Итак, наш дуб начал свою жизнь в начале прошлого века, задолго до революции. Деревня тогда бурно развивалась, люди жили довольно зажиточно, об этом можно судить по их домам. Большие кирпичные дома свидетельствовали о том, что их владельцы жили в достатке, имели большие семьи, держали много скота, сеяли хлеб. Дома строили из кирпича, изготовляемого своими силами из глины, которой было достаточно в этой местности. Еще и сейчас имеются «ямки» - следы прежней добычи глины. Несмотря на кустарный примитивный способ изготовления, кирпичи получались очень прочные. Более шестидесяти лет уже стоят в деревне заброшенные дома, без крыш, с оголенной кирпичной кладкой, но кирпичи не разрушаются под дождем и при сильных морозах, так как были качественно обожжены. Обжигали кирпичи в полевых условиях, сжигая дрова внутри клеток, выложенных из кирпича-сырца.
Следует отметить особенность устройства усадеб в нашей местности. За жилым домом под общей крышей строили скотный двор (хлев, сарай для сена, дровяник), т.е. строения располагали цепочкой за жилым помещением. На улицу выходил только фасад дома, как правило, красиво отделанный, а все вспомогательные помещения были скрыты за домом. Это позволяло располагать дома в деревне компактно, а также давало возможность ухаживать за скотом, не выходя на улицу, что было удобно при ненастной погоде и зимой.
На Урале усадьбы устраивались иначе, не цепочкой, а по квадрату. Рядом с домом строился двор для скота и сарай для хранения сена. Между домом и двором устанавливался высокий забор с воротами для въезда. Внутри усадьбы образовывалось пространство, защищенное со всех сторон от ветра, что целесообразнее при более суровом климате. Но расположенные рядом с домом двор не украшает вид усадьбы с улицы.
В наших краях много лесов. Судя по нашему дому, построенному году в 1850-м, лес использовался, можно сказать, реликтовый, очень плотной структуры, очень высокий, в основном еловый, и видимо доступный по цене, а возможно, что его разрешали рубить бесплатно. Из леса строили стены, уплотняя щели между бревнами сухим мхом, полы, потолки и все другие части построек. Вручную пилили тес (доски), строгали доски двуручными рубанками и фуганками, и снаружи обшивали ими строения. Полы устраивали, как правило, в два наката – снизу бревна, а сверху чистый пол из толстых бревен, распиленных вдоль пополам и гладко оструганных. Такие полы не красили, а периодически терли мокрый пол голиками с крупным песком и смывали водой.
В домах вдоль стен устраивали широкие лавки («семеро по лавкам»). Иногда устраивали полати, расположенные под потолком, где можно было спать в многолюдных семьях.
Изготовляли лучину (дранку) из специальных еловых чурбаков, не имеющих сучков. Специальным ножом (ручным станком) три – четыре мужика срезали с чурбаков тонкий слой дерева толщиной в три-пять миллиметров. Этой лучиной крыли крыши в пять-шесть слоев по деревянной обрешетке. Несмотря на влажный климат, такая крыша надежно защищала строение от непогоды в течение десяти-пятнадцати лет. Кровля хорошо поддавалась ремонту путем замены отдельных лучинок в разрушенных местах. Однако такие крыши недолговечны. Лучина, если ее регулярно не ремонтировать, быстро сгнивает. По этой причине очень многие дома быстро разрушались при отсутствии в них хозяев.
Вот так люди жили в деревне, активно и много трудились. По состоянию на 1946 год, насколько я помню, в деревне было семьдесят три дома, из них кирпичных тридцать пять. В деревне когда-то проживало не менее трехсот человек, было много молодежи. Только мой дед вырастил десять человек детей.
В деревне проживало много мастеровых людей, выполнявших какие-то специальные работы. Мой дедушка был кузнец, имел свою кузницу, выполнял различные работы, связанные с ковкой металла. Делал телеги на «железном ходу» - это считалось шиком. Деревянные колеса обтягивал стальными ободами. Стальные полосы для ободов сваривал в своей кузнице. Ковал стальные оси, втулки и другие детали. Металл закупал в ближайшем городе Осташкове. Для зимы изготовлял сани с металлическими полозами. Ремонтировал (оттягивал) лемеха для сох и плугов. «Зубрил» серпы, то есть делал специальные косые насечки на лезвиях серпов острым зубилом маленького размера – это я еще видел во время своего детства. Подковывал лошадей. В качестве помощников у дедушки были в основном его подраставшие сыновья. Кроме того дедушка занимался стекольными работами, ездил в зимнее время по деревням, остеклял окна. Стекло закупал в городе. Сохранившиеся в отдельных окнах нашего дома старинные стекла были очень тонкие, толщиной не более 2,5 мм.
Были и другие мастера, которые строили дома. В округе была известна семья по фамилии Мазовы. Они набирали бригаду и подряжались на строительство домов: кирпичных, деревянных, включая заготовку и обработку леса, изготовление кирпича, делали, как теперь говорят, под ключ. Таких домов в округе Мазовы построили много, очень красивых и добротных. Стены домов выполнялись утолщенными в 2,5 – 3 кирпича, чтобы не промерзали зимой. Изнутри и снаружи стены покрывались известково-песчаной штукатуркой с последующей известковой побелкой. Известь завозили за 50 км из соседнего района, сами «гасили» и получали известь, пригодную для строительства. Наружные стены кирпичных домов красили разными цветами, выделяя отдельные архитектурные элементы. Фронтоны деревянных домов, наличники окон отделывались красивой резьбой.
Имелись в деревне и свои печники, которые клали кирпичные печи, большие русские и голландки. Изготовляли и глинобитные печи, (полностью из глины), которые стоят, не разрушаясь, более ста лет.
Были свои «шаповалы», которые катали валенки из овечьей шерсти, очень качественные, мягкие, без «купороса» - добавки, которая делала войлок более прочным, но жестким. Для изготовления валенок применялась шерсть, расчесанная на отдельные волокна. Этим промыслом издавна занимались в соседней деревне. В послевоенное время там еще сохранилась машина, на которой жители соседних деревень много лет расчесывали шерсть.
А в зимнее время женщины пряли лен, шерсть. Из шерсти вязали носки, варежки, свитера, платки, шапки, в основном для своей семьи.
Из льна ткали холсты, очень тонкие, не уступающие сегодняшним фабричным по качеству. Из холста делали практически всю одежду – как верхнюю, так и нижнее белье. Покупное стоило дорого, да и было его мало, привозили иногда заезжие купцы. Из холста изготовляли полотенца, с кружевами на концах, делали простыни, подзоры и многое другое, включая мешки для хозяйственных целей. Из отходов обработки льна делали веревки, без которых не обходился ни один воз сена, соломы или другой клади.
Мужчины зимой заготовляли дрова. Валили лес березовый, ольховый или других пород. Перепиливали на, чурки, которые кололи, складывали в лесу в поленницы на просушку и уже зимой по первому снегу на санях привозили подсушенные дрова домой. На вырубленных делянках не оставляли сучья, все сжигали, соблюдая принятый порядок.
В деревне мужики-специалисты выделывали кожи крупных животных (коров, быков, телят), из которых сапожники шили сапоги, очень мягкие и красивые. В качестве подошв использовали толстую кожу старых коров или быков. Из шкур овец выделывали овчины, из которых шили полушубки, тулупы, шапки. У деда сохранился старый тулуп длиной до самых пят с большим меховым воротником и длинными рукавами. Чаще всего тулупы были коричневыми, их красили отваром коры ольхи – красиво и дешево. Тулуп в деревне незаменим для поездок на санях в зимнюю холодную погоду.
В общем, деревня жила напряженной трудовой жизнью и зимой и летом, трудились все, включая и детей, взрослые – в поле и на других работах, а дети (их было в каждой семье много) - нянчили малых, старшие присматривали за младшими. Подростки тоже начинали рано работать, летом пасли скот, посильно помогали взрослым на полях, покосе, в огороде, зимой помогали по дому. Пройдя такую жизненную школу, дети, повзрослев, становились хорошими хозяевами, переняв опыт своих родителей, а главное были приучены к труду.
Но основным занятием для жителей деревни все-таки было земледелие и животноводство.