зданий.
«Гляди-ка – подумал Н – такого раньше не было, потому что не могло быть по определению !»
Н вошёл в помещение таможни, где совершенно свободно, без каких-либо вопросов получил визу на сорока восьми часовое пребывание в стране с целью туристического ознакомления с достопримечательностями.
«Однако!» - подумал Н и отправился в Город.
Он шёл по улицам, тяжело опираясь на трость, без которой в последние годы практически не мог передвигаться, с любопытством озирался по сторонам – вроде бы всё как в прошлое посещение Острова, но что-то всё же не так, перемены как будто витают в атмосфере и отражаются на лицах прохожих островитян.
«Любопытно – подумалось Н – что-то интересное произошло на Острове со времени моего прошлого посещения. Уже то странно, что люди переходят улицу в любом месте и моя персона хоть и вызывает любопытство во взглядах прохожих, но это обычное любопытство по отношению к иноземцу – без укора … Крайне любопытно!»
Н как раз достиг того памятного места, где был разрешён переход через улицу. В этом месте незначительная кучка островитян, в основном преклонного возраста, терпеливо дожидалась своей очереди для пересечения проезжей части, в то время как справа и слева представители более молодого поколения беззаботно форсировали улицу в обе стороны. Н подивился этому вопиющему факту и проследовал дальше.
Вскоре он вышел на Площадь Ратуши, которая всколыхнула в обветшавшем сердце путешественника бурную волну тревожных воспоминаний, связанных с трагическими событиями, в которых ему довелось исполнять главную роль в своё прошлое посещение этого таинственного Острова.
Удивление Н достигло точки кипения, когда посреди площади он узрел тот самый эшафот, на котором «имел честь» принять свою «гражданскую смерть» ! Это был действительно тот самый эшафот, и по всему было видно, что островитяне окружают его бережным и заботливым уходом. Он явно стал достопримечательностью этой площади, наряду с Мавзолеем Великого Мудреца. Н решил, что от волнения впал в дежа вю и, на всякий случай, ущипнул себя, но ничего не изменилось, глюк никак не исчезал.
«Хм, - подумал престарелый путешественник – по-видимому, назидание настоятельно необходимо даже абсолютно законопослушному Обществу».
Далее Н проследовал в здание Ратуши где, вручив дежурному чиновнику свою визитную карточку, испросил аудиенции у Верховного Законодателя.
Прошло некоторое время, в продолжение которого Н терпеливо просматривал островную прессу, сидя в мягком, удобном кресле в приёмной Верховного. Когда Н решил, что о нём запамятовали и намеревался уже было покинуть приёмную, к нему крадучись, с подобострастным почтением, почти на цыпочках, приблизился дежурный чиновник и, указывая на тяжёлую дубовую дверь главного кабинета страны, возвестил :
- Вам высочайше предоставлена аудиенция ! Регламент – десять минут.
Н тяжело поднялся с кресла, опираясь на неизменную трость, и направился в кабинет через угодливо распахнутую чиновником дверь.
В глубине уютного, но вместе с тем строгого кабинета, за солидным рабочим столом, освещённым настольной лампой, восседал пожилой мужчина (немногим моложе Н на взгляд), по-видимому изрядно уставший от приличествовавшей ему позы – «размышление о государственном благе» :
- Моё почтение, господин Н – произнёс хозяин кабинета протокольным тоном – прошу вас, присаживайтесь.
Н уселся в ещё более удобное кресло, на которое Правитель указал рукой, после чего, прокашлявшись, изрёк :
- Видите ли в чём дело, Ваше Превосходительство, много лет назад я уже имел удовольствие посетить вашу удивительную страну ...
- Я в курсе, - неожиданно вступил в разговор высокопоставленный собеседник – я узнал вас, господин Н, хотя вы здорово изменились, постарели … полагаю, что и вы меня признаете, если приложите небольшое усилие … говорят, что я не очень сильно изменился с тех достопамятных времён, когда нам с вами довелось свидеться.
Н пристально всмотрелся в черты лица Верховного Законодателя … В его мозгу сперва мелькнула робкая догадка, которая стремительно переросла в твёрдую уверенность :
- Ба, - не сдержался Н, выходя из рамок какого угодно протокола – не может этого быть !!! Неужели господин Зур Бох !
- Тише ! Умоляю вас, тише ! – испуганно взмолился Верховный – моё имя не может упоминаться всуе – это противозаконно ...
- Ах да, - спохватился Н – простите великодушно, вспылил … от волнения совсем упустил, кто вы теперь. Кто бы мог подумать ?! Поздравляю ! … А что же теперь будет со мною ? Неужели снова на эшафот ? Он как будто дожидается моего второго пришествия ...
- Ну что вы, господин Н – произнёс бывший Исполнитель Наказаний, совершенно уравновешенным тоном – в нашем обществе произошли радикальные перемены. И ваша казнь во многом тому причиной ...
- Да что вы говорите – искренне удивился Н – как такое может статься ?!
- А вот, представьте себе – продолжил хозяин кабинета – ваша казнь вызвала в нашем обществе резонанс, прямо противоположный тому, которого ожидал мой предшественник, известный вам по прошлому посещению Верховный Законодатель, кстати, он ещё долгое время находился у руля, пытаясь остановить, увы, необратимые процессы, но тому уже пять лет как он почил в Бозе и вот ваш покорный слуга занял эту высочайшую должность. Без ложной скромности, могу сообщить вам, что за период моего правления и проведены в жизнь некоторые усовершенствования, несомненно приведшие к демократизации нашего общества : мы сняли запрет на въезд в нашу страну иностранных граждан; отменили ряд нелепых и бессмысленных законов, а остальным придали статус Заветов, как это и было во времена Великого Мудреца … ну и многое другое ещё было предпринято – всего и не перечислить. Правда, следует признать, что наряду с явно прогрессивными результатами, мы получили и некоторые проблемы : число правонарушений неуклонно растёт год от года; служба Исполнения Наказаний трудится в поте лица своего; да и печально знакомый вам эшафот практически никогда не скучает; кроме того, нам даже пришлось ввести институт Тайной Полиции ... но что поделаешь, невозможно идти к Прогрессу минуя тернии ...
- Да, да – произнёс Н задумчиво – «лес рубят – щепки летят», дело понятное ...
- Что? –переспросил новоявленный диктатор – недопонял я ...
- Нет, нет, ничего особенного – пробормотал Н, смягчая наметившееся напряжение – это я так, про себя … вы конечно же правы – путь к Прогрессу тернист и занозист … Ну что же, не смею более отвлекать вас от несомненно гнетущих вас обязанностей. Желаю вам успеха в вашей благородной и многотрудной миссии и прошу разрешения продолжить мою увлекательную экскурсию по вашему замечательному Городу.
- О да, конечно же ! – облегчённо выдохнул человек, в миру именуемый Зур Бох – и я не смею вас более задерживать ... быть может выделить вам нашего человека в помощь – экскурсовода, так сказать ?
- О нет, благодарю вас – ответил Н, с почтительным поклоном – это совершенно излишне, я предпочитаю самостоятельно … так уж я привык, извините ... и прощайте.
Зур Бох протянул Н руку для пожатия и она не долго висела в воздухе.
Выйдя из здания Ратуши, Н целенаправленно двинулся к порту, где нанял катер, который незамедлительно доставил его на корабль. Н продолжил своё путешествие, а вскоре после его завершения умер в результате непродолжительной болезни ...
Н ушёл из жизни, так и не сумев толком понять, что же он совершил тогда, во время первого посещения Острова – кощунственное Правонарушение или жертвенный Подвиг ...