Отведённые нам дни отдыха пролетели незаметно. И вот мы, вооружённые до зубов, с тяжёлыми от боеприпасов рюкзаками и тяжёлым камнем на душе, готовые ко всему, а точнее только к одному – смерти, в очередной раз, втоптали в землю красную траву Косжа. Нас забросили одной группой, поскольку в русском секторе, после последней высадки, осталось всего двадцать семь человек. Нас высадили на небольшую поляну, совсем недалеко от того места, где мы были первый раз. И снова наступила тяжёлая тишина, всё вокруг замерло.
- А мне там больше нравится, - сказал Сергей, указывая на граничащую с нашей ещё одну поляну, по которой тонкой жёлтой лентой тянулся тихо-звенящий ручеёк. – Давайте там остановимся, - предложил он. – Какая разница?
Разницы действительно не было никакой, поэтому спорить никто не стал. Мы успели пройти метров пятьдесят, когда, прямо перед нами, из высокой травы, раздалось уже знакомое нам карканье. Реакция была мгновенной, нервно защёлкали затворы и, на какое-то время, наступила тишина. Крик из травы повторился, но он не был грозным, скорее, это был испуганный крик. Мы медленно подошли ближе, а он, отступая, проковылял на открытое место, непрерывно крича и, как мне показалось, прощаясь с жизнью. Это был совсем небольшой дракон, около метра, и он волочил правое крыло. Он каркал, грозно обнажая свои острые зубы, но мы не боялись его, и он знал это. Скорее, он каркал для того, чтобы поддержать самого себя, ведь он понимал, чем всё закончится.
Я почувствовал что-то неладное и едва успел выбить автомат у длинноволосого деревенского парня, по имени Василий, который, к счастью, остановился рядом со мной. Иначе, я бы просто не успел. Очередь распорола тишину, а пули сбили с деревьев красные резные листья, которые взмыли вверх и медленно закружили в воздухе, напомнив нам нашу земную осень.
- Ты что? С ума сошёл? – заорал на меня Василий. – Или ты забыл, что они с ребятами сделали?
Мне пришлось выслушать его длинную речь, изобилующую самыми заковыристыми выражениями.
- Он этого не делал, - сказал я, когда Василий наконец умолк. – Он ещё ребёнок. К тому же, раненый.
Василий хотел что-то сказать, но, видя, что его никто не поддерживает, ещё раз выругался, махнул рукой и отошёл в сторону.
За всё это время, дракончик не проронил ни звука, он стоял, наклонив на бок голову и наблюдая за нами с нескрываемым интересом, что, в общем-то, вполне объяснимо и понятно.
Я отдал автомат Владимиру и направился к дракону, который, для острастки, несколько раз каркнул. Он не стал дёргаться, когда я подошёл к нему, и не стал сопротивляться, когда я, опустившись на корточки, осмотрел его перебитое крыло, хотя ему и было больно. Меня обрадовало то, что это был обычный перелом, а не дело рук человеческих.
Через полчаса мы окончательно подружились, а Василий, вообще, принимал самое активное участие в излечении дракона. Мы сделали из веток, растущих рядом деревьев, вполне приемлемые шины и наложили их на сломанное крыло, туго зафиксировав широкими бинтами. Несмотря на невольно причиняемую ему боль, дракончик ни разу не закричал, только вздрагивал иногда. Когда мы закончили, он негромко каркнул.
- Благодарит, - сказал Сергей. – Может, он есть хочет?
Мы распаковали рюкзаки. Дракончик не стал отказываться от нашего скромно-однообразного набора продуктов. Он, и при этом с большим удовольствием, проглотил даже пару плиток шоколада.
- Молодец, - похвалил его Василий, явно пытаясь загладить свою вину, и протянул дракончику только что сделанный бутерброд. – Ты не сердись на меня, малыш, мы - взрослые иногда такими дураками бываем, просто стыдно.
Дракончик вытянул шею, аккуратно, стараясь не повредить острыми зубами руку, взял предложенное ему угощение, недолго думая, проглотил и довольно каркнул, чем вызвал на лице Василия добродушную улыбку. С чьей-то лёгкой руки, его назвали Шу-шу, и он, быстро сообразив, охотно отзывался на это новое для себя имя, получая взамен разные вкусности.
После обеда, Шу-шу хотел нам что-то сказать, он начал быстро о чём-то каркать, указывая головой то в сторону леса, то в сторону неба, неуклюже переступая с ноги на ногу и хлопая здоровым крылом. Возможно, он рассказывал о том, как получил травму, а возможно, он говорил о своей планете, о своих родителях, друзьях, о том, как они живут. К сожалению, мы не понимали его речь. Когда он замолчал, Сергей выругался и закурил.
А потом всё изменилось, воздух наполнился тревогой, а где-то вдали послышались уже знакомые нам хлопки крыльев. Разговоры сразу стихли, улыбки исчезли, а руки сжали автоматы, уж слишком свежи были наши воспоминания. Только Шу-шу, желая нам что-то сказать, начал возбуждённо каркать, ковыляя от одного к другому и толкая нас головой. Но мы не обращали на него внимания, легонько отпихивали от себя и всматривались в красноватое небо.
Как и тогда, они медленно выплыли из-за верхушек деревьев и пошли на свой последний, перед броском вниз, круг. В это время, Шу-шу будто бы сошёл с ума, он подпрыгивал, кричал, шипел и, вообще, творил что-то непонятное. Не было времени смотреть на все его кульбиты, нам было не до него, мы ждали атаки.
Но её не последовало, случилось странное, драконы не бросились на нас, хотя и не улетели. Шу-шу подошёл ко мне и, взяв меня зубами за рукав, начал тянуть к центру поляны. Я посмотрел на парящих в небе драконов, на ребят, положил на землю автомат и пошёл вслед за Шу-шу. Ребята тоже опустили автоматы, но никто не поставил на предохранитель. Они следили за нами, не спуская глаз, готовые в любую секунду ощетиниться огнём и убивать.
Когда мы достигли середины поляны, от стаи отделился очень крупный дракон и опустился рядом с нами, обдав нас волнами поднятого крыльями ветра. Шу-шу бросился к нему, громко крича, прыгая вокруг его огромной головы и покусывая старого дракона за уши. Когда он наконец замолчал, старый дракон сделал пару шагов вперёд и медленно протянул ко мне голову, на длинной, покрытой тёмной, крупной чешуёй шее. Его напряжённый, немигающий взгляд был направлен мне прямо в глаза, а уши плотно прижаты к голове. Я сделал шаг навстречу и, не зная, правильно ли я поступаю, коснулся рукой его головы.
То, что произошло дальше, можно было бы назвать сном наяву, но это было что-то другое. Я увидел планету, сказочно красивую, причём увидел её с высоты птичьего полёта. Я увидел замки и города, поля, засеянные пшеницей, людей и драконов, живущих вместе и парящих вместе в небесах. Я увидел человеческих детей, весело играющих с детьми драконов. Я увидел страшную битву, в которой люди и драконы сражались вместе против общего врага. И я понял, что, когда-то, я знал об этом.
Я убрал руку, чтобы вытереть обильно выступивший на лбу пот, а потом, подчиняясь необъяснимому порыву, погладил дракона по голове. Дракон опустил голову и потёрся ею о мою ногу, как щенок, только очень большой, мне стоило немалых сил выстоять под его натиском и не свалиться на землю.
- Мы снова вместе, господин, - отчётливо услышал я его глухой, отдающий хрипотцой, голос.
- Пока ещё нет, - негромко ответил я, неожиданно для себя переходя на язык драконов и радуясь тому, что стою к ребятам спиной, да ещё и в пятидесяти шагах от них, они не могли этого видеть.
- Почему? – спросил меня старый дракон.
- Потому что я сейчас слишком слаб, Гром, - я знал, что его зовут Гром.
- Нас ещё много, господин, и мы все готовы умереть за тебя.
- Не надо никому умирать, Гром, и убивать тоже никого не надо, люди здесь не причём, а с крахрами вам не справиться.
- Я знаю, что люди не виноваты, но они перестали нас понимать, они слепо выполняют волю лягушек. Мы много раз пытались договориться, но, каждый раз, они открывали огонь. Если бы только среди нас были люди, чтобы объяснить, чтобы помочь вспомнить, чтобы вместе бороться против врага, но те, кто был с нами, сгинули ещё в первый год, от какой-то болезни. У нас не осталось выбора.
- Выбор есть всегда, Гром.
- Это избитые слова, господин. Скажи, что нам делать?
- Где корабль? – откуда-то я знал, что они не местные жители, а прилетели сюда на межзвёздном корабле, причём, вместе с такими же, как я, но их судьба была уже мне известна.
- Его нет. Мы приземлились не совсем удачно, в скалах, были большие повреждения, нашим предкам едва удалось спастись.
- Корабль всё ещё там?
- Нет, он превратился в огненный шар.
- Тогда, уйдите в горы, спрячьтесь.
- Но, как тогда жить?
- Речь не идёт о жизни, Гром. Речь идёт о выживании.
- Я понял, господин.
- И запомни, Гром, я вернусь. Наступит ещё наше время.
- Когда?
- Этого я не знаю, Гром. А теперь, уходи.
- До встречи, господин.
- До встречи, Гром.
После этих слов, Шу-шу быстро и, несмотря на сломанное крыло, довольно ловко вскарабкался к старому дракону на спину и, каркнув несколько раз на прощание, они поднялись в воздух.
Я повернулся и пошёл к ребятам, делая вид, что ничего не произошло, и усиленно думая о том, что случилось. Через минуту, мы уже не видели ни одного дракона, а вскоре затих и шум их крыльев. Мы были на поляне одни, и больше никто не собирался на нас нападать.
Какое-то время, ребята ещё прислушивались к наступившей тишине, а потом прислушались к Сергею, который громко заявил:
- По-моему, мы заключили перемирие. А это дело не грех и отметить.
- Опять на нервной почве? – засмеялся Андрей.
- На ней, проклятой, - тяжело вздохнув, согласился Сергей.
Теперь засмеялись мы все и начали рыться в рюкзаках, извлекая на свет съестное, которого, к сожалению, было не так ух и много.
В следующие два дня, которые мы провели на поляне, нас, к нашему общему удовольствию, никто не побеспокоил и, вообще, не было никаких проблем, если не считать короткого тёплого дождя, который нас совсем не расстроил, наоборот, принёс с собой какую-то необъяснимую радость.
Всё-таки, какая это сладкая штука – жизнь.
Полностью роман можно найти в интернет-магазинах Литрес, Ozon.ru и т.д.