Гражданский проспект назывался иначе. Мощеная булыжником дорога делилась на три части:
- Дорога в Русскую гражданку,
- Немецкая гражданка,
- улица Русская гражданка.
Здесь граница Ленинграда.
Деревянные домики, покосившиеся заборы, огородные делянки составляли интерьер этой территории Сталинского района города.
Выделялись желтенькие трехэтажные дома, самостроя, из битого кирпича. Приличный, зажиточный вид этих домов возбуждал зависть жителей Гражданки. Про самострой говорили разное: толи его строили пленные немцы, толи еще кто, но явно старательно.
В Хрущевскую Семилетку ветхострой снесли, но домики самостроя радуют глаз и сейчас.
Митька проснулся. Вылезать из-под теплого одеяла не то, что не хотелось, просто тело не желало, и мучить его осенним холодком духу не хватало. Обитатели квартиры, дружно разбежались на работу. Митька взял чайник и вылез в темный длинный коридор, на ощупь пробрался через соседские сундуки до кухни. Открыл керосинку, зажег фитиль, поставил чайник, умываться холодной водой в темноте штука неприятная.
Репродуктор бормотал о подвигах трудящихся масс, затем голос Виталия Бианки что-то рассказал в "Вестях из леса".
Митька оделся и вышел во двор. Наступившая осень приморозила землю. Хрустально чистый воздух бодрил, солнечный лучик дразнил, тревожил и радовал. Чудное время каникулы!
За огородами на север противотанковый ров, а еще дальше аэродром ДОСААФ. Это не просто восторг, это изумительный восторг наблюдать, как лебедка студебекера поднимает в воздух планер. Как сваливается трос, и бесшумная крылатая фанера, становясь независимой птицей, поднимается в высь, и парит, парит, парит…
С начала, Митька, наблюдал из дали, немного осмелев, стоял у лебедки, затем помогал цеплять трос и провожал в полет этих, уже "взрослых" девчонок и парней. Приходил каждый день, как на работу, с самого утра, ждал и встречал их на земле. Душа тянулась к ним, надежным, скромным, смелым без позёрства людям…
Помогает Митька, как всегда, укладывать парашют, провожает как всех одну девчонку, а та, строго посмотрев, говорит:
- Мальчик, полетишь со мной?
У Митьки язык отнялся, он и представить себе не мог, что ЭТО возможно.
В кабине планера два места, одно за другим, между ног рукоятка управления элеронами. Маша села сзади, Митя впереди.
- Маша, что ты делаешь!?
- Знаю, Палыч, знаю…
- Понятно объясняешь…
- Ну, что Митька, летим?!
Трос натянулся струной, планер побежал… и… ВЗЛЕТЕЛ!!! Над кабиной студебекера, над макушками сосен… Маша поясняла, нужно поймать облако, область давления… Митька, слушая, не слышал. Душа рванула в самовольную отлучку по облакам… Неужели это реальность? Неужели это не сон? Не выразить языком состояние полета души, весь восторг юного парня!
Каникулы закончились. По плану Семилетки аэродром попал в зону застройки и был ликвидирован. Благодарная Митькина душа не желала с этим мириться. И очень хотела построить уютный, желтенький домик обязательно из целых кирпичей, той, самой, Маше, великодушно подарившей ему то самое небо, тот самый полет и зернышко своей души. Спасибо, Маша! Пусть тебя не обижают люди!