Лампа под потолком мигнула. Она всегда это делала, когда кто-то открывал дверь. То ли контакт отходил, то ли просто предупреждала Стажёра о посетителе по старой своей электрической доброте. Начальник отделения на конференции до следующей недели, наверное, это кто-то из дайверов. Сняв наушники, скрежещущие новым альбомом Белой Медали, Стажёр обернулся ко входу.
— Батареи сгорели, — мрачно сообщила перешагнувшая порог ДД.
— Опять?
— Следующий сеанс через два часа, поставь новые. И ещё я хочу, чтобы ты протестировал дублирующие линии.
Досадливо вздохнув Стажёр поднялся — теперь альбом разве что вечером получится дослушать. На самом деле он уже третий год работал на полную ставку техником по настройке медицинской аппаратуры, просто все привыкли называть его так.
— Дарья Александровна, вас с регистратуры искали, — донёсся из коридора голос новенькой медсестры.
— Да, спасибо, — откликнулась ДД и вышла, не удосужившись прикрыть дверь.
Пятый раз за последние три дня, хотя при обычных условиях коннектор мог работать на стандартной паре до четырёхсот часов. Впрочем, с новыми технологиями так всегда и получается, что обычные условия бывают только в отчётах разработчиков. Подхватив сумку с инструментами Стажёр извлёк из-под стола пластиковый кейс — батарей оставалось шесть штук. Вытащив два прозрачных, заполненных синим гелем цилиндра и убрав кейс назад он вполголоса чертыхнулся и направился в отделение ментальной терапии.
Паша всё так же неподвижно лежал на своей койке. Руки по швам, глаза невидяще смотрят в потолок. Белый модуль коннектора сгорбленной старухой возвышался рядом. Тиары были небрежно брошены на консоль. Стажёр сел прямо на пол и принялся отвинчивать заднюю панель. Обстоятельные немцы вместо того, чтобы сделать простую защёлку, зачем-то посадили её на болты.
Старые батареи были пусты, контактные диски внутри оплавились. Интересно, хватило ли их хотя бы на половину сеанса?
Как рассказывал куратор отделения, со дня госпитализации полгода назад Паша сменил уже две больницы. Ему было одиннадцать лет. В канун своего дня рожденья он видел, как его отец выбросился из окна. Когда мальчика нашли, тот находился в состоянии прострации. Привести его в чувство обычными средствами не удалось.
Полтора часа спустя в палату зашла ДД.
— Скоро закончишь? — поинтересовалась она, присев на краешек койки.
— Пару минут осталось. Сейчас будут результаты теста на чистоту сигнала и всё.
— Я тебя об этом не просила.
— Ага. Но отвечать за аппарат мне. Слушай, что у вас там происходит? Недели не прошло, а этот парень уже сожрал месячный запас батарей всего отделения. Куда столько?
— Он строит город.
— Чего? — Стажёр удивлённо поднял брови.
— Город, — с усталостью в голосе повторила ДД. — С парком, рекой и небоскрёбами. Собирает будто из кубиков конструктора. Мы ведь обычные психотерапевты, Стажёр. Ты же понимаешь. Только общаемся с пациентами не в уютном кабинете, а в их же сознании. Люди бегут от реальности, запираются в маленьких комнатках без окон и дверей. А мы убеждаем их выйти из них, чтобы вернуться к жизни — это символ, понимаешь? Они сами создают дверь, выходят в неё и просыпаются в реальном мире. А с Пашенькой всё пошло не так. Он уже почти...
ДД замолчала, оглянувшись на парнишку, безучастно лежащего рядом.
— Значит, он решил расширить свою внутреннюю клетку, и теперь она настолько разрослась, что на синхронизацию с ней уходит такое дикое количество энергии, — резюмировал техник, завершая диагностический режим и отключая коннектор. Дайверша молча кивнула. — На сколько хватило последних батарей?
— Минут на пятнадцать где-то. Знаешь, он уже придумал себе сестрёнку. Милую такую девчушку в синем платье.
— Понятно. Помимо этих остались ещё четыре штуки. Следующая партия будет не раньше двадцатого.
— Это уже не имеет значения. Такими темпами мы уже завтра просто не сможем к нему подключиться.
Собрав инструменты Стажёр двинулся к выходу, но сделав пару шагов остановился чтобы спросить:
— И что думаешь делать?
— Проведу жёсткое извлечение. Согласие матери только что получила.
Захваченный каким-то нездоровым любопытством Стажёр остался посмотреть на следующий сеанс.
Всё проходило в спокойной будничной атмосфере. Санитары притащили из подсобки пластиковую раскладушку, ДД легла на неё и надела одну из тиар. Вторую натянули на голову Паши. Дайверша повозилась, устраиваясь поудобнее, затем расслабилась и прикрыла глаза. Тогда оператор включил коннектор и вместе с двумя ассистентами вперился в монитор.
Прошло несколько минут. Наверное, сейчас возведённый мальчиком город корчится в пламени, разожжённом невесть откуда появившейся Немезидой. А его выдуманная сестра — пала ли уже, обезглавленная, под ноги страшной гостье?
Если и на этот раз он не проснётся, значит, сгорел там, вместе со своим городом, в жарком воображаемом огне. Пан, или пропал.
Неожиданно коннектор тихо пискнул, монитор погас. ДД, белая как полотно, сорвала тиару и, перегнувшись через край раскладушки, сблевала на пол. Все трое медиков кинулись к ней. Они ещё не успели заметить, как на Пашиных глазах медленно, украдкой выступают слёзы.