В утреннем лесу все замерло в зимнем покое. Робко пробираются солнечные лучи сквозь морозную дымку, гладят лучами молчаливые ветви лесных великанов, нежно прижимаются к еловым лапам, улыбаются нахохлившимся снегирям. Спросят:
– Холодно? – И, не дождавшись ответа, осторожно скользят по заледенелым лесным дорожкам, синими бороздами оттеняя следы лыжников и лесного зверья. Тишина.
Игривый ветерок пробирается по лесу, путается в еловых лапах, беззвучно приглашает поиграть в снежки притаившихся в снегу беляков. Ворошит пушистую бороду лесного воеводы. Тот замахивается посохом, грозит шалуну, неслышным шорохом усмиряет проказника:
– Не мешай! – И легкий ветерок, тихонько хихикая, взъерошит перья на крылышках клеста, заботливо укрывшего своих птенцов, и убегает из молчаливого леса в далекий яркий и шумный город.
В шубе жаркой воевода, ступая неслышно, проверяет работу своих помощниц-снежинок: все ли елочки снежком укутаны, все ли веточки снежком присыпаны. На неслышные вопросы не ждет ответа от снежинок, что в медленном вальсе кружат вокруг воеводы, садятся на кустистые брови и заглядывают в добрые прищуренные глаза. Что ответят молчаливые красавицы? Лишь хлопать будут звездными ресницами, таращить звездные глаза, подушкой мягкою ложиться на шапку и плечи уставшего отца.
Воевода постукивает своим волшебным посохом по стволам уснувших великанов, и те со сна отзываются недовольным вскриком, с треском поднимают свои тяжелые веки, припорошенные снегом, и тот падает мягкими легкими хлопьями на тонкие веточки кустов. Веточки качаются неслышно, убаюкивают заботливо малышей. Ни звука. Неслышная зимняя песня творит свою сказку в лесу.
Город встретил лукавый ветерок приветливо. Снежинки, кружась, искрились под светом фонарей, водили хороводы и неслышно смеялись от радости. Присаживались отдохнуть на ресницы, шапки и воротники редких прохожих, превращая их в прекрасных лесных фей и сказочных героев, и таяли от умиления. Сердились, что от них отмахиваются, стряхивая с ресниц. Мелкими каплями слез застывали на лету. Колкой крупкой стекали за воротники и шарфы.
К ночи устав, изморозью покрыли городские цветники, проседью легли на кусты, дымкой укутали дома и парки. А к утру куржа украсила город кружевами. Косматая изморозь слегка закрасила коричневые пятна на старых ветвях кленов и каштанов, благородной сединой легла на пышные кроны берез, инеем замерла на проводах. Солнце пробилось сквозь сиренево-сизую дымку и … засверкало все, запело, заискрилось. День пришел! Новый День пришел! И в песне звенящей, воспевающей начало нового Дня, с деревьев неслышно слетала куржа ...
Фото из Интернета