Рецепт шурпы в журнале "Литературная кухня":
http://proza.ru/2010/12/10/1220
Житейская история
Произошла эта история со мной в 1978 году; мне тогда было пятнадцать лет, и я во время каникул в очередной раз ездила с геологами в Кызылкум - «в поле», так это у них называется. Нас было всего пятеро, включая меня и шофёра по имени Валера, поэтому по поводу поварихи заморачиваться никто не стал, решили обходиться своими силами, тем более что поехали ненадолго.
Всю провизию повезли с собой из Ташкента – у геологов так принято, к тому же проверено неоднократно на опыте; разве в пустыне чем-нибудь разживёшься?
В первый же день геологи, позавтракав, отправились в маршрут к своим "обнажениям", а мы с Валерой остались на месте стоянки караулить машину. Чем заняться посреди пустыни двум бездельникам, кроме того, как умирать со скуки? Понятно, что нечем, разве только балду гонять. Поэтому мы думали с ним, думали и в итоге надумали удивить наших геологов вкусным обедом. Признаюсь честно, инициатива была исключительно моя и только моя; ему, мужчине, такое в голову не пришло, а мне – запросто. Я с воодушевлением взялась за дело, хотя, надо сказать, никто меня такими полномочиями не наделял.
Я проверила набор имеющихся в моём распоряжении продуктов и решила сварить нашу узбекскую шурпу. Готовить я тогда умела неплохо, невзирая на мой нежный возраст, да к тому же энтузиазма у меня было тоже хоть отбавляй.
Валера из кирпичей построил очаг, набрали мы с ним хвороста, нарубили саксаула – благо, его там кругом было навалом. Как удалось разжечь костёр – это отдельная тема; повторяю: дело же происходило в пустыне, а, если кто не знает, там и днём, и ночью дуют кошмарные ветры. Короче говоря, с грехом пополам и с помощью паяльной лампы костёр далеко не сразу, но получился.
Я в казане пережарила тушёнку с мелко нарубленным луком, заварила кипятком нохат, нарезала по всем правилам, что немаловажно, морковку, картошку, помидоры, укроп и кинзу. Залила водичкой, посолила. Всё как полагается.
Итак, шурпа весело булькает, Валера следит за огнём, я терпеливо жду. Дело-то это отнюдь не скорое. И тут мой внутренний голос начал мне морочить голову, что чего-то в моей шурпе не хватает. Дескать, изюминки нет. Всё-таки я же готовлю не какой-то там заурядный обед, а хочу порадовать сюрпризом. Вот тогда-то мне на глаза и попались пакетики с красным молотым перцем.
Теперь надо сделать отступление и рассказать, откуда у геологов берутся запасы продовольствия.
Всё очень просто. Накануне очередного отъезда «в поле» вся компания отправляется на поклон к завхозу экспедиции Ермилу Евдокимовичу – миленькому дядечке, только весьма строгому в плане меркантильности, который ведал у них этим ответственным делом и, к разочарованию некоторых товарищей, выдавал всё в строго ограниченном количестве. Мол, вас много, а я один, и надо, чтобы на всех хватило.
В тот раз, о котором идёт речь, кроме продуктов первостепенной надобности Ермил Евдокимович расщедрился на пакетик красного перца. Именно в количестве одна штука. Тогда кто-то возмутился: «Евдокимыч, что ты жадничаешь? Дай побольше, что нам этот твой один пакетик? Его хоть половину в суп сыпани, ничего не почувствуешь». Вот эти последние слова со мной впоследствии и сыграли злую шутку. Не прошло и двух дней.
Откуда мне, пятнадцатилетней глупышке, было тогда знать, что далеко не всё, что говорят мужчины, следует понимать буквально?
Так вот, возвращаюсь к своей истории. Раз было сказано, что полпакетика мало, я и высыпала, не задумываясь, в свою шурпу, которая была уже почти готова, полный. Не пожадничала, так сказать. И моя шурпа сразу приобрела приятный окрас, аппетитно забурлила, стала такой красивой, наваристой и душистой, что я даже сама собой возгордилась.
Время близится к обеду, шурпа готова, мы с Валерой ждём наших геологов, а их всё нет и нет. А слюнки-то текут.
Тогда мы с ним решили пообедать пока вдвоём. Подумали, остальные нас простят. Я налила в касушку ему, налила себе, села преспокойненько напротив и смотрю в упор на Валеру. Ни о чём не подозревая, жду похвалы. Он взял ложку, зачерпнул и ...
Наверное, кто-то скажет: такое уже было в фильме «Берегите женщин» - про кашу и про острый перчик в спичечном коробке. Понятно, что кто предупреждён, тот вооружён, но фильм-то вышел несколько позже, года через два, кажется, после моей истории, поэтому мне простительно было не знать о таком подвохе.
Так вот, смотрю я на Валеру и никакой похвалы в его глазах не вижу. Совсем даже наоборот. С ним вообще какой-то не такой вид сделался. Словами не описать. Я подумала: что, я такая беспонтовая кулинарка, что ли? Да быть того не может! Ладно, решила, попробую сама. Попробовала. Мамочки мои!..
И всё-таки я сейчас думаю о себе, что тогда я держала себя в некотором роде молодцом, потому что, подавив искушение выплюнуть, мужественно проглотила всю ложку одним махом. Не в моих принципах было признавать поражение.Тем более, мне было стыдно перед Валерой.
А Валере тоже в свою очередь было неловко передо мной. Подумаешь, во рту – огненная жуть! Он же – мужчина, в конце концов, а не девчонка - слюнтяйка вроде меня.
Насупились мы оба, но сидим, едим, не сдаёмся, хотя чувствуем, что находимся уже на пределе возможного. Внутри всё горит, даже дышать невмоготу, слёзы глаза застят. Тогда мы с ним придумали вот что. Взяли по большой алюминиевой кружке, набрали холодной воды из фляги, что тоже с собой из Ташкента привезли, и поставили перед собой.
Так и ели: попеременно то ложку шурпы, то несколько глотков воды из кружки; пожар во рту тушили.
Пообедали, а геологов наших всё нет. Заработались.
Валера терпел, терпел, ждал, ждал, маялся, места себе не находил, а потом и говорит мне: «Нет, это не дело. Попадёт нам с тобой». Взял казан с шурпой, отошёл подальше за бархан, вылил всё моё варево и песочком аккуратно присыпал, чтобы никто не догадался.
Вполне ожидаемая развязка, да? А мне, знаете ли, плакать хотелось, так себя, бедняжечку, стало жалко. Хотела, как лучше, а все мои труды, фигурально говоря, пошли псу под хвост.
А потом мы с ним в четыре руки приготовили то же самое, только уже, конечно, без перца. Как раз вовремя успели.
В общем, всё обошлось, и даже все были довольны; сказали, что очень вкусно и что мы молодцы.
Вот такая житейская история. Ничего особенного, просто бесхитростная правда.
А с Валерой нас с тех пор связывала жгучая - во всех возможных смыслах этого слова - тайна; мы с ним даже подружились, хотя он был в два раза старше меня и оттого казался мне ужасно взрослым. Он стал называть меня "моя кентуха", и я страшно гордилась, что он позволял мне быть с ним накоротке.
А когда кто-нибудь за обедом доставал пакетик с перцем, мы с ним заговорщически переглядывались и перемигивались. Только я всё время боялась, что вдруг они хватятся: было два пакетика, стал один. Куда ещё один делся, спросят? Придётся признаваться, не врать же. Вот тогда-то мой позор и выплывет наружу.
Но никто, слава Богу, до сих пор не хватился.