30. День рождения

Владимир Теняев
Вернёмся, всё-таки в Академию. Четвёрка знакомцев-старшекурсников переехала в соседнюю общагу, а Серёга П. даже успел жениться. Мне выдали карт-бланш, в виде ключа от их комнаты, с призывом не строить из себя скромника, а пользоваться комнатой по собственному усмотрению. Чем я с очень большим успехом и занимался. Когда  донимали майорские выходки и домогательства, а также страшно хотелось спать (а спать хотелось всегда!), то я простецки заявлял, что меня ждёт спортзал и тренировка. Вояка скрипел зубами в бессильной злобе, но ничего, действительно, поделать не мог. Я одновременно являлся предметом недвусмысленных желаний по части нарядов вне очереди, и, своего рода, гордостью, что вхожу в сборную, и меня постоянно награждают и хвалят. А в тени «пригревался» и майор... Однако, в спортзале я не появлялся, а заваливался отсыпаться под музыку в комнате у ребят. Печень так и не вычислил, и никто не выдал тайны. Очень хорошо!


Серёжа П. женился на дочери представителя Аэрофлота в Индии. Что совершенно не говорит о браке по расчёту. Всё произошло по любви, и у них выросла замечательная дочь Полина. Положение тестя и временно пустовавшая квартира в Авиагородке очень продвинули Серёгины возможности по части меломании, а мои — по части прослушивания новинок (действительно, новинок и прямо из-за кордона!) в домашних условиях и на великолепной аппаратуре... Слишком прагматично и как-то по-торгашески сформулировано, но суть должна быть понятной. Всё происходило на очень дружеской основе, взаимовыгодно, взаимообогащающе и непередаваемо интересно — вот! Так подробно останавливаюсь на наших отношениях, чтобы кое-что ещё стало гораздо понятнее.


Ребята вышли на дипломную «прямую» и успешно защитились. Кажется, я был единственным «посторонним» из приглашённых на их выпускной. То есть, праздновали только ребята с их курса и я — на два года младше... Кавказец и Курбаши распределились по родным городам, а Вася-Базиль – в желанный Новосибирск.
 

Серёга с помощью... Сами понимаете... Остался в Ленинграде работать на самолёте Ил-18, поэтому дружба только укрепилась, а меломания получила новое развитие... К этому ещё вернусь, а пока... Кое-что пропущу, со своего позволения, чтобы не выглядеть слишком уж подробным и скучно-надоедливым. Пропущенное имеет интерес для меня, но не совсем пригодно для всеобщего внимания. Остановлюсь лишь на том, что действительно как-то выделяется. А если вдруг поразит молния и внезапно осенит... И сразу пойму, что нечто эдакое вспомнилось, то обязательно восполню. Даю слово...




... Я очень виноват перед женой. Прошу прощения за то, что отнял её молодость и коварно увлёк на десять незабывемых лет якутской ссылки. Для меня они — самые яркие и важные, а для супруги — практически бесполезные, беспросветные и почти вычеркнутые из жизни. Она это совершенно справедливо заявляет... Я её слишком хорошо понимаю. Но если бы эти годы не забрал я, то ещё не известно, кто оказался бы на моём месте... И вряд ли, сейчас писал бы эти строки! Невозможно ничего ни вернуть, ни повторить... К сожалению или к счастью... Правда, некто Дима Билан нахально и самоуверенно утверждает, что «невозможное — возможно»... История знакомства с будущей женой как раз из категории примечательного в Академической жизни.


… Опять-таки, по странной случайности и фантастическому совпадению, мы познакомились именно в день моего рождения, хотя вовсе и не должны были. Никак не должны были! Зловещая фигура Печонкина мистическим образом связала нас узами брака. И если бы не он, то всё бы пошло-поехало если и не наперекосяк, то, уж точно, не так, как случилось на самом деле... Интригую и заплетаю...


Накануне дня рождения, я объявил кое-кому из друзей, что намечаю небольшой сабантуйчик в свою честь. Приглашённые готовились и предвкушали, а я сговорился с товарищем (это к нему на свадьбу позже летал в Иркутск) из параллельной группы, чтобы в его квартире это событие и состоялось. Квартира имела конкретный и престижный адрес на Невском проспекте, родители товарища во мне не чаяли души и готовы были временно уступить помещение для отчаянного кутежа и развр... Нет!!! Для развлечения, почти что самого раскультурного... Всё – в строгих рамках приличия! И даже – до утра или до следующего вечера. В общем, все приглашённые жадно сглатывали слюну и унимали голодные спазмы, заранее предвосхищая это безобразие...


Охваченные приглашением написали прошения по стандартному казённому образцу нашему церберу, чтобы тот разрешил увольнение с ночёвкой. Такое практиковалось. Конечно, в открытую никто не указывал, что просит отпустить для выпивона и дебоша, а адреса «родственников» вписывались произвольные, и причины упоминались совершенно разные, вполне невинные и правдоподобные. Вроде посещения вечернего представления «мастеров мирового оперного искусства» и невозможности добраться назад «вечерней клячей», ввиду позднего окончания семнадцатого, заключительного акта. И последующего страстного желания прослушать понравившиеся арии на «бис»...


Всё было чин по чину: оформлено абсолютно законным образом и даже подписано Печенью, но с хмурым неудовольствием и явными подозрениями. Уж слишком одновременно просились в увольнение самые-самые... Я тоже написал рапорт, где указал настоящую причину — день рождения. Иначе, майор мог бы «зарубить» прошение просто из элементарной вредности. Расчёт оправдался – было высочайше дозволено убыть и ночевать по указанному в официальной бумаге адресу.


Друганы поинтересовались, что бы я возжелал получить в подарок. Я только хмыкнул неопределённо, пожав плечами. Вопрос не требовал ответа и задали его почти риторически и чисто для соблюдения норм и правил этикета, а также своеобразного ритуала... Зная размеры нашей стипендии, которая чуть-чуть не дотягивала до червонца, и скудные редкие денежные переводы от родителей, «новорожденный» не мог бездумно и капризно потребовать в подарок шикарную яхту или остров. К тому же, кое-кого и этой стипендии давно уже лишили: народ верно следовал завету иметь красную морду... И, вдобавок, я знал лучше всех, что то самое, которое должно быть выставлено на «банкете», приобреталось вскладчину...


Утречком памятного и знаменательного дня, «соплеменники» дружно отправились на занятия. Все, кроме моей персоны. Я справедливо решил, что уж в свой-то «день варенья» имею полное право сачкануть и поспать до самого обеда. Да и подлый майор сегодня никак не должен был присутствовать. Вчера он об этом по большому секрету сообщил старшине курса. А старшина — нам... Я сладко спал и надеялся вечерком хорошо отметить именины... Так и получилось!... Не совсем, конечно, так. Коррективы в вечернюю программу всё-же пришлось вносить и немалые!


Часика два нежился под одеяльцем, наслаждаясь возможностью никуда не ходить. Ребята пообещали ублажить чем-нибудь с обеденного стола «прямо в постель»! А что ещё нужно для полного счастья?!... Как оказалось, для полноты счастья на индивидуальном, глубоко личном, празднике жизни не хватало горячо любимого майора. Как-то упустил из виду, что ротный внезапно захочет прочувствованно поздравить и что-то очень задушевное пожелать, поэтому и не внёс его в список приглашённых близких друзей. А Печонкин сам «приблизился» и пожелал..., исправляя досадный и опрометчивый промах...


Честно признаюсь, что майор очень нравился и раньше, я его даже почти любил! Но даже слегка испугался и удивился тому, как сильно его полюбил, и поразился, что в сердце ещё остался укромный уголочек для расширения и углубления бездонного чувства, когда дверь открылась, и раздался милый слуху говорок...


Деталей рассказывать не буду. Они слишком интимные и для нетренированного уха будут не сразу понятны... Отчётливо сознавал, что чувство безответное. И что Печень отлично знает, как обожаем. Но не следует выглядеть эгоистом, позабыв упрямый факт, наличия людей, которые любили майора ещё дольше и намного широкомасштабнее, чем именинник... Я даже не числился в начале длинного списка «любовников». Только это и останавливало... Не мог себе позволить «слиться в экстазе» с ротным прямо здесь, на неразобранной кровати и в антисанитарных условиях (старшина ведь обещал, что майора не будет!), прекрасно понимая, что есть более достойные претенденты на майорскую руку... И тело! Не имел права опередить людей и обмануть их ожиданий...


Майор был сильно обижен, потому что... Смотрите выше... По этой причине. поздравления оказались по-военному краткими, а пожелания и вовсе «усохли» до простого «...и никакого увольнения!»... Рапорт был изорван на маленькие рапорточки, и всё это навеки упокоилось на дне мусорной корзины в кабинете канцелярии.


На этом взаимная любовь увяла, как... Сами продолжите! Печень удовлетворённо проговорил, что изыщет возможность проконтролировать, если вдруг в голову лежебоки и отлынивателя придёт шальная идея всё-таки «уволиться», да ещё и с ночёвкой!... Я и не сомневался. Были у поганца такие возможности. На этом торжественная часть закончилась, превратившись в заупокойную мессу. Печонкин собрал вещички и убрался восвояси, как будто бы, на самом деле, приходил лишь для того, чтобы лично поздравить... Приближалось время окончания занятий. Я сидел в комнате и смотрел, как бурлит жизнь на аэродроме. Спать больше не хотелось... Странно даже!


… Минус 273,15 – это абсолютный ноль по Цельсию. Не верьте — врут! Моё настроение перепрыгнуло даже эту отметку. Я безучастно смотрел в окно и ждал возвращения ребят, которые ничего не знали и ещё самонадеянно предвкушали... Но, оказывается, уже знали! Слухи распространялись с невероятной скоростью, а любимый майор не преминул «перебдеть» и зайти к старшине, чтобы ввести в курс событий, и подсказать, что «лишенцу и пораженцу в правах» требуется усиленный и непрерывный контроль, почти радиолокационный...


Возвращение ребят прервало ход тягостных мыслей о бренности всего земного и о том, что я, видимо, достаточно уже пожил на этом свете. Не хотелось ничего праздничного! Меня успокаивали, поздравляли, желали, теребили за уши..., а мне хотелось застрелиться.


Друзья решили пересмотреть программу вечера, так как просто отказаться от торжества, было невероятно глупо. Многочисленные варианты, в конце-концов, свелись к одному, но вполне реальному. Если нельзя уехать в город и с ночёвкой, то никто не мог запретить провести мероприятие на природе, прямо в Авиагородке. Потом усилить остроту ощущений и удивить публику разухабистыми танцами в ДК... И чинно вернуться в общагу к вечерней проверке. Территория Авиагородка считалась законным расположением Академии.


Совершенно неожиданно, усмотрели некоторые положительные моменты. Во-первых, все бы находились вместе и совсем рядом с общагой. Во-вторых, не надо переться в город, готовить и накрывать на стол. И, в-третьих, предложенный план почти не влиял на смету расходов, а количество денег в «общаке», при таком раскладе, перераспределилось бы в приятную сторону... Перефразируя Гоголя, утверждавшего, что «...не всякая птица долетит до середины Днепра...», жаждущие праздника жизни распрекрасно сознавали, что не всякий из присутствующих будет в силах полноценно «дотянуть» до горячего. Поэтому от горячих блюд можно решительно отказаться в пользу горячительных напитков!... Ну, и несомненным жирным плюсом казалось то, что квартира друга на Невском останется неразрушенной... Вот они: оптимизм и жизнелюбие молодости... И желание выпить-закусить, несмотря ни на что!


Порассуждали, прикинули, утвердили... Я встрепенулся и начал оживать. Дело дошло до подарка. Мне церемонно преподнесли гаванскую сигару в алюминиевом футляре...


Дальше начались заполошные и лихорадочные сборы, так как душа горела, и все настойчиво требовали начала банкета. Было решено устроить пикник и организовать «детский крик на лужайке» в расположении местной достопримечательности, в народе именуемой «полем чудес»... Второе название — «страна дураков»... И ещё нарисовалась досадная проблемка: предстояло как-то организовывать нестандартную экипировку, ведь моя «гражданка» отсутствовала – её заблаговременно перевезли в квартиру на Невском...


Переодевали всем миром. В результате сложных изысканий, раскопок «схронов» и секретных тайников, на мне оказались бежевый пуловер тонкой вязки, без горла и моднючие фирменные вельветовые штаны. Сама возможность пофорсить сегодня в таком наряде должна была рассматриваться, своего рода, щедрым подарком. Ведь ребята «отрывали» от своего нехитрого гардероба только самое лучшее! Существовала маленькая неувязочка — штаники оказались слегка коротковатыми. Между краями ботинка и обрезом брюк образовывалась довольно широкая полоска, где можно было рассмотреть вызывающую палитру каких-то пёстрых носков. Но после некоторых тренировок я научился компенсировать этот недостаток. Требовалось просто не слишком далеко просовывать ноги в штанины. И приспустить пояс чуть пониже.


И в этом тоже виделась несомненная выгода. Пуловер не сильно закрывал очуменную кожаную нашивку на кармане с надписью Wrangler. Скосив глаза через плечо, можно было ловить с разных сторон завистливые взгляды, прожигающие обтянутые ягодицы... Лица нетрадиционной сексуальной ориентации не пользовались столь большой популярностью и не обладали широкой распространённостью, как сейчас. Поэтому подобные откровенные взгляды можно смело трактовать именно как завистливые, а не как-то иначе... Башмаки нашлись финские — TopMan на толстенной подошве. Явный прообраз ботинок на платформе, правда, их настоящий и грандиозный успех наступит только через пару лет...


В общем, я себе понравился... Видуха броская, вроде бандюгана-уркагана, сбежавшего с известного «одесского кичмана». Разница небольшая – отсутствие золотой фиксы, перстня-печатки, наколок и тяжёлой цепочки на шее. Шея вовсе не подходила к образу – отнюдь не бычья, а как у захудалого курёнка... Но – можно смело выдвигаться на позиции и начинать развр... Пардон! Культурное развлекалово...


Позиции предусмотрительно выбрали заранее. «Поле чудес» выгодно располагалось на отшибе, но не очень далеко. Диспозицией служил обширный пустырь, поросший свеженькой и мягкой травкой. Удобства очевидные — наличие многочисленных рвов и канав. В них можно с комфортом присесть и начинать... Или продолжать... И даже финишировать в полной отключке. «Поле чудес» удачно равноудалено от гастронома и ДК. Можно в любой момент из ДК сбегать за добавкой «Анапы», «Агдама», «777» или чего-то ещё, из категории босяцких «чернил», по пути присесть в траншею, произвести процесс «дозаправки» и снова вернуться на танцплощадку.


Более «тяжёлые» фракции штурманятами употреблялись только в условиях наличия стола. Однако, отсутствие данного мебельного аксессуара ничуть не служило препятствием для многочисленных посетителей «поля чудес», оно никогда не пустовало. Там круглосуточно отирались любители подобного «нарзана» в лице авиатехников, «культурно» отдыхающих после напряжённой трудовой смены, и завсегдатаев-алкашей, постоянно шакалящих в неустанных поисках дармовщинки, пустых бутылок и остатков закуски... Белые ночи облегчали поиски, а изысканное соловьиное тюрлюлюканье ублажало невзыскательный слух и создавало ощущение идиллии и умиротворения.


В общем, данное местечко имело важную характеристику: нужное практически всем, очень знаменитое и необычайно популярное. Куда там Эрмитажу или Русскому Музею! По мере осушения тары, «поле» трансформировалось в «страну дураков», так как уставшие пить восстанавливали силы прямо тут же, лёжа вповалку или самопроизвольно штабелируясь. Милиция и дружинники реально оценивали расклад сил и никогда не рисковали сюда заглядывать без дела... Но иногда дружинников душила зависть, вызываемая стадным инстинктом. Они переставали чувствовать себя слаженной дружиной. Снимали повязки, мозолящие глаза, и приходили на поле в поисках уже своих собственных чудес...


… Постановили приступить к мероприятию немедленно. Коллектив единомышленников переоделся и стройной колонной выдвинулся отмечать... Часика два-три веселились и резвились на свежем воздухе. Программа соблюдалась до мелочей. Ближе к вечеру вернулись в общагу, где некоторые даже слегка проспались... На танцы пошли не все, а только богатыри, которые ещё имели силы держаться на ногах и выделывать какие-то залихватские замысловатые коленца. А также и те, кому, как и мне, было строго-настрого «заборонено» проводить личное время в городе. «Отщепенцам и раскольникам», которым увольнительная с ночёвкой (не пропадать же добру!) показалась интереснее танцевальной программы, разрешили отбыть восвояси. А программу танцев и последующих «ритуальных» событий в ДК мы давно уже выучили наизусть!


Однако, не всё получилось по заранее утвержденному расписанию. Мой шикарный вид и особенно подаренная сигара, вызывающе торчащая в зубах, сильно поразили одну девушку. Прямо в сердце... Я решил не терять времени даром и... Кстати, провожали её до подъезда вместе с Лёхой С. … Тем самым, который нынче допущен в компанию президента и премьера. Но я, в тот исторический момент, выглядел просто неотразимо и проявил гораздо большую настойчивость... Вероятность развития событий вполне зависела от моей настойчивости и Лёхиной скромности – нельзя перечить имениннику в его светлый праздник, иначе, всё получилось бы совершенно по-другому, но...
 

… Через год и три месяца я стоял во дворце бракосочетания на набережной Красного Флота... Видимо, за промелькнувшее время навешал девушке столько длинномерной лапши, что она, в какой-то момент, совершенно утратила чувство реальности, а затем опрометчиво и неосторожно соблазнилась на мифические посулы и фантастические обещания... Девушку я коварно обманул, окончательно запудрил мозги сладкоречивостью и увёз почти что в самую тундру на долгие десять лет, где она автоматически и абсолютно по инерции родила наследника... Потом-то, конечно же, «расколдовалась», и пелена с глаз спала. Чары разрушились... Но уже было поздно!...


Так что, совсем не известно, как бы крутанулось колесо фортуны, если бы мы не встретились в день рождения... Мучилась бы она до сих пор с таким «золотцем», как я, больше тридцати лет..., если бы майору Печонкину не взбрело в голову прийти в канцелярию в тот момент, когда его и быть-то не должно было?!... Да и Лёха вполне мог оказаться понастойчивее... Но ведь день рождения – мой! Так что — всё вышло справедливо и строго по-игроцки...



Серёжа П., один из четвёрки старшекурсников, поступил в Академию, приехав с Урала — из Нижнего Тагила. Из ребят – самый старательный, усидчивый и абсолютно заслуженно получил красный диплом. Мне даже удалось присутствовать при защите. Ему не задали ни одного вопроса, настолько Серёга хорошо подготовился и убедил комиссию. Особого внимания заслуживают представленные плакаты — точная копия полётной карты с мельчайшими подробностями раскраски, с «отмывкой» рельефа местности, рек и озёр. Даже трудно представить, сколько времени и сил на это ушло!


… Поначалу я ошарашил квартет друзей музыкальными познаниями. Но постепенно и от них что-то получил взамен, так как не мог полностью посвящать время меломании. Серёга распределился в Ленинград и стал зарабатывать «настоящую» штурманскую деньгу самостоятельно. Довольно часто встречались: я приходил в гости, благо с женой Натальей они проживали в Авиагородке.


Квартира принадлежала тестю, который дорабатывал срок контракта в Дели, поэтому у Серёги всегда было шумно, весело, интересно и полным-полно разной музыки. А ещё Сергей разрешал в любое время и сколько угодно долго звонить родителям. Сказал, что ввиду положения тестя, все междугородние переговоры абсолютно бесплатны. Я и не стеснялся.
 

Только однажды, Наташа секретно призналась, что совсем недавно «лавочка» прикрылась: есть длинный и подробный счет за переговоры на огромную сумму, рублей в девяносто... А Серёга стесняется сказать, оберегая дружеские отношения, мою психику и скудный кошелёк...


Деньги я отдал на следующий же день. Это ещё больше скрепило добрые отношения. Мы вообще во всём доверяли друг-другу, не особенно заботясь об условностях. В дальнейшем, Сергей частенько выручал, ссужая в долг необходимую сумму, и даже не оговаривал сроков отдачи. И я ни разу не подвёл...


Припоминаю, как во время отпуска мы с женой зашли в «Московский» универмаг. Ей очень понравился какой-то импортный кожаный пиджачок. Пиджачок обретался на вешалке последним экземпляром, но его согласились временно отложить на пару часов, не больше! Желающих прикупить дефицитный товар очень много. А денег с собой не имелось. Вернее, они были, но не слишком много. Всё-таки не хватало... рублей, так, четыреста... Я наудачу позвонил Сергею, который уже проживал неподалёку от универмага — за гостиницей «Пулковская»... Через полчаса добросовестно оплачивал покупку в кассе. А пиджачок стоил всего-то четыреста пятьдесят рублей!... Почему помню? Просто-напросто, в тот день и себя не обидел — прикупил кожаные тапочки за четыре рубля с полтиной... Пропорцию чувствуете? Вот, именно её-то и запомнил, часто подшучивая над курьёзным случаем...


Я только заканчивал Академию, а Сергей уже летал на самолёте Ил-18, рассказывая о жизненных ситуациях и впечатлениях. Кроме полётов, начал активно заниматься дискотеками, входившими в моду. Всё свободное время постоянно что-то записывал, переписывал, микшировал, организовывал вечера отдыха в ДК и общежитиях, а в музыке был абсолютно всеяден. Этого требовало хобби диск-жокея. На некоторых дискотеках побывал и я, но как-то не слишком проникся... Потом полёты Ил-18 в Ленинграде остановили, и Сергей уехал в Магадан переучиваться на «грузовик» Ан-12...


Пришлось нам расстаться, но ненадолго. Мне предстояло защищать диплом, а потом и уезжать в Якутию. Во время отпусков мы старались более-менее регулярно встречаться на Серёгиной новой квартире. Честно говоря, в первый приезд здорово поразился, когда увидел шикарную и мощную аппаратуру... В неё он вбухивал почти все деньги, а также в музыкальные новинки. Наталья, как ни странно, была не против и даже поддерживала!... Якутская действительность не позволяла мне подобным образом распоряжаться финансами, да и с новинками дело обстояло совсем туго...


Серёгины дискотеки преобразовались в новое увлечение. Он вплотную сошёлся с музыкантами ленинградской группы «Форум», которым помогал студийно записывать композиции. На квартире довелось познакомиться и частенько впоследствии видеться с руководителем и «застрельщиком» коллектива, а позже и московского «Электроклуба», Александром Назаровым и обладателем довольно смешной внешности – известным и популярным певцом Виктором Салтыковым. Встречи с моей скромной персоной им, наверняка, не запомнились, потому что происходили весьма краткосрочно и обыденно, а мне происходящее казалось весьма интересным и неординарным...


Именно у Серёги услышал, наверное, одним из первых, предварительные черновые варианты записей хитов тех лет: «Улетели листья...», «Островок», «Белая ночь». Сергей долго сотрудничал с ребятами, а потом даже регулярно мотался в Москву. Тогда уже существовал «Электроклуб»... В этот же период осчастливился заполучить аналогичные «болванки» песни «Кони в яблоках» в многочисленных интересных версиях, а также пиратские записи Аллы Пугачёвой на предстоящем новогоднем «Голубом огоньке». Хотя дело было ещё в октябре, и всё подобное являлось страшной государственной тайной для простых обывателей...


Песни не очень-то и нравились, но слушать всё равно приходилось, чтобы совсем уж не одуреть в якутской глухомани. Совершенно неожиданно «открыл» группу «Рецитал» и первые сольные альбомы А. Кальянова... Ребятки решили слегка похулиганить и втихаря от Пугачёвой, которой постоянно аккомпанировали, записали очень приличные альбомы. И по звучанию, и по исполнению, и по качеству записи.


Но чаще всего, встречались с Сергеем «заодно и попить пивка». Стратегическими задачами, возложенными на меня, являлись изощрённые заботы по поиску и доставке жбанчика свеженького и холодненького, а Наталья с моей женой трудились по части закуски. Обеспечение рыбой возлагалось на Серёгу, и рыбка, как припоминаю, припасалась очень разнообразная и вкусная. Зная пристрастия Сергея, каждый раз старался прикупить ещё и пару бутылок ликёра. Персональный бар был всегда заполнен полупочатыми бутылками самых разных сортов. Я пополнял коллекцию, но гораздо чаще, мы вместе приканчивали все запасы, не удовлетворившись простым пивком... Всё безобразие происходило под грохот музыки и ожесточённые споры о группах, направлениях и качестве звучания... До полного опустошения бутылок или «выпадания в осадок»...

Сергей Петрович или просто Петрович, как его запанибратски и по-свойски называли, уже лет пятнадцать, штурманит в Ульяновске. Смог решиться и перебраться. Наташе там не понравилось, она живёт в Питере. Несмотря на это, у них крепкая семья. Так иногда бывает. У Серёги и в Ульяновске хорошая квартира, а работа — ещё лучше! Остаётся лишь по-доброму позавидовать. И дай Бог ему ещё лет сто такой жизни!


Петрович летает на огромном грузовом самолёте Ан-124 «Руслан». Думаю, не надо объяснять, что география полётов удивительно разнообразна. А поскольку работа попросту уникальна, специфична и всегда востребована во всех уголках земного шарика, то приходится завидовать по-белому и желать всего-всего!... Серёга живёт и там, и тут. А скорее всего, где-то между... В бесконечных командировках в самые экзотичные места нашей планеты.


Его увлечения давно вышли за пределы моего понимания. Он самостоятельно снимает фильмы и видеоклипы, затем оригинально и мастерски обрабатывает и озвучивает. Даже мой сын в чём-то помогал по компьютерной части. Аппаратуру меняет со скоростью обновления производителями. Питерская квартира напоминает неплохой магазин аудиовидеотоваров. Архивы пластинок, катушек, кассет и CD просто поражают невероятным количеством. А звукозаписывающей технике вполне может позавидовать средней руки профессиональная студия... Представляю, что творится в Ульяновской квартире...


Очень сочувствую ульяновским соседям Сергея. Даже несмотря на его личные заверения, что одна из комнат звукоизолирована пенопластом и толстым поролоном... Соседи, в любом случае, должны обладать какой-то невероятной степенью инвалидности по слуху, либо обязаны иметь бесконечное количество простой человеческой доброты... Уж я-то Серёгу знаю!... Однако, надо вернуться в Академию, ведь обучение ещё не закончено...


(продолжение следует)