Пошел Мухин в подвал за картошкой, за вареньем, за соленьями…
Показалось, что раздался стон и шорох какой-то.
- Паразиты, опять по сараям шарить будут, - взял ржавый топор и двинулся на звук.
В дальнем углу подвала увидел человеческую фигуру в странной позе, подошел ближе
- Мать твою!
Сашка из четвертого подъезда, сунул голову в петлю из ремня и повесился!
Мухина, жаром обдало, подскочил, ржавым топором рубанул по ремню, Сашка упал, схватил его Мухин трясти начал, вроде жив, давай по щекам хлестать.
- Живой, живой! - убеждая сам себя, повторял Мухин.
Сашка мешком лежал на полу, безучастно смотрел на Мухина, потом начал биться головой о стену и захлебываясь в истерике кричать, что не надо было вмешиваться в его дела, жить он не желает и не будет.
Мухин молча выслушал, поднял Сашку с пола
- Хватит, всё! Я сказал всё! - в его голосе было столько убедительной силы, что Сашка удивился и замолчал.
Привел Сашку Мухин к себе, Нинок на даче, никто не помешает. Затащил нечаянного гостя в ванную, умыл холодной водой.
Усадил на кухне, налил водки, выпили молча, захрустели огурцами.
- Ну, стряслось-то, что? Что такое, я спрашиваю, стряслось, что ты молодой, здоровый мужик в петлю полез? Из Чечни живой вернулся, с руками, с ногами и какого хрена, сукин сын, ты для матери горе такое приготовил?
Шок у Сашки постепенно начал проходить, он уронил голову, как можно ниже, чтобы Мухин не видел слез.
- Да ты не стесняйся, плачь, мужикам тоже иногда выплакаться надо.
Снова удивился Сашка. Мухин, пьяница, хохма всего двора, и вдруг так строго и, вместе с тем, по-отечески упрекает и сочувствует одновременно. Дрогнуло в Сашке, что-то детское, совсем мальчишеское, доверительно, как отцу признался
- Я же Светку Васильеву из первого подъезда люблю.
- Об этом все знают.
- Ну, вот дождалась она меня из армии, встречались, потом сказала, что ребенок будет, я обрадовался, не поверите, дядь Лёша, как на крыльях летал, любимая Светка беременная моим ребенком! Думал, поженимся, жить будем, ребенка растить.
Сашка подавился рыданиями, закурил. Мухин налил еще по рюмке.
- Я уже на свадьбу кое каких деньжат подкопил. Смотрю Светка смурная, спрашиваю, что к чему, не говорит. Я на калым уехал. Возвращаюсь, а она замуж вышла! Мать письмо от нее передала, а в письме люблю, страдаю, но ты не перспективный, никакого будущего с тобой не будет ни у меня, ни у ребенка. Короче, сделала она аборт и ушла к другому, богатому, перспективному. Не надо, значит, любви, перспектива нужна. Если нет денег ты уже не человек, ребенка твоего на помойку и тебя туда же! Жизнь только для богатых!
Решил, верну, не может человек так быстро все забыть. Узнал где живет, пошел, а мне говорят в свадебное путешествие уехали за границу. Ладно, думаю, дождусь. Каждый день ходил, караулил, нарисовались, улучил момент, Светку встретил, а она сказала, забудь, ты такой же нищий, как и я. Не хочу жить в нищете, надоело. Хочу быть обеспеченной и счастливой. Развернулась и ушла. Перешагнула через душу мою и ушла! Долго я над ее словами размышлял. Нет у меня больших денег и никогда не будет, если денег нет, то и любви не достоин, не человек, мусор под ногами у богатых и перспективных. Кому нужна такая сволочная жизнь, паскудно стало, сломался я!
Не умею рассказывать! Слов нет, а сердце на части рвется!
- Жизнь, говоришь, такая не нужна, - задумчиво произнес Мухин.
- Что ты видел в этой жизни? Чечню и Светку. От первого испытания скурвился, дурак!
Ты думаешь, я всегда был пьяницей. Нет! Не поверишь, я был первым секретарем горкома комсомола. Да, да, не округляй глаза. Я по образованию историк, плюс высшая партийная школа!
Сашка! Знал бы ты каким комсомольским вожаком я был! Не таким, как нынешние жополизы и прихлебатели. Я был, по- хорошему, идейным, целеустремленным. Верил в светлое будущее, в наше самое справедливое государство на свете. Ребят мог зажечь и сам горел с удовольствием и вдохновением. Власти меня ценили и уважали, нужен я им такой был.
Про Чехословакию знаешь? Когда наши танки подавили мятеж, не все радовались славной победе. Нашлись люди с другими установками и принципами, несколько человек вышло на Красную площадь с транспарантами против агрессии в Чехословакии, я отказался их публично осудить.
Понимаешь, я был убежденным строителем коммунизма, но не фанатиком, имел свою точку зрения и на этот раз она не совпала с директивной.
Таскали меня с ковра на ковер, убеждали, грозили, потом предложили, либо публично покаяться и признать ошибки, тогда отправят в отдаленный район на несколько лет, если зарекомендую себя положительно, переведут снова в областной центр. Если нет – волчий билет в зубы со всеми вытекающими.
Я сказал, что в этом вопросе линию партии считаю ошибочной, каждый народ имеет право на самоопределение. Короче, вышибли меня отовсюду.
Вначале крепился, устроился разнорабочим, отработал два месяца, вызывают в отдел кадров и говорят, что претензий не имеют, но поймите правильно, предприятие режимное, а у вас анкетка, так сказать, не совсем, словом, попросили. Кем я только не работал, дворником, грузчиком, уборщиком. Выпивал, но держался из принципа.
Сломался, когда жена развод попросила. Она тоже комсомольским работником была, сказала, что ей карьеру делать надо, намекнула, пока мы вместе, ей дороги перекрыты и не собирается она портить себе жизнь из-за моих заблуждений. Развелись. Собрал чемодан и ушел.
Никого, друзья сразу после бюро горкома, как крысы разбежались, жена продержалась дольше, но и ее теперь нет. Куда идти? Сел в поезд и поехал. Там в поезде первый раз до потери сознания напился и не знаю, что было бы, если бы проводницей не Нинок, а другая оказалась.
Приехали мы к ней, сюда, стали жить вместе. Я, по приезде, месяц просто лежал и в потолок смотрел. Пригласила Нинок врачиху, врачиха определила, что я в глубочайшей депрессии и, если так пойдет дальше, то исход может быть печальным.
Однажды ночью просыпаюсь, а Нинок стоит на коленях и Богу молится, просит, чтобы забыл я прошлое, чтобы в себя пришел, чтобы не умирал, потому что любит она меня и никто ей в жизни кроме меня не нужен, так и сказала: «Господи, утоли его печали». Я слушал и плакал, как ты сейчас.
Утром встал и пошел устраиваться на работу, Нинок радовалась, по ночам поклоны отбивала, Бога благодарила и я мысленно благодарил его, что встретил эту самую лучшую женщину на свете.
На шофера выучился, шоферить не дали, билет волчий, но в гараже механиком оставили. С деньгами стало нормально, Нинок на оседлую работу перешла. А вот от привычки выпивать так и не избавился, да и не могу, как посмотрю, какое б…ство вокруг творится, иду и напиваюсь. Знаю, смеются, но беззлобно, на людей не обижаюсь, мало ли чего пьяный вытворишь. Нинок, счастье моё, другая бы давно бросила. Пьяница я, но меня система в мясорубке перемолола.
Ты на Светку плюнь, она ребенка ради денег убила, ей в базарный день цена копейка. Не поддавайся, живи! А, что до богатства, самое главное богатство, это женщина, ради которой стоит жить. Не даром слова ЖИЗНЬ и ЖЕНЩИНА общее начало имеют.