Читать пред. главу http://proza.ru/2011/01/16/1451
Глава из книги "Заходер и все-все-все".
Предыдущая глава "Я стала Заходерочкой"
Вечерний чай
(В доме академиков П.С. Александрова и А.Н. Колмогорова в 1967году.)
С одной соседкой мы подружились сразу, недаром пословица говорит: «жить в соседах – быть в беседах».
Из этих бесед узнали о вторых соседях достаточно, но знакомы не были довольно долго. Зимой, когда мы уже не слишком были поглощены собственным благоустройством, Борис решил, что наступило время познакомиться. Не зря мудрый народ и другую пословицу придумал: «не купи двора, купи соседа». Боря написал шутливое письмо, спародировав чеховское «Письмо к ученому соседу». Ответ пришел сразу. Без тени юмора, краткий, но по существу. Нас приглашали на вечерний чай.
Увидав слова «вечерний чай», я разволновалась. Стала раздумывать: что же надеть по такому случаю? Дело в том, что у нас есть любимая книга, доставшаяся мне от бабушки: «Советы молодой хозяйке» Елены Молоховец. В эпоху очередей, дефицита и крайней скудности стола ее советы и рецепты ошарашивали. Хороши были и рекомендации по части светского этикета.
Частенько, чтобы развлечь гостей, Борис «с выражением» читал вслух ее советы, особенно - «вечерний чай».
«Иногда знакомые собираются для дружеской беседы, которая не продолжается далеко заполночь». И тогда, утверждает Молоховец, «поздний вечерний чай может заменить ужин».
Вот – правда, сильно сокращенное - описание этого «чая» (орфография подлинника по возможности сохранена):
«Разставляется длинный обеденный стол, покрытый чистою скатертью … По середине стола ставят высокую вазу с фруктами». (Перечень фруктов опускаю). «По обеим сторонам этой вазы, поперег стола десертные тарелочки кучками и подле них десертные ножи серебряные или костяные. Вдоль стола ставятся продлинноватые сухарницы, покрытые салфеточкой, с печеньем к чаю, как-то: булки или бабы белыя, шафранныя, хлебныя или миндальныя, английское и мелкое печенье, купленное или домашнее см. от № 3001-3203». (Т.е. 200 сортов! - Г.З.)
"За ними следуют знакомые нам тарелочки (теперь уже хрустальные и с нарезанным лимоном), «а также графинчики с ромом, красным вином, вишневым сиропом, шербет, сливки и сахар». Затем ставят по обеим сторонам – «небольшие, но также довольно высокие» хрустальные вазы с вареньем, с резанными апельсинами и все это непременно «симметрически» с первой вазой. Масло ставят в хрустальных масляничках.
Вокруг лотка с хлебом установить полумесяцем небольшие тарелочки с тоненькими ломтиками телятины, ветчины, говядины, рябчиков, индейки, языка, зайца, швейцарского, русского или домашняго сыра, натертого зеленого сыра и проч., устанавливая все это в симметрическом порядке, (как важна симметрия в этом деле!) так напр.: по самой середине сыр, так как он светлее других ломтиков, с одной стороны – ветчину, с другой – язык» - и т.д. и т.п."
Чувствую, что пора закончить!.. Нет, не могу не упомянуть о том, что язык должен быть свежий; если же он соленый, то его следует отварить в двух водах, причем вторую воду можно употреблять в борщ или щи. А масло, подаваемое к чаю в вышеупомянутых масляничках, может быть девяти сортов, среди которых особенно впечатляют пармезанное (№ 3630), из рябчиков (№ 3633) и с миндалем, грецкими орехами или фисташками (№ 3639).
Читатель, если вы далеко от холодильника, я вам сочувствую. Должна признаться, что наши гости, выслушав описание «вечернего чая» и вдоволь насмеявшись, одним чаем не ограничивались!
Трудно даже вообразить, как поступали наши предки, если гости все же задерживались далеко заполночь!
Здесь я должна сделать отступление. Дело в том, что описание нашего визита к именитым соседям я сделала давно, в конце 80-х годов, когда писала о них воспоминания. Но так как я тогда компьютером не владела, Боря помог мне ввести в него машинописный текст, а заодно редактировал и исправлял ошибки. Мы извлекли нашу Молоховец и, в очередной раз перечитывая, веселились.
Уважаемый читатель, знайте: к этому тексту Борис Заходер приложил руку.
Конечно, все это из прошлого, но ведь дом соседей тоже из прошлого… А сами хозяева?..
Жаль, Елена Молоховец не дала рекомендации - что надевать к вечернему чаю. Пришлось выходить из положения собственными силами. Надела голубой мохеровый свитер, который мне был к лицу, и брюки. Наверное, здесь можно упомянуть, что все мои попытки носить платья или юбки (хотя все-таки носила) зачастую приводили к просьбе со стороны Бориса: «Галочка, надень брючки». Наши вкусы совпали, - Боря одобрил мой вид.
Описывая этот визит для почитателей наших соседей, я очень подробно рассказала об их доме, быте. Теперь же с сожалением опускаю эти подробности, оставляя только самое необходимое.
В назначенный час мы поднялись на крыльцо, прошли через кухню, где я заметила ручной водяной насос. Вошли в столовую - комнату, поделенную колоннами на две части. В меньшей, обшитой деревянными панелями, из серии портретов, висящих слева, сразу выделила Гете.
Нас встретили оба хозяина: академики Павел Сергеевич Александров и Андрей Николаевич Колмогоров. Пригласили к столу. Появились две почтенные дамы. Одна из них была представлена, как сестра Александрова, вторая – гостья. Прислуга подала чай и удалилась.
Сначала разговор зашел о нашем доме. Нас расспросили, как мы подготовились к зиме, что успели сделать.
Хозяева вспомнили, как они, давным-давно, еще молодыми купив этот дом, в первую очередь перекрыли крышу и укрепили полы – основу основ любого дома. Посоветовали и нам поступить соответствующим образом. С возрастом все будет труднее.
Борис, видимо, припомнив ручной насос, который мы увидели при входе, в свою очередь предложил помощь - воспользоваться его только что приобретенным опытом и заменить их насос электрическим: «Это так удобно, не будете тратить столько сил».
Хозяева поблагодарили, но отказались. Их вполне устраивает этот старомодный агрегат: благодаря ему они сами и их гости волей-неволей получают регулярную физическую нагрузку и укрепляют мускулатуру. У них есть специальный расчет - индивидуальная норма: кому сколько нужно сделать «качков» для поддержания хорошей физической формы.
Хозяйственные темы быстро иссякли, и разговор зашел о поэзии, в частности – о Гете. Не уверена, что смогу пересказать беседу «ученых соседушек», знакомых с великим Гете не понаслышке.
Борис Владимирович с детства знал немецкий язык – в совершенстве. Помню, однажды он пытался найти какое-то непонятное ему немецкое слово и, не найдя его, сказал мне, что если он не знает, то бесполезно искать в словаре – его там не будет. Вспоминал, что на рояле, при жизни матери, которая тоже блестяще владела немецким языком, всегда лежал томик Гете и Борис, будучи еще ребенком, пытался переводить «Лесного царя». Борис поклонялся Гете, называя его «мой Тайный Советник», и до последнего дня жизни занимался переводами его поэзии.
А.Н. Коломогоров часто обращался к Гете в своих дневниках. После смерти Колмогорова один из его учеников, математик А.Н. Ширяев, подготавливая их к изданию, обратился к Борису Владимировичу с просьбой: сделать литературный перевод прозаических строчек Гете, встречающихся в тексте. Ознакомившись с дневниками, Борис написал:
Меня поразила любовь великого ученого к поэзии и, в частности, к моему Тайному Советнику. Дневник открывается ТРЕМЯ (!) цитатами из Гете - двумя прозаическими и одной стихотворной:
Das erlebte weiss jeder zu schatzen, am meisten der Denkende und Nachsinnende im Alter; er fuhlt, mit Zuversicht und Behaglichkeit, dass ihm das Niemand rauben kann.
Маximen und Reflexionen, N10, s.151
* * *
Alles Gescheidte ist schon gedacht worden, man muss nur versuchen es noch einmal zu be-denken.
Приведу перевод этих цитат, выполненный Борисом Заходером:
1. Пережитое дорого каждому, а особенно – тому, кто вспоминает и размышляет о нем на склоне лет с отрадной уверенностью, что уж этого-то у него никто не отнимет.
* * *
2. Все стоящее уже давно придумано, надо только не бояться передумать это еще раз.
С сожалением пропускаю несколько страниц из дневника Бориса Заходера, где он щедро цитирует любимые Колмогоровым гетевские стихи, так как они без перевода. Исключение – самое последнее:
Leben muss man und lieben; es endet Leben und Liebe.
Schnittest du, Parce, doch nur beiden die Faden zugleich.
Надо жить и любить; срок и любви и жизни когда-то проходит.
Если бы только ты, Мойра, разом и той и другой перерезала нить!
Кто не присоединится к этим мыслям? Возможно, и об этом беседовали в тот далекий день 1967 года комаровские соседи, попивая чай с домашними сухариками и клубничным вареньем.
После чая нас пригласили в музыкальную комнату. Чтобы завершить вечер в единой тональности, нам предложили послушать немецкую певицу - знаменитую Элизабет Шварцкопф, которая исполняет романс на слова Гете.
Все чинно уселись: дамы с двух сторон возле теплой голландской печи, Андрей Николаевич – в нише между книжными полками. Мы - в центре, за изящным восьмигранным столом.
Павел Сергеевич поставил пластинку на проигрыватель, и г-жа Шварцкопф запела - что-то очень строгое и прекрасное.
Она пела и пела, а романса на стихи Гете все не было и не было.
Дамы тихонько сползли со своих теплых мест и, не прощаясь - по-английски, - удалились. Андрей Николаевич исчез вслед за ними. Мы бы тоже с удовольствием последовали их примеру, но не смели прервать г-жу Шварцкопф. Вежливый Павел Сергеевич был невозмутим и терпелив. Борис, кстати, тоже.
Меня же словно чертик какой стал щекотать. Ситуация показалась настолько смешной, что еще немного и я бы расхохоталась. Чтобы прервать накатившее на меня неуместное веселье, я, как иногда в детстве в сходных обстоятельствах, сильно ущипнула себя за ногу, да так, что едва слезы не брызнули.
Но тут, к счастью, Элизабет Шварцкопф доехала до долгожданного романса. Следующего мы уже ждать не стали, и ситуация разрядилась сама собой.
Вечерний чай удался. Мы познакомились, и отношения «дружественного добрососедства» (так в переписке, случившейся однажды между нами, Павел Сергеевич охарактеризовал наши отношения) сохранялись на протяжении всего срока, отпущенного соседям богиней Мойрой.
Возможно, в этот, а может быть, в какой-нибудь другой день Борис сказал:
- До чего же это здорово – быть соседом Колмогорова!
Июнь 2003 года. В Комаровке празднуется 100-летие нашего великого соседа. Я получила в подарок юбилейное издание «КОЛМОГОРОВ» в трех книгах, где в одной из них нашла строчки, посвященные «Кляземским местам», как называет их Павел Александров. В эвакуации, тоскуя о Комаровке, в 1942 году он пишет Колмогорову: «… нет другого участка реки, протекающей в сельской местности, которая внесла бы в российскую культуру столько, сколько участок реки Клязьма от Любимовки до Образцовского пруда… до станции Клязьма…». Павел Сергеевич упоминает собственные лекции, написанные двадцать лет тому назад на этих же берегах Клязьмы, Художественный театр, здесь же основанный Станиславским, первые выступления Собинова в Любимовке, картины художника Козлинского, созданные в Комаровке… Вспоминает Евгения Максимовича Браудо, который написал о Чайковском и Моцарте. «Сими нескромными и суетными размышлениями пора закончить письмо».
Теперь по прошествии шестидесяти лет, перечень «заслуг» эти мест пополнился, и размышления Павла Сергеевича не кажутся «суетными», как впрочем, и тогда.
Мне же, в связи с именем Евгения Браудо, вспомнилась история, рассказанная нам бывшей хозяйкой нашего комаровского дома, Ноэми Тевелевной Браудо. Я ее расскажу так, как запомнила. Это добавит еще один штрих к портретам людей, с которыми связана судьба нашего дома.
В молодости за Ноэми ухаживал доктор Боткин, но она вышла замуж за органиста Исайю Браудо. Видимо, он был не слишком известен в те годы, так как ее спрашивали, «не жена ли она известного музыкального критика Браудо?». Чтобы покончить с этими вопросами, Ноэми вторично вышла замуж, теперь уже за музыкального критика, Евгения Браудо. И как раз в это время стал очень популярен Исайя Браудо, и у нее уже спрашивали, не жена ли она известного органиста Браудо…
Чиновник, оформлявший документы на покупку дома, спросил Бориса, не жена ли наша хозяйка известного адвоката Браудо? Увы, но адвокат - Брауде.
След глава http://www.proza.ru/2011/01/21/483