Розы надрывно плачут на ветру. Тот, как неумолимый всадник тьмы, носится по саду, сыпля ударами невидимой плети. Женщина со светло-мёртвыми волосами подставила застывшее лицо ветру. Слёзы тонкими ледяными полосками скатываются по бледным щекам, с подбородка капают на вздымающуюся грудь. Графиня прижимает руки к животу, натягивается, словно струна скрипки, и зелёными глазами-лабиринтами смотрит в небо. А ветер танцует танго с подолом чёрного её платья. Тихо плачут розы, чуть шевеля нежными кремовыми лепестками.
— Госпожа, — то говорит слуга в давно не чищеной ливрее. — Госпожа.
Печально, как звуки сломанного пианино, как звуки разбивающегося бокала.
Валит снег янтарно-белыми хлопьями, оседает на цветах и тает от их тепла, прикасается к груди графини и не испаряется, оберегаемый холодом её отчаяния.
— Можешь идти.
И слуга, поклонившись, уходит.
Жертвой предательской стрелы пал возлюбленный хозяин, его тело волки растащат по кусочкам, даже обручального кольца не останется, его поглотит чужая болотная топь. Пройдёт, может, день, может, два, и с границы примчится погибель. Недруги, давно возжелавшие наши плодородные земли, соберут армии и рыкающими зверьми нападут.
— Как жалок будет наш конец, — графиня идёт сквозь рой снежинок, лёгкими движением надламывает стебель, срывая кремовую розу, такую же бледную, как и её бескровные губы.
Как бы мне хотелось остановить время, чтобы с серого небосклона всегда струился снег, чтобы розы исполняли свою грустную песню, а ты, ветер, всегда метался по моему саду, оживляя тени, паутину и гравийные дорожки. Я бы хотела прилечь на каменную лавку, накрыться одеялом из снежных лепестков и заснуть, вернуться в то безвозвратно ушедшее время.
Графиня подкидывает розу, и ветер ласково подхватывает её, чтобы закружить в безумном медленном вальсе. Вдова идёт в замок.
— Созови всех верных моему супругу воинов, — громко шепчет слуге, — пусть поднимутся в его кабинет. Пусть помогут мне организовать защиту нашего дома.
Дверь в сад остаётся открытой, там колышутся цветы на пронизывающем ноябрьском ветру, паук лениво ползёт по стеблю с острыми, как зубы, шипами, снег обнимает гравий, а розы будут вечно рыдать в память о том, кто никогда не вернётся домой.