Валерунчик не был красавцем, но была в нем неимоверная брутальность, от которой женщины всех возрастов теряли голову, что женщины, девицы не сводили глаз и готовы были на любые авантюры. Внимание дам Валерунчик использовал в нужном направлении, а с девицами, во избежание неприятностей и чтобы не женили, соблюдал осторожность. Вот таков он самый привлекательный офицер военного городка.
Поехал Валерунчик в отпуск к родителям.
Кто долгое время вынужден жить вдали от родительского дома понимает, как это волнительно и трогательно поцеловать маму, обняться с отцом, лечь в кровать, где спал ещё мальчишкой, мечтая о дальних странах и путешествиях. Посидеть за своим письменным столом, полистать старую школьную тетрадку, заботливо хранимую матерью. Проснуться утром рано, в доме чисто, тепло и пахнет чем-то вкусным из кухни, тикают часы, мурлычет кошка в ногах, а вот и матушка улыбается
-Доброе утро, сынок, вставай, блинов напекла, твоих любимых с припеком.
Хорошо! Валерунчик потянулся и зажмурился от счастья.
После завтрака пошел к друзьям. Во дворе столкнулся с девчонкой тоненькой, белокурой, как потом выяснилось, соседская дочка Надюшка.
Отпуск проходил безмятежно и приятно, но через неделю стало скучновато. Из старых друзей только Петька Дрозд, женат, двое детей. День посидели, два посидели, а потом жена сказала свое «фэ» и Валерунчик ещё раз убедился, что быть холостяком куда приятнее.
Пошел на танцы, там молодежь зеленая, а вот и старая знакомая. Ничего особенного, глазки серые и сама серенькая, но пошел пригласил. Зарделась вся, Валерунчику не привыкать к девичьему смущению, знает, как они тают от одного только взгляда. Надюшку решил осчастливить, танцевал с ней весь вечер, провожать пошел. Думал совсем пацанка, оказывается на второй курс института перешла, смеётся колокольчиком, забавная. Целоваться полез, она как-то очень серьёзно отстранилась, даже немного неудобно стало.
Дома, лежа в постели, подумал, что скоро уезжать, может и к лучшему, скучно!
Надюшке не спалось, села у открытого окна, ночь лунная, жасмином пахнет, в душе ландыши цветут, нежное дыхание Счастья разноцветной бабочкой влетело в душу и стало так хорошо, что казалось радость поднимет ее над землей и она улетит высоко, высоко прямо к звездам.
Каждый вечер Валерунчик танцевал только с ней, провожая, целовать не пытался, все больше рассказывал о службе и местах, в которых побывал. Надюшка светилась от восторга.
Уезжал Валерунчик рано утром, каково же было его удивление, когда на перроне он увидел Надюшку. Мать с отцом деликатно отошли в сторонку.
- Валерий, а я попрощаться пришла, - застенчиво опустила глаза Надюшка.
Валерунчик засмущался от неловкости, не ожидал, что придет.
- Не грусти, удачи тебе, - казенно пожал ей руку.
- А я буду, буду грустить и моя удача это ты! – Надюшка неожиданно бросилась ему на шею расцеловала и побежала с перрона.
Валерунчик вздохнул свободно только тогда, когда поезд начал набирать скорость «Ура! Снова увернулся от женитьбы».
В родной городок он приезжал ещё два раза на похороны отца и похороны матери, с Надюшкой не встретился, да и не стремился.
Валерунчику было уже пятьдесят и он стал Валерием Михайловичем, по-прежнему, пользовался большим успехом у женщин, жил веселой, необременительной жизнью. Отправили его в командировку в отдаленный гарнизон, поселился в гостинице. Командировочный народ знает, что такое гостиница в глубинке, но грустить было некогда, служба требовала полной отдачи с утра до позднего вечера, так что едва приносил ноги и валился спать, а утром все сначала.
Совместная деятельность сдружила его с майором Сергеевым. Умный, исполнительный, задорный, вылитый Валерунчик в молодости.
Работали добросовестно, но иногда были неудачи, тогда начинались мучительные поиски, нервотрепка, начальство торопило, не вникая в суть проблемы, требовало невозможного. Нервы натягивались струной, терпение лопалось, но жизнерадостный Сергеев мог разрядить любую ситуацию, сдобрив её доброй порцией ироничного юмора. Похохотав, они снова принимались за дело и все начинало получаться.
Добили интеллектуального змия, как окрестил задание Сергеев, через две недели. Счастливые собирались по домам. Сергеев предложил пойти к нему, во-первых, потому что до гостиницы далеко и добираться пешком промозглой осенней ночью радости мало. Во- вторых, поужинать сейчас негде, в номере даже сухой корки нет, а у него дома борщ и найдется что-нибудь погорячее. Вопрос беспокойства семейства был снят тем, что беспокоить никого и не будут, тихонько посидят на кухне и лягут спать. Предложение было принято с радостью.
Дома Сергеев разогрел борщ, налил водочки, порезал сало, нашлись котлеты, соленые огурцы и они душевно посидели, а потом счастливые, пьяненькие стали укладываться спать.
Валерию Михайловичу Сергеев постелил на диване, в небольшой комнатке, а сам отправился под бочок к жене.
Валерию Михайловичу приснился родительский дом, отец и мать, как будто он, молодой Валерунчик приехал в отпуск… Проснулся с радостным чувством, оглядел комнату, уютно, чисто, тепло из кухни пахнет чем-то вкусным.
- Ну, что, полковник, проснулись! Вот и хорошо, жена блинов напекла, выходите, знакомиться.
После душа свежий, выспавшийся и счастливый Валерий Михайлович предстал перед супругой Сергеева.
Белокурая женщина с серыми глазами. Красивая неброской красотой, прелесть и глубину которой, заметить с первого взгляда может только истинный ценитель и знаток.
Это была Надюшка!
- Надюшка, соседка!- удивленно и радостно воскликнул гость.
- Валерий! – изумилась Надюшка.
Двое сыновей Сергеева пятиклассник и первоклассник с детским достоинством и по-мужски пожали руку полковнику.
За столом сидели долго, как старые приятели, было много воспоминаний, разговоров, тостов, день пролетел незаметно и приятно.
Уходил Валерий Михайлович поздним вечером.
На улице бесприютно и холодно. Колючий ветер все норовил подраться, толкал в грудь, порывисто дышал в лицо. Валерий Михалйович боролся с непогодой и размышлял о том, что воспоминаний было много, но темы того далекого прощания не коснулись ни он ни она, будто боялись разбудить нечто навсегда уснувшее, пробуждение, которого никому не нужно и опасно.
«Почему я на ней не женился, она меня любила и за Сергеева вышла, наверное, потому что он чем-то напоминает меня. Это у меня сейчас могло быть двое сыновей, я бы просыпался в чистой, уютной квартире, а красивая и ласковая Надюшка кормила бы меня борщами и блинами, терпеливо ждала со службы и радовалась моему приходу. Я, как Сергеев, наслаждался бы устроенным бытом и незатейливым семейным счастьем.
А разве нужно другое? Почему я на ней не женился? Почему?!»
Валерий Михайлович одиноко шел в ненастье, ветер гнал сухие желтые листья, они, как прошедшие годы, кружили и уносились прочь. Его никто не ждал и никто не любил.