Как всегда, и в этот раз
Добрый Гоблин жертву спас.
Подлечился и готов
Он опять крушить врагов.
Орк просил о честной встрече,
Но на гоблинские речи
Лишь махнул подлец рукой,
И послал канарий в бой...
Борис Готман.
До первого из островов мы как-то худо-бедно добрались, но местные жители встретили нас на берегу, и настроены они были весьма агрессивно.
Хоть были недружелюбные селяне, всего лишь Айнами людьми, связываться с ними мы не стали. В моём состоянии я бы с ними не управился.
Второй остров тоже разочаровал нас, подплыть к нему было совершенно нереально, скалы сплошной стеной, того гляди лодку о рифы подводные разобьёт.
Зато третий, там ждал нас чудесный сюрприз – брошенная тритонская лодка! Не факт, что это была та самая лодка, в которой удрал младший господин, но проверить стоило.
Я оседлал Тикан, разлёгся на могучей спине, и тигрица отправилась в путь.
Естественно, никаких следов не было и в помине. Противники наши дело своё знали и находились у себя дома. Найти Роцахата шансов почти не было. А если и повезёт нам, прикончить негодяя, защищать которого будут все воины его клана, будет невозможно. Только для гоблинов не существует таких понятий, как возможно - невозможно. Преследуй врага, пока можешь, рви его, пока жив, и умри в бою, вот главный закон для гоблина.
Поддержки искать не у кого, местные жители, если таковые имеются, супротив канари не пойдут, скорей уж на нас накинутся.
Передвигались мы осторожно, ночами. Поселения обходили стороной.
Жаль только, следов ворога нашего по-прежнему не было.
***
И вот однажды, когда ночь была темна, как душа адского демона, а облака закрывали луну и звёзды, мой сон прервали столь знакомые и родные для каждого гоблина звуки далёкой битвы.
Тикан, что медленно брела по еле заметной тропе, встрепенулась.
– Так, малышка, - я похлопал рукой по могучему боку. – Кажется, намечается приключеньице, давайка подберёмся поближе.
Альвийку не надо было просить дважды! Куда делась её усталость.
И понеслась тигрица, белое пятно в непроглядном мраке ночи. Когда даже ночное зрение не способно помочь. (Ведь видящим в ночи нужен хоть какой-то источник света, хоть звёзды в небе, хоть светлячки в траве). Слух и обоняние берут на себя функции глаз.
Вот звон стали стал громче, разобрать что-либо было практически невозможно, кроме мелькающих теней сражающихся. Обоняние подсказало мне, что бьются, как минимум, шестеро. Как можно вмешиваться, не зная, кто перед тобой?
И вдруг тучи в небе расступились на миг, в прореху заглянула луна, и узрели мы с Тикан пятерых канари, кои атаковали какого-то бедолагу!
Большей радости нам не доставил бы даже вид стола, ломящегося от еды.
Я был всё ещё слаб для пешей битвы, но верхом на Тикан уже держался хорошо.
Отцепил я кольца свои от цепочек и метнул. И рухнули двое убийц, как подкошенные.
Рыкнула моя альвийка так, что даже у меня уши заложило. Вороги же наши, как и их жертва, замерли испуганно. Вторил я ей грозным гоблинским кличем.
И вот рванули мы в битву, явились пред проклятыми убийцами невесть откуда, подобно адским демонам, порождения мрака, жаждущие крови и мести.
Не успели канари понять, что за кошмарное создание атаковало их, и приготовиться к обороне, как шест мой обрушился на ближайшего убийцу и раскроил ему череп.
Взмахнула Тикан моя лапкой своей, и второй убийца повалился на землю, пытаясь удержать вываливающиеся из живота кишки.
Жертва убийц тем временем опомнился и рубанул последнего канари мечом своим.
Альвийка снова рыкнула, опустилась на тропу, дабы мог я сползти с неё, а освободившись от обузы в моём лице, скрылась в кустах.
Через миг раздался душераздирающий вопль, впрочем, сразу же сменившийся предсмертным хрипом.
Я понадеялся, что жертвой тигрицы стал старший канари. (Чьей задачей было присматривать за работой убийц, а как закончится битва, спешить к лидерам клана, докладывать, что дело сделано или… или провалено). А не какой-нибудь случайный свидетель.
Спасённый же нами вонзил меч свой в землю и низко поклонился мне, молитвенно сложив руки перед лицом. И забормотал что-то на своём лающем языке.
– Не понимаю, – проворчал я, – на общедемоническом балакаешь?
- Да, господина, я немного говорю на твоя язык, – незнакомец обрадовался, – могу я услышать твоя благословенная имя?
- Звать меня гоблин Орк. А мою могучую подругу – Тикан, - представился я. – Не спеши только благодарить меня, приятель, у меня с канари война, сии мерзавцы мои кровники, спасать тебя я совершенно не собирался.
– Это не важно, о, благородная господина, – незнакомец снова поклонился, – ты спас моя жизнь, я твоя вечная должник. Имя моё Миалмото из народа Киал. Я глава большая клана Шир, мой недруги наняли проклятая канари, дабы она покончила с меня.
– «С тобой», – поправил я.
– С тобой, – поспешил поправиться Миалмото, – слуги мой, как увидела убийц, сразу убежала. Я долго не продержалась бы. Ты помогать и теперь, вся богатство мой клана - твоя, все моя люди теперь готова служить твоя. Если у тебя война с канари, моя вместе с моими воинами последую за твоя.
– Остынь, приятель, - отмахнулся я. – Разве для того я тебя выручил, чтобы вести за собой на верную смерть? Неужели думаешь ты, что рассчитываю я победить? Канари больше, чем деревьев в лесу, и каждый прирождённый воин. Всё, о чём я мечтаю, убить их столько, сколько смогу, а если повезёт, добраться до горла одного злодея, коего кличут младшим господином. Вот если позволишь мне подлечиться в доме твоём, да предложишь хорошую закуску, этим ты полностью выплатишь весь долг свой.
– Дома моя – твоя, – торжественно заявил глава клана Шир, – но я пойду драться за тебя. Мой жизнь принадлежит тебя, если твоя откажется, я потеряю лицо и вынуждена буду покончить с себя. К тому же, канари всем давно надоела. Многа века мы, дети народа Киал, не смела дать им отпора. Пора поставить убийца на места. И я знаю, к какой клана принадлежит молодая господина, которая ты ищешь. Он из клана так называемая Чёрных. Самая жестокая и подлая клана из всех канари. Их ненавидят и боятся даже другая клана канари. Я пошлю гонца в особая святилища, в которая можно нанять канари, и вызову Молодая господина с его воина на битва. Даже заплачу.
– Платить не придётся, – я улыбнулся недобро. – Пусть твой гонец передаст, что гоблин Орк прибыл и жаждет пообщаться. Искренне надеюсь, что Роцахат пожелает лично закончить недоделанную работу и покончить со мной. Пусть твой человек передаст заодно, что я принёс меч молодого господина.
– Ты мудрая, господина, – Миалмото снова поклонился, – молодая господина потеряла лицо, не выполнила своя работа. Дабы вернуть своя честь, она должна убить тебя. А теперь, мог я приглашать твоя в моя дом?
- Теперь твоя мог приглашать меня в твоя дом, – хихикнул я.
***
Прошло немало времени, прежде чем я окончательно излечился и готов был к битве с врагом моим.
Меньше всего желал я брать с собой моего нового друга Миалмото, да только выбора не было. Честь для Киалов (пушистых низкорослых человекообразных существ с огромными кошачьими ушами и глазами, длинными хвостами) была важнее жизни. И по их понятиям, поскольку глава клана обязан мне спасением, долг его - следовать за мной до конца. Я предпринял несколько попыток потихоньку удрать, потом пытался подстроить всё так, что Миа должен был спасти мне жизнь, ничего не помогло. Друг мой только обижался, пару раз порывался даже покончить с собой.
В общем, кончилось всё тем, что собрал Миалмото всех воинов своего клана, коих было немало. Отослал гонца в святилище, а, как вернулся посланец, поспешил ко мне с докладом, что готово всё к походу.
И в один далеко не чудесный день выступили мы.
***
Роцахат и пятьдесят его воинов уже ждали нас. Не помню, как называлась та местность на языке Коал, я и в те времена не мог это слово выговорить. Помню только, довольно большую поляну с одинокой сухой сакурой…
- Постой, – Савари встрепенулась, – уж. Не рассказываешь. Ли. Ты. Нам. О. Гоблин Орк. Знаменитую. Легенду. О. «Могиле. Однорукого. Воина. У. Одинокой. Сухой. Сакуры»?
- Всё возможно, – я пожал плечами, – после той истории я ни разу не бывал на твоих островах. И легенд ваших не знаю. По понятным причинам. Хотя, сухих сакур у вас наверняка полным-полно. Я продолжу?
Хошех лишь молча кивнула.
Обрадовался я молодому господину, как родному.
Роцахат находился в первом ряду. Левая рука нервно ласкала рукоять катаны.
Негодяй вполне оправился от раны, кою нанёс я, и держался довольно уверенно и надменно.
Я тоже поспешил вперёд, раздвигая воинов Киал.
– Молодой господин, – я остановился напротив врага своего и даже чуточку склонился в поклоне, – какая встреча. Уверен, не ожидал ты узреть меня. Как здоровьишко? Ручка не болит? А я таки нашёл тебя. Вот, меч твой принёс. (Я сорвал ткань со свёртка). Ты его забыл тогда в моём теле, уж больно спешил. Руку твою, уж прости, принести не смог. Трудности с транспортировкой, знаешь ли, да и скоропортящийся продукт оказался.
– Оставь себе этот меч, – равнодушно отвечал Роцахат. – Подвёл он меня один раз, подведёт и ещё, а, значит, рука моя более не коснётся его.
– Верю, – кивнул я, – одной рукой два меча не удержишь. Ну, что, убийца, не желаешь ли один на один сразиться? Не бойся, обещаю я пользоваться только одной рукой. Не хочу, чтобы меня обвинили в нечестной борьбе.
– Неужели думаешь ты, что я стану пачкать твоей кровью свои руки, – молодой господин сплюнул презрительно. – Мы вернули деньги нанимателю и принесли свои извинения. Ты больше не объект охоты. А бесплатно я никого не убиваю. Не дело будущему главе клана сражаться с каким-то гоблином. Для этого есть простые воины клана.
– Да ты струсил, приятель, – хохотнул я, – один раз отпор получил, да враз и штанишки обмочил. Мыслимое ли это дело, чтобы вы, канари, деньги возвращали, да в поражении своём признавались? Какой из тебя глава клана, если ты не способен одолеть простого гоблина? Опасаешься лицо потерять, да и жизнь заодно.
Не стал Роцахат отвечать мне, махнул рукой только.
И ринулись воины-канари в бой…