Мой муж умирал. Я его привезла из Ленинграда после операции, которая подтвердила безнадежность болезни. Запущенный рак почки, метастазы проникли в аорту, сделать уже ничего нельзя. Мы с мужем остались с этим несчастье один на один. Старший сын служил срочную службу, младший учился первый год в военно-морском училище в Ленинграде. В больницу помещать Ваню было бесполезно, Жить ему осталось, по словам врачей, 1-2 месяца. А прожил он пол года.
Вот тогда и приехала его мама, Варвара Терентьевна, ухаживать за сыном. Всей правды ей не сказали, как, впрочем, и Ване. Они оба верили в выздоровление. А каково было мне! Обнадеживать, обещать облегчение в ближайшее время, с улыбкой вставать и с улыбкой ложиться! После ее приезда я смогла выйти на работу, где меня с нетерпением ждали. Я была начальником архитектурно – строительного отдела в проектном институте. Варвара Терентьевна взяла все домашние хлопоты на себя. Ваня еще вставал с постели, что бы дойти до кухни и туалета. Все остальное время он лежал в спальне, и мама сидела у его постели и рассказывала ему о родственниках, о соседях, вспоминала всякие истории из своей жизни, пока он не засыпал. И тогда она торопилась приготовить еду, сварить травяные отвары. Я часто звонила домой, что бы узнать все ли в порядке.
А однажды раздался звонок из дома, у меня сердце дрогнуло, предчувствуя беду. Звонил Ваня.
– Люда, беги скорее домой, у мамы инсульт. Я вызвал скорую, врачи ждут тебя.
Я помчалась домой. Мама лежала без сознания на диване. Около нее суетилась бригада врачей скорой помощи. Врач сказал, что у мамы отнялась вся левая половина тела, сейчас она без сознания и везти ее в больницу нельзя. Сейчас придет врач из поликлиники, и он будет ее наблюдать. Ваня мне поведал, что мама позвала его завтракать, и он уже сидел за столом, когда мама неожиданно потеряла сознание, и начала падать Он подхватил ее и, каким - то чудом, дотащил до дивана. Потом вызвал скорую помощь и позвонил мне.
Больше он не вставал с постели до конца жизни.
Мама пришла в себя, но говорила с трудом, зачастую несвязно. И все стремилась повернуться на левый бок, загребая правой рукой и ногой. При этом она падала с дивана на разложенные на полу подушки, и мне приходилось с большим трудом втаскивать ее обратно. Ваня помочь мне уже не мог, ему становилось с каждым днем все хуже. Что бы ночью видеть обоих, я ставила раскладушку в дверях, соединяющих комнаты, где лежали больные. Теперь, на каждое мамино движение, я вскакивала и удерживала ее от падения. Или шла на тихий голос Вани, который просил повернуть его на другой бок, или посадить на пару минут. Мучился он ужасно, наркотики я ему колола через три часа, но они уже плохо помогали. Он не спал, не могла спать и я, метаясь между двумя больными. Варвара Терентьевна постепенно приходила в себя и начала звать дочек. Ей казалось, что они где-то рядом. О Ване она не вспоминала, создавалось впечатление, что в ее сознании стерли
информацию о сыне. Очевидно, это и помогло ей выжить.
Потом приехала из Ленинграда Люба, ее младшая дочь, и месяц жила с нами. Маме стало получше, она уже сидела и, хоть и с трудом, но говорила. Потом, на смену приехала старшая дочь Рая, и решила увезти маму в Азов. С большим трудом мы посадили маму в вагон, и они уехали. Я с Ваней осталась одна. Жить ему оставалось один месяц. И тут появился наш ангел – хранитель. Из Ленинграда приехала моя двоюродная тетя Маша. Она была медсестрой, всю Ленинградскую блокаду проработала в госпитале, хоронила в братских могилах умерших солдат и гражданских на Серафимовском кладбище, где покоятся и ее братья и мой отец. Ее помощь для меня была бесценна. Я смогла ходить на работу на пол дня. Она же мне позвонила сообщить, что Ваня умирает, и я прибежала и смогла принять его последний вздох. Я ей безмерно благодарна, светлая ей память!
Варвара Терентьевна прожила еще восемь лет в Азове, в семье дочери. Она не совсем оправилась от инсульта, но все - же старалась не быть в тягость домашним. Когда умер Ваня, она приняла это сообщение с пугающим спокойствием, как о незнакомом ей человеке. Память о ее любимом сыне – первенце была начисто стерта из ее сознания. Бог, видно, пожалел ее. Нет ничего страшнее, чем матери хоронить своих детей. Умерла она тихо, незаметно. Хоронить ее пришло так много народа, что все не помещались во дворе.Стояла поздняя осень.С деревьев медленно падали желтые и бордовые листья, моросил дождь. Природа прощалась с нашей Варварой Терентьевной, отдавала последний долг вечной труженице и хлопотунье.Когда вынесли гроб, дождь прекратился. Толпа народа тихо двинулась прощаться с покойной.И тут распахнулась калитка, и на пороге возник мой младший сын, все так и ахнули. Никто из родных не ожидал, что он прилетит с Дального Востока, с Японского моря, где он служил после окончания военно-морского училища. Родные бросились обнимать Стасика,с плачем подвели его к гробу. Самый младший бабушкин внучек успел проводить бабушку на вечный покой.
Так закончила свою жизнь Варвара Терентьевна, добрейший человек, отдавшая жизнь детям и внукам. Помните о ней, мои сыновья, мои внуки и правнуки! Светлая ей память!
*** Фотография из семейного архива Последняя фотография.Люба, Варвара Терентьевна, Рая.