Шапочное знакомство

       
       Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь листву пирамидальных тополей, желтыми невесомыми пучками заполняли аллею. В детстве в одной старинной книге он видел репродукцию картины средневекового автора. Солнце, с глазами, носом, ртом и округлыми щеками, испускало лучи-жгуты, пронзая ими облака и освещая холмы и долину, по которой протекала извилистая река. Тогда, на уроке рисования, он, подражая старому мастеру, протянул обломком измусоленного карандаша такие же лучи. Они опускались на поляну, березу и домик. Желтые нити веером расходились от светила, которое на его рисунке осталось безликим. Когда он собирал разнокалиберные карандаши в единую связку, стягивая ее черной резинкой для волос, к нему подошел учитель рисования. Суровый педагог - хромой фронтовик - поставил «хорошо» при этом, все-таки заметив, что в природе лучи прозрачны, а такие, как у него, малюют только дошкольники. Спустя годы, будучи уже юношей, он видел веер лучей, пробивающихся сквозь дым от сигареты гулящей девки, насмехающейся над ним в коммуналке. Видел он их и в сарае, сквозившими меж серых мшистых досок. Они ложились на прелую солому и издохшую корову, которую он, молодой еще ветеринар, не смог спасти. Пронзительные рыдания крестьянки, как и парализовавшая его в те минуты беспомощность, врезались в его память навсегда. Видел он эти лучи, снопами пробивающимися сквозь листву пирамидальных тополей, каждое утро. Видел и радовался этим ускользающим мгновениям сентября.

       Вот уже вторую неделю Пал Палыч выходил в парк на прогулку, последовав рекомендации врача, и искренне удивлялся тому, что раньше не выбирался в это умиротворяющее место, находившееся рядом с домом. В последнее время он начинал думать об утренней прогулке еще вечером. Просыпался рано, поднимался с постели и спешил к окну. Отдергивая занавеску, к своей радости, видел голубое небо. Погода на стыке времен года установилась безветренная и теплая.

       Предвкушая путешествие в мир, согретый нежными осенними лучами, Пал Палыч вышел из квартиры, и, начав спускаться по лестнице, чуть было не столкнулся со своей соседкой Розой Андреевной. Он неуклюже прижался к перилам, уступая ей дорогу. Неловкие движения выдавали природную беззащитность, с возрастом ставшую еще выразительнее. Стесняла его и полнота, появившаяся в последние годы.
 
       Они коротко поприветствовали друг друга. А Роза Андреевна, пройдя мимо него и поднявшись на несколько ступенек выше, сказала:
       – Вы, Пал Палыч, сегодня что-то рано из дома вышли, – ее слова интонацией больше выражали вопрос, нежели утверждение.

       – Врач советовал утренние прогулки, – ответил он. – Вы тоже с утра, да пораньше.

       – Внуки с моря приехали, - она слегка приподняла плетеную сумку, бока которой продавливали углы молочных пакетов.

       В начале аллеи Пал Палыч увидел фигурку старика, держащего за руку внука. Силуэт казался хрупким,  но, приближаясь, становился реальным, словно выведенный углем, он приобретал плоть и кровь. Еще шагов тридцать, и они встретились глазами. Старик приподнял фетровую шляпу, а Пал Палыч кивнул. Они не были знакомы, но, встречаясь здесь каждый день, обменивались знаками внимания. Тот момент, когда кто-то из них робко поздоровался первым, он не помнил, зато сейчас оба уверенно приветствовали друг друга. Может, когда-нибудь мы перебросимся короткими фразами, подумалось ему, и тогда завяжется разговор. В этот момент Пал Палычу и пришла мысль, что хорошо было бы приобрести шляпу. Его восхищала та элегантность, с которой старик приподнимал свой головной убор.

       Сев на лавочку отдышаться, он поднялся с нее с твердым намерением сегодня же купить шляпу.

       После обеда Пал Палыч вошел в магазин. За дверью с колокольчиком его встретили запахи добротных и дорогих вещей. На тонкий звон, извещающий о появлении покупателя, в центр зала вышла элегантная дама лет сорока. Его внимание сразу отметило красную помаду, яркой тонкой линией контрастирующую с темным фоном строгого приталенного платья. Женщина улыбнулась и предложила смущенному посетителю услуги своего салона.

       Заглянув в овальное зеркало, он увидел в первую очередь светло-зеленую фетровую шляпу, а уж потом себя самого, серьезного. Ему понравился новый образ, но это был краткий миг удовлетворения. Затем пришла очередь синей шляпы с маленькими полями. Примерил и коричневую с большими. Всматриваясь в отражение, он находил изъяны, которые толком не мог объяснить ни себе, ни даме, деликатно молчавшей в ответ его неубедительным репликам. Ее уста не покидала улыбка. С чарующей грациозностью хозяйка прилавка достала еще три головных убора. Каждый из них имел свой, особенный, серый оттенок. Примеряя последнюю из предложенных шляп, он сначала почувствовал, а потом увидел две крупные капли пота, стекавшие по лбу. Амальгама в изысканной раме безмятежно отразила его растерянность. Кровь притекла к щекам, и он объявил, что покупает именно этот предмет, снял его и промокнул лоб носовым платком.

       Дома, развернув коричневую бумагу, он взял шляпу в руки и долго рассматривал ее. А когда надел и подошел к зеркалу, то увидел именно то, что рисовало его воображение. Покупка оказалась удачной.

       После ужина Пал Палыч принялся репетировать приветствие. В прихожей, при тусклом свете электрической лампы, он внимательно изучал свое отражение. Экспериментировал с движениями и выражением лица. Вконец измучил себя. Налив в старую эмалированную кружку черного чая, расположился на диване. Пал Палыч смотрел на шляпу, лежащую в кресле, и отпивал маленькими глотками крепко заваренный напиток, думая, что не мешало бы сфотографироваться в ней. Губы коснулись края кружки, места, где эмаль откололась в период болезни - будучи на кухне он потерял равновесие и упал.  Но о былой напасти вспоминать не хотелось, чувствуя приятную терпкость горячего чая, Пал Палыч размышлял о предстоящей прогулке.

       В этот раз аллея выглядела иначе. Сгустившиеся облака были настолько плотными, что не выдавали местонахождения солнечного диска. Темные силуэты пирамидальных тополей усугубляли мрачность картины. Казалось, вот-вот начнется буря, но ветра не было, пространство, словно став зрителем, застыло в напряженном ожидании человеческой драмы, что сейчас непременно должна была произойти. Пал Палыч направился по своему обычному маршруту и почти сразу увидел старика и его внука. Эти двое приближались навстречу. Когда они поравнялись, старик, как всегда, в приветствии приподнял шляпу, а Пал Палыч лишь повернул голову в сторону этого человека и, какое-то мгновение спустя, осознал, что совсем забыл про свой головной убор. Две фигурки, большая и маленькая, удалялись вглубь темной аллеи. Пал Палыч стоял на месте не в силах пошевелиться, и, как только это скоротечное оцепенение прошло, он снял шляпу, скомкал ее и выбросил в мусорный бачок, стоявший у скамейки.

       Тяжело дыша, он выбрался из вязкого сонного забытья. Нашел на ощупь кнопку ночника, стоявшего на тумбочке, и надавил на нее. Яркий желтый свет залил угол комнаты. Щурясь от колких искусственных лучей, вытер со лба пот. В кресле возлежала шляпа. Пал Палыч смотрел на нее, пытаясь отделить сон от яви. До рассвета оставалось четыре часа.

       Утром проснулся раньше обычного. К окну не подходил, как все предыдущие дни. Собирался долго: то внимательно рассматривал ворот рубашки, решая, выйти в ней или облачиться в свежую, но все-таки остановил выбор на первой. То рассеянно искал обувную ложку, находившуюся, как ни в чем не бывало, на своем месте. Надев легкую замшевую куртку, он грузно опустился в прихожей на табурет, словно соблюдая традицию, присаживаться перед дальней дорогой. В его руках была шляпа. Какое-то время Пал Палыч находился еще в раздумье, потом встал, водрузил обнову на голову и прошел к входной двери, мимо зеркала, не смотрясь в него.

       Утро было солнечным. Выйдя из подъезда, он встретил Розу Андреевну. Соседка возвращалась домой с набитой продуктами сумкой, из которой торчали, завернутые в газету стрелы зеленого лука. Остановившись отдохнуть, она поставила ношу на асфальт пешеходной дорожки. Пал Палыч подошел к ней.

       – Здравствуйте, Роза Андреевна. Вы уже с покупками? – спросил он.

       – Да. А вы на прогулку? – Женщина поправила ворот своей серой кофточки. Было видно: ей тяжело давались эти утренние походы на рынок.

       – Я вам помогу, – предложил Пал Палыч.

       – Спасибо. Тут немного осталось, я сама, – ответила она.

       – Ну, я пойду… – неуверенно прозвучали его слова.

       – Пал Палыч, вы такой интересный мужчина в этой шляпе, положительный, – сказала соседка.

       Это получилось само собой, легко и мгновенно – он улыбнулся ей в ответ, приподнял в приветствии шляпу и направился своей дорогой. Роза Андреевна поспешила домой и уже перед холодным мраком подъезда развернулась и увидела, как Пал Палыч вошел в теплые сентябрьские лучи, и те поглотили его.