Фандом: Sengoku Basara с колоссальным AU
Герои: Тоетоми Хидаеши, Такенака Ханбей, Мори Мотонари
Саммари: кто-то, не будем показывать каттимом, кто, сломал Тайо мозг одной только фразой про брачный договор между Такенакой и Мори. Собственно, 2-6 серия аниме через призму этого безобразия.
Дисклаймер: даже трава не моя.
- Ханбей. Только лишь договора будет мало. Мори Мотонари славится тем, что ни с кем не заключает союзов. Кроме того, он неплох. Неплох настолько, что позволил себе быть амбициозным.
Тоетоми хмуро разглядывает разостланную на столе карту. Переводит взгляд на застывшего в ожидании стратега.
- Ханбей.
- Да, Хидаеши? И… что же ты хочешь? – некоторая растерянность в глазах всегда столь уверенного Ханбея несколько смягчила взгляд завоевателя.
- Брачный договор свяжет его по рукам и ногам.
- Хидаеши… - стратег, теперь уже действительно растерянный, прижал кончики пальце в губам. Прикусил. Задумался. – Но кто?...
Тяжелый взгляд. Тоетоми смотрит молча, не желая давать пояснений. Если его стратег не в силах догадаться, то он более не необходим его армии.
- Но, Хидаеши…
- Хм.
Теперь уже хмурится Такенака Ханбей, несмотря на то, что он получил разрешение говорить. Хмурится и смотрит на карту. Территории, подконтрольные Аки, велики. И Мори удается поддерживать стабильность в регионе. Это выгодно, очень выгодно!
- Мори Мотонари не найдет, что возразить, - улыбается блондин и тонкие пальцы обводят контур Шикоку. – Он не позволит тебе обратить свое внимание на Демона Западного моря. Его самолюбие… великолепно.
- … я же пока отправлюсь в Аки. Нужно кое-что обговорить о нашем союзе с Мори, - острие каттима касается карты, но не режет ее. Стратег мечтательно улыбается – скоро, совсем скоро Тоетоми будет править Страной восходящего солнца! Исполнится мечта. Одна мечта на двоих. – Нашей следующей целью станет Чесокабе из Шикоку. Здесь мне потребуется твоя помощь…
А пока – пока главная цель, это Мори из Аки.
- Что?! – холодные аметистовые глаза. Безумно глубокие. Безумно целеустремленные. Мори – пожалуй, первый, кто смотрит в них так внимательно, словно ищет ответа на вопрос, как лучше уничтожить их владельца. Ханбей пожимает плечами.
- Но, Мотонари-кун, разумеется, я совершенно не настаиваю. Ты можешь отказаться. Я сегодня же отзову свои отряды…
Губы дайме белеют от ярости. А ярость в зелено-карих глазах чуть холоднее, чем лава в жерле вулкана.
«Я предложу союз Чесокабе,» - звучит невысказанным продолжением, логическим завершением фразы. А пират, чертов пират ни за что не откажется! Хотя бы ради того, чтобы уничтожить клан Мори. Посему – никак нельзя допустить возможности, при которой Тоетоми позволит Демону Западного моря вступить под свои знамена. Не потому, что армия завоевателя после заключения такого союза обрушится на Аки. И не потому, что Аки – и он, Мори Мотонари, сын Великого Солнца! – может проиграть. Только лишь потому, что Чесокабе будет на стороне победителя. Это недопустимо.
- Хорошо.
- Я был уверен, что мы договоримся, Мотонари-кун…
Клан Мори никогда не считал священными союзы, не благословленные Солнцем. Такенака Ханбей, неужели он смеет быть столь наивным, что верит в прочность этого смешного мероприятия? Брачный договор. Зрачки дайме сузились. Отлично. Заблуждение светловолосого ублюдка - это будет частью его, Мори, гениального плана.
Как и договор.
У Мори Мотонари такие красивые руки… Ханбей не может этого не признать. И не может отвести взгляд от того, как изящно и горделиво двигается кисть над пергаментом, выводя подпись. Сам он расписывается так же, как и проживает всю свою жизнь – стремительно, торопливо, в несколько взмахов и так небрежно, словно даже не сомневается в идеальности выведенного.
Кисть ложится на подставку, два практически одинаковых свитка – на подносы. Такенака Ханбей, наконец, поднимает голову, отрывая взгляд от тонких запястий в зеленых перчатках, и весело улыбается.
- Теперь восток Страны восходящего солнца неприступен.
- Я что-то слышал о войсках Сацуме. Сколько бы раз армия Тоетоми не нападала на них, они всегда отбивались.
- Теперь, когда вы отказались от своего нейтралитета и заключили союз с нами, это лишь вопрос времени.
- Почему ты так спешишь?
Ханбей перестает улыбаться и смотрит серьезно, собранно. Великолепное Солнце Аки. Из каких ничтожных вопросов ты пытаешься построить свое предательство? Стратег смеется.
- Мы просто использовали этот шанс. Армия Мори поступила очень умно…
Дайме Аки весь – застывшая в камне хвалебная песнь самому себе. Гордый, неприступный. Красивый. Неподвижный. В голову стратега армии Тоетоми впервые закрадывается мысль, что он не так уж и против такой кандидатуры… нет. Такого супруга. Ах, если бы увидеть гнев в зелено-карих глазах напротив, его миссия была бы завершена приятным дополнением!
- …почти так же умно, как поступил Тоетоми.
Блондин рывком встает. Вот оно – гнев. Ярость. Да только жаль, что загораются они лишь при упоминании заклятого противника Мори – Чесокабе Моточики.
И это тоже можно использовать.
Такенака Ханбей возвращается. Он спорит с Кодзюро, он нетерпелив в своем стремлении подчинить цели Тоетоми этого неглупого, совсем неглупого и столь преданного Дате генерала. Он собирает войско для своего господина, ждет у седзи, наслаждаясь тем, как говорит Тоетоми. Просит прощения за свой недосмотр при Каванакадзиме… и думает только об одном человеке.
- Ну же. Армия, которую я взрастил, ждет твоих приказов.
Хидаеши отдает приказ – выступать. А его стратег не может дождаться, когда для прозвучит приказ о возвращении в Сетойчи. Он оправдывает себя тем, что хочет лишь приблизить победу армии своего господина, но… но одной из причин, по которым Ханбей так торопится в Аки, является ее правитель.
Ханбей готов на многое, лишь бы зелено-карие глаза снова приняли его вызов. Чтобы гнев Сына Солнца обжег его… и придал сил. Он подставляет флот Мори под удар Фугаку – но нет. Такенака никак не привыкнет к тому, что люди для правителя Аки – только пешки в очередной стратегической уловке.
Это так… заводит. Заставляет искать еще более изысканные решения.
Грозные орудия Фугаку ухают басовито и раскатисто. От каждого удара взлетают вверх клочья белой пены, щепки и людские тела. На Шикоку великолепные инженеры. Крепость Фугаку была бы очень кстати для клана Мори.
От каждого взрыва тихо стонут доски пристани и сладко ноет в груди. Мотонари прикрывает глаза и наслаждается каждым мгновением. Ему нет дела до того, что от каждого натяжения струны, которым он так наслаждается, гибнет один его корабль. Хотя нет, до кораблей ему есть дело. А вот до пешек…
- Без толку. Иди к нам, Чесокабе.
Акагава что-то робко бормочет о больших человеческих потерях. Пешка Тоетоми, как занятно за тобой наблюдать. Так старается для своего господина… Мори одаривает его коротким взглядом, но поощряет рвение шпиона, отвечая ему вслух.
- Откажись мы от союза, Тоетоми просто бы обратился к Чесокабе. Тоетоми и Такенака Ханбей планируют захватить Кюсю, а то, кто станет их союзником, а кто целью, зависит только от одного. До тех пор, пока от нас будет польза…
До тех пор, пока от договора будет польза, великий Сын Солнца будет следовать ему. Он даже будет верен союзу. Наверное. Может быть. Если так будет прописано в его стратегическом этюде. Но этого Мотонари вслух не произносит.
Ханбей судорожно кашляет в отведенных ему покоях. Фугаку стреляет уже второй час, и ему давно пора быть на пристани… Как не вовремя, как мало времени! Ханбей злится, щурится, судорожно вцепляется пальцами в одежду, но никак не может унять кашель. Вероятно, великолепный супруг и тайный противник не раз и не два помянул его недобрым словом… Как славно. Можно будет снова увидеть гнев в зелено-карих глазах.
- Прости, Хидаеши, я задерживаю тебя, - шепчет блондин, поднимается, держась за стену. Никому, никому нельзя позволить узнать!... Такенака предпочитает опоздать и насмешливо смотреть на окружающих. Не правда ли, все ведь идет по так тщательно выписанному им сценарию? Боль в груди сворачивается готовой ужалить змеей, а Ханбей идет по упругим бревнам, подрагивающим от взрывов на море.
- Кажется, все идет по плану, Мотонари-кун.
- Ты опоздал на полчаса. Мы уже потеряли больше кораблей, чем запланировано.
Мори. Какое бессердечие. Он даже не оборачивается, не говоря уже о том, чтобы проявить какие-то эмоции в отношении сотен погибших людей своей армии. Это злит Ханбея. И он тоже не одаривает дайме своим вниманием, любуясь лишь на море. На тонущие корабли и медленно приближающуюся пиратскую крепость.
- Мы уже достаточно далеко выманили Фугаку. Теперь Тоетоми переломает все кости Чесокабе… - задумчиво произносит Ханбей и оборачивается через плечо к бесстрастному супругу. Мори Мотонари. Бесстрастный идол. Только морской, не солнечный. - В награду за свои жертвы Аки получит мир.
Кажется, это единственное, что трогает сердце Мори. Если, конечно, оно у него есть.
- Акагава, отзови корабли.
Их совместный дебют просто великолепен. Ханбей выглядит довольным, а на берегу уже взметнулись штандарты армии Тоетоми. Чесокабе поджидает неприятный сюрприз.
Утес высок. С него хорошо видно сражение, но Ханбей обеспокоен не битвой. В груди медленно оживает холодная змея, поднимает голову, шипит. Дыхание становится хриплым. Как не вовремя! А он только начал наслаждаться жизнью! Только все начало идти лишь по его плану…
Нет. Не суждено.
В бой вмешивается досадная помеха – отряд Санады Юкимуры из Каи, а в груди горячо и тесно. И не скрыться, не отвернуться. Ханбей стоит на самом краю, рядом с Мори Мотонари. Глупо надеяться, что Сын Солнца пропустит хоть малейшую слабость в его поведении. А змея разгибается пружиной, чтобы ужалить.
- Что-то не так?
Глупо ждать от супруга участия. Скорее, удара в спину циркулярным мечом. Такенака Ханбей колоссальным усилием воли разгибается и не смотрит на перчатку. И заставляет себя дышать ровно.
- Нет, просто немного удивился, - тело покоряется стальной воле. Голос не дрожит, а на перчатке нет крови. Второй приступ за день… Как. Мало. Времени! «Прости меня, Хидаеши. Я не успеваю». - Армия, которой сюда не следовало даже приближаться, вступила в бой, - поясняет блондин, не видя подозрительного взгляда, но чувствуя его. Мори Мотонари не из тех, кого легко обмануть.
Море гудит, возвращаясь в свои пределы. Еще немного, и оно погребет под своими волнами не только останки Фугаку, не только тела павших, но и многочисленных раненых. Вечная слава и покой им. Ханбей улыбается и смотрит только на супруга. А Мори смотрит на пешку Тоетоми. Подозрительно… и весело?
Такенака Ханбей желает получить от прошедшего дня все, и даже больше, чем возможно. Багрянец и золото в морской пене, разбившиеся о скалы волны. Блондин делает шаг вперед, кладет руки на плечи дайме Аки.
Мори взбешен.. К нему смеют прикасаться без его дозволения! Но, к сожалению, они не одни. И ударить в ответ на вольность – не самое верное решение. Особенно, когда Фугаку уже принадлежит клану Мори, надо лишь восстановить ее. Тонкая бровь выгибается, но Мотонари стоит и ждет. Воистину, каменным изваянием самому себе. Идол в закатных лучах.
- Разве мой супруг не желает меня поздравить? Или принять поздравления…
Если читать по глазам, единственное, что желает Солнце Аки – так этого того, чтобы блондин присоединился к пиратам, погребенным под толщей воды. Однако, дайме всегда был неравнодушен к экзотичным вещам, а Ханбей, несмотря на неприятный грязно-белый цвет волос и смазливую внешность, выглядит достаточно экзотично. Мори ждет. В конце концов, все идет в рамках его плана. Поведение навязанного союзника – всего лишь незначительная помеха.
Акагава делает вид, что в упор не видит происходящего в двух шагах от него. Умная пешка. Проживет на несколько дней дольше. Мори позволяет целовать себя, но отвечать, даже на объятия, не намерен. Впрочем, и не отталкивает. Дозволяет.
Закат в Аки сегодня окрашен багровым.
- От тебя пахнет старой кровью, - равнодушно замечает Мори, когда стратег Тоетоми, наконец, отстраняется. Ханбей пожимает плечами и улыбается, направляясь к лошади – завоеватель достоин того, чтобы его встречали. Ведь он возвращается с победой.
«Но в следующий раз», - мысленно обещает Такенака Ханбей, - «ты не почувствуешь предательской крови на моих губах».
Они и впрямь не только прекрасно понимают друг друга, но и дополняют тоже неплохо. К такому выводу приходит стратег победоносной армии, пока две белые лошадки спускаются вниз, с утеса. Тоетоми ждет их на берегу, лениво наблюдая, как его солдаты стараются помочь выжившим. Сегодня был воистину кровавый закат… а солнце утонуло не в море, но в окрашенных багрянцем водах.
- Ханбей.
- Да, Хидаеши? – блондин натягивает поводья, но даже не думает спешиться. Мори не спешит спускаться на землю тем более. Дайме обманчиво кажется, что даже будучи верхом, и он, и Такенака ниже гиганта-завоевателя. Впечатляет мощь и сила… но они всегда уступают стратегическому гению. Со временем.
- Ты сегодня сделал довольно. Отдохни, - роняет Тоетоми, а Ханбей наклоняет голову, чтобы скрыть на удивление мягкую и благодарную улыбку.
- Хорошо, Хидаеши. Сегодня вечером я отдохну… в постели своего супруга.
Тоетоми кивает, а «супруг» недовольно хмурится, сжимая коленями бока забеспокоившейся лошадки. Она всегда на удивление чутко понимала настроение всадника.
- Тебе стоило заключить брачный договор со своим господином, а не со мной, - саркастично замечает Мори, пока дорога к замку уходит вдаль под копытами коней.
- Какое интересное наблюдение, Мотонари-кун. И чтобы он получил от такого союза?
- Заботливую жену, - вот теперь уже Мори не скрывает презрительной нотки. Ханбей улыбается так мечтательно, так женственно, что дайме Аки едва удерживается от оскорбительной характеристики. Но – еще рано. Еще пока рано. Каблуки на подбитых железом сапожках посылают жалобно заржавшую лошадь вперед.
- Не волнуйся, Мотонари-кун. Правом первой ночи он воспользовался, - успевает рассмеяться блондин до того, как гордый Сын Солнца скрывается в клубах пыли.
Право, в Аки давно не было дождей. Только кровавые закаты.
Миттельшпиль.