После болезни Савва Николаевич редко стал ездить на дальние расстояния машиной - трясет, дороги такие, что не знаешь, доедешь до места назначения без приключений или нет. От дорожных происшествий не всегда даже супер дорогая иномарка спасает. Часто случается, что навороченный джип, разогнавшись, попадает колесом в колдобину - и вот уже лежит вверх тормашками на обочине, разбив еще несколько машин по пути... Ох, уж эти русские дороги! Кто их только ни критиковал, а вопрос с места никак не сдвигается. Правда, в последние годы какая-то надежда появилась: кое-что стали делать, но так медленно и некачественно, что словно ничего не изменилось... Да ладно с дорогами, когда-нибудь проложат новые и отремонтируют старые... А вот улучшить жизнь народа куда сложнее. Вроде бы все для этого в России есть: деньги, природные богатства, молодая команда правительства, энергичные современные менеджеры, а результат нулевой. Они,как струйки у фонтана: льются, льются ,а воды все по колено, даже искупаться толком невозможно. Так, брызнуть на лицо, помыть руки... Сложная эта штука под названием жизнь... Такие думы очередной раз посетили Савву Николаевича, когда он ехал к внуку в Питер.
После утомительной тряски на трассе они, наконец, медленно и плавно вплыли вместе с потоком машин в город.
- Как поедем, Савва Николаевич? - спросил шофер Володя.
- Как всегда, по кольцевой, там свернешь на Пискаревку и через Северный проспект к общежитию на Светлановский…
- Понятно!
Еще через час мучительно медленного передвижения по забитым машинами улицам они наконец-то подъехали к студенческому общежитию. В холле на Савву Николаевича пахнуло давно забытым запахом общаги. От названия места проживания студентов - кампус, как на Западе или студенческий комплекс, как в России, ничего принципиально не меняется: общага она и есть общага, со своими стойкими запахами приготовляемой пищи, дешевой парфюмерии и разнообразных средств для чистки ботинок и сапожек. Вдохнув несколько раз неповторимый запах давно минувших лет, Савва Николаевич подошел к стойке дежурного, где выдавали ключи.
- Здравствуйте! - поздоровался он с миловидной женщиной неопределенного возраста.
- Здравствуйте, - ответила та, внимательно рассматривая статную фигуру человека в возрасте.
- Явно не из простых,- быстро определила дежурная и соответственно напряглась. -Может с деканата кто, или еще хуже - из Смольного? Взяли за моду депутаты городской Думы по общежитиям ходить... Будто других дел нету. Ходят, ходят... Чего ищут? Общежитие - оно и в Африке общежитие. Порядка, какого они хотят, никогда не будет.
- Мне нужно пройти в двести семьдесят третью комнату, - Савва Николаевич показал удостоверение, выданное ему администрацией
N-ска, чтобы он мог беспрепятственно проходить через строгие милицейские кордоны в кабинеты высоких чиновников.
Дежурная долго изучала удостоверение, прикидывая в уме, зачем из чужой области к ним пожаловал этот представительный господин. Не следователь ли? Или, может, адвокат? Похоже, из этой породы. Вон как одет, и одеколон настоящий, французский, запах неслышный, но такой приятный. Господи, с этими студентами отвыкнешь от настоящих мужчин.
- А Вы по какому делу? - возвратив наконец удостоверение, спросила она.
- По личному, - просто и убедительно ответил Савва Николаевич.
- Понятно. Там у нас двое проживают. Шестикурсник Сергей Орехов, и второкурсник Денис Мартынов. Вы к кому?
- К обоим!
- Ну что же, проходите, кажется, они оба на месте, ключей нет. Дениска-то мог с утра остаться, проспит - и не пойдет на занятия... начала было объяснять дежурная, а потом вдруг замерла на полуслове. - Так погодите, а ваша же фамилия тоже Мартынов? Значит...Вы...?
- Я дед Дениса.
- Вот оно что. Дениска неплохой парень, но какой-то несобранный. Проспать может запросто, с друзьями до полуночи проговорит и проспит... Мы их тут всех, как облупленных, знаем.
- Спасибо за информацию, - вежливо ответил Савва Николаевич. - Попробую сам разобраться. Куда идти?
- Направо по коридору, там лифт, десятый этаж.
Савва Николаевич кивнул и зашагал к лифту.
Старый, скрипящий, весь исписанный фломастерами лифт, кажется через силу, потащился на десятый этаж. Надо же, надписи, как везде, одни и те же: «Н...» любит «М..», а «К...» - дурак... Много надписей на иностранном, названия каких-то музыкальных групп,над ними других, скабрезные выражения… Савва Николаевич невольно вспомнил свою недавнюю поездку в Тарту. Там он читал курс лекций для студентов-медиков. В знак признательности они показали ему свой университетский музей. И как же был удивлен Савва Николаевич, когда поднимаясь сейчас в лифте, увидел примерно те же художества,что и у средневековых студентов. Но особенно запало в дущу Савве Николаевичу, так это строгость содержания и воспитания будущих властителей умов многих поколений Европы,от Канта до Чюрлёниса, когда ему показали жилье студентов. Это были толстостенные каменные комнаты-темницы, с узкими оконцами, больше похожие на камеры Питерских Крестов, чем на студенческие. И что уж совсем поразило Савву Николаевича система наказания: студентов сажали в карцер на воду и хлеб за любую провинность... Однако ,ничего, выходили из тех стен нормальные, не обиженные ни на кого люди, прославившие науку, искусство,философию,многие сдели политическую карьеру... -Строгость никогда не бывает лишней - невольно отметил про себя Савва Николаевич.
Вот и десятый этаж. Выйдя, он осмотрелся: справа шел длинный коридор с комнатами, на одной из дверей Савва Николаевич рассмотрел искомый номер- двести семьдесят три. Он остановился, сделал паузу, решив собраться с мыслями. Потом стал прислушивался, пытаясь уловить, что происходит за дверью. Но в коридоре и за дверью было тихо, словно попал в сталактитовую пещеру,подумал Савва Николаевич, сделал глубокий выдох и постучался. Никакого ответа. Он постучал еще раз - опять ничего. После третьей попытки в комнате вроде бы послышались какие-то голоса, потом стук упавшего стула... Наконец, шаркающие шаги, кто-то из жильцов, подошедшего к двери.
- Кто там? - узнал Савва Николаевич голос внука.
- Дениска, это я, твой дедушка...
За дверью возникла длинная пауза, потом голос внука.
- Деда, я не один, не могу открыть...
- А я не собираюсь тебя застукивать с кем бы ты ни был... Открой, нужно поговорить…
- Но у меня… У меня… - замялся внук. - В общем, у меня подружка, ей будет неудобно…
- Хорошо, одевайтесь, я подожду. Тут в холле, кажется, есть диванчик, я там посижу, а вы как справитесь - пригласите.
- Ладно, деда, мы быстро... - ответил внук.
Савва Николаевич направился к холлу и присел на старый грязный диванчик из облезлой материи,проженный во многих местах до дыр... Вот оно как! Подружка!? Тогда понятно, откуда ноги растут у Денискиных неприятностей... Тут ухо нужно востро держать, а если зазевался - то под каблуком окажешься. И Савва Николаевич снова вспомнил своего рано умершего друга Женьку Вельяминова. Его жена Катерина была властной и очень эгоистичной особой. По молодости за ее улыбками, веселым характером это было незаметно. Но, завладев рукой и сердцем Женьки, она проявилась во всей своей силе женщины-стервозы. Ни одного телодвижения Женька не мог сделать без ее ведома, чего бы это ни касалось: пойти с друзьями на рыбалку, в баню попариться, в конце концов выпить за компанию пивка с раками... Нет, все его контакты с друзьями отметались Катериной. А чтобы муж не чувствовал себя обиженным,она частенько покупала бутылочку винца -Выпьем вдвоем, зачем тебе друзья? До хорошего они не доведут, встречи с ними опасны, понимаешь, Женечка? – шебетала она мужу на ухо.
Женька сопротивлялся, как мог. Иногда ругался и раза два даже поднял руку на жену. Но он… любил свою Катьку, и готов был простить ей все, даже ограничение собственной свободы. Потом окончательно став рабом жены, он, так и не осознавал своего положения. Как-то при встрече с Саввой ,Женька высказался на этот счет вполне определенно:
- С друзьями хорошо, а у жены под боком лучше! Выпьем, закусим, ни каких проблем… Ни о чем голова не болит, так сказал или не так, кто что ответил,нет мне дела...
Лишь тогда Савва понял, что потерял Женьку не только как друга, но и своеобразную и незаурядную личность, веселого и очень общительного человека... В институте Жеха, как звали его друзья,был любимцем группы, хорошо пел и часто выигрывал конкурсы,а тут пропал,нет его нигде...- Допелся друган! Вот она, диалектика семейной жизни: попал один из супругов под влияние другого, погибла личность. Нету вчерашнего спорщика, надежного товарища, готового за тебя постоять, как за самого себя…
Савва Николаевич много раз пытался вырвать Женьку из липких лап Катерининого обаяния и спаивания, но не удалось. По окончании института Савву Николаевича призвали в армию и он попал в ту же область, что и Женька Вельяминов, но в соседний район. Они по первости начали встречаться у него в части, но со временем Женька все реже и реже навещал Савву... -Работы много,Старик-правдывася Женька. А потом и Савва прекратил свои визиты к Вельяминовым. Ему не хотелось ставить в неловкое положение друга,да и себя тоже. Приедешь, Катерина на тебя волком смотрит, Женька не знает, какое найти оправдание, чтобы отказаться от общения с другом:
- Знаешь, Старик, ко мне сегодня гости должны подойти, - говорил он, не осознавая, что придумка его будет раскрыта без труда. - Вот, готовлюсь, на стол закуску соображаю, картошечку сейчас почищу, сварю...и
он показывал на стоящую кастрюлю с картошкой.
- Картошечка со свежепросолеными огурчиками, да под горилку… Эхх! Не хочешь? А то давай, проходи, раздевайся, по рюмочке до прихода гостей хлопнем, а там вместе и пузырек раздавим... У меня водка отличная припасена..., в городе доставал..., «Столичная»... Чувствуешь, какой пир закатим?
Катерина зорко следила за их разговором, пока считая его безобидным, но стоило Савве отказаться и предложить другой вариант:
- А давай, Жеха, лучше на лыжи, смотри погода-то какая, красота! Километров десять пробежимся, потом в баньку, ее только отремонтировали, чудо, а не банька! После нее можно и по рюмочке... А так с утра за водку, что-то не тянет, ей богу…,
тут уж вступала в дело Катерина:
- Савва, ну у тебя и причуды - лыжи, баня, потом по бабам... Знаю,я вас офицеров,вам приключения нужны... Нет, Женя не пойдет. Гости у нас... Хочешь - оставайся, а Женю с собой не тяни, не будет он на лыжах бегать, не мальчишка, доктор все же он и на хорошем счету...
- Да понятно... Я же только предложил... Не хочет - не надо. Дело, как говорится, хозяйское... Катя, а чего ты за него все решаешь? У него что, своего мнения нет?
Катерина вспыхивала, на ее лице появлялся нездоровый румянец, предвещающий скандал:
- У нас семья, и мы решаем все вопросы вместе. Тебе этого не понять, Савва.
- Где уж нам до таких тонкостей дойти - съязвил Савва. - Ладно, Жеха, пока!Извини, что потревожил...
Женька, заикаясь больше, чем обычно:
- П-п-погоди! П-п-посиди!
- Нет, Жеха, пойду, лыжи надо достать,смазать, то да се... Ну, пока… - и он подавал руку для прощания.
После того случая Савва Николаевич практически перестал приезжать к другу. Так, встретятся где-нибудь областном центр и только поприветствуют друг друга, скажут обязательные в таких случаях слова:
- Как дела?
- Хорошо!
- Как дети?
- Отлично.
- И у меня все о’кей...
На этом и разойдутся. А потом Савва демобилизовался и переехал в другую область, и они перестали встречаться совсем… Да, да, да…
Как бы внук не повторил ошибку студенческого друга, вот что сейчас беспокоило Савву Николаевича. Девушка! Ну что же, надо разбираться, что к чему, как далеко зашли их отношения. И вообще, что это за девушка вдруг у него оказалась?
Савва Николаевич услышал, как хлопнула рядом соседская дверь, из комнаты вышли обнявшись парень с девушкой. Он внутренне улыбнулся.- Жизнь не остановить, она идет по своему расписанию, как поезда на его полустанке в детстве...
В размышлениях,Савва Николаевич не услышал, как к нему подошел внук. У Дениски было еще заспанное, но умытое лицо, слегка приглаженные волосы, одетый в черную жеваную рубашку и такие же темные брюки,он выглядел очень обаятельно.
- Привет, деда! Здравствуй,внук!
Они обнялись.
- Ты чего приехал? - спросил внук настороженно.
- Пойдем в комнату, там все и объясню.
Савва Николаевич медленно поднялся с дивана.
- Как у тебя здоровье? - видя, что дед поморщился при вставании, спросил Дениска.
- Да,относительно неплохо... Починили, подлечили, так что жить можно...- бодро ответил Савва Николаевич.
- Деда, у меня в комнате беспорядок, ты не удивляйся... Не успел прибраться, думал, сегодня, да вот не успел… проспал… - стал оправдываться Дениска, забегая по коридору впереди деда, хватаясь за ручку двери. - Ты только не ругайся, ладно, - снова попросил он деда.
Савва Николаевич ничего не ответил. Толкнув дверь рукой, он оказался в студенческой комнатке, размером даже меньше, чем больничная палата, в которой ему довелось лечиться совсем недавно. Две смятые койки по бокам, рядом у изголовья тумбочки, у входа вешалки, а в центре между вешалками и кроватями - стол со следами вечерней пирушки. Два стула стояли в промежутке между кроватями. На одном из них сидела миловидная девушка и поправляла прическу. Несколько шпилек она держала во рту, а руками ловко вкалывала очередную, приподняв локон густых русых волос. Красивые зеленовато-болотные глаза посмотрели на вошедшего седовласого мужчину настороженно и с любопытством. «Даже не стесняется», - подумал про себя Савва Николаевич.
- Знакомьтесь. Деда, это моя девушка, зовут Ксения...
Девушка кивнула головой и продолжала сидеть на стуле, только вытащила шпильки изо рта и что-то тихо прошептала: не то здравствуйте, не то спасибо за деликатность, проявленную Саввой Николаевичем, когда он утром застукал ее с внуком...
- Проходи, деда, садись, - Денис подставил стул.
Савва Николаевич медленно опустился, продолжая разглядывать комнату.
- Здесь, значит, и живешь? - спросил он Дениску.
- А где же, деда? Снимать квартиру накладно, да и денег таких нет. А тут хоть можно ночь скоротать, а днем дела… - начал философствовать Дениска.
- Погоди, погоди о делах... - прервал дед. - Об этом чуть попозже...
Дениска прикусил губу:
- Ну, хорошо, попозже, так попозже. Деда, я на занятия опаздываю, - внук выразительно посмотрел на часы.
- Уже опоздал, - отозвался Савва Николаевич. - Раньше вставать нужно было. Кто рано встает, тому все дается..., - напомнил внуку Савва Николаевич народную мудрость.
- Дениска, я, пожалуй, пойду, - неожиданно сказала девушка. - Мне тоже на занятия нужно... Она поднялась со стула.
- А можно попросить вас задержаться? - неожиданно предложил девушке Савва Николаевич.
Та взглянула на Дениску, потом, похлопав длинными ресницами и посмотрев в глаза Савве Николаевичу, решительно ответила:
- Ну, если только ненадолго.
- Да нет, не больше пяти минут, - уточнил Савва Николаевич.
Девушка кивнула и снова села на стул.
- И ты садись, Денис, - Савва Николаевич показал на кровать. - Какая твоя?
Дениска сел слева от Саввы Николаевича в ожидании чего-то очень важного для себя и своей подружки. И он не ошибся.
Савва Николаевич начал издалека:
- Я тоже был когда-то молод, и у меня тоже была девушка. Мы встречались, ходили в кино, целовались в сквере института, вместе штудировали учебники в библиотеке. Но каждый ночевал в своей комнате.
- Деда, не надо, ааа? - запротестовал было Дениска.
- Да нет, почему же, интересно послушать, что было тогда - заметила спокойно Ксения.
- Но не это главное, - согласно кивнул Савва Николаевич. – А то, что мы оба отлично учились!
Удар был нанесен в поддых. Дениска скис, у него даже опустились плечи. Но на девушку эти слова, кажется, не произвели никакого впечатления.
- Ну и что? - сделала она удивленное лицо. - Все зависит от способностей. Она вновь открыто, без страха посмотрела Савве Николаевичу в глаза.
«Да она, кажется, из той породы девиц, о которых на нашем полустанке бытовала не очень этичная, но точная присказка: «С…ы в глаза, а она: «Божья роса!» Ее моралью не прошибешь», - подумал Савва Николаевич.
- Конечно, Ксения, многое зависит от способностей – согласился он. Но еще больше - от желания и трудолюбия.
- Ладно, деда, не надо нам лекцию читать, - взъярился вдруг Дениска.
- Ты сядь, сядь, не суетись.
Савва Николаевич взяв его за рукав, и усадил на место.
«Вот, не было печали - черти накачали», - подумал в ту минуту Дениска. - «И принесло же деда так некстати. Нужно что-то предпринять».
А Савва Николаевич, словно прочитав мысли внука, продолжал:
- Я понимаю, что вы оба взрослые, а мое вторжение нарушает ваши планы. Прошу извинить… Но мне позвонили из ректората и сказали что ты, Денис, отчислен из института.
Денис снова вспыхнул, взмахнул рукой и хотел что-то сказать, но дед решительно его осадил:
- Помолчи! Потом скажешь. Так вот,у меня к вам обоим вопрос: Кто виноват? Ответите, и я вас больше не держу ни секунды.
Наступила тишина. Денис переглянулся с девушкой, та опустила голову.
- Только правду, - попросил Савва Николаевич.
Ксения подняла глаза, скользнула взглядом по Дениске, лицу Саввы Николаевича, а потом решительно встала:
- Я все же пойду, а вы поговорите на эту тему без меня, - и она шагнула вперед.
Савва Николаевич потеснился, давая девушке пройти. Та легко накинула серую куртку, висевшую на вешалке, и небрежно помахала рукой.
- До свидания! Пока, Дениска!
Она развернулась, толкнула дверь рукой, покачивая крутыми бедрами в обтягивающих джинсах, решительно вышла в коридор не оглянувшись.
- Понятно... - Савва Николаевич вздохнул. - Значит вся ответственность на тебе? Я правильно понял твою подружку?
- Ну да, а чья же? - насуплено пробурчал Дениска. - Так получилось, деда. Мы с ней познакомились осенью. Она нормальная, мне с ней хорошо.. Ты понимаешь?
- Я думаю, что ей с тобой еще лучше... - ответил Савва Николаевич.
- Да почему ты так говоришь? Ты же всего не знаешь, - обиженно пробормотал Денис, встав с кровати и отойдя к окну. - Ты ничего, деда, ничего не знаешь - в его голосе появились слезливые нотки.
- Брось, Денис, брось! А то у меня не было молодости и твоих проблем!? Все было! Но терять голову из-за юбки…
- Да,не юбка она, не юбка! Я… я… я люблю ее! - прошептал в ответ Денис и отвернулся к окну. Его слезы закапали на подоконник.
Савва Николаевич ничего не ответил. Он замолчал, давая понять, что он не осуждает внука, а лишь хочет помочь. Какое-то время оба не проронили ни слова. Потом Савва Николаевич, сделав над собой усилие, начал первым.
- Давай начистоту. Ты пропустил столько занятий… Из-за чего? Объясни, я постараюсь понять.
- Что тут понимать? Вечером иногда с Ксенией в кино сходим, в кафе посидим, потом провожу - уже полночь. Ну, а утром вскочишь, бегом, бегом и все равно опоздаешь минут на пять, а преподаватель на занятие не пускает: иди, отрабатывай. Им только это и надо. За отработку деньги берут: чем больше отработок - тем больше доход.
- Как так? - не поверил Савва Николаевич.
- А ты что, разве не знаешь об этом, деда? Да все давно перешли на «коммерческие отношения». Без денег хоть какой умный разумный, а не сдашь отработку. Про контрольные и тестовые задания я вообще молчу. Там без денег даже не о чем говорить.
- Ну, а сколько берут? - не удержался от вопроса Савва Николаевич.
- У всех своя такса. На каждой кафедре свой порядок. Кто двести рублей за отработку, кто и четыреста, а за контрольную не меньше штуки.
- Ладно, с этим я постараюсь разобраться, - решительно сказал Савва Николаевич. - Сегодня же схожу к ректору.
- Ты что, деда! Что им ректор? Они его недавно хотели прокатить на выборах, весь институт об этом знает. Едва удержался. Заведующие кафедрами сказали, что если послабления не даст, прокатят… Нет, он вмешиваться не будет, только мне навредишь.
- Да ты стратег, Дениска! Но не забывай, что перевыборы кончились, и пять лет - его власть. Так что пригрозит кому надо, у меня сомнений нет.
- Деда, от этого мне только хуже будет. Они все злопамятные, ты даже не представляешь. Чуть что: ты помнишь, Мартынов, на лекции разговаривал, меня не слушал? Или еще хуже: ты, де, хоть и Мартынов, но не твой знаменитый дед...
- Ладно тебе, Дениска, не могут так преподаватели, мне что-то не верится...
- Сейчас, не могут. Еще как могут! Не один меня нашей фамилией и тобой попрекнул, мол, понабрали блатников, теперь мучаемся…
Дениска снова отвернулся к окну…
- Единственное, что я успел сделать, это взять справку о том, что я болел... У меня на самом деле после простуды начались приступы удушья, аллергия на что-то... Даже ночью спать не мог...
- А что же ты мне ни разу не позвонил? - заволновался Савва Николаевич. - С этим не шутят.
- Я сходил к нашему врачу в студенческую поликлинику, он мне и подсказал, что можно взять академку при таком заболевании. В общем, вот у меня официальная справка о болезни, сегодня пойду в деканат оформлять академку... Такие вот дела, деда.
- Это, конечно, меняет ситуацию – ответил Савва Николаевич.
Он даже не смог сперва уловить смысл сказанного. Внук серьезно заболевает, пропускает занятия, а он, специалист, профессор, не знает об этом ровным счетом ничего. «Занимаюсь чужими проблемами, а в своих не в курсе! Вот ведь как!» - подумал он.
- Ладно, пойдем вместе. Я хочу помочь тебе, за этим и приехал.
- Нет, деда, не надо... Я сам! Не маленький. Хватит меня опекать. Помоги деньгами, если можешь... - это другое дело. Долгов набралось, не знаю как выкрутиться...
- А за что долги? - не понял Савва Николаевич.
- Да за все платим. Тут не N-ск, а Питер. Шаг ступил – плати. Такси раза два или три вызывал, вот уже пара тысяч набегает. Потом таблетки покупал, а они дорогие. Ну, и еще по мелочи: то сок купить, что-нибудь поесть хочется такого: когда болеешь, ничего не хочется обычного, надоело. Вот и ищешь что-нибудь вкусненькое. Хорошо Ксюша ходила в магазин, пока у нее деньги были… Отдавать надо. Если у тебя нет, то я сам, когда начну работать, отдам.
Савва Николаевич достал из бумажника три купюры по пять тысяч и протянул внуку:
- Долги отдай, а остальное употреби на текущие нужды...
- Спасибо, деда.
- Ну, хорошо, а дальше что? Получишь академический отпуск, что делать будешь? – поинтересовался Савва Николаевич.
- Работать!
- И где же, если не секрет?
- Не знаю пока. Зовут в один ресторан, там солист нужен... Обещают до десяти тысяч за неделю...
- Это ты серьезно? - удивился Савва Николаевич.
- А что такого, деда? Сейчас другое время. Вагоны никто уже не разгружает, как ты когда-то... Для этого гастербайтеры есть. Студенты теперь интеллектом зарабатывают...
- То-то я смотрю, вы все при деньгах...
-Да, ладно тебе, деда, у меня сейчас черная полоса, но кончится она когда-нибудь... - зашмыгал носом Дениска.
- Кончится, кончится, если постараешься... - Савва Николаевич встал со стула. - Вот что я думаю. В ресторанах Мартыновы не прислуживали, запомни это! Так что ни в какие певцы ты не пойдешь... А работу ищи поближе к медицине... Если хочешь снова учиться... Ни один человек еще не стал врачом из певцов. Вот певцов, писателей, поэтов из бывших врачей - хоть пруд пруди, а не наоборот... Решай сам, но моего опыта жизненного послушася,дело говорю... Ты посмотри по сторонам, что творится! Секс, наркотики, порнуха, увы,даже среди студентов, будущих гуманитариев. И ты хочешь, чтобы в кабаке приличные люди были!?
- Деда, это не кабак, а хороший ресторан... Руководитель музыкальной группы меня уже прослушал, дал добро... Через неделю собеседование с директором, условия оговарим и за дело...
- Послушай меня, Денис, да хоть какие условия будут, идти туда не над,. пропадешь! И не таких как ты ломала богемная жизнь. А если пойдешь - вспомнишь мои слова... Близок локоть будет, да не укусишь..., не забывай об этом...
- Не будем спорить, я еще окончательно не решил и хватит об этом, деда? Давай сходим, поедим, а то со вчерашнего вечера ни чего не ел, сосет в желудке...
- Н-да… Забыл золотое правило студенчества, ты уж прости, Дениска...
Савва Николаевич вспомнил свою голодную студенческую молодость, когда есть хотелось всегда.
- Пошли, пошли,заторопился Савва Николаевич, заговорил я тебя, это правда...
Он встал и, пропустив перед собой Дениску, вышел с ним из комнаты.
- Где будем перекусывать? - спросил по дороге Савва Николаевич.
- У нас тут недалеко кафе, неплохо готовят. Уже двенадцать, открыто… Пошли туда…
- Доедем, со мной машина.
- Нет, деда, прогуляемся по свежему воздуху, это в двух шагах от общаги, на Светлановском, за углом...
И, правда, через пять минут они оказались в тихом уютном кафе с соответствующим названием «Тихая гавань».
- Не понял, где же здесь вода? - пошутил Савва Николаевич.
- А здесь списанные на берег матросы гуляют - откликнулся Дениска. И еще мы- студенты...
- А-а-а, тогда другое дело.
Накормив внука и наскоро перекусив сам, Савва Николаевич стал размышлять вслух, сидя за столиком:
- Слушай, Денис, может поедешь со мной домой ? Я помогу перевестись, будешь в нашем институте учиться, точнее в университете... Диплом солидный. Университету пятнадцать лет, в рейтинге российских вузов занял не последнее место, так что не глухая провинция.. И еще: я недавно был в Тарту, читал лекции эстонским студентам, городок маленький, а студентов около сорока тыся, все учиться в местный университет и едут туда со всего света. Реклама за четыреста лет наработана такая, что некоторым столичным вузам в Европе фору даст... Мы пока не можем аналогичной судьбой похвастаться, но город наш не последний в России-матушке, иностранных студентов хоть отбавляй, едут и едут... Многие хотят у нас учиться...
- А где их нет, деда? У нас одна треть - арабы и африканцы. Они сейчас везде... Говорят, образование в России самое дешевое в мире, и авторитет советских вузов пока жив... По телеку показывали, недавно одному нашему ученому физику, старцу под девяносто,Нобеля дали, за открытие, сделанное им аж в пятидесятые годы... Тогда засекреченность науки была, только теперь об ученом узнали…
- Но это скорее исключение, чем правило, - как-то тоскливо откликнулся на эту новость Савва Николаевич.
- Почему?
- Разогнали ученых, науку стали прикрывать. Видишь-ли, денег у государства на науку нет. На яхты, загородные резиденции и гульбища в Куршавеле деньги есть, а вот на науку не находят…
- Не будем, деда, о грустном, и так невесело...
- Верно, Дениска, согласен. Что уж об одном и том же. Ты сыт? – перестроился Савва Николаевич.
- Ты спрашиваешь! Давно не ел столько за один раз... Не знаю, куда в меня все влезло...
Дениска похлопал себя по животу.
- Значит, теперь давай о деле. Твой план действий? - перевел разговор Савва Николаевич в нужное русло.
- План один: получить академку, во вторых найти работу, в третьих - остаться в общежитии.
- С третьим, я думаю, поможет ректор, я с ним все же встречусь, переговорю - Савва Николаевич сделал глоток горячего кофе из небольшой фарфоровой чашечки.
- Нет, нет и нет. Деда, я сам буду решать свои проблемы. Мне уже девятнадцать, я не маленький…
- Как скажешь, сможешь сам - решай.
Савва Николаевич отпил несколько глотков все еще горячего кофе.
- А вот, что ты родителям скажешь? - Савва Николаевич вновь перевел тему разговора, посмотрев на Дениску.
Тот пожал плечами.
- Пока не знаю. Устроюсь на работу, тогда обо всем расскажу.
- Тебе виднее, - ответил уклончиво Савва Николаевич.
- А родители знают о твоей поездке ко мне? - насторожился внук.
- Нет, я же часто езжу по делам в Питер, так что эта поездка не из ряда вон выходящая, обычная. О том, что буду встречаться с тобой, я не разговаривал ни с кем. Решил сперва сам разобраться, поговорить с тобой, а потом уж информировать родителей. Хотя мать твоя что-то, видно, чувствует, волнуется, спрашивает меня о тебе постоянно: позвони, узнай... Я в ответ говорю, звонил, все в порядке, но материнское сердце не обманешь… Ну, да ладно. Сам, так сам: расскажешь, когда решишь, я не буду... Только позвони домой, успокой, чтобы не волновались... Мне непривычно врать, не то что некоторым, - вздохнул Савва Николаевич.
- Хорошо деда, позвоню, сегодня же...
- Тогда договорились, Денис. Мне пора, нужно в Онкологический центр на Песочную заехать, проконсультировать снимки одного больного, - Савва Николаевич посмотрел на часы. - На два договаривались, но при таких пробках только-только поспеть бы.
- Спасибо, деда, за деньги, обед… У меня, может, не так выходит, как бы тебе хотелось, - тут Дениска замялся. - Но так получается, извини...
- Ладно, ладно, цыплят по осени считают…
И Савва Николаевич подал руку Денису.
- Пока. Звони, если что. И помни о нашем разговоре…
Денис согласно кивнул.
- Понял, деда.
- Тебя довезти, если по пути со мной? - спросил Савва Николаевич Дениску, на выходе из кафе.
- Нет, я доберусь сам...
Они обнялись и расстались.
Возвращался Савва Николаевич уже поздно вечером. Его путь лежал через Невский проспект. Он сперва хотел объехать проспект по Адмиралтейской набережной, с выходом на Московский, а затем прямо на трассу в N-ск, но в последнюю минуту распорядился:
- Езжай, Володя, по Невскому. Давно там не был, хоть посмотрю, как он сейчас...
- Нет проблем, шеф. По Невскому, так по Невскому.
Шофер повернул с Дворцовой площади на Невский. Сидя в машине, едва ползущей по забитому транспортным потоком проспекту, Савва Николаевич удивился вслух:
- Надо же, раньше он казался мне таким широким, а тут улочка, а не проспект...
Володя ничего не ответил. Он нервно следил за движениями едущих впритык автомашин.
Ничего не осталось от его студенческого Невского, разве что знакомые названия: Гостиный двор, Аничков мост, памятник Екатерине II... Часть кинотеатров позакрывали, а те что остались совсем были не похожими на прежние.Собственно и сам Невский превратился городскую автомагистраль,с потоком машин, иллюминацией от всевозможных вывесок и реклам.Они резали глаза так, что их хотелось закрыть и не смотреть.
Вот она, стремительность жизни, яркий пример... За предыдущие двести девяносто лет Невский проспект не так изменился, как за последние двадцатьгодиков... Студентом Савва мог пройтись по его широким тротуарам,слившись с потоком радостных,смеющихся людей, спокойно перейти на другую сторону , не опасаясь попасть под машину. Иногда ,ранним утром, когда он возвращался с дежурства на «Скорой» и медленно брел по сонному, еще не оправившемуся после суетной ночи Невскому, ему казалось, что вот-вот из подворотни вынырнет Акакий Акакиевич, или Башмачников, а не то и «Нос» майора Ковалева - героев Гоголевских произведений-вечно спешащих кто-куда... Но вместо них из подъездов появлялись обычные граждане в костюмах и платьях, озабоченно глядящие на часы: не опоздать бы... Реже попадались подзагулявшие до утра парочки и совсем редкие тогда бичи, промышляющие на что бы похмелиться... А сейчас и не понять, что за народ идет волна за волно?, Все какие-то похожие друг на друга: лохматые в джинсах, куртках, на ногах кроссовки...
- Володя, останови вон у того здания, - Савва Николаевич показал на ярко освещенное пятиэтажное здание.
- У гостиницы «Невский Палас»?
- Да, около нее тормозни,мне нужно пройтись...
- Там нам не припарковаться, безполезно, вон и знак висит, Савва Николаевич?
- А ты не обращай внимания на знаки, мы на служебной машине... Где нам надо - там и паркуемся... Не забывай,Володя...
- У них тут свои порядки, - засопротивлялся шофер. - Не успеешь остановиться, как штраф выписывают...
- Ладно, ладно, не бубни... Вставай, не волнуйся, штраф я заплачу, если дадут...
- Как скажете… Мне что…!
И Володя подрулил почти к самому подъезду, возле которого висел знак «Только для служебных машин». Машина еще не успела остановиться, как тут же подбежал охранник:
- Здесь нельзя! Видите знак?
Володя развел руками, мол, вон к шефу претензии. Савва Николаевич медленно вышел из машины, полез в карман , достал из портмоне удостоверение и показал охраннику. Тот долго его изучал.
- А по какому делу Вы сюда, господин Мартынов?
- По личному, по личному! Я когда-то жил, и не раз, в этой гостинице... Раньше она называлась «Балтийская»..., вот, решил вспомнить былое... Похожу, посмотрю и мы отъедем...
- Ну, разве на двадцать минут, не больше... Скоро делегация иностранных гостей подъедет, машин с десяток, все места будут заняты...
- Хорошо,мы не задержимся.., - согласился Савва Николаевич. - Володя, ты сходи в пиццерию, она рядом.,перекуси, чтобы потом не останавливаться, а я быстренько пройдусь, куплю сувениры, и мы отъезжаем На все про все- 20 минут...
Савва Николаевич,развернулся и решительно вошел внутрь,в распахнувшиеся автоматические двери . Ничего,что напоминало бы бывшую скромную гостиницу советских времен, не осталось... Огромный туннель, построенный в цокольном этаже, начинался прямо от выхода из метро и проходил внутрь здания,засасывая людей,как гиганский шланг от пылесоса... Длинные ряды всевозможных сувенирных лавочек, бутиков, цветочных ларечков и яркий, ослепительный неоновый свет,заливал все пространство туннеля. Он превращал людей в неестественные создания, каких-то инопланетян, с зеленовато-желтыми лицами... И вот уже молодые проститутки с ярким макияжем, трудно отличиются от богатеньких старушек,шастающих вокруг витрин... Лысоватые пухлые мужчины, толкущиеся рядом , совсем уж походили на лунатиков... Вот она, иллюзия человеческого счастья. Все равны в этом специально созданном мире: и проститутки, и богатые тети и бедные дяди... -Сальвадор Дали был прав-, - подумал Савва Николаевич. -Нверное, поэтому и стал писать свои сюрреалистические картины, насмотревшись на электрическую жизнь Елисейских полей...Но Петербург не Париж, он должен иметь свое лицо, он всегда его имел. А теперь стремительно теряет... Поди отличи, где ты находишься - на Невском-ли, на Пикадилли в Лондоне или на Монмартре в Париже… Все похоже, и даже люди стали одинаковыми....
От этих мыслей Савве Николаевичу стало еще грустней, чем утром, когда он ехал к внуку. «Все в мире меняется, и не всегда к лучшему», - сделал он горький вывод.
Купив пару безделушек в качестве подарка для жены, он вернулся к стоянке. Машина была на месте, но шофера еще не было. «Пусть поест Володя, для него главное в жизни -меньше ухабов и хорошая еда», - улыбнулся про себя Савва Николаевич и стал наблюдать за людьми, потоком скользящими туда-сюда, как океанские течения: Гольфстрим-в одну сторону, Мальстрим- в другую. Яркий свет выхватывал их озабоченные лица: мрачные и обросшие щетиной, выходцев с Кавказа, которых оказалось так много, что Савва Николаевич даже удивился, мелькали круглые лица улыбчивых таджиков, узбеков, корейцев, китайцев и вьетнамцев. Очень,очень мало было среди людского потока, можно было разглядеть голубоглазых и блондинистых соплеменников. Вымирает, вымирает Россия, здесь на Невском это чувствуется, как нигде. И Савва Николаевич опять тяжело вздохнул.
«Золотой миллиард в действии», - вспомнил он лозунг нынешних глобалистов, который попался ему на глаза во время выборов в Госдуму. «Господи, Господи, что жизнь делает с людьми? Еще вчера здесь шли демонстрации рабочих и студентов под красными флагами в первомай или в ноябрьские, а теперь вот увеселительные заведения под красными и желтыми фонарями...Зачем и Кому? И Савва Николаевич от нахлынувших чувств прослезился.
- Давно ждете, Савва Николаевич? - спросил появившийся, как джин из бутылки, Володька.
- Да нет, минуты две-три. Стою, смотрю, молодость вспоминаю…
- А-а, очереди везде, а цены, Николаич, зашибись... Дал стольник, показываю на бутерброд с сосиской, а буфетчица и мне говорит с усмешкой: «Он стоит сто пятьдесят». Я говорю: Не может быть!». Она в ответ: «Будете брать или нет?» Пришлось взять. А чай - еще пятьдесят рэ, виданное ли дело?
- Видано, видано, Володя. Невский! Этим все сказано.
Через десять минут они уже вырулили на Лиговский проспект и взяли курс на N-ск. Слава богу, внутреннее перекрестился Савва Николаевич упав от усталости на заднее кресло машины: Давай,Володя,
рули и без остановок до дома…