В электричке я люблю сидеть у окна слева по ходу поезда в середине вагона. Если мне достаётся такое место, то значит день начался удачно и всё сегодня у меня получится. К полученному месту нужны атрибуты: надо, чтобы в поле зрения были симпатичные лица; конечно, хорошо, если это смазливая женская или девичья мордашка, за которой я буду изредка мельком и тайком подсматривать; но если и нет (ведь такие лица большая редкость в электричках), то пусть это будут не такие морды, на которых «прокисает молоко», и уж во всяком случае – не пропитые и опухшие; ещё хуже, если передо мною окажется сытая обрюзгшая самодовольная и визгливая… вот тогда, несмотря на главную примету, день точно не сложится.
Устроившись у окна, я так «раздваиваю» глаза, что вижу одновременно и бегущий навстречу пейзаж и переднюю часть салона вагона, которая при этом падает и падает куда-то вперед и вниз. Как всегда поудивлявшись - отчего это такое впечатление, что передняя часть салона «падает вниз», как будто поезд движется под откос, я достаю книгу и делаю вид, что читаю. На самом деле я приступаю к сортировке попутчиков.
Два морячка спиной ко мне тихо разговаривают. Напротив них девчонка томно и безразлично смотрит в окно. Конечно, безразлично. Всё, что её занимает – это убегающий от неё пейзаж за окном…
Впереди устроились велосипедисты, пристегнув свой транспорт какими-то хитрыми ремнями. Там же, но на моей стороне, в оранжевых куртках гастарбайтеры…
В моём купе напротив пожилая пара, пожалуй – дачники. Женщина разгадывает сканворд, мужчина клюет носом. Лица приятные. Они едут молча (всё уже сказано?).
В общем, день обещает удачу.
Рядом со мной свободно… хотя, уже нет:
- Можно возле вас?
- Пожалста!
Я забрасываю рюкзак на полку. Его место рядом со мной занимает сумка-контейнер, а в ней за сеткой – тигровой раскраски длинношерстый котище. Почему-то вспомнился рассказ о выходках Ходжи Насреддина, когда он написал табличку «Зверь по имени кот». В сумке-клетке уютно устроился довольно крупный экземпляр кошачьего рода.
Новая попутчица, плотная женщина, примостилась на самом краю скамьи.
Какое-то время я наблюдаю инфантильную морду котяры, спокойно переносящего неволю и вояж. Наконец, спрашиваю:
- Наверное, привык путешествовать?
Лицо попутчицы, поначалу произведшее на меня не очень благоприятное впечатление (усугубленное запахом резкого дезодоранта), едва она улыбнулась, стало молодым и милым:
- Представляете, в первый раз. Сама удивляюсь спокойствию моего Василия.
Кот приподнял голову и, приоткрыв рот, подвигал нижней челюстью, не издав при этом ни звука.
Я рассмеялся:
- Смотрите, он понял, что разговор про него!
Но женщина ответила серьёзно:
- Они всё понимают, что мы говорим, особенно, если наш разговор касается их.
Голос женщины был немного грудной, приятный, и сама она излучала такую доброту, что я невольно стал втягиваться в разговор:
- Ну, кошки и собаки воспринимают интонации голоса хозяина, может быть, чувствуют настроение…
Женщина подняла на меня глаза. Они оказались того же цвета, что и мои – карие с зеленинкой.
- Все так думают. Я даже читала, что кот запоминает чуть больше сотни слов, вдвое меньше, чем собака. Но почему люди решили, что надо оценивать способности животного, приняв за меру слова нашего языка? Они ведь мыслят не словами, а образами. А каждый образ – понятие. Как старый, не фонетический, а смысловой китайский иероглиф, за которым целый рассказ, когда-то бывшее, или существующее, или будущее в будущем событие.
- Может быть, вы все-таки идеализируете…
Как бы для того, чтобы продлить наш разговор, электричка вдруг замедлила ход и остановилась. Как говорится, в чистом поле. То есть – не возле платформы.
- Простите, как вас…
- Павел, а …
- Меня – Нинель.
- Приятно познакомиться…
- Что-то у папочки с мозгами, или перепил на радостях, но вот так написал в метрику. Бабушка не могла ему простить и называла меня упорно Ниной, но мне самой моё имя нравится больше, чем простоватое «Нина».
Я решил прокомментировать:
- Нинель мне тоже нравится, красивое имя.
- Знаете, я убедилась, что всё-таки многим мужчинам оно не по душе. Мальчики и юноши, которые когда-то за мною приударяли, упорно переделывали моё имя то в «Нелли», то в «Нинок», но я всегда боролась за оригинал.
Пока электричка стояла, я вспомнил, как в сорок четвертом вот так эшелон стоял пока длился налёт немецкого самолёта. Нинель я только сказал:
- Помню, в сорок четвертом поезд так вот останавливался при налёте и люди высыпали на природу. Потом машинист паровоза долго гудел, собирая людей.
- Я «послевоенная».
Тут электричка пошла и Нинель продолжила:
- Василию скоро будет пять лет. Мужик. Когда я прихожу с работы, он мне рассказывает, что произошло, пока меня не было дома. Вот так, беззвучно, шевеля нижней челюстью. Так он копирует нас. При этом он уверен, что я читаю его мысли, а рот открывает только чтобы показать, что делает сообщение и нуждается во внимании.
Лучший способ поддержать разговор – не столько поддакивать, сколько пусть слегка, но возражать:
- Да, жаль, нам не понять…
У Нинель по этому поводу было другое мнение:
- Лучше я вам расскажу один случай.
- С удовольствием послушаю.
Вот, незаметно прошла половина пути.
Нинель продолжила:
- Тысячи предметов в моей квартире и Вася помнит расположение их всех. Стоит один предмет переместить, как он тут же обследует и обнюхает это новое место.
- Да эти существа любознательны, но и злопамятны.
Нинель игнорировала моё замечание про злопамятность:
- Однажды Василий был во дворе и ждал моего прихода. Я только потом сообразила, что, уходя, заперла кота в квартире. А сейчас он оказался на улице.
- Кто-то выпустил? Такого красавца могли и украсть.
- Выпустили, когда производили в моей квартире обыск. Это отдельная история и сейчас я не о ней. Обыск произведен профессионалами, и все предметы были, казалось бы, на своих местах. Но кот мне сначала долго «рассказывал» что-то, беззвучно открывая рот и двигая нижней челюстью.
- Так он у вас совсем немой?
- Ну да, послушали бы вы его ночные рулады!
- Как же вы догадались, что был обыск?
- А вот так, увидев, как мой кот обнюхивает и осматривает все предметы в квартире, я обратила внимание на то, что их перемещали, что был обыск. Через полчаса я обнаружила отсутствие важного документа.
- Вот как? И что же?
- Своевременные меры помогли, я избежала больших неприятностей, можно сказать – разорения.
- Да-а, ваш Василий достоин награды.
- Поверьте, он её получил. Это моя любовь и привязанность к нему. Он это чувствует и ценит… больше, чем некоторые из моих бывших…
- Он у вас красив, так и хочется погладить.
- Простите, боюсь, сочтет за предательство. К тому же, я приехала!
Электричка тормозила у Левашово.
Помог Нинель выйти на перрон – зверь оказался тяжеленным. Но я уже в своих мыслях называл его не «котярой», а «Василием».
Люблю электрички, когда они обещают мне хороший день.