Аппарат нудно тикал, и я переводила свой взгляд с него на разъярённое лицо Димы, который уже более часа сокрушался.
- Какого хрена ты мне ничего не сказала?! Зачем полезла под дуло? – Который раз вопрошал он. – Доктор сказал, если бы ещё два сантиметра левее, то они бы не спасли ни тебя, не ребёнка... Хорошо, что сквозная... и рана практически пустяковая... Два сантиметра... С ума сойти...
Спорить с ним не хотелось. Да, бывает, иногда и в споре может родиться истина, но, как правило, она там рождается с таким трудом, в таких муках, что любой гуманный человек ее может только пожалеть. Зачем мучить истину и спорщиков, когда есть куда более благоприятные условия для появлений истины на свет – доброжелательное и конструктивное обсуждение, на которое в данный момент он не готов. Но это – не спор!
Спор (по крайней мере, в его традиционной препирательской форме) – бессмысленная и даже вредная вещь. Почему? В споре вы хотите победить и, соответственно, вызываете у собеседника желание победить вас: защитить свою позицию и опрокинуть вашу. Чем больше вы давите на него, тем больше он укрепляется в своем мнении. Разве я этого хочу? Нет.
Откуда эти умные мысли у меня в голове спросите вы, но отвечу честно – не знаю. Возможно пережитое дало о себе знать.
- Хватит сотрясать воздух, - скромно заметила Люська. – Врач прописал ей покой.
- А где была твоя голова? Ты-то мне могла раньше сказать? – Накинулся он на неё.
- Я-то тут при чём? – Виновато посмотрела она на меня. – Я думала она тебе рассказала...
- Думала она... – Зло фыркнул Дима.
- Успокойся. – Влез Валя. – Слава богу, всё обошлось... Но тебя, - обратился он ко мне: - выпороть надо за твои выкрутасы.
Я вздохнула и потупила глазки. Димка выругался и вышел из палаты.
- Ему нужно остыть. – Заступилась за него Люська. – Он третий день не в себе. Ты-то как?
- Жить буду. – Отозвалась я.
- Ляля...
- Не начинай хоть ты-то, - взмолилась я.
- Людмила, - укоризненно позвал Валя.
- А что такое? – Обиделась та.
Валя подъехал ко мне.
- Ладно, мы пойдём. Мне на процедуры надо. Не скучай. Зайдём завтра. – Он чмокнул меня в лоб. – Пошли, - позвал он Люську.
- Я вечерком ещё загляну, - шепнула подруга на прощание.
- Ты долго? – Крикнул её Валя из коридора.
- Да иду я, иду. Кляча старая, - огрызнулась она и ушла, помахав рукой.
Через время возник Дима. Сел возле меня на стул, взял мою руку и стал нежно перебирать пальцы. Я молча за ним наблюдала.
- У меня к тебе большая просьба. - Наконец произнёс он и посмотрел мне в глаза. - Я что-то себя плохо чувствую или устал, короче – злой и раздраженный. Я постараюсь сдерживаться, но если вдруг случайно сорвусь – не обижайся, пожалуйста! Я буду стараться. Но и ты, пожалуйста, постарайся сегодня ко мне быть снисходительной. Ладно? – Я кивнула. - Я тебя люблю.
По его лицу было видно, что он провел несколько бессонных ночей: тёмные круги под глазами, цвет глаз поблек, а глаза беспокойно смотрели в мои.
- Я тоже тебя люблю.
- Если бы с тобой что-нибудь случилось... Я бы не вынес этого... Какого черта ты полезла на рожон? – Вновь нахмурил он брови.
- Защищала тебя.
- Защищала она... – Хмыкнул он устало. - Это я должен тебя защищать. Я живу только ради тебя... Если это можно назвать жизнью. Знаешь, лучше бы ты ни черта не делала, чем делала чёрти что.
Я потянула его к себе и поцеловала. Он убрал выбившийся локон со лба и аккуратно погладил мой живот.
- Что с Шумковым? – Немного погодя спросила я.
- Не беспокойся, я о нём позаботился.
- А Артур?
- Убит. Хорошо, что ребята Прохора успели его пристрелить, иначе я бы лично им занялся. – Он сжал кулаки и уставился в окно.
- Думаю Александр, самое подходящее имя для малыша, как ты думаешь, - весело начала я, уводя его от мрачных мыслей.
- Хочешь сказать, что у нас будет мальчик? – Улыбнулся он и вновь взял меня за руку. – А ты уверена, что хочешь дать ему это имя?
- Уверена, - кивнула я, наблюдая за его реакцией.
- Что ж, - пожал он плечами: - Я не против.
***
Через пару недель по неугомонным просьбам Димы врачи мне разрешили отправиться домой, с условием, что уход будет тщательным и бережным. Дома меня ждал сюрприз в виде ремонта, перепланировки и новой мебели.
- Не хочу, чтобы тебе хоть что-то напоминало о прошлом, - виновато сказал Дима и сразу, пока я ещё не опомнилась, стал расписывать преимущества нового вида.
Я гордо восседала на диване с множеством подушек и наблюдала, как Люська с Валькой тренируются в ходьбе. Валя с огромной радостью вылез из своего кресла и делал всё возможное, чтобы в него не возвращаться. Первые шаги ему дались с трудом, но он постепенно стал крепнуть. Сейчас уже без поддержки подруги он обошёл всю комнату и сиял как начищенный самовар.
Дима пришел с огромными пакетами разной снеди, и они с сердечным другом отправились на кухню. Я сразу же накинулась на подругу.
- Ну, хоть ты будь человеком, - шёпотом взмолилась я. – Рассказывай, что произошло тогда? Димка молчит как рыба. Из него и слова не вытянешь.
- Мне было велено ничего не говорить... До полной твоей поправки, - сказала она, но в глазах стояла такая же заинтересованность, как и в моих.
- Колись, давай, - закапризничала я.
- Ну, с чего бы начать?.. – Сразу затараторила она. - Прохоровские ребята тогда успели вовремя. Как только Артур выстрелил в тебя, ему всадили сразу несколько десятков пуль в грудь... Ой, там такое было, - прижала она руку к сердцу и сделала акцент на слове «такое». – Ты вся в крови лежишь... Димка бледный как смерть, - она смахнула навернувшуюся слезу. – Пальба со всех сторон, чьи-то крики. Ей-богу, я думала, что всё, нам крышка... Шумков смыться хотел, но его подстрелили в ногу... Всех ужасов рассказывать не буду, ты у нас натура впечатлительная. Короче говоря, - заговорчески зашептала она: - тебя в больницу увезли, Димка твой всю операцию ревел медведем и на стенку лез. Зрелище ещё то. За пистолет хватался, убить Артура намеревался... А как ты его убьешь, если он уже того?.. Удерживали его всеми силами. Сам Прохоров приехал его поддержать.
- Прохоров был в больнице? – Удивилась я. Димка мне ничего не говорил о нём.
- Ага. – Неведомо чему обрадовалась она. – Специалистов своих навёз, врачей то есть... Суматоха такая была. Палату тебе отдельную, в изоляции. Все комнаты поосвобождали на этаже, чтоб тишина, значит, и покой. Всё как полагается... А Прохоров я тебе скажу мужик видный, - задумалась она.
- Ты по делу говори, - шикнула я.
- Так я итак по делу... Когда тебя из реанимации перевели, Димка вместе с Прохоровым куда-то уехали. Валька потом сказал, что они к Шумкову направились. Держали его где-то на заброшенном заводе. Говорят, Димка твой там такое учудил... Шумкова так измучил, что тот сам о смерти просил, волочась по земле со вспоротым брюхом... Когда всё закончилось, их вместе с Артуром сожгли в лесу, что и не опознаешь...
В комнату вошли мужчины, и разговор пришлось прервать. Они быстренько накрыли стол, и мы стали пить чай. Люська всех развлекала рассказами, Валька её охотно поддерживал, а Димка всё время обеспокоено косился в мою сторону. Я делала вид, что не замечаю его взглядов, и участвовала в беседе. Когда наступила минутная тишина, я решила зря не терять времени и начала первой:
- Так как наши дела? Надеюсь, какие именно, пояснять не надо.
Все посмотрели на Диму, и он замешкал:
- Нормально.
- Что с фирмой? Гришин обещал меня убить, если я ему не передам контрольный пакет акций.
- Не волнуйся, этот больше не сунется. Если хочешь, он тебе позвонит и принесёт свои извинения.
- Увольте, - покачала я головой. – А документы? – Обратилась я к Вале.
- Они у Димки. Думаю, будет лучше, если он сам будет ими распоряжаться. В моих руках от них мало толку. Тем более, что я, если честно, и не знаю, куда их деть... Не в милицию же с ними...
Мы с ним согласились.
- А что со смертью Сашки? – Спросила подруга.
Мы с Димой переглянулись.
- Шумков работал на Гришина. – Начал Дима. – Не знаю, как и когда просочилась информация о документах, но Гришин ими очень заинтересовался. Сашка, заподозрив неладное, спрятал документы в сейф. Потом и Шумков узнал о них. Затем у них с Гришиным появились разногласия по поводу перевозки товара. Какие именно, не знаю, но устроили пальбу тогда будь здоров. Тут Артур Шумкову подворачивается со своей ненавистью к Сашке. Захотел убрать его и получить фирму, да и Лялю в придачу. Шумков воспользовался этим и предложил нанять профессионала. Артур с радостью согласился и отвалил ему кругленькую сумму, которая должна была увеличиться в скором времени в несколько раз.
- Когда отправил Сашку на тот свет? – Уточнила подруга.
- Да. – Кивнул он. – Профессионал установил бомбу в машину и передал пульт Шумкову. Тот лично хотел удостовериться в смерти.
- Как насчет тех верзил, охотников за наследством? – Спросила я.
- Это был Артур. Он хотел запугать тебя, чтоб облегчить себе работу, завоевать тебя то есть. Но деньги, а вернее их точная сумма, его тоже интересовали, не меньше твоей кандидатуры.
- А как же Захар, Макс, Стас, Тошка? Зачем Артуру понадобилось их убивать? Они ведь ему были без надобности. – Хмуро спросил Валя.
- Артур знал, что, будучи её друзьями, он столкнется с некоторыми трудностями... А он хотел всё и сразу... Решил не заморачиваться... Споил их и поджёг баню. Затем убил старика, который его видел...
- Кстати, почему Грузин? – Вновь полюбопытствовала подруга.
- Некоторые грузинские фамилии указывают на этническое или региональное происхождение семьи, - стал пояснять Дима.- Образуются по принципу отчеств. Например: Картвелишвили – «сын картвела», то есть грузин... Я сначала и сам не догадался, если бы он не стал меня нервировать по поводу большой любви к Ляле.
Мы помолчали.
- Так значит всё дело в деньгах?
- Люди способны на многое ради денег, - поддакнул Валя.
Выпив чай, мы отправили мужчин на кухню мыть посуду и я спросила у Люськи, видя её нездоровый блеск в глазах:
- Слушай, ты часом не влюбилась, а?
- С чего ты взяла? – Отвела она глаза в сторону.
- Да с того, моя дорогая, что знаю я тебя как облупленную. Давай, выкладывай.
Она немного подумала, и вздохнула:
- Прохоров.
Я округлила глаза.
- С ума сошла? Мафиози?
- Думаешь, твой Димка лучше? – Обиделась она.
- Ему же 60, он, наверное, лыжи на тот свет уже полирует.
- Дура ты, Лялька. Во-первых, ему 55...
- На 32 года старше тебя, - возразила я.
- Во-вторых, он не такой и старый, ты ж видела... Как раз в самом соку.
- Тоже мне, пикапер... Значит, ты уже с ним переспала.
- И что с того? Мы, между прочим, любим друг друга.
- Ох, смотри, доиграешься, - пригрозила я. – Человек он далеко не простой, и как бы тебе не влезть в какую-нибудь тёмную историю по его вине.
- А ты смотри не каркай.
- Да ну тебя. Только если куда влипнешь, ко мне ни прибегай.
- Конечно, не приду. Ты уже с пузом не побегаешь.
Валя засобирался домой, сославшись на работу, как Диме позвонили, после чего он повеселел.
- Что-нибудь случилось? – Беспокойно спросила Люська.
- Кнопку нашли. - Я завизжала от радости и потянула Димку в объятия. – Завтра его привезут.
- Ну, слава богу, - вздохнула подруга. – Теперь точно, всё закончилось.
Они с Валей уехали, а мы стали готовиться ко сну.
***
Часы показывали два часа ночи. За окном шёл дождь, громко тарабаня по стёклам. Было жутко и почему-то очень тоскливо. Дима в постели отсутствовал. Я повернула голову и увидела его стоящим возле окна. Я села и спросила:
- Не спится?
Он повернулся, молча посмотрел на меня и кивнул. Лицо бледное, глаза лихорадочно блестят, уголки губ опущены. Игра чересчур затянулась, пора прекратить всё это. Ожидание этого разговора сделалось невыносимым как для меня, так и для него. Я стала чертить пальцем узоры на простыне, долго, минут сорок, может, больше.
- Пожалуйста, скажи мне. – Прошептала. Я знала, что он слышит, ведь он так же прислушивается к моему дыханию, как и я к его. – Расскажи мне... Я знаю... Расскажи, пожалуйста, мне очень страшно, что я могу ошибаться...
Он молчал и тянул время. Слёзы подступили к горлу. Дима молчал. Дождь стал более сильным, и вместе с ним принялась пульсировать головная боль.
- Нет, - сказал он.
Его ответ был, как нож по сердцу. Я всхлипнула и уже не могла сдерживать поток слёз.
- Прекрати.
- Пожалуйста, скажи мне...
- Выбрось всю эту чушь из головы! – Рявкнул он. Но я его не слушала, раскачивалась из стороны в сторону и что-то бормотала.
- Ты уйдешь от меня? Уйдешь, да? А я останусь одна, в этом проклятом доме.
- Замолчи.
- Ты просто исчезнешь, и я даже не смогу найти тебя... Я тебе надоела? Скажи?
- Замолчи, замолчи... Я люблю тебя. Куда мне деться, скажи на милость? – Прикрикнул он в крайней досаде.
- Ты врёшь. Если бы ты сказал мне правду... Ты не доверяешь мне?
Он покачал головой.
- Почему?
- Я боюсь тебя потерять, как только признаю это. Я боюсь, что это ты бросишь меня... Уйдёшь и не захочешь больше меня видеть.
- Ты же знаешь, что я никогда этого не сделаю! – Крикнула я, разрывая тишину в доме.
Я откинула одеяло и попыталась встать.
- Ты куда? – заволновался он.
Придётся ему играть по моим правилам. Сумасшедшую не усторожишь двадцать четыре часа в сутки.
Покачиваясь, я подошла к шкафу и достала оттуда полуавтоматический пистолет 22 калибра. Я села на кровать и протянула ему:
- Вот.
- Что это? – нахмурился он.
- Пистолет. Расскажи мне и можешь сразу убить.
- Ты спятила, - покачал он головой. Подошёл и откинул его в угол. Мы оба вздрогнули от этого звука.
- Думал, я не узнаю собственного брата?
- Брата? – Криво усмехнулся он.
- Я скучала по тебе, Саша. – Я подошла и обняла его. Уткнулась куда-то в шею и тихонько, но уже от счастья, заревела.
Он крепко сжал меня в объятиях и вздохнул:
- Я тоже скучал... Принцесса...
***
Он сидел ко мне спиной и неторопливо рассказывал, а я, уткнувшись в его плечо, тихо плакала.
- ... Я ему всем обязан. Он дал мне всё, что есть у меня. У него сестра была, родная по отцу. Внебрачный ребёнок. Они хорошо общались. Она связалась с каким-то типом, и появился я. Затем возлюбленный подставил её в каком-то деле, и она села. Мне тогда около восьми лет было. Меня отдали в детдом. Через два месяца она скончалась в тюрьме. Подралась с сокамерницей и получила ножом в живот. Назвать её «матерью», язык не поворачивается до сих пор. Спустя несколько месяцев обо мне узнал Прохоров и сразу же вытащил меня из детдома. Я ему кем-то вроде племянника довожусь. Поселил с одним типом. Дядь Коля. Он мне за старшего брата был. Воспитывал. Когда подрос, стал учить стрелять. Сказал, что у меня натура безжалостная, и он хочет направить её в правильное русло... Не успел. Его убили. Он на деле был вместе с Прохоровым, и там перестрелка была... Так я остался один... Я хотел отблагодарить Прохорова. В семнадцать я решил для себя кем стану. У него было много врагов, и я решил помогать ему. Прохоров долго отговаривал меня, но с моим упрямством трудно спорить. Вскоре я стал кем-то вроде «чистильщика»... Я убил столько людей, что и со счёта сбился. Меня и человеком-то назвать трудно. – Он немного помолчал и затем продолжил: - Никто не знал ни моего имени, ни то, как я выгляжу... Дали прозвище - Архангел. Считали чем-то вроде призрака... У меня было отличное прикрытие в виде адвокатской фирмы. Окончил юридический и в самом деле стал адвокатом. Полный бред, но зато весьма выгодно для меня. Никто бы не заподозрил человека с моей репутацией, который вечно светится на телеэкранах... Заказы мне Прохоров давал. Рассчитывал тоже всё он: что, да как было выгодно и ему и мне. Он никогда меня не обделял и за спиной дел не воротил... Потом через время, когда я уже твёрдо установился в рядах «чистильщиков», встретил тебя... Помнишь, как мы встретились впервые? – Я почувствовала, как он улыбнулся. - Конечно, помнишь. Ты сидела на лавке, кормила воробьев... у тебя шляпа смешная была... Я ещё подумал: «Чудная какая-то». Но решил подойти. Подойдя поближе, рассмотрел твоё лицо. Одно слово - «Принцесса». Ты посмотрела на меня своими большими карими глазами, безразлично отвернулась, и я просто рехнулся от счастья. «Это она» - подумал я и стал с тобой знакомиться... Прохоров был сначала против наших отношений, но я просто обезумел. Он предупреждал, что у меня ничего не получиться, уговаривал подождать... Но стало ещё хуже. Оказалось, у тебя проблемы, и вся романтика катилась к чертовой бабушке...
- Это ты убил моих родителей? – Через время спросила я.
Он молча кивнул.
- Ты меня ненавидишь?
- Глупый. Я люблю тебя. Я подозревала, что это был ты, но боялась спросить. Боялась, что удача вместе с тобой отвернётся от меня. Я бы не перенесла, если бы ты покинул меня... А те парни... которые...
- Забудь, - грубо перебил он. – Этого не было, слышишь? И тех ублюдков тоже не было! Это был дурной сон!
Я поцеловала его между лопаток, успокаивая. Какая мне разница, что стало с теми парнями? Он прав. Это был сон. Просто дурной сон.
- Почему ты мне раньше ничего не сказал? Почему не сказал, что хочешь всё оставить в прошлом?
- Такие люди как я не могут оставить такое дело просто так. Мы знаем очень многое, и есть один лишь шанс выйти из игры – смерть. На меня бы объявили охоту, и рано или поздно нашлись бы люди, которые покончили с моим существованием. Всё должно было выглядеть естественно. Извини, но с тебя хреновая актриса, и тебя бы сразу раскусили... Как-то Прохоров позвонил мне и сказал, что нам нужно поговорить. Мы встретились с ним, и он рассказал о том, что затеял Артур. Я уже и до разговора стал подозревать того в каком-то сговоре, но потом мне это показалось на руку. Я распространил слухи о документах (которые, кстати, настоящие), тем самым подстёгивая к действию... Дату я знал. Решил провести последний вечер с тобой, ведь потом бы пришлось уехать. А потом всё как по маслу: автокатастрофа, похороны... Я сам не мог поверить в такую удачу. Когда узнал, что ты в больнице лежала, сразу позвонил...
- Так это ты мне звонил?
- Да. Я просто не мог без твоего голоса. – Он закрыл глаза. Я перебралась к нему на колени, прижалась к груди и стала ждать продолжения. – Когда погибли твои друзья, позвонил Прохоров и сказал, что дело идёт не по сценарию. А куда мне с бинтами на морде? Стал ждать, когда хотя бы повязки снимут. У меня врач знакомый был, как видишь, всё сделал в лучшем виде... Никто не узнал...
- Почему был?
- Его пришлось убрать, - поморщился он. – Никто не должен знать о моём перевоплощении... А когда про тебя и Артура узнал, словно с цепи сорвался. Тогда и бинты пришлось снять намного раньше. Я не мог допустить, чтобы вы с ним...
- Я не знала, - виновато прошептала я.
- Не оправдывайся, это только моя вина.
- Постой, а как же Иващенко? Как он оказался замешанным?
- Артур. Его интересовали деньги, но тот отказался ему помогать... Кстати, это я нашёл Светлану. Я установил за ней слежку, и мне позвонили, когда она снова перебралась домой. Если бы осталась у друзей, ей могло и повезти. Это меня видела соседка. Я опоздал на несколько минут, она была ещё тёплая... Я хотел переговорить с ней насчет того парня из охраны... Кажется Вадим Корчагин. Он тоже работал на Артура. Только ему это не помогло, его убили через день после Светланы... Я всё не мог взять в толк, что происходит вокруг тебя, но когда раскинул мозгами, сопоставил факты, то всё сводилось к одной кандидатуре - Артуру.
Мы снова погрузились в ночную тишину. Я больше не боялась. В жизни порой все складывается так, что потом невозможно разобрать... Кажется, это мой случай.
- А как, кстати, ты догадалась, что я, это я?
- Не знаю. Подумала, с чего бы этому парню так ненавидеть меня? Он ведь меня совсем не знает. Просто сделала несколько предположений, а потом всё само стало на свои места.
- Понятно. Я хотел сразу пресечь мысль о том, что ты можешь влюбиться в него... то есть в меня... Глупо, но я ревновал тебя к самому себе, ведь я никогда не стану прежним. Это не моё лицо, не мой голос... я не мог допустить, что ты полюбишь меня таким. А когда вновь тебя увидел там, на кладбище, осознал, что это шанс. Шанс, который выпал мне, как счастливый билет. Я наконец-то смогу быть рядом с тобой. Ни как твой брат... Брат, - повторил он. – И как мне эта дурацкая идея пришла в голову? Я даже и не подозревал, каким испытаниям себя подвергаю, подписываясь под твоим братом. Удивляюсь, как я не спятил. Какой-то придурок мог заполучить то, о чём я даже и не смел думать. Я был просто братом... Я сидел у себя в квартире и бился башкой о стену... А ты любила проводить всё свободное время со мной, но для меня это было настоящим испытанием. Ты подходила, обнимала, ласкала, а я боялся сорваться и всё разрушить. У меня голова шла кругом...
- Прости меня... Если бы я знала...
Он взял моё лицо за подбородок, посмотрел в глаза и твёрдо произнёс:
- Если ты бросишь меня, мне придётся тебя убить. Сначала я убью тебя, потом себя... Ты только моя и принадлежишь мне. Я никому не отдам тебя.
- И не надо, - пожала я плечами. – Могу сказать то же самое и тебе.
- Обожаю тебя, Принцесса...
Я его шутя поправила:
- Кактус.
- Ага. Редкий его вид, - хмыкнул он и стал меня целовать.
Вот так в дождливую погоду, но на светлой ноте закончилась наша история...
Эпилог: http://www.proza.ru/2011/02/14/445