Наконец-то на счет пришла достойная награда в денежном эквиваленте, а не просто слова благодарности за верную службу и копеечным значком. К сожалению, к награде прилагалось неформальное повышение до хогеда (медика полка). Но это больше походило на наказание: прибавилось и ответственности, и работы, а так изменений никаких. Ну, может, только повод для гордости, т.к. по идее, хогедом может быть лишь офицер медицинских войск, но их и в центре критически мало. В общем, многое можно заставить сделать человека по собственному желанию.
Несмотря на уважаемую должность приходилось жить в фанерном домике мед.пункта без обогревателя, рискуя окончательно утонуть в соплях. Заниженная самооценка ныла, что я жалкий ничего не добившийся бог, печень жаловалась, что перестала расти и требовала спиртного, мозги страдали от информационного голода, и весь организм мечтал о лечении в теплых краях методом рагула и разврата. Но вот подлечиться так и не дали. Ни вариантами из грез, ни в целях сменить временное понижение профиля по астме на постоянное, ни в реальных проблемах с уже ставшей хронической простудой. Все направления аккуратно разбросанные в карманах и сумке бумажными грудами, были просрочены еще с августа. Я периодически валяюсь с температурой, рассуждая, о том, что если бы меня в детстве не закаляли, то глядишь и иммунитетом был бы покрепче. Позаботиться о здоровье медика на базе с вечно отсутствующем врачом могут только другие медики, которых лучше к себе не подпускать.
Прибыл Шимшон (пехотный батальон). Такие еще молодые да зеленые. Разумеется, как хогеду, мне выпала честь кратко рассказать им о тяжких условиях службы в данном районе при собачьем холоде - с медицинской точки зрения. К стандартным речам я добавил и от себя, предупредив их, что на завтра следует утеплить яйца, обмотав сверхчувствительные места наподобие гульфика. В шесть утра следует доложить об этом прапорщику, т.к. тот за это отвечает. Как оказалось, на базе не все имеют чувство юмора. Разбуженный прапор не смеялся, покрасневший от злости командир Шимшона тоже, сонные солдаты не смеялись еще больше. Похоже, тут никто, кроме меня, не читал повесть Санина "72 градуса ниже нуля", где был описан схожий случай.
После был неофициальный разговор с майором по поводу моей дисциплины. Сижу я себе, смотрю как в стеклянном стакане растворяется кристаллик марганцовки. Надо сказать, очень красивое зрелище. Подсел ко мне майор и начал объяснять, что мои шутки попадают под какую-то статью. Дело в том, что на отдаленных базах нет как такового суда, тут все решается проще, по-товарищески, так сказать. Заодно он спросил, а чем это я вообще занимаюсь в данный момент. В Израиле марганцовка почему-то не популярна (этот порошок у меня еще с России для дезинфекции), вот и не знают люди такое дело - как не воспользоваться. Сказал, что это ядовитые кристаллы, пью понемногу, чтобы привыкать - вдруг пригодится. Разговор пришлось продолжить уже в Центре, куда меня направили ближайшим автобусом, а чтобы автомат не мешал, сам майор разрешил его пока оставить на базе.
В задушевной беседе с полковником по медчасти в Центре выяснилось, что на меня давно уже идет перестук по поводу нездорового юмора. И хотя пользы от меня по должности, а вреда никакого, но вот что-то все равно не как у нормальных людей. На это я ответил просто: «Пусть стучат – глядишь, откопают!». И начал жаловаться на то, что моих просьб не удовлетворяют, здоровье не поправляют, и вообще в реальной жизни меня печалит, что нельзя перераспределить очки умений. Но полковник не растрогался. Зато долго втирал, что все "бе-седер-бе-типуль" (в порядке и делается), а чЕсть моей чАсти – это чАсть моей чЕсти, и что в армии можно жаловаться только на короткий срок службы. Я клевал носом, а прикрученная к нему голова кивала, создавая впечатления моего полного согласия.
Расставшись с полковником, я решил воспользоваться случаем присутствия на центральной базе и зайти к машаки-таш. Вот казалось бы, давно надо было сделать как все: «рош катан»* и служить. Не-ет... Разве я могу сделать что-нибудь просто и практично, если есть способ сделать это сложно и прекрасно? Мои попытки мимикрии в виде солдата одиночки наконец-то увенчались успехом, но в нагрузку к финансовой помощи я выиграл бесплатную годовую подписку о не выезде из страны (как малоимущий на какие же средства и куда я поеду). Разозлившись на такую несправедливость (словно в ближайшее время куда-то собирался), я воспользовался моментом и стащил свое личное дело. Просто чтобы досконально изучить его без, так сказать, помощи со стороны занимающейся мной толстой блондинки.
Как и ожидалось, судя по отчету психологов из личного дела, мама наотрез отказалась участвовать в моей потуВторосторонней жизни и все взывала к моей совести, не понимая, что если жить так, чтобы совесть не грызла, то последняя просто умрет с голоду. Также выяснилось, что ночевка в бейт-хаяле рядом с Танькиным домом мне тоже не светит, т.к. армия предоставляет приемлемые условия для "укрепления семьи" в родном доме на выходных. Хорошо хоть постановили, что на новой базе я закрываю каждый 3-й шабат и потому не могу полноценно работать. Денег на счету нет, а помощи родных не попрошу, т.к. мое эго завышено. "С моим эго все в порядке," - возмущенно думал я посиживая на своем приборе – приключениеискателе. "С ним-то, конечно.." - прошипела Зависть. "Оно еще всех нас перерастет!" - услужливо поддакнуло ехидное Самомнение.
Вернуть бумаги случай не представился, потому что девки закрылись в своем вагончике, оборудованном под офис и начали праздновать чей-то ДР. Пришлось возвращаться на базу не солоно хлебавши, торта не евши и чая не пивши. ХЕРмон с дождями и холодами последнего месяца этого года заждался недовольного солдата в моем лице.
*"Рош катан" – дословно "маленькая голова" (ивр.), устойчивое выражение, обозначающее безынициативность и посредственность.
На фото наградной значок цахала за выдающиеся заслуги по службе