На визитках, что он метал через стол клиентам, значилось: «Детективное агентство «Следопыт», Генеральный директор Стив Дубровски». По паспорту имя было иным, но то, другое, как он полагал, не соответствовало имиджу делового, предприимчивого, энергичного парня. А Стив Дубровски соответствовало, подишь ты.
Кроме того, он считал себя умным, а, главное, проницательным. Довольно обыкновенно для человека средних достоинств и достатка, каким на самом деле являлся. Детективное агентство состояло всего из трех человек: генеральный директор (Стив), компаньонка Елена (Хелен) и уборщица (Просто Уборщица).
Арендовали они с Хелен кое-как приспособленное под офис техническое помещение на крыше высотного здания. Там, на крыше, изначально планировалась вертолетная площадка. Помещение собирались использовать в качестве зала ожидания для пассажиров. Однако ввиду постоянно реющей над страной террористической угрозы, пролет вертолетов над городом был запрещен. И, казалось бы, блестящая идея воздушного такси потерпела крах. Помещение долгое время пустовало, пока не было сдано в аренду по смехотворной цене.
Из соображений престижа Стив называл свой задрипанный офис «пентхаус». Тем знакомым, что «пентхаус» не посещали.
Зал ожидания они переоборудовали в кабинет, а просторный тамбур в приемную, где Хелен неохотно играла роль секретарши. Находя унизительным для себя, будучи компаньонкой, представляться секретаршей. А что поделаешь? Имидж! Стива кофе варить не заставишь, а заставишь, так пожалеешь. Штатная секретарша была компаньонам не по карману.
О первоначальном предназначении кабинета напоминало табло над дверью, ведущей на крышу.
Когда в приемную заходил мужчина, Хелен нажимала у себя под столом зеленую кнопку, и в кабинете у Стива над головой загоралось зеленое табло «Посадка разрешена». А когда в приемную входила женщина, Хелен нажимала красную кнопку, и в кабинете зажигалось красное табло «Выхода нет».
Приготовляясь к встрече с мужчиной, Стив открывал на компьютере файл с длинными колонками цифр под грифом «Для служебного пользования». Не в меру любопытного клиента, норовящего через плечо, засунуть свой нос куда надо и куда не надо, это должно было убедить в серьезности организации. А затем доставал с полки и веером раскидывал по столу десяток папок. Что по замыслу должно было создать впечатление ажиотажного спроса на услуги агентства, а клиента делать более сговорчивым при обсуждении цен.
Затем Стив нарочито устало откидывался на кресле и зычно кричал второй, смежной с приемной, двери: «Да, да. Войдите».
А когда загоралось красное табло, и, следовательно, ожидалась женщина, Стив наспех сворачивал компьютерную «бродилку», бывало, что на десятом уровне, выскакивал из-за стола и подбегал к окну. Где из окна умиротворенно рассматривал голубей, что быстрыми меткими клювами подбирали на крыше крошки, отталкивая костистыми грудями особо прытких и жадных сородичей.
Хлебные крошки по крыше вменялось разбрасывать Просто Уборщице. И каждый вечер убирать птичий помет, что Уборщицу злило неимоверно. Не однажды она намекала Стиву, что за такое дело полагается дополнительная оплата, но тот намеков не понимал, пропуская мимо ушей.
Итак, когда в кабинет входила дама, Стив уже стоял у окна, погруженный в созерцание птиц. Словно оторваться не в силах, вялым жестом он приглашал посетительницу присоединиться к нему. В чем состоял тонкий психологический ход. Сразу сократить до минимума дистанцию, создать доверительную атмосферу, столь необходимую при дальнейшем обсуждении цен.
Зеленое табло зажигалось гораздо чаще, чем красное. Мужчины, как правило, чувствуют, когда их водят за нос и остро желают знать, что это действительно так. Хотя ни один из них не ответил ещё на вопрос: зачем? Зачем это важно и обязательно знать? Ведь ясно, как дважды два: если женщина изменяет, но к другому жить не уходит, значит, ты – лучше. Тогда зачем? Потешить самолюбие, удостоверившись, кого именно, в чем и насколько ты лучше?
Клиенток у детективных агентств сравнительно немного. Женщины об изменах предпочитают не догадываться. Но и им, случается, любопытно выяснить, что представляет собой соперница, какую они упорно не замечают. Интерес у женщин – спортивный. Удовлетворив любопытство, многие кардинально меняют косметику и гардероб, а иные увлекаются домашней выпечкой и тренерами по фитнесу.
На этот раз загорелось «Выхода нет». Женщина! Стив метнулся к окну и уставился на толкотню глупых птиц. Распахнулась и захлопнулась дверь. Не оборачиваясь, Стив махнул за спиной рукой, подзывая. Цок-цок-цок -послушные зацокали каблучки. Карамельный запах одарил нос.
«Не дороже пятисот за флакон, - огорченно прикинул Стив. – Много вытянуть не удастся».
И вполоборота навстречу, как бы извиняясь за сентиментальность, не уместную в деловой обстановке, сказал:
-- Птички божии. Там.
Мельком взглянув в окно, женщина отреагировала, но странно.
-- У меня дома кот, – холодно объявила клиентка.
Стив поперхнулся.
-- А ещё муж. Пропадает.
-- Что же мы стоим? – нашелся Стив. – Проходите, присаживайтесь.
Указуя жестом на кресло слева от журнального столика.
-- Меня зовут Стив. А вас? – он метнул через стол визитку.
-- Странное имя, - заметила женщина, приседая.
Стив оживился:
-- А то! Аббревиатура! Расшифровывается Сталин Иосиф Виссарионыч.
Женщина чуточку шире размежила ресницы. Отметив пробудившийся интерес, детектив счел возможным продолжить.
-- Так назвал меня отец, потомственный аристократ, но, как позже выяснилось - ренегат, член мирового тайного сообщества последователей Че Гевары. К счастью, я его никогда не знал. Когда мне исполнился год, отец погиб при штурме дворца последнего латиноамериканского диктатора. Кажется, в Гондурасе.
История была выдумана и действовала безотказно. Как на сочувствующих радикалам, так и на пуганых экстремистами обывателей. Стив поочередно выступал то наследником революционных традиций, то их жертвой. По обстоятельствам, в зависимости от убеждений клиента.
-- А почему не Эчеге? – спросила женщина невпопад. – В честь Эрнесто Че Гевары, логично было назвать сына Э-че-ге.
Стив закашлялся и предложил перейти ближе к делу.
Дело же заключалось в следующем.
Женщину звали Регина. («В переводе означает Царица» - подольстил Стив, и клиентка, поморщившись, согласилась). При этом была она невезучая - жуть. Что, в прочем, со сливками общества - сплошь и рядом.
Три раза замужем к неполным тридцати трем. По паспорту – тридцать два, но Стив ей дал двадцать три, и - надо же! - угадал. Первый муж, как водится, оказался мерзавец. Второй, как водится, оказался не лучше. А третий и вовсе оказался альфонс. С годами мужчин клонит ниже к дивану. Печальная истина.
Надежда встретить принца не покидала, но угасала. Все чаще в разговорах с подругами выносился вердикт: «Подлецы – все!». Даже той, единственной из подруг, которая делала вид, что счастлива в браке, было строго-настрого сказано: «Не обольщайся. Ещё наплачешься. Вот увидишь». И та, которая притворялась, что счастлива, в подтверждение справедивости слов тут же расплакалась в невыносимом предчувствии.
И вдруг, когда надежда уже еле теплилась, слабо подогреваемая новой прической и пятью коктейлями с ромом, в ночном клубе в полуночный час, она встретила Бимбо. Бимбо сидел за соседним столиком, разглядывая стоящий перед ним стакан. Бокал Регины оказался на тот момент пуст, и она оглядывалась по сторонам, решала, то ли подозвать официанта, то ли присоединиться к подругам на танцполе. Без уверенности, что сумеет до танцпола дойти; что порождало сомнения и в правильности первого позыва.
Вот тогда-то она и заметила Бимбо, что сидел за соседним столиком, задумчиво заглядывая в стакан.
-- Эй, Бимбо! – окликнула она его, скорее от скуки, чем преследуя определенную цель. – Тебя же Бимбо зовут?
Перед тем как раз отзвучала песенка «Бимбо – стар, суперстар» и напев заклинил у неё в голове, что бывает не только с подвыпившими дамочками, но со всеми, кто в поездках включает «Поп-радио».
-- Если вам так угодно, царица, зовите меня Бимбо, – улыбнулся ей Бимбо, показав великолепные зубы, белые, точеные, плотно пригнанные, будто из конструктора Лего.
От улыбки, томного взгляда Бимбо, от того, что он угадал её имя, и не в последнюю очередь от коктейлей, Регина вдруг обмякла и поняла, чего она от жизни, наконец, хочет. С женщинами подобное случается. Правда, исключительно редко.
Они прожили вместе полгода, причем, в её доме, оставшемся от первого мужа, в обстановке, подаренной вторым, но ей так и не удалось узнать его настоящего имени. Разумеется, она пыталась выведать, и не раз. Бимбо ловко уходил от ответа:
-- Зачем? Тебе же нравится звать меня Бимбо. А мне нравится, как тебе нравится.
Темная личность, этот Бимбо. Готовый во всем потакать, скользкий тип.
-- А не пробовали заглянуть в документы? – осторожно вставил словечко Стив, заявляя о себе, как о профессионале, схватывающем проблему на лету.
-- Конечно, пробовала! – дивясь столь слабому знанию женщин, снисходительно улыбнулась клиентка. – Многократно, когда Бимбо засыпал, я обыскивала его карманы. Но карманы оказывались пусты. Не было в них никаких документов!
-- Странно! – вытянул губы Стив. – Над страною реет террористическая угроза. Без документов на улицу лучше не показываться. Первый же полицейский задержит и препроводит.
-- Вот именно! – обрадовалась клиентка. – Наконец-то до вас хоть что-то стало доходить! Когда я пыталась за Бимбо проследить, полицейские у метро всякий раз требовали от него предъявить документы, а так как Бимбо документы не предъявлял, его задерживали и препровождали.
-- С какой целью вы следили за Бимбо? – полюбопытствовал детектив.
Слежка была его профессией, и Стив презирал дилетантов. Не столько полагая себя великим докой по части ссыска; сколько по совету соседа-психолога: повышая самооценку.
Клиентка недоуменно округлила глаза:
-- Надо же мне было знать, куда идет Бимбо, когда по его словам, направляется на работу.
-- На этот раз ваш бойфренд работал?
-- Да. То есть, я не уверена. Каждые третьи сутки Бимбо в восемь утра уходил из дома, как утверждал, на работу. А через сутки в восемь утра возвращался, говорил, что с работы.
-- А Бимбо вам не сказал, где работает?
Клиенка вздохнула, удрученная бестолковостью собеседника.
--Я спрашивала. А Бимбо мне отвечал, что если работа – обязанность, говорить о ней скучно. А если работа – увлечение, то рассказывать о ней обидно для тех, у кого работа – обязанность.
-- А вы сами работаете? – наконец-то пришелся к месту давно вертевшийся на языке Стива вопрос.
-- В настоящее время домохозяйка, – гордо вскинула нос клиентка.
-- А до настоящего времени?
-- На этот вопрос предпочитаю не отвечать.
Повисла пауза. Паузы в отношениях неизбежны, но в работе с клиентом бьют по карману. О чем грустный опыт Стиву напоминал, торопя его за словом в в карман и мешая сосредоточиться
-- Так, может быть, Бимбо нигде не работал, а просиживал сутки в участке, пока полицейские устанавливали личность? – предположил детектив, отдавая себе отчет, что несет околесицу.
-- Но не каждые три дня в течение полугода! – фыркнула клиентка. – И потом. Он приносил домой деньги. А я что-то не слыхивала, чтобы за пребывание в полицейском участке платили деньги.
-- Много приносил денег? – при слове «деньги» Стив напрягся, приняв, как легавая по команде, стойку и навострив уши.
Клиентка задумалась, рассматривая на потолок. Углы потолка цвели плесенью. Видно, протекала, требовала ремонта, крыша. Клиентка пожала плечами.
-- По-разному. Первый месяц не приносил ничего. Но когда я ему сказала, какой мужчина требуется женщине, стал приносить. А когда объяснила, что этих денег едва хватает на жизнь, стал давать больше. А когда заявила, что, сколько денег он мне дает, настолько он меня ценит, Бимбо стал приносить так много, что я всерьез испугалась. Подумала, что он на работе ворует или берет взятки напропалую. А всех, кто воруют и берут взятки напропалую, сажают в тюрьму. Об этом постоянно предупреждают по телевизору. И я могу в одночасье остаться без мужчины и денег. Поэтому я остановилась на сумме, чтобы только-только хватало на красивую жизнь. Без излишеств.
Стив решил не уточнять, что она понимает под излишествами, какие делают обыкновенно красивую жизнь прекрасной. Настала пора подвести черту.
-- Тяжелый случай, - подытожил Стив. – Имя пропавшего сожителя неизвестно. Место его работы, связи, знакомства неизвестны. Можно попробовать установить его личность по отпечаткам пальцев в вашем доме. Сверив их с базой данных полиции, где они, безусловно, присутствуют, если, как вы утверждаете, Бимбо неоднократно задерживался.
-- Что за глупости! – удивилась клиентка. – С чего вы взяли, что Бимбо пропал? Бимбо дома, утром собирается на работу.
--Вы же сами сказали, - удивился в свою очередь Стив.
-- Я говорила, что Бимбо пропадает. Каждые трое суток он пропадает на сутки. И я хочу знать, где этот скользкий тип пропадает.
У Стива взыграла мужская солидарность. Если бы Хелен, как обычно, подслушивала, ох, не одобрила бы она его, но:
-- Зачем вам знать? – вырвалось и повисло.
-- Как зачем? – поджала губы клиентка. – Я же люблю его, мою лапочку, моего лягушоночка, чудо-любовника, принца моего, царевича Бимбо. Пусть любовь моя слепа. Знать-то я, однако, должна, на что имею право рассчитывать!
Из скрупулезного расчета высоких чувств, об оплате услуг агентства договорились по высшему тарифу. Даже если Хелен, как обычно, подслушивала, вида она не подала.
Когда же через два дня Регина заглянула в офис за отчетом, Стив сокрушенно развел руками.
Да, им удалось проследить Бимбо от дома клиентки до станции метро. Да, они наблюдали, как полицейский патруль потребовал от Бимбо предъявить документы, и видели, как он их предъявить отказался. Да, Бимбо был задержан и для выяснения личности препровожден в ближайший участок номер…. Задокументировано, видеосъемка прилагается.
Но когда затем Стив обратился в полицию с просьбой (за вознаграждение) поделиться сведениями о задержанном, то получил категорический отказ. Благодарим за спонсорскую помощь, но, поймите, никак невозможно. Над страною реет террористическая угроза. Сведения о подозреваемых в терроризме разглашению не подлежат. Исключения - для ближайших родственников и адвоката.
Тогда наш агент (Стив имел ввиду Хелен) представился адвокатом и потребовал встречи с задержанным. А в ответ у него потребовали назвать имя подозреваемого и заверенное им, подозреваемым, свидетельство, что настоящий адвокат является его, подозреваемого лица, адвокатом.
Сутки они следили за входом в полицейский участок, и ручаются, что Бимбо оттуда не выходил. Видеосъемка прилагается.
-- Бимбо вернулся, - растерянно сказала клиентка. – Бимбо дома.
Стив почесал затылок:
-- И деньги принес?
-- Принес. Больше, чем обычно. В каждом кармане по пачке.
-- Не фальшивые, проверяли?
-- Самые, что ни на есть, настоящие, – оскорбилась клиентка. – Вот, я брюлик купила. Тридцать карат. – Достала из косметички и издали показала крупный чистой воды бриллиант в скромной платиновой оправе. – Ну, и так, кое-что по мелочи.
Стив задумался. Клиентка расхныкалась:
-- Что же мне теперь делать? Неужели помочь мне не в силах?
-- Есть решение! – стукнул кулаком по столу Стив. – Разумеется, если вы готовы оплатить дополнительные расходы.
Решение оказалось простым. Могло бы статься и гениальным, если бы удалось. Стив выдал Регине миниатюрный передатчик, предложив незаметно установить его под воротником пиджака Бимбо. Время пошло.
Спустя три дня разъяренная клиентка ворвалась в кабинет. Стив не успел подняться из-за стола. Птички остались недосмотрены.
-- Бимбо не вернулся! Бимбо пропал! – прорыдала клиентка.
Подобный поворот событий Стив в чем-то подозревал, и где-то будучи подготовлен, сразу предложил клиентке присесть, даже не удосужившись разбросать по столу папки.
Включил запись с передатчика под воротником Бимбо, бесстрастно вслух дешифруя звуки и голоса.
Слышите? Это Бимбо выходит из дома. А это идет по улице. Вот Бимбо останавливает полицейский патруль, требует предъявить документы. Вот Бимбо говорит, что у него нет с собой документов.
-- Это он, мой обожаемый Бимбо! – узнала голос Бимбо клиентка, заламывая в возбуждении пальцы.
Вот Бимбо заводят в полицейский участок. Вот его обыскивают при помощи специальной аппаратуры. А вот индейский торжествующий клич, который не смог ослабить динамик.
-- Что это? – вжалась в кресло клиентка.
-- Полицейские нашли передатчик, – скучно констатировал Стив.
-- А чему они так обрадовались?
-- Слушайте дальше.
Из динамика сладкоголосо лилось.
Полицейский:
-- Ах, до чего обнаглели проклятые террористы! Какую наглость надо иметь, чтобы явиться в полицию с передатчиком!
Бимбо:
-- Но я не...
Полицейский:
-- Хотел бы я знать, что за тайну рассчитывали террористы здесь у нас выведать! Как же сильно насолили мы террористам, что решились они на столь отчаянный шаг!
Бимбо:
-- Я не...
Полицейский:
-- Ты обвиняешься в шпионаже в пользу (пока) неустановленной террористической организации. Тебе предоставляется право сохранять молчание.
Бимбо:
-- Я...
Полицейский:
-- Не как полицейский, как друг, советую: воспользуйся предоставленным тебе правом.
Бимбо:
--...
Полицейский:
-- Уведите задержанного.
Запись оборвалась.
-- Что же теперь? Когда Бимбо вернется? – произнесла клиентка потерянно.
Стив прокашлял горло в кулак.
-- Должен вас огорчить. Боюсь, что вернется не скоро. Если вернется, конечно.
-- Мошенники! – подскочила, как ошпаренная, клиентка. – Верните мне моего любимого Бимбо! Или - немедленно! - аванс! И пеню!
За чем с воплем «я на вас управу найду!», выскочила из кабинета.
-- А деньги? А оплата за проделанную работу? – крикнул вдогонку ей Стив.
Нимало не сомневаясь, что никаких денег он не получит.
Над головой его отливало багрянцем «Выхода нет».
Видать, у Хелен заклинило кнопку.