Манекен

Что значит быть человеком?
Для нее это были не просто слова, а скорее всего самая настоящая мечта, которую невозможно воплотить в жизнь. Взгляд остекленел и теперь с усталостью, но неподдельным восторгом наблюдал за всем тем, что происходило там, за этими витринами модного бутика. Сколько улиц и улочек видел этот взгляд за свое долгое существование. Сколько прикосновений ощущало это тело. Сколько разных мыслей посещали эту голову, в которой зародилась одна простая и незамысловатая идейка – почувствовать себя человеком. Да, пожалуй, довольно смелое желание, достойное тщательных дум и всевозможных разъяснений ситуации. Она не страдала, скорее, просто грезила всем этим притворством, под названием «мысли». Кукла, ничего более, просто стройное тело, сделанное из качественной пластмассы, тонкие руки, аккуратненький носик и удивительное выражение губ, которое придавало ей легкое дыхание жизни. Она стояла здесь, на своем месте, за витриной этого магазина и в очередной раз на нее были надеты вещи от самых модных дизайнеров, чья цена переваливала за грани разумного. Ее было этого мало. Равносильно, как и того, что ежедневно сотни глаз облизывают этот образ, представляя себя на  месте  красотки. Девушки просто вешались на шеи своим ухажером, лишь бы те позволили им войти внутрь здания, постоять рядышком с этой особой и прикоснуться к дорогим одеждам. Виноватые лица, восторженные лица, грустные лица, озлобленные лица – все они были людьми, и любая эмоция тут же отражалась на их натуре. Она же была просто манекеном, мечтающим вдохнуть запах свободы.
Солнечные лучи озаряли собой все сущее и постепенно в города приходил день. Летние забавы, когда множество деревьев покрывались прохладной, изящной листвой, стараясь походить на эту куклу. Она ловила эти вздохи природы и впитывала в себя, чтобы сохранить и возможно приумножить их в общем, абстрактном понимании любой детали. Ее ежедневно протирали влажными салфетками, дабы избежать попадания пыли на столь королевское тело. Гладили новые кофточки, юбочки и увешивали эту особу с ног до головы. Как принцесса, но только еще более безжизненная, желающая вырваться из этого плена и пролететь сотни, миллионы километров на пути к истинному счастью. Ей хотелось верить в чудеса, в то, что однажды и ее пальцы начнут шевелиться и ей удастся почувствовать себя саму, ведь за всю свою жизнь девушка ни разу не ощущала своего тела, своего лица. Она просто стояла смирно и выполняла отведенную ей роль.
В Лондоне ее глаза наблюдали за частыми дождями и тем, как капельки подобно тоненьким венкам разбредались по всему стеклу, оставляя после себя лишь длинные полосы, которые успел раздувать ветер. Таким был существования в городе серых тонов и необычных людей, пьющих чай, почитающих королеву и радующихся своему циклу. Она же слышала лишь упреки в свой адрес, и грубые рывки работниц, то и дело переставляющих куклу с места на место. Конечно, откуда же им знать, что это создание тоже имеет чувства и желает более человечного обращения. Все видели в ней вещь, банальную до безобразия. По ночам даже боялись лишний раз взглянуть на это чудо искусства. Потакали ее прихотям, относились бережно, порой вели разговоры, обзывали, нахально толкали, но все же принимали за такой же объект здешнего персонала обслуги, всего лишь выполняющую свою роль. Им было не в дамек, что пластмасса иногда плачет и старается прикрыть веки, хотя бы ночью.
Когда стихали все утренние звуки и мир погружался в одно долгое и ровное дыхание, манекен по-прежнему был здесь, среди этих побрякушек и нескольких подобных себе. Они обсуждали все то, что происходило с ними за день, делая основной акцент на получение хоть малейшей выгоды из этого разговора. Их никто не услышит, поскольку куклы не умели шевелить губами и открывать рты, они разговаривали по-своему, особенно.
- Я бы отдала все, что имею, лишь бы очутиться в толпе этих живых существ, - произнесла одна из кукол, уставившись в широкое окно, сквозь которое просачивался лунный свет.
- Они так веселы и беззаботны. Делают, что хотят: бегают, смеются, радуются. Вот бы и нам хоть на мгновение почувствовать что-то подобное.
- А если просто верить? – неожиданно произнесла наша героиня.
- Верить? Мы слишком долго верили всему, что видели. В нас не осталось ничего, что могло бы пригодится после того, как мы перешагнем через порог дозволенного.
- Но ведь мы, ни чем не отличаемся от них! – продолжала настаивать на своем самая красивая кукла.
- Откуда ты это знаешь? Ты видишь, насколько они шикарны и грациозны?
- Они люди, им свойственно быть такими.
- А что такое человек? Не пытайся понять того, что тебе не ведомо. Наш удел стоять здесь, все эти годы и вдохновлять живых кукол на покупки.
Живые куклы – так здесь называли модниц, которые тратили все свои деньги на приобретение очередной кофточки или пары туфель. Они были идентичны здешним дамам: такие же стройные, высокие, красивые и зависящие от шопинга. Ходили легенды о том, что и они когда-то были всего лишь манекенами, которые сумели стать людьми.
- У нас есть все шансы, - шептала кукла.
- Нет, и даже думать забудь.
- Но мы только и делаем, что думаем. В противном случае в конец превратились бы в бездушных игрушек. Мне нравиться смотреть на них, и искать что-то такое, от чего подниматься настроение и появляется желание существовать дальше. Они очень добрые, надежные и никогда не предают друг друга. Их значительно больше, чем нас, и живут они тоже за огромной голубой витриной. За ними явно кто-то наблюдает и дает указания, так почему же нам нельзя стать такими? – Манекен стоял неподвижно, но всем своим видом показывал твердую решительность.
- Есть сотни причин, чтобы стать и ровно столько же чтобы не становиться ими. На перечисление уйдут дни. Но ты же должна сама понимать, это иллюзия. Мы гораздо важнее здесь, чем там, - она словно указала в сторону улицы. – Оставайся собой и не прыгай выше собственной головы, тем более, что она из пластмассы.
 Со всех сторон посыпались усмешки. Манекены издевались над этой фантазеркой, чей вид привлекал всех, но зависть к людям только отталкивала. Она была прекрасна ровно настолько же, как и обезображена. Нет, не снаружи, а из нутрии. Душа успела проникнуться симпатией к этим ходячим созданиям и, теперь кроме этой дурной привычки в ее сознании не было ничего. Глаза по-прежнему с легкостью выдавали тонкую ноту, на которой играла душа, но эмоций не было, и от этого становилось еще больнее.
Можно попробовать забиться в нору, самую глубокую и никогда не показывать своих нравов, но что же тогда это будет за жизнь? Она и так в норе, да еще в такой, из которой не стоит и головы высовывать, почем зря! Смысл терялся в повседневности дней, в каждом новом взгляде на мир, но от этого становилось все же теплее. Привычка замечать что-то особенное, ранее не изученное и приятное усвоилось в этой кукле как нельзя лучше, и теперь все остальное уже лишние хлопоты.
Париж, запах духов душил ее воображение. Она не могла совладать с собой и влюблялась в каждую вещицу этого чудного города. Несколько птичек уютно расположились на высоком дереве, росшем в парке, который находился через дорогу. Их щебетание ласкало слух нашей красавице и заставляло привязаться к этим мотивам. Еще не один раз ей предстоит проиграть эту мелодию в своем сознании и опечалиться. Она одинока, как ни кто другой. Все, чем ей дозволено дорожить – она готова сорвать с себя и выкинуть на помойку, лишь бы обрести умение передвигаться, осязать и чувствовать мир, так как его чувствуют люди. Неужели манекен просил слишком многого? Порой наши желания кажутся бредовыми, но стоит лишь смириться с тем, что они никогда не сбудутся, как сразу, же краски меркнут, и теряется всякий смысл в этих скучных днях. Для нее все вокруг было радужным, поскольку где-то там, за выдуманным сердцем, находилась частичка живого, желающая вырасти как можно скорее.
В очередной раз девушка представила себя блуждающей по этой тихой аллее, неуклюже подбрасывая сухие листья с земли. Ей чудился запах настоящей осени, ворвавшийся в привычную картину этой реальности. Люди не тыкали в нее пальцами, они просто проходили мимо и улыбались ей в ответ. Столько теплоты наполняло ее дыхание, когда сквозь плотный туман просачивались нежные лучики солнца. Теперь кукла способна была ощутить и их, поднять свои руки вверх и, улыбаясь, прокричать во все горло что ни будь особенное, что могло бы ласкать слух.
Ей хотелось петь, петь по настоящему, как те голоса в магнитофоне, что часто играет в бутике. Они словно чарующие нити, окутывают собой тело этой красавице, позволяя нежно поддаваться всем гармониям. Может быть, именно это состояние и называется – счастьем. У тебя есть талант, ты умна, красива и свободна, все дороги готовы превратиться в одну, лишь бы ее ноги ступали по ним с той же грацией и нежностью. Это фантазия, волшебство, безумие! Но порой даже столь малые частички могут заставить страдать.
Манекен задыхался в своем неподвижном теле. Ноги и руки онемели, голова всегда повернута в одну сторону, а взгляд устал вечно смотреть в одну точку. Не было способов найти хотя бы маленькую лазейку и вырваться из этого ада, доказать всем остальным, что и ее время пришло. Теперь командовать балом будет она! Но лишь утреннее сознание приходило к ней, как подобные мысли вновь прятались куда-то очень глубоко, ожидая вечера.
Зиму ей довелось повидать в Санкт-Петербурге. Снег продолжал покрывать собой все мостовые и улицы этого дивного города. На витрине универмага постепенно появлялись легкие узоры, от того, что мороз позволил себе разрисовать и эту поверхность. Детишки подбегали ближе и дышали на стекла, после чего прислоняли свои крохотные ладони, чтобы оставить небольшой знак о своем присутствии здесь. Вновь чья-то радость, чье-то веселие, а для несчастных кукол все по-старому. Одиночество, холод, забвение. Можно ли позволить себе потерять себя в толпе непонимания? В данный момент, возможно, было все.
Любовь. Ей было не знакомо это простое человеческое чувство. Обычные переживания, страдания и заботы. Она была лишена всех этих благ, а значит, не могла даже сравнивать себя с окружающими. Не имела право, всего лишь вещь, бездушный манекен, жалкое подобие жизни!
« Что же я из себя представляю?» - тихо спросила она, но даже тишина не поддалась на ее вопросы. Как проклятое создание, как убогое нечто, она лавировала между вымыслом и реальностью, при этом всеми силами стараясь не принадлежать ни к одному из миров. Она особенная, а значит должна остаться ей навечно. Возможно, это всего лишь эгоизм, но если нет души, значит, нет такого понятия. Все приоритеты определяются сами собой, возникают из неоткуда и тают совершенно глупо. Кукла – мечтающая стать человеком, манекен – мечтающий стать подвижным, неживое – пытающееся стать живым. Хрупкий мирок, который она видела из окон магазинов рисовал ей общую картину всего людского мира, места где господствуют только существа умеющие двигаться. В нем все идеально, а в мире где прибывала она – нет. Таков был ее принцип, искать лучшее на стороне.
- Дорогие вещи! – раздался приятный женский голос.
Он повис в воздухе тонкой, незаметной пеленой и парил так грациозно и неестественно, что казалось еще мгновение, и он вновь исчезнет.
- Да, удачно мы зашли, - подхватил ее второй голос.
- Я же говорила, что это хороший бутик. И одежды здесь много, а главное все по самой разумной цене – даром!
Девушки засмеялись и принялись снимать с манекенов одежду. Это были две воровки, хотя, скорее всего еще вчера они ими не являлись. Стройные фигуры, светлые волосы, простой говор выдавал в них заядлых ценителей новинок в мире моды. Сюда они пришли по тем же причинам, жажда наживы. В это ночное время здесь господствовали они.
- Давай быстрее, наполняй сумки! – приказала та, что была повыше.
Девушка не спеша подошла к манекену и провела своей ладонью по ее изгибам.
- Симпатичная мордашка, куколка.
« Что тебе нужно? Зачем ты сюда пришла?» - не унималась игрушка.
- Стоишь здесь, совсем одна и скучаешь. Носишь дорогие украшения, вещи и выглядишь довольно мило. Миллионы девушек отдали бы свои жизни за твою участь. Стерва!
« Я не понимаю! Что ты этим хочешь сказать? Ты – человек, живое существо. Ты смеешь ставить меня выше себя?».
- Эй, Юль! Посмотри на эту дамочку! Она же в раз переплюнет любую модель! Да будь ты живой, наверное, мужики бы проходу не давали! Эх, мне бы твои проблемы: стоять на месте и ничего не делать, а за тобой по мима всего еще и ухаживают.
« Это наказание! Ты что? Я всеми силами пытаюсь вырваться на свободу, стать похожей на вас. Мне осточертело находиться в этом месте, среди этих масок и одежд. Прошу, услышьте меня!».
- Такая простоя, но в тоже время очень удивительная вещь! Сколько раз проходила мимо этой витрины и вечно наблюдала эту мерзкую улыбочку на твоем лице. Ты же смеешься над нами! Тебя веселит то, что мы по уши увязли в своих проблемах и заботах, пока твоя персона смиренно ожидает новой коллекции серии «весна-лето»! Эгоистическая дрянь! – девушка толкнула куклу и та с грохотом упала на мраморный пол. Вторая воровка подбежала к своей подруге.
- Ты что делаешь?
- Плевать! Она еще и ухмыляется, ух мерзавка! – после этих слов девушка с силой ударила манекен ногой прямо в грудь, от чего по телу побежали трещины. – Нравится?
- Пошли и не шуми ты! – взмолилась вторая.
- Да успокойся ты! Я хочу втолковать этому манекену, что значит быть человеком!
- Но она, же тебя не слышит! Она же игрушка. Хватит тебе дурочку ломать!
- Слышит! Иначе бы не улыбалась! – она еще пару раз топнула ногой по ее лицу и с довольным видом усмехнулась. – Вот теперь ты похожа на человека. Униженная, подавленная, сломленная. Твоя цель – это встать на ноги, восстановиться, при этом зная, что все факторы против тебя! Ты не будешь носить эти побрякушки, теперь уже нет! Тебя завтра же вышвырнут на помойку, и тогда, дорогуша, начнется сама жизнь.
Девушки тотчас удалились из помещения, словно их здесь и не было.
Когда на утро группа работников бутика обнаружила пропажу кучи дорогих вещей, тут же вызвали милицию. Испорченный манекен поспешили выбросить, чтобы лишний раз не мозолил глаза. Это был весьма грубый жест, который не мог вписаться в рамки понимания человеческого мира. В радужной иллюзии этой куколки все люди едины, как манекены. Они веселы и беззаботны, ходят, где хотят, делают, что хотят и ведут себя совершенно свободно. Но почему, же тогда эта ночная посетительница смела, поставить участь жалкой игрушки выше своей участи? Ведь это же не правда. Или так только казалось с первого взгляда? В любом случае это уже не важно, поскольку пластмассовое тело теперь было на редкость испорчено и отдано на растерзание жизненным обстоятельствам.
Теперь, когда ветер трепал ее потрескавшуюся кожу, а снег продолжал укутывать своим белым покрывалом, ей показалось что пальцы стали шевелиться. Она не могла поверить в это ощущение, но судя по всему, в данный момент рождался человек, как большинство из нас с вами, в самое неподходящее время. Кисть правой руки медленно покачивалась и остекленевший взгляд уже не выглядел на столько умершим. Появлялась новая жизнь, новая судьба, еще такая заброшенная и нищая. Возникло и первое непонятное чувство, которое ей хотелось испытать больше всего на свете, но что странно – этим чувством был страх…